Потом в его взоре появилась озабоченность.
– Кажется, вы основательно изучили моего парня. Его мать слишком долго нянчилась с ним. Пора бы ему узнать реальный мир.
– Чарлз – как раз тот человек, который вам нужен, – подал голос Грэхем. – Он весьма практичен.
Мне пришло в голову, что результат этой моей деятельности отразится и на Грэхеме. Я получал еще одно средство для достижения своей цели, и это могло вознести меня на гребень быстрого успеха.
– Конечно, если вы намерены хитрить с парнем, то вылетите отсюда быстрее, чем гончая, укушенная пчелой в задницу.
Он бросил на меня грозный взгляд, и у меня заныло в желудке. Потом он добродушно захихикал.
– Вы меня поняли, Фортьюн? Заставьте парня быть усерднее, серьезнее. Нам всем пришлось пройти через это. Знаете, компаньон, у которого я сам стажировался, заставил меня выучить наизусть содержание каждого параграфа Акта о Компаниях от 1948 года. Он был болваном, но я и до сих пор могу процитировать вам, например, параграф 109.
Я приободрился. Эдвард Грин нуждался в ком-то, наделенном некоторой долей смелости.
– Ну так давайте!
– Не понял.
– Расскажите, о чем гласит параграф 109.
Я скорее мог рассчитывать на благодушную терпимость с его стороны, чем на то, что он молча поставит мне вторую плохую оценку.
– Если вы настаиваете, Фортьюн, так и быть. Речь там идет о сертификате, разрешающем государственным компаниям заниматься бизнесом. Чаще его называют торговым сертификатом.
Было видно, что старик ужасно доволен собой. Он явно гордился тем, что до сих пор помнит это.
– А теперь, друг мой, скажите, каким параграфом он был заменен в Акте о Компаниях от 1985 года?
Это была наиболее характерная баббингтонская манера: покажи мне, на что ты способен как юрист. Я взглянул на Грэхема, который сидел с безучастным видом. Он был человеком практичным, а всякими мелочами предоставлял заниматься другим, и в первую очередь мне.
В течение последних восьми лет мне постоянно приходилось перелистывать Акт о Компаниях от 1985 года. В том странном мире, где я обитаю, это выглядит добродетелью.
– Он был заменен параграфом 117(1), однако я думаю, что в этом Акте данный параграф не трактуется как определение функций исключительно торгового сертификата.
Грэхему ничего не оставалось, как молча наградить меня аплодисментами.
Эдвард улыбнулся и одобрительно кивнул Грэхему.
– Великолепно. Я рассчитываю, что через шесть месяцев мой мальчик будет цитировать это по памяти.
Как возвысило меня в собственных глазах то, что им понравилась демонстрация этого высшего правового занудства. О, если бы я только обладал более полезными способностями, нежели умение держать в памяти законодательство о компаниях, насколько продуктивнее была бы моя жизнедеятельность.
– Не беспокойтесь. Он освоит это, как освоил восьмичасовой график.
Отец Ричарда слегка смутился.
– Да… хорошо… Будем надеяться. Честно говоря, Фортьюн, он никогда не ладил с цифрами. Вот почему мы решили, что ему не стоит учиться бухгалтерскому делу. И заниматься мелким предпринимательством.
Бедный маленький богатенький мальчик Ричард! Ты должен был бы вызывать симпатию, хотя и не слишком большую, конечно. Сентиментальность в «Баббингтон Боттс» приводила к тому, что приходилось покупать секретарше подарок на Рождество, дабы не утратить ее расположения.
Наконец, старший компаньон бросил демонстративный взгляд на часы и сказал, что не хочет больше отнимать наше время.
– В конце концов у меня есть еще один дом в Таскане, который вы все помогаете мне поддерживать. – Он усмехнулся. – Желаю удачи, Фортьюн. И помните, что с ним надо обращаться построже, чтобы он тоже набрался ума.
Тем самым старший компаньон подытожил отношение руководства фирмы к управлению делами.
– Да, сэр.
– До скорого, Грэхем.
Он многозначительно кивнул нам обоим и прошагал к выходу. Наступила умиротворяющая тишина, и я с облегчением плюхнулся на стул.
– И как же мы оказались в таком дерьме, Грэхем?
У него был как никогда виноватый вид.
– Это все случилось на прошлой неделе, когда я был в командировке в Женеве. Но это хорошая возможность, если вы правильно ею воспользуетесь.
– А если нет?
– Тогда увидите, как ваша подруга Элли обойдет вас на повороте.
