Вечер в баре плоховато помню, а утро в переулке запомнил отлично. Увидев меня, он постарался отвести глаза, как будто не узнал, но я понял, что точно узнал.
– Не убегай от меня, – сказал я.
– Я и не убегаю, старик. Чего тебе надо?
– Просто от тебя хочу услышать. Нет никакой Шарашки, да? Потому что это безумная, дикая мысль. Спорю, тебе казалось очень забавным послать меня на поиски по всему распроклятому городу.
– Оставь меня в покое.
Именно так я и сделал, оставил его в покое. Если бы только мир был ко мне так же добр.
25
Как я устал и каким стал медлительным. Много месяцев ушло на реабилитацию, на старания вновь познакомиться с миром. Сначала я пытался прогнать возвращавшиеся клочья воспоминаний. Проводивший реабилитацию врач посоветовал не ожидать от себя слишком много. После сотни тестов сказал, что память вернется, но реакции останутся замедленными. Ну и ладно.
Когда прошлое стало в конце концов проясняться, мне хватило ума не особенно долго смотреть ему в глаза, по крайней мере в настоящий момент. Но со временем захотелось напомнить себе, что старый Рей и тот мир, что он видел, действительно существуют. Может быть, их не видно, не слышно, они не имеют ни вкуса, ни запаха, к ним нельзя прикоснуться, только все так и было, причем прямо здесь, в реальном прочном мире.
Тогда я начал еще старательнее припоминать былое. И ко мне начала возвращаться другая жизнь, целиком и полностью, с каждым безумным воспоминанием. Может быть, я не точно помню, как все происходило, хотя точно помню.
Вот и конец истории. Возможно, вы скажете, что эту историю по ее окончании просила рассказать Мисси при нашем расставании на том самом вокзале. И наверное, уже догадались, что я так и не нашел ответов. Всю дорогу искал и забывал вопросы. Должно быть, так бывает со всеми, кто летит домой из Лос-Анджелеса.
Теперь я думаю о Мисси, уплывая от изумрудного моря, глядя, как она кружится на фотографии на стене. Следующая глава, о которой она говорила, начнется в двадцать пятом часу в новый день? Сейчас эта глава сама себя пишет без моего участия. Высоко в воздухе. И когда бы я ни задумался о том, что было на самом деле, какая часть моей прежней жизни истинна, постоянно напоминаю себе, что все это, все это, все это правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Не убегай от меня, – сказал я.
– Я и не убегаю, старик. Чего тебе надо?
– Просто от тебя хочу услышать. Нет никакой Шарашки, да? Потому что это безумная, дикая мысль. Спорю, тебе казалось очень забавным послать меня на поиски по всему распроклятому городу.
– Оставь меня в покое.
Именно так я и сделал, оставил его в покое. Если бы только мир был ко мне так же добр.
25
Как я устал и каким стал медлительным. Много месяцев ушло на реабилитацию, на старания вновь познакомиться с миром. Сначала я пытался прогнать возвращавшиеся клочья воспоминаний. Проводивший реабилитацию врач посоветовал не ожидать от себя слишком много. После сотни тестов сказал, что память вернется, но реакции останутся замедленными. Ну и ладно.
Когда прошлое стало в конце концов проясняться, мне хватило ума не особенно долго смотреть ему в глаза, по крайней мере в настоящий момент. Но со временем захотелось напомнить себе, что старый Рей и тот мир, что он видел, действительно существуют. Может быть, их не видно, не слышно, они не имеют ни вкуса, ни запаха, к ним нельзя прикоснуться, только все так и было, причем прямо здесь, в реальном прочном мире.
Тогда я начал еще старательнее припоминать былое. И ко мне начала возвращаться другая жизнь, целиком и полностью, с каждым безумным воспоминанием. Может быть, я не точно помню, как все происходило, хотя точно помню.
Вот и конец истории. Возможно, вы скажете, что эту историю по ее окончании просила рассказать Мисси при нашем расставании на том самом вокзале. И наверное, уже догадались, что я так и не нашел ответов. Всю дорогу искал и забывал вопросы. Должно быть, так бывает со всеми, кто летит домой из Лос-Анджелеса.
Теперь я думаю о Мисси, уплывая от изумрудного моря, глядя, как она кружится на фотографии на стене. Следующая глава, о которой она говорила, начнется в двадцать пятом часу в новый день? Сейчас эта глава сама себя пишет без моего участия. Высоко в воздухе. И когда бы я ни задумался о том, что было на самом деле, какая часть моей прежней жизни истинна, постоянно напоминаю себе, что все это, все это, все это правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40