Поэтому старалась не задерживать никого, наоборот, говорила, что им и после работы есть чем заняться.
– Мы так нервничали, когда Вы приехали, – откровенно поделилась Марина, – переживали очень. Кто бы знал!
«А как я переживала! – усмехнулась про себя Вика, – кто бы знал!»
– Почему?
– Боялись. Вы такая серьезная! Как нахмуритесь – Анька, вон за валерьянкой сразу бежит, – при этом Марина толкнула вышеупомянутого бухгалтера в бок.
– Ну, вот, сдала меня с потрохами, – обиделась та.
– Ну, ладно, не дуйся! – сурово прикрикнула Галина. – Больно ты шустра обижаться. Ну, сказала и сказала!
– Я и злая бываю – когда бардак вижу. Так что не надейтесь, что все обошлось, – шутливо заметила Вика.
– Ну и правильно! – прогремела Галина. – У Вас и должность такая. Все равно видно, что Вы человек порядочный, хороший, без «придури».
«Ну, спасибо», – посмеялась про себя девушка подобной характеристике. Отзыв Галины пришелся ей по душе.
– Вы не замужем? – поинтересовалась Марина.
– Нет.
– Некогда, наверное, да?
– Наверное.
– Правильно, если ночами приходится работать, какое тут уж время! – прогремела опять Галина. – Ну, ничего, карьеру сделаете, потом и личную жизнь устроите. Одно другому не мешает. Только мужичка Вам надо хорошего.
– Где их взять, хороших-то? – поразилась Марина. – Я своего почти сразу, как Катьку родила, выгнала. Пил, да гулял!
«Знакомое что-то!»
– В городе, чай, есть мужики-то?! – вмешалась Аня.
– Есть, – улыбнулась Вика. – Всякие.
– Скажите, а Вы к нам насовсем не собираетесь приехать?
– Как это «насовсем?»
– Ну, жить тут. Вы много знаете, нас хоть маленько подучили бы!
– Да и вы так неплохо разбираетесь. А подучить – я вас и так подучу. Начну учет проверять – все равно каждый участок чесать придется, ошибки будете сами исправлять, вот и научитесь.
– А учет в город не собираетесь переносить?
– Нет, конечно!
– Слава Богу! А то мы тут, как на пороховой бочке сидели. Директор каждую неделю нам говорил, что «возможны изменения». И думай, что хочешь. Завод – единственное место у нас, где можно работать. И с этими щитами тоже! Закроют или нет? Или уезжать? А куда мы от семей, от земли?
– Приятного мало, но нет, учет весь будет здесь.
– Мы и сами думали. Даже пусть, если нас даже уволят, как это получиться, чтобы кто-то, не видя производства, что-то понял? Сами по пятнадцать раз все переспрашиваем, да переделываем. Сколько за день в тот же цех сбегаешь проверить?!
– Сюда просто нужен постоянный человек, главный бухгалтер, который будет все контролировать.
– А Дмитрий?
– Дмитрий – программист. Он – молодец, но он не бухгалтер.
– Конечно, молодец, – кивнула Марина. – Он тут нам много чего помог. С каждой сидел, программу объяснял, отчеты сам сдавал.
– Он – единственный, кто вас защищал, хвалил. Говорят, что вы ничего не знаете, – брякнула, не подумав, Вика и тут же пожалела.
– Кто это говорит? – возмутилась Галина. – Уж не сама ли Света, бывшая начальница? Она, конечно, умная, я ничего не говорю. Но ведь она все наши данные брала-то! Мы ей все готовое приносили!
– Не переживайте. Это не Света. Зря, вообще, я это сказала.
– Ну, как не переживайте! Мы всю жизнь бухгалтерами работаем. Не один десяток лет! Все учились! Обидно слышать такое! Мы знаем, конечно, что директор бухгалтерию недолюбливает, но разве это только наша вина?
– Ну, вот, придет новый человек, будет всем хорошо. И вы под защитой, и порядок, и Славе есть с кого спросить.
– Ага, если еще уживутся! А то директор – человек горячий. А есть уже кто-то на примете?
– Есть. Только я еще не разговаривала ни с кем. Поэтому говорить рано.
– Она с Вами работает?
– Да. Очень спокойная, тихая, грамотная.
– А сколько ей лет?
– До пенсии год.
– Понятно. Ну, ладно, не будем больше спрашивать, не смейтесь.
– Я смотрю, у Вас, Вика Лексевна, на пальчиках ни золотого колечка, ни цепочечки на шее. Как-то странно! Вы же все-таки финансовый директор!
«Ну и что? Какое это имеет значение? Я что, в Сирии, где все свое на себе носить приходится?»
– Ну, ты Ань, как всегда! – прогремела Галина, глядя на смущенную руководительницу. – Какое твое дело?
– У меня кредит за квартиру, – через секунду Вика стрельнула в Анну глазами. – И потом, мне кажется, это не показатель достатка. Или чего-то еще.