Я встал, исполненный решимости. Это был тот стимул, которого мне не хватало. В конце концов если кто-то и мог дискутировать с юристом, способным анализировать статьи Акта о Компаниях дома за обеденным столом, так этим человеком был именно я.
ГЛАВА 8
Фарингдонский Центр юридической поддержки населения производил несколько странное впечатление – и не только потому, что в данном случае посетители имели редкую привилегию свободного доступа к правовым услугам: как к моим, так и других юристов. Я думаю, их бессилие перед законом, равно как и боязнь закона, напоминало душевное состояние клиентов проститутки, что было не свойственно моим обычным богатым клиентам.
Но есть и другая сторона медали. Здесь имеет место то отношение к юристам и юриспруденции, которое приносит больше, нежели корпоративная алчность, хотя каждый, придавленный своим табелем, юрисконсульт борется за то, чтобы наскрести денег на уплату счета за электричество. Каждое слияние или приобретение предприятий вызывает тысячи заявлений о персональном ущербе, несправедливых обвинениях и бракоразводных процессах, и людям некуда обратиться, кроме как к своему поверенному с главной улицы города.
Эта работа дает также тысячи оснований изолироваться от окружающей действительности в своей башне из слоновой кости в «Баббингтон Боттс». Я мог бы, имея сталь, продать ее в течение ночи компании по упаковке колбас в Телфорде, но до чего же трудно сказать разведенному отцу, что он имеет право видеть своих детей лишь раз в две недели.
Очевидно не все юристы заработавшиеся трудоголики, чей единственный контакт с реальным миром ограничивается водителями черных машин, которые развозят их по всему Сити. Я знаю многих, умудрившихся под шумок проскочить через это сито с более-менее незапятнанной совестью. Мне нравится причислять себя к ним, и этим, вероятно, объясняется, почему я включен в ежемесячное расписание дежурств в этой юридической консультации. Однако другие юристы в Сити не отличаются подобной щепетильностью: юридическая консультация, изначально основанная для малоимущих и только в пределах Квадратной Мили, позднее стала обслуживать банкиров, бухгалтеров, топографов и других хорошо зарабатывающих профессионалов, отчаянно нуждавшихся в заключении выгодных сделок.
Я не раз обнаруживал перед собой одетого с иголочки банкира, который, прежде чем возликовать, увидев в перспективе золотые горы, сначала минут пять, терзаемый подозрениями, выискивал подвох, который должен был крыться в бесплатном консультировании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– Кажется, вы основательно изучили моего парня. Его мать слишком долго нянчилась с ним. Пора бы ему узнать реальный мир.
– Чарлз – как раз тот человек, который вам нужен, – подал голос Грэхем. – Он весьма практичен.
Мне пришло в голову, что результат этой моей деятельности отразится и на Грэхеме. Я получал еще одно средство для достижения своей цели, и это могло вознести меня на гребень быстрого успеха.
– Конечно, если вы намерены хитрить с парнем, то вылетите отсюда быстрее, чем гончая, укушенная пчелой в задницу.
Он бросил на меня грозный взгляд, и у меня заныло в желудке. Потом он добродушно захихикал.
– Вы меня поняли, Фортьюн? Заставьте парня быть усерднее, серьезнее. Нам всем пришлось пройти через это. Знаете, компаньон, у которого я сам стажировался, заставил меня выучить наизусть содержание каждого параграфа Акта о Компаниях от 1948 года. Он был болваном, но я и до сих пор могу процитировать вам, например, параграф 109.
Я приободрился. Эдвард Грин нуждался в ком-то, наделенном некоторой долей смелости.
– Ну так давайте!
– Не понял.
– Расскажите, о чем гласит параграф 109.
Я скорее мог рассчитывать на благодушную терпимость с его стороны, чем на то, что он молча поставит мне вторую плохую оценку.
– Если вы настаиваете, Фортьюн, так и быть. Речь там идет о сертификате, разрешающем государственным компаниям заниматься бизнесом. Чаще его называют торговым сертификатом.
Было видно, что старик ужасно доволен собой. Он явно гордился тем, что до сих пор помнит это.
– А теперь, друг мой, скажите, каким параграфом он был заменен в Акте о Компаниях от 1985 года?
Это была наиболее характерная баббингтонская манера: покажи мне, на что ты способен как юрист. Я взглянул на Грэхема, который сидел с безучастным видом. Он был человеком практичным, а всякими мелочами предоставлял заниматься другим, и в первую очередь мне.
В течение последних восьми лет мне постоянно приходилось перелистывать Акт о Компаниях от 1985 года. В том странном мире, где я обитаю, это выглядит добродетелью.
– Он был заменен параграфом 117(1), однако я думаю, что в этом Акте данный параграф не трактуется как определение функций исключительно торгового сертификата.
