– Негоже начинать путешествие с сухих бисквитов и консервированных бобов.
– Благодарю. Вы очень любезны. – Дон пожелал ей и Россу доброй ночи, вежливо поклонился и направился к реке, где его рабочие разбили временный лагерь.
– Кажется, своим появлением я испортил всю вечеринку, – заметил Росс, подхватывая вилкой огромный кусок бифштекса и отправляя его в рот. – Солнышко, ты слишком разошлась. Тебе так не кажется?
– Я только старалась быть гостеприимной. Что в этом плохого? – в недоумении спросила Клэр. – Дон принес несколько писем… и коробку ромовых трюфелей от твоей подружки Пэтси Хэрриман.
– Моей подружки?! – Его глаза блеснули, подобно стали. – Милая, ты выбрала довольно странный тон. Я бы сказал, ревнивый.
– По-моему, вы с Пэтси очень тесно дружите. Разве я не права? У меня была возможность убедиться в этом еще в Онитсло. – Клэр облокотилась на спинку стула, надеясь, что выглядит спокойной и невозмутимой. Черт! Ну почему он вернулся так неожиданно? Возможно, за эти семь дней Росс смягчился и простил ей ту ссору перед отъездом, а она вновь разозлила его. Теперь на Клэр взирал не любимый человек, а железный истукан с ледышками вместо глаз.
– Да-а, я умудрился жениться на очень умной женщине, – пошутил он. – Неудивительно, что все плантаторы на сотню миль в округе мне завидуют. Они говорят: ну и повезло же этому Россу Брэннану. Его женушка – настоящий ангел… только ангелы не подозревают своих мужей в связях с другими женщинами!
– Ты сам произнес слово «связь»! – взорвалась Клэр. – Готова поспорить, дело не закончилось несколькими поцелуями в твоей машине.
Эти слова повисли над ними, как занесенный топор палача. Росс тяжело взглянул на жену. Его глаза не выражали никаких эмоций, но взгляд бурлил подобно сверлу. Клэр чувствовала себя мошкой, которую поймали, оторвали крылышки, придавили стеклом и положили под микроскоп.
– Отправляйся спать, – сухо сказал Росс. – Возбуждение от ужина и танцев с Доном Картером ударило тебе в голову.
– Я тебя ненавижу! – закричала Клэр. – Твое высокомерие перешло все границы!
– Ты мне это уже говорила, – спокойно напомнил он, глядя на Клэр поверх стакана с виски. – Я начал беспокоиться: может, ты и вправду начала в это верить?
– Росс, разве тебе не всецело безразлично мое мнение о тебе? Неужели тебе не дает покоя факт, что я могу тебя ненавидеть? Поэтому ты и споришь со мной? – спросила она. – Значит, не все так безнадежно. Это показывает, что в тебе все-таки есть человеческие чувства. Ты хранишь их в сердце под железным замком, а ключ давно потерял.
– Умно, моя дорогая. – Росс многозначительно постучал по лбу указательным пальцем. – Смотри только не стань чересчур умной. От лишних мозгов у меня есть хорошее средство. Не думаю, что оно тебе понравится.
– Хочешь сказать, что отошлешь меня назад в Англию? – ледяным тоном спросила Клэр.
Росс изогнул черную бровь удивленной дугой.
– По-твоему, это худшее из наказаний, что я могу для тебя избрать? – через миг спросил он. – Отправить тебя домой в Англию… к Саймону?
– Давай не будем вмешивать сюда Саймона!
Клэр упала духом. Бурлящая в ней злость мигом испарилась, уступив место безразличию и апатии. Почему ее и Росса связывала только злость и обида? Почему никогда в их отношениях не проскальзывала даже тень любви? Клэр слишком устала, чтобы пытаться ответить на эти вопросы. Она развернулась и пошла в свою комнату. Она запрется у себя и будет читать письмо Саймона… и к дьяволу Росса. И не важно, существует ли ключ к его запертому на замок сердцу. Клэр уже не верила в возможность его найти.
– Спокойной ночи, – бросила она через плечо. – Надеюсь, твои каучуковые деревья еще можно спасти.
– Можно спасти что угодно, если ты твердо намерен это сделать, – сказал Росс. – Спокойной ночи, Клэр. Возможно, за ночь мы оба немного остынем и с утра сможем разговаривать как цивилизованные люди.
– Возможно, – согласилась она, закрывая за собой дверь спальни. У нее было ощущение, будто она оставила позади свое сердце. Из глаза вытекла теплая слезинка и скатилась к губе по раскрасневшейся от переживаний щеке. Еще одна блестящая мечта погибла от его слов, как нежный цветок, она завяла от его холода. Когда Росс застал ее с Доном, он возмущался, как владелец ценной вещи, на которую посягнул кто-то другой, а не как любящий ее человек. Если бы только Росс ее любил… Клэр отдала бы все на свете, лишь бы увидеть в тот миг огонь ревности в пепельно-серых глазах.
