Мне казалось, что реальный Тим гораздо менее реален, чем мой фантом. Как он вообще здесь оказался?
Мы повернули на Крау-стрит. Я увидела, как одна девушка из нашей компании исчезла в дверях паба.
– Они будут меня искать, – нарушила я молчание.
– Не будут, – убежденно ответил он.
– Будут. Я собиралась с ними пойти в паб.
– Ну что ж. – Тим поймал меня за руку. – Тогда я войду вслед за тобой через пятнадцать минут.
– Не глупи.
– Изабель. – Он все еще держал мою руку. – Мне надо с тобой поговорить.
– Нам не о чем говорить, Тим.
– Может быть, ты не захочешь меня слушать, Изабель, но я все равно очень хочу с тобой поговорить.
Мне самой до смерти хотелось того же самого, но я промолчала.
– Хорошо, – сказал он после некоторой паузы. – Ты иди вперед, а я войду потом. Тебе не придется входить вместе со мной.
Я снова ничего не ответила.
– Иди, – сказал он.
И я пошла. В пабе было многолюдно, грохотала музыка, парочки топтались, тесно прижавшись друг к другу, на танцплощадке. Из вентиляционных отверстий в стенах лился ледяной воздух. Наши стояли кучкой у барной стойки.
– Ты где была? – спросила Жюли. – Мы тебя искали.
– Каблук застрял в щели на мостовой. – Мне не хотелось рассказывать ей про Тима. По крайней мере, не сейчас.
– Что ты будешь пить?
– Пиво. – Интересно, думала я, действительно ли Тим сюда придет. И хочу ли я этого?
– Очнись, – сказала Кристина, подавая мне пиво.
– Спасибо, – безразлично ответила я. Интересно, о чем он хочет со мной поговорить? Что он вообще может мне сказать? Мне показалось, что музыка грохочет слишком громко. Прошли те времена, когда я любила блокирующую сознание музыку, а сейчас мне хотелось думать, иметь чистую голову.
Девчонки пошли танцевать. Жюли самозабвенно кружилась на площадке, полузакрыв глаза, и я подумала, что она вряд ли заметит, если я исчезну.
Он появился ровно через пятнадцать минут. Впрочем, может быть, он вошел раньше, только я этого не заметила.
– Изабель, – сказал он, хотя о значении его слов сквозь рев музыки можно было только догадываться. – Пойдем со мной.
Я огляделась кругом. Девчонки где-то танцевали, окруженные плотной толпой других танцующих. Они были совершенно поглощены собой и музыкой.
Никто из них не заметит, если я исчезну.
– Пойдем? – снова спросил Тим.
– Хорошо, – словно нехотя ответила я. В конце концов, мне нужно узнать, что он хочет мне сказать.
Он положил руку мне на спину.
– Тут недалеко есть кафе. Там мы сможем поговорить. На улице было спокойнее. Он повел меня куда-то в маленький кондитерский магазин, где стояло всего с полдюжины столиков, покрытых клетчатой клеенкой, а возле них – шаткие деревянные стулья, которые заскрипели и закачались, когда мы на них сели.
Мы заказали два капучино. Конечно, сравнить с шоколатерией в Мадриде было невозможно, но все равно здесь тоже было неплохо. Я внимательно взглянула на Тима.
Волосы его были пострижены короче, аккуратнее. Лицо слегка пополнело. Но в остальном он мало изменился.
– Ты выглядишь классно, – сказал он.
– Спасибо. Ты тоже.
Он засмеялся.
– Я выгляжу совершенно разбитым.
– Я бы этого не сказала, – заметила я.
Он бросил в свою чашку два кубика коричневого сахара.
– И вообще, я вышел сегодня с друзьями совершенно случайно, – продолжал он. – Хотел провести вечер у телевизора.
– Что-то на тебя не похоже, – снова заметила я.
– Тем не менее. – Он помешивал свой кофе. – Я теперь вообще стал домоседом.
– Почему?
– Возраст. – Он устало улыбнулся. – Мне уже тридцать с хвостиком, Изабель, пришла пора образумиться.
Я улыбнулась.
– Ты никогда не образумишься.
– Может, ты и права. – Он продолжал помешивать кофе. Это помешивание действовало мне на нервы. Лучше бы он его поскорее выпил. – Лучше расскажи мне, что ты с собой сделала, Изабель. – Наконец он положил ложку на блюдце. – Когда мне сказали, что ты уехала за границу, я просто не мог в это поверить.
Я пожала плечами.
– Мне здесь было как-то тоскливо, – ответила я. – И я подумывала о том, чтобы сменить работу. А потом подвернулась возможность уехать в Мадрид, и я ею воспользовалась.
– Вот уж никогда бы не подумал, что ты уедешь из дома, – сказал он. – Ты по природе такая домашняя пташка, Изабель.
– Просто ты меня плохо знаешь. – Я глядела ему прямо в глаза.