Грэхему ничего не оставалось, как молча наградить меня аплодисментами.
Эдвард улыбнулся и одобрительно кивнул Грэхему.
– Великолепно. Я рассчитываю, что через шесть месяцев мой мальчик будет цитировать это по памяти.
Как возвысило меня в собственных глазах то, что им понравилась демонстрация этого высшего правового занудства. О, если бы я только обладал более полезными способностями, нежели умение держать в памяти законодательство о компаниях, насколько продуктивнее была бы моя жизнедеятельность.
– Не беспокойтесь. Он освоит это, как освоил восьмичасовой график.
Отец Ричарда слегка смутился.
– Да… хорошо… Будем надеяться. Честно говоря, Фортьюн, он никогда не ладил с цифрами. Вот почему мы решили, что ему не стоит учиться бухгалтерскому делу. И заниматься мелким предпринимательством.
Бедный маленький богатенький мальчик Ричард! Ты должен был бы вызывать симпатию, хотя и не слишком большую, конечно. Сентиментальность в «Баббингтон Боттс» приводила к тому, что приходилось покупать секретарше подарок на Рождество, дабы не утратить ее расположения.
Наконец, старший компаньон бросил демонстративный взгляд на часы и сказал, что не хочет больше отнимать наше время.
– В конце концов у меня есть еще один дом в Таскане, который вы все помогаете мне поддерживать. – Он усмехнулся. – Желаю удачи, Фортьюн. И помните, что с ним надо обращаться построже, чтобы он тоже набрался ума.
Тем самым старший компаньон подытожил отношение руководства фирмы к управлению делами.
– Да, сэр.
– До скорого, Грэхем.
Он многозначительно кивнул нам обоим и прошагал к выходу. Наступила умиротворяющая тишина, и я с облегчением плюхнулся на стул.
– И как же мы оказались в таком дерьме, Грэхем?
У него был как никогда виноватый вид.
– Это все случилось на прошлой неделе, когда я был в командировке в Женеве. Но это хорошая возможность, если вы правильно ею воспользуетесь.
– А если нет?
– Тогда увидите, как ваша подруга Элли обойдет вас на повороте.
Я встал, исполненный решимости. Это был тот стимул, которого мне не хватало. В конце концов если кто-то и мог дискутировать с юристом, способным анализировать статьи Акта о Компаниях дома за обеденным столом, так этим человеком был именно я.
ГЛАВА 8
Фарингдонский Центр юридической поддержки населения производил несколько странное впечатление – и не только потому, что в данном случае посетители имели редкую привилегию свободного доступа к правовым услугам: как к моим, так и других юристов. Я думаю, их бессилие перед законом, равно как и боязнь закона, напоминало душевное состояние клиентов проститутки, что было не свойственно моим обычным богатым клиентам.
Но есть и другая сторона медали. Здесь имеет место то отношение к юристам и юриспруденции, которое приносит больше, нежели корпоративная алчность, хотя каждый, придавленный своим табелем, юрисконсульт борется за то, чтобы наскрести денег на уплату счета за электричество. Каждое слияние или приобретение предприятий вызывает тысячи заявлений о персональном ущербе, несправедливых обвинениях и бракоразводных процессах, и людям некуда обратиться, кроме как к своему поверенному с главной улицы города.
Эта работа дает также тысячи оснований изолироваться от окружающей действительности в своей башне из слоновой кости в «Баббингтон Боттс». Я мог бы, имея сталь, продать ее в течение ночи компании по упаковке колбас в Телфорде, но до чего же трудно сказать разведенному отцу, что он имеет право видеть своих детей лишь раз в две недели.
Очевидно не все юристы заработавшиеся трудоголики, чей единственный контакт с реальным миром ограничивается водителями черных машин, которые развозят их по всему Сити. Я знаю многих, умудрившихся под шумок проскочить через это сито с более-менее незапятнанной совестью. Мне нравится причислять себя к ним, и этим, вероятно, объясняется, почему я включен в ежемесячное расписание дежурств в этой юридической консультации. Однако другие юристы в Сити не отличаются подобной щепетильностью: юридическая консультация, изначально основанная для малоимущих и только в пределах Квадратной Мили, позднее стала обслуживать банкиров, бухгалтеров, топографов и других хорошо зарабатывающих профессионалов, отчаянно нуждавшихся в заключении выгодных сделок.
Я не раз обнаруживал перед собой одетого с иголочки банкира, который, прежде чем возликовать, увидев в перспективе золотые горы, сначала минут пять, терзаемый подозрениями, выискивал подвох, который должен был крыться в бесплатном консультировании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102