От внезапно накатившей усталости она упала в кресло и закрыла глаза. Просидев так пару минут, она встала и разостлала постель. Потом медленно разделась, умылась нагревшейся за жаркий день водой, накинула халат и улеглась на кровать. Включив настольную лампу, Клэр ногтем указательного пальца вскрыла конверт с письмом отца.
В первой части письма он в основном писал о собственном браке, кажется, все было благополучно, но затем отец продолжил:
«Каково тебе получить то, чего добивалась? Сейчас ты живешь в согласии с Богом и Природой. Моя малышка, я надеюсь, ты как следует заботишься о своем здоровье и этот Брэннан относится к тебе со всей добротой, на которую вообще способен. Я не стану повторять свои сомнения, которые высказал до твоего с ним отъезда в Африку. Просто знай, что наш с Элизабет дом всегда открыт для моей девочки на случай, если твой слишком поспешный брак с Брэннаном не заладится».
Отец переживал за нее! С тяжелым вздохом Клэр засунула письмо обратно в конверт. Письмо огорчило ее. Слишком уж открыто в нем разворачивалась дальнейшая грустная перспектива ее жизни с Россом… Росс, он пытался быть с Клэр добрым и заботливым, но он не любил ее.
Письмо тети Летти должно было быть наполнено слезами и обидой, и Клэр отложила его в сторону, взявшись за письмо Саймона. Она надеялась, что он не написал слов вроде: «Вернись ко мне, я все прощу».
Но нет! Письмо Саймона можно было назвать, по меньшей мере, торжествующим. Его первая книга была опубликована в престижном издательстве и наделала много шума в литературных кругах. Сейчас Саймон был в Норвегии, собирал материалы для следующего своего творения. Он был вполне счастлив и со всей искренностью желал Клэр того же. Саймон не надеялся, что она соблаговолит ему написать, но выслал ей свой роман с автографом. Он надеялся, что Клэр книга понравится. Книга была полностью лишена романтики, но романтизм никогда не входил в перечень черт его характера.
Это ты верно подметил, разочарованно подумала про себя Клэр, отложив письмо в сторону.
Следующим вечером, когда Клэр и Росс сидели на веранде и наблюдали за луной, медленно льющей молочно-серебристый свет на джунгли, он сказал:
– Мне пришло письмо от отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
– Благодарю. Вы очень любезны. – Дон пожелал ей и Россу доброй ночи, вежливо поклонился и направился к реке, где его рабочие разбили временный лагерь.
– Кажется, своим появлением я испортил всю вечеринку, – заметил Росс, подхватывая вилкой огромный кусок бифштекса и отправляя его в рот. – Солнышко, ты слишком разошлась. Тебе так не кажется?
– Я только старалась быть гостеприимной. Что в этом плохого? – в недоумении спросила Клэр. – Дон принес несколько писем… и коробку ромовых трюфелей от твоей подружки Пэтси Хэрриман.
– Моей подружки?! – Его глаза блеснули, подобно стали. – Милая, ты выбрала довольно странный тон. Я бы сказал, ревнивый.
– По-моему, вы с Пэтси очень тесно дружите. Разве я не права? У меня была возможность убедиться в этом еще в Онитсло. – Клэр облокотилась на спинку стула, надеясь, что выглядит спокойной и невозмутимой. Черт! Ну почему он вернулся так неожиданно? Возможно, за эти семь дней Росс смягчился и простил ей ту ссору перед отъездом, а она вновь разозлила его. Теперь на Клэр взирал не любимый человек, а железный истукан с ледышками вместо глаз.
– Да-а, я умудрился жениться на очень умной женщине, – пошутил он. – Неудивительно, что все плантаторы на сотню миль в округе мне завидуют. Они говорят: ну и повезло же этому Россу Брэннану. Его женушка – настоящий ангел… только ангелы не подозревают своих мужей в связях с другими женщинами!
– Ты сам произнес слово «связь»! – взорвалась Клэр. – Готова поспорить, дело не закончилось несколькими поцелуями в твоей машине.
Эти слова повисли над ними, как занесенный топор палача. Росс тяжело взглянул на жену. Его глаза не выражали никаких эмоций, но взгляд бурлил подобно сверлу. Клэр чувствовала себя мошкой, которую поймали, оторвали крылышки, придавили стеклом и положили под микроскоп.
– Отправляйся спать, – сухо сказал Росс. – Возбуждение от ужина и танцев с Доном Картером ударило тебе в голову.
– Я тебя ненавижу! – закричала Клэр. – Твое высокомерие перешло все границы!
– Ты мне это уже говорила, – спокойно напомнил он, глядя на Клэр поверх стакана с виски. – Я начал беспокоиться: может, ты и вправду начала в это верить?
