На нижней площадке я повернулся, выскочил в дверь и пошел быстрым шагом. Потом перешел на спринт, но они держатся у меня за спиной. Проворные девушки. Вряд ли удастся от них оторваться. К счастью, когда я на бегу задохнулся, они тоже. Ярдах в двадцати позади. Я снова пошел шагом.
Мы хорошие, как феи,
И плохие, словно дети.
Лучше старикашки Рея
Нет на белом свете.
Дошел до автобусной остановки, и, как по мановению волшебной палочки, подкатил автобус, тот самый, в котором я пытался доехать до банка. Влез в битком набитый салон, куда, однако, просочились и чертовы девки, каким-то манером стиснув его, как губку. И уставились на меня. Вскоре на меня смотрели все прочие пассажиры. Видно, как водитель всматривается в зеркало заднего обзора. Хмуро. Я забеспокоился. Девушки петь перестали, но время от времени то одна, то другая выкрикивала: «Где ты, Рей?», вновь привлекая ко мне всеобщее внимание, включая шофера.
Едем какое-то время. Я стараюсь всех игнорировать, но меня никто не игнорирует. Стою, как в открытом кинотеатре-заезжаловке. Потею, как муха в Национальный Лягушачий День. И чем больше стараюсь, тем неуместнее выгляжу. Наконец, девушки решили меня доконать, снова завели дурацкую песню, пассажиры начали вздыхать и стонать.
Одна завопила:
– Водитель! Водитель!
Тот резко остановил автобус и рявкнул:
– Ну-ка, все вы там, у задней двери, сейчас же выметайтесь! Я сказал, сейчас же.
Девушки вывалились, а я, стоя в самом хвосте, затаился, надеясь, что шофер имел в виду только их.
– И ты тоже, хохмач. Я тебя вижу. Вылезай, а то полицию позову.
Я попытался выйти, да проклятые девки загородили дорогу.
– Прочь, – сказал я, отталкивая всю ораву.
Автобус поехал, девушки рассыпались, как кегли в боулинге. За ними виднеется школа, где меня ударила другая девушка из другого автобуса.
– Я тебе что говорил? – прозвучал низкий голос, суля неприятности.
Я оглянулся. Следовало догадаться.
– Поедешь со мной в участок, – сказал коп. – Вместе с этими… девушками.
12
Сколько уродов можно впихнуть в машину?
Четверо сзади, двое спереди, я посередине между четырьмя задними, обнимавшими мои ноги своими. Стефани непрерывно бубнит распроклятую песню. Хуже того, придурочный коп включил сирену, просто для устрашения. Не сказал ни слова, но при каждой остановке оглядывался и прожигал меня взглядом.
Подъехав к участку, бросил:
– Пошли.
Мы вывалились, как сардины. Поднялись по лестнице в участок, больше напоминавший трейлер. Там был только один другой коп, черный парень, сидевший за своим письменным столом, расчесывая карандашом усы. Смотрел на вошедших девушек так, словно мимо него дефилирует Национальный зоопарк.
– Что это за чертовщина, Марти? – спросил черный коп.
– Прекрасные экземпляры, правда? А вот этот парнишка, – сказал первый коп, схватив меня за шиворот, – считает себя слишком умным. Мы с ним уже как-то встречались. Я старался вложить в него немножко ума. Бесполезно. – Он залез ко мне в карман, вытащил шнапс с корицей. – Гляди-ка, фоли. Кто это пьет такие напитки?
– Девушки.
– Ну, возможно, у нас тут и парочка смешанных. Я с ним разберусь, а ты с этими… девушками.
– Почему я?
– Поверь, тебе досталось самое легкое.
– Возьмите стулья, – сказал Фоли, – и садитесь… девушки.
– Сюда, папаша Мак, – сказал мне офицер Марти.
Сели. По сравнению со мной, кажется, будто он по-прежнему стоит.
– Ну что я тебе говорил? Держись подальше от этого квартала. А ты что сделал? Вернулся. Что тебя так восхищает в этой части города? Тут что-нибудь особенное? Или тебе просто нравится мне досаждать? Думаешь, город меня нанял с тобой нянчиться? Как тебя зовут?
– Рей Пуласки, офицер.
– Что за история с этими девушками? Или кто они там такие.
– Нет никакой истории.
– Должна быть. Я имею в виду, посмотри на них.
– Знаю. Я от них убегал.
– Убегал? Почему ж я тогда видел, как ты перед собой их толкал?
– Они мне не давали выйти из автобуса, офицер.
– Ладно, – сказал он, – не обязательно за каждым словом величать меня офицером.
– Да ведь вы говорили…
– Помню, что говорил. Только не строй из себя лошадиную задницу, повторяя каждые две секунды. Вставь сначала, потом посередине, потом еще разок, когда мы кончим дело. Вот как делается. Тогда будет уважительно.
– Как узнать, где середина?
Он схватил себя за челку, резко дернул.
– Почему эти – кто они там такие – за тобой бегают? Должен сказать, трудновато поверить.
– Действительно трудно. Дело в том… слушайте, я, пожалуй, не хочу рассказывать.
– Ты под арестом. Меня не волнует, чего ты хочешь, а чего не хочешь, если, конечно, не хочешь загреметь в тюрьму. Хочешь? Потому что это, так или иначе, может случиться. Желаешь поспорить на деньги, случится или не случится, тогда давай играй со мной в игры.
– Эти… девушки мне платили за то… ну, вы знаете.
– Нет. Не знаю. За что?
– За то… что я с ними спал.
– За что?…
Из его рта начали вырываться вулканические взрывы смеха, подняли в воздухе клубы пыли, и не прекращались, а становились все громче, пока не показалось, что постройка сейчас содрогнется, развалится на части. Не совсем прекратившись, возобновились и продолжались еще добрых две минуты.
Наконец, Фоли сказал:
– Марти, черт побери, что там тебе сказал этот парень?
– Он… сказал… Господи, я сейчас даже и повторить не могу. Потом… объясню.
– Нельзя, чтобы это осталось между нами? – шепнул я.
– Между нами… – Он снова захохотал, потом совладал с собой. – Парень, это мой партнер. То, что знаю я, должен знать и он. В любом случае не беспокойся. Кроме нас с ним, никто не поверит, а может быть, и мы тоже. Это надо видеть собственными глазами.
– Рад, что это вас позабавило.
– Значит, – сказал он, – девушки гнались за то – бой. Почему?
– Я сказал, что больше не хочу иметь с ними дело.
– А они не сдаются?
– Нет. Бегают за мной по всему городу как ненормальные.
Он хрустнул костяшками пальцев.
– Господи, голова идет кругом. Никогда не слышал ничего подобного.
– Это чистая правда.
Он почесал в затылке.
– И сколько… Господи помилуй… сколько они тебе платили?
– Я получал пятьдесят.
– А остальное кто?
– Этого я вам никак сказать не могу.
– Тогда поехали в окружную тюрьму.
По-прежнему натыкаюсь на ту же кирпичную стену.
– Знаю только имя – Шантиль.
– Шантиль?
– Так она назвалась.
– Значит, у тебя и сутенер имеется? Причем женщина?
– Наверно.
– Глядя на этих девушек, интересно, как тебе вообще удавалось… Ну ладно. Думать даже не хочется.
– Насчет одной я даже не уверен, что она такое.
– Меня сейчас стошнит.
– А я, по-вашему, как себя чувствовал?
Марти подался вперед, глядя в стол.
– У тебя есть… За тобой кто-то присматривает?
– Фактически нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40