– Я думал, что знаю. Некоторое время мы молчали.
– Расскажи мне о работе, – попросил он. – Чем вы там занимаетесь?
– Работа неплохая, – ответила я. – У нас образовательная компания. Мы устраиваем семинары и квалификационные курсы для менеджеров среднего и высшего звена. В больших компаниях мы организуем выездные занятия. Я работаю в отделе компьютерного образования. Между прочим, руковожу этим отделом, – не без гордости добавила я.
– Странно, но такого я от тебя не ожидал.
– Я тоже, – призналась я. – Но тем не менее это так, и я очень этому рада.
– Это значит, что я поступил правильно, – сказал Тим.
– В каком смысле? – не поняла я.
– Когда предложил отложить нашу свадьбу.
– Ты разбил мне сердце, – напомнила я ему с дрожью в голосе и отпила свой кофе.
– Извини, – мягко сказал Тим. – Если бы я мог тогда что-нибудь изменить…
– Неужели? – спросила я. – И что бы ты тогда изменил?
– Я бы на тебе женился.
Наступил один из тех моментов, когда время останавливается. По кафе в медленном темпе двигался официант. За одним из столиков смеялась девушка, но ее смех, казалось, завис в воздухе навсегда. Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди.
– Не будь идиотом, – наконец выдавила я из себя хриплым голосом.
– Я не идиот, – ответил он. – Я просто констатирую факт.
Мне пришлось обратиться за помощью к своему ингалятору.
– Как твоя астма? – спросил он.
– Лучше, – ответила я. – В Мадриде воздух для меня более благоприятен. Наверное, потому, что там суше.
– А я думал, что все это из-за меня.
– Ничуть.
Он откинулся на стуле.
– Помнишь, когда я решил отложить свадьбу? Я тогда сказал, что для меня это чересчур. И так оно и было, Изабель. Я был сыт по горло всем этим кошмаром. У меня складывалось впечатление, что каждый день, как грибы, вскакивают новые дела, что все время надо было о чем-то беспокоиться, на что-то отвлекаться. Я тогда думал: неужели всему этому не будет конца? Неужели Изабель постоянно будет контролировать мою жизнь? И я запаниковал, Изабель. Вот в чем проблема.
– Ты сказал тогда, что чувствуешь себя в ловушке, – напомнила я.
– Все правильно. Мне тогда казалось, что все ускользает у меня из рук. Это было ужасно.
– Но если бы ты меня любил… – Я не стала договаривать, потому что мне было тяжело.
– Я тебя любил! – убежденно воскликнул он. – Я просто потерял из виду, почему именно я тебя любил. Когда мы наконец решили со свадьбой покончить, у меня словно гора с плеч свалилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Мы повернули на Крау-стрит. Я увидела, как одна девушка из нашей компании исчезла в дверях паба.
– Они будут меня искать, – нарушила я молчание.
– Не будут, – убежденно ответил он.
– Будут. Я собиралась с ними пойти в паб.
– Ну что ж. – Тим поймал меня за руку. – Тогда я войду вслед за тобой через пятнадцать минут.
– Не глупи.
– Изабель. – Он все еще держал мою руку. – Мне надо с тобой поговорить.
– Нам не о чем говорить, Тим.
– Может быть, ты не захочешь меня слушать, Изабель, но я все равно очень хочу с тобой поговорить.
Мне самой до смерти хотелось того же самого, но я промолчала.
– Хорошо, – сказал он после некоторой паузы. – Ты иди вперед, а я войду потом. Тебе не придется входить вместе со мной.
Я снова ничего не ответила.
– Иди, – сказал он.
И я пошла. В пабе было многолюдно, грохотала музыка, парочки топтались, тесно прижавшись друг к другу, на танцплощадке. Из вентиляционных отверстий в стенах лился ледяной воздух. Наши стояли кучкой у барной стойки.
– Ты где была? – спросила Жюли. – Мы тебя искали.
– Каблук застрял в щели на мостовой. – Мне не хотелось рассказывать ей про Тима. По крайней мере, не сейчас.
– Что ты будешь пить?
– Пиво. – Интересно, думала я, действительно ли Тим сюда придет. И хочу ли я этого?
– Очнись, – сказала Кристина, подавая мне пиво.
– Спасибо, – безразлично ответила я. Интересно, о чем он хочет со мной поговорить? Что он вообще может мне сказать? Мне показалось, что музыка грохочет слишком громко. Прошли те времена, когда я любила блокирующую сознание музыку, а сейчас мне хотелось думать, иметь чистую голову.
Девчонки пошли танцевать. Жюли самозабвенно кружилась на площадке, полузакрыв глаза, и я подумала, что она вряд ли заметит, если я исчезну.
Он появился ровно через пятнадцать минут. Впрочем, может быть, он вошел раньше, только я этого не заметила.
– Изабель, – сказал он, хотя о значении его слов сквозь рев музыки можно было только догадываться. – Пойдем со мной.