– Росс, разве тебе не всецело безразлично мое мнение о тебе? Неужели тебе не дает покоя факт, что я могу тебя ненавидеть? Поэтому ты и споришь со мной? – спросила она. – Значит, не все так безнадежно. Это показывает, что в тебе все-таки есть человеческие чувства. Ты хранишь их в сердце под железным замком, а ключ давно потерял.
– Умно, моя дорогая. – Росс многозначительно постучал по лбу указательным пальцем. – Смотри только не стань чересчур умной. От лишних мозгов у меня есть хорошее средство. Не думаю, что оно тебе понравится.
– Хочешь сказать, что отошлешь меня назад в Англию? – ледяным тоном спросила Клэр.
Росс изогнул черную бровь удивленной дугой.
– По-твоему, это худшее из наказаний, что я могу для тебя избрать? – через миг спросил он. – Отправить тебя домой в Англию… к Саймону?
– Давай не будем вмешивать сюда Саймона!
Клэр упала духом. Бурлящая в ней злость мигом испарилась, уступив место безразличию и апатии. Почему ее и Росса связывала только злость и обида? Почему никогда в их отношениях не проскальзывала даже тень любви? Клэр слишком устала, чтобы пытаться ответить на эти вопросы. Она развернулась и пошла в свою комнату. Она запрется у себя и будет читать письмо Саймона… и к дьяволу Росса. И не важно, существует ли ключ к его запертому на замок сердцу. Клэр уже не верила в возможность его найти.
– Спокойной ночи, – бросила она через плечо. – Надеюсь, твои каучуковые деревья еще можно спасти.
– Можно спасти что угодно, если ты твердо намерен это сделать, – сказал Росс. – Спокойной ночи, Клэр. Возможно, за ночь мы оба немного остынем и с утра сможем разговаривать как цивилизованные люди.
– Возможно, – согласилась она, закрывая за собой дверь спальни. У нее было ощущение, будто она оставила позади свое сердце. Из глаза вытекла теплая слезинка и скатилась к губе по раскрасневшейся от переживаний щеке. Еще одна блестящая мечта погибла от его слов, как нежный цветок, она завяла от его холода. Когда Росс застал ее с Доном, он возмущался, как владелец ценной вещи, на которую посягнул кто-то другой, а не как любящий ее человек. Если бы только Росс ее любил… Клэр отдала бы все на свете, лишь бы увидеть в тот миг огонь ревности в пепельно-серых глазах.
От внезапно накатившей усталости она упала в кресло и закрыла глаза. Просидев так пару минут, она встала и разостлала постель. Потом медленно разделась, умылась нагревшейся за жаркий день водой, накинула халат и улеглась на кровать. Включив настольную лампу, Клэр ногтем указательного пальца вскрыла конверт с письмом отца.
В первой части письма он в основном писал о собственном браке, кажется, все было благополучно, но затем отец продолжил:
«Каково тебе получить то, чего добивалась? Сейчас ты живешь в согласии с Богом и Природой. Моя малышка, я надеюсь, ты как следует заботишься о своем здоровье и этот Брэннан относится к тебе со всей добротой, на которую вообще способен. Я не стану повторять свои сомнения, которые высказал до твоего с ним отъезда в Африку. Просто знай, что наш с Элизабет дом всегда открыт для моей девочки на случай, если твой слишком поспешный брак с Брэннаном не заладится».
Отец переживал за нее! С тяжелым вздохом Клэр засунула письмо обратно в конверт. Письмо огорчило ее. Слишком уж открыто в нем разворачивалась дальнейшая грустная перспектива ее жизни с Россом… Росс, он пытался быть с Клэр добрым и заботливым, но он не любил ее.
Письмо тети Летти должно было быть наполнено слезами и обидой, и Клэр отложила его в сторону, взявшись за письмо Саймона. Она надеялась, что он не написал слов вроде: «Вернись ко мне, я все прощу».
Но нет! Письмо Саймона можно было назвать, по меньшей мере, торжествующим. Его первая книга была опубликована в престижном издательстве и наделала много шума в литературных кругах. Сейчас Саймон был в Норвегии, собирал материалы для следующего своего творения. Он был вполне счастлив и со всей искренностью желал Клэр того же. Саймон не надеялся, что она соблаговолит ему написать, но выслал ей свой роман с автографом. Он надеялся, что Клэр книга понравится. Книга была полностью лишена романтики, но романтизм никогда не входил в перечень черт его характера.
Это ты верно подметил, разочарованно подумала про себя Клэр, отложив письмо в сторону.
Следующим вечером, когда Клэр и Росс сидели на веранде и наблюдали за луной, медленно льющей молочно-серебристый свет на джунгли, он сказал:
– Мне пришло письмо от отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52