– Да, уж, – хохотнула Марина, – у тебя, Анька, колец на каждом пальце! На ногах только нету! Садись, вон, на директорское кресло!
Та обиженно замолчала, поглядывая между делом на финансового директора: не обиделась ли на ее слова про золото?
– Опять надулась, – засмеялась Марина, – в кого ты такая?
Наступил вечер. Колесникова решила вернуться с завода пораньше, чтобы вдоволь посидеть в бане, отдохнуть. Усталость сказывалась на ней, заставляя по нескольку раз перепроверять одни и те же цифры. Чувствуя это, она поднялась из-за стола вместе с бухгалтерами и в половине шестого уже была в гостинице.
В холле на втором этаже, где обычно проходили шумные обеды, больше смахивающие на совещания, было тесно. Тяжело поднявшись, Вика увидела, что собрались некоторые из местных предпринимателей, все начальники цехов и директора. Они сидели на диване, на деревянных стульях за столом, ходили, пачкая грязными ботинками коврики, по комнате, курили. Она нахмурилась: не хватало, чтобы ее комнату провоняла табаком!
В ответ на ее тайные угрюмые мысли, Вячеслав рявкнул:
– Не курите здесь! Как я спать потом буду?
Девушка прислушалась и поняла, что разговор идет о том несчастном случае, по поводу которого они вчера с Дмитрием заезжали в прокуратуру. Жук не возражал против лечения и выплат, но не хотел делать это официально, предлагая «договориться».
– Ага, – возражал программист, – сейчас ты ему заплатишь, а потом он снова всплывет, скажет, будьте добры директор Баталкин – заплатите. И потом, заплатив официально, мы показываем свои благие намерения. А так что? Как мне это поможет? На мне ведь сейчас уголовка из-за этого!
– Почему Баталкин? – вмешалась в разговор Вика (фамилия Димы была Баталов).
– На, почитай, – он протянул ей грязный тетрадный листок, сложенный вчетверо.
Вика развернула то, что ей вручил главный бухгалтер и начала читать написанные корявым почерком строки: «Дир-ру Баталкину. Обьяснителья. Прощу простить не явился до работы – был пьный, мастер не пустил. Федорук».
– Это кто был «пьный»? Тот мужик, которому палец отрезало?
– Нет, это другой кадр. Просто этот тоже был выпимши, даже мою фамилию не смог написать правильно. Слав, ты меня извини, конечно, но кто за этим следить должен, я?
– А ты чего от меня хочешь? Они каждый месяц себе пальцы режут. Напьются и давай! А где я других возьму? Работать – некому. Никто не хочет!
– Так пусть их проверяют!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184
– Мы так нервничали, когда Вы приехали, – откровенно поделилась Марина, – переживали очень. Кто бы знал!
«А как я переживала! – усмехнулась про себя Вика, – кто бы знал!»
– Почему?
– Боялись. Вы такая серьезная! Как нахмуритесь – Анька, вон за валерьянкой сразу бежит, – при этом Марина толкнула вышеупомянутого бухгалтера в бок.
– Ну, вот, сдала меня с потрохами, – обиделась та.
– Ну, ладно, не дуйся! – сурово прикрикнула Галина. – Больно ты шустра обижаться. Ну, сказала и сказала!
– Я и злая бываю – когда бардак вижу. Так что не надейтесь, что все обошлось, – шутливо заметила Вика.
– Ну и правильно! – прогремела Галина. – У Вас и должность такая. Все равно видно, что Вы человек порядочный, хороший, без «придури».
«Ну, спасибо», – посмеялась про себя девушка подобной характеристике. Отзыв Галины пришелся ей по душе.
– Вы не замужем? – поинтересовалась Марина.
– Нет.
– Некогда, наверное, да?
– Наверное.
– Правильно, если ночами приходится работать, какое тут уж время! – прогремела опять Галина. – Ну, ничего, карьеру сделаете, потом и личную жизнь устроите. Одно другому не мешает. Только мужичка Вам надо хорошего.
– Где их взять, хороших-то? – поразилась Марина. – Я своего почти сразу, как Катьку родила, выгнала. Пил, да гулял!
«Знакомое что-то!»
– В городе, чай, есть мужики-то?! – вмешалась Аня.
– Есть, – улыбнулась Вика. – Всякие.
– Скажите, а Вы к нам насовсем не собираетесь приехать?
– Как это «насовсем?»
– Ну, жить тут. Вы много знаете, нас хоть маленько подучили бы!
– Да и вы так неплохо разбираетесь. А подучить – я вас и так подучу. Начну учет проверять – все равно каждый участок чесать придется, ошибки будете сами исправлять, вот и научитесь.
– А учет в город не собираетесь переносить?
– Нет, конечно!
– Слава Богу! А то мы тут, как на пороховой бочке сидели. Директор каждую неделю нам говорил, что «возможны изменения». И думай, что хочешь. Завод – единственное место у нас, где можно работать. И с этими щитами тоже! Закроют или нет? Или уезжать? А куда мы от семей, от земли?
– Приятного мало, но нет, учет весь будет здесь.
– Мы и сами думали. Даже пусть, если нас даже уволят, как это получиться, чтобы кто-то, не видя производства, что-то понял? Сами по пятнадцать раз все переспрашиваем, да переделываем. Сколько за день в тот же цех сбегаешь проверить?!
– Сюда просто нужен постоянный человек, главный бухгалтер, который будет все контролировать.
– А Дмитрий?
– Дмитрий – программист. Он – молодец, но он не бухгалтер.
– Конечно, молодец, – кивнула Марина. – Он тут нам много чего помог. С каждой сидел, программу объяснял, отчеты сам сдавал.
– Он – единственный, кто вас защищал, хвалил. Говорят, что вы ничего не знаете, – брякнула, не подумав, Вика и тут же пожалела.
– Кто это говорит? – возмутилась Галина. – Уж не сама ли Света, бывшая начальница? Она, конечно, умная, я ничего не говорю. Но ведь она все наши данные брала-то! Мы ей все готовое приносили!
– Не переживайте. Это не Света. Зря, вообще, я это сказала.
– Ну, как не переживайте! Мы всю жизнь бухгалтерами работаем. Не один десяток лет! Все учились! Обидно слышать такое! Мы знаем, конечно, что директор бухгалтерию недолюбливает, но разве это только наша вина?
– Ну, вот, придет новый человек, будет всем хорошо. И вы под защитой, и порядок, и Славе есть с кого спросить.
– Ага, если еще уживутся! А то директор – человек горячий. А есть уже кто-то на примете?
– Есть. Только я еще не разговаривала ни с кем. Поэтому говорить рано.
– Она с Вами работает?
– Да. Очень спокойная, тихая, грамотная.
– А сколько ей лет?
– До пенсии год.
– Понятно. Ну, ладно, не будем больше спрашивать, не смейтесь.
– Я смотрю, у Вас, Вика Лексевна, на пальчиках ни золотого колечка, ни цепочечки на шее. Как-то странно! Вы же все-таки финансовый директор!
«Ну и что? Какое это имеет значение? Я что, в Сирии, где все свое на себе носить приходится?»
– Ну, ты Ань, как всегда! – прогремела Галина, глядя на смущенную руководительницу. – Какое твое дело?
– У меня кредит за квартиру, – через секунду Вика стрельнула в Анну глазами. – И потом, мне кажется, это не показатель достатка. Или чего-то еще.
– Да, уж, – хохотнула Марина, – у тебя, Анька, колец на каждом пальце! На ногах только нету! Садись, вон, на директорское кресло!
Та обиженно замолчала, поглядывая между делом на финансового директора: не обиделась ли на ее слова про золото?
– Опять надулась, – засмеялась Марина, – в кого ты такая?
Наступил вечер. Колесникова решила вернуться с завода пораньше, чтобы вдоволь посидеть в бане, отдохнуть. Усталость сказывалась на ней, заставляя по нескольку раз перепроверять одни и те же цифры. Чувствуя это, она поднялась из-за стола вместе с бухгалтерами и в половине шестого уже была в гостинице.
В холле на втором этаже, где обычно проходили шумные обеды, больше смахивающие на совещания, было тесно. Тяжело поднявшись, Вика увидела, что собрались некоторые из местных предпринимателей, все начальники цехов и директора. Они сидели на диване, на деревянных стульях за столом, ходили, пачкая грязными ботинками коврики, по комнате, курили. Она нахмурилась: не хватало, чтобы ее комнату провоняла табаком!
В ответ на ее тайные угрюмые мысли, Вячеслав рявкнул:
– Не курите здесь! Как я спать потом буду?
Девушка прислушалась и поняла, что разговор идет о том несчастном случае, по поводу которого они вчера с Дмитрием заезжали в прокуратуру. Жук не возражал против лечения и выплат, но не хотел делать это официально, предлагая «договориться».
– Ага, – возражал программист, – сейчас ты ему заплатишь, а потом он снова всплывет, скажет, будьте добры директор Баталкин – заплатите. И потом, заплатив официально, мы показываем свои благие намерения. А так что? Как мне это поможет? На мне ведь сейчас уголовка из-за этого!
– Почему Баталкин? – вмешалась в разговор Вика (фамилия Димы была Баталов).
– На, почитай, – он протянул ей грязный тетрадный листок, сложенный вчетверо.
Вика развернула то, что ей вручил главный бухгалтер и начала читать написанные корявым почерком строки: «Дир-ру Баталкину. Обьяснителья. Прощу простить не явился до работы – был пьный, мастер не пустил. Федорук».
– Это кто был «пьный»? Тот мужик, которому палец отрезало?
– Нет, это другой кадр. Просто этот тоже был выпимши, даже мою фамилию не смог написать правильно. Слав, ты меня извини, конечно, но кто за этим следить должен, я?
– А ты чего от меня хочешь? Они каждый месяц себе пальцы режут. Напьются и давай! А где я других возьму? Работать – некому. Никто не хочет!
– Так пусть их проверяют!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184