Я огляделась кругом. Девчонки где-то танцевали, окруженные плотной толпой других танцующих. Они были совершенно поглощены собой и музыкой.
Никто из них не заметит, если я исчезну.
– Пойдем? – снова спросил Тим.
– Хорошо, – словно нехотя ответила я. В конце концов, мне нужно узнать, что он хочет мне сказать.
Он положил руку мне на спину.
– Тут недалеко есть кафе. Там мы сможем поговорить. На улице было спокойнее. Он повел меня куда-то в маленький кондитерский магазин, где стояло всего с полдюжины столиков, покрытых клетчатой клеенкой, а возле них – шаткие деревянные стулья, которые заскрипели и закачались, когда мы на них сели.
Мы заказали два капучино. Конечно, сравнить с шоколатерией в Мадриде было невозможно, но все равно здесь тоже было неплохо. Я внимательно взглянула на Тима.
Волосы его были пострижены короче, аккуратнее. Лицо слегка пополнело. Но в остальном он мало изменился.
– Ты выглядишь классно, – сказал он.
– Спасибо. Ты тоже.
Он засмеялся.
– Я выгляжу совершенно разбитым.
– Я бы этого не сказала, – заметила я.
Он бросил в свою чашку два кубика коричневого сахара.
– И вообще, я вышел сегодня с друзьями совершенно случайно, – продолжал он. – Хотел провести вечер у телевизора.
– Что-то на тебя не похоже, – снова заметила я.
– Тем не менее. – Он помешивал свой кофе. – Я теперь вообще стал домоседом.
– Почему?
– Возраст. – Он устало улыбнулся. – Мне уже тридцать с хвостиком, Изабель, пришла пора образумиться.
Я улыбнулась.
– Ты никогда не образумишься.
– Может, ты и права. – Он продолжал помешивать кофе. Это помешивание действовало мне на нервы. Лучше бы он его поскорее выпил. – Лучше расскажи мне, что ты с собой сделала, Изабель. – Наконец он положил ложку на блюдце. – Когда мне сказали, что ты уехала за границу, я просто не мог в это поверить.
Я пожала плечами.
– Мне здесь было как-то тоскливо, – ответила я. – И я подумывала о том, чтобы сменить работу. А потом подвернулась возможность уехать в Мадрид, и я ею воспользовалась.
– Вот уж никогда бы не подумал, что ты уедешь из дома, – сказал он. – Ты по природе такая домашняя пташка, Изабель.
– Просто ты меня плохо знаешь. – Я глядела ему прямо в глаза.
– Я думал, что знаю. Некоторое время мы молчали.
– Расскажи мне о работе, – попросил он. – Чем вы там занимаетесь?
– Работа неплохая, – ответила я. – У нас образовательная компания. Мы устраиваем семинары и квалификационные курсы для менеджеров среднего и высшего звена. В больших компаниях мы организуем выездные занятия. Я работаю в отделе компьютерного образования. Между прочим, руковожу этим отделом, – не без гордости добавила я.
– Странно, но такого я от тебя не ожидал.
– Я тоже, – призналась я. – Но тем не менее это так, и я очень этому рада.
– Это значит, что я поступил правильно, – сказал Тим.
– В каком смысле? – не поняла я.
– Когда предложил отложить нашу свадьбу.
– Ты разбил мне сердце, – напомнила я ему с дрожью в голосе и отпила свой кофе.
– Извини, – мягко сказал Тим. – Если бы я мог тогда что-нибудь изменить…
– Неужели? – спросила я. – И что бы ты тогда изменил?
– Я бы на тебе женился.
Наступил один из тех моментов, когда время останавливается. По кафе в медленном темпе двигался официант. За одним из столиков смеялась девушка, но ее смех, казалось, завис в воздухе навсегда. Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди.
– Не будь идиотом, – наконец выдавила я из себя хриплым голосом.
– Я не идиот, – ответил он. – Я просто констатирую факт.
Мне пришлось обратиться за помощью к своему ингалятору.
– Как твоя астма? – спросил он.
– Лучше, – ответила я. – В Мадриде воздух для меня более благоприятен. Наверное, потому, что там суше.
– А я думал, что все это из-за меня.
– Ничуть.
Он откинулся на стуле.
– Помнишь, когда я решил отложить свадьбу? Я тогда сказал, что для меня это чересчур. И так оно и было, Изабель. Я был сыт по горло всем этим кошмаром. У меня складывалось впечатление, что каждый день, как грибы, вскакивают новые дела, что все время надо было о чем-то беспокоиться, на что-то отвлекаться. Я тогда думал: неужели всему этому не будет конца? Неужели Изабель постоянно будет контролировать мою жизнь? И я запаниковал, Изабель. Вот в чем проблема.
– Ты сказал тогда, что чувствуешь себя в ловушке, – напомнила я.
– Все правильно. Мне тогда казалось, что все ускользает у меня из рук. Это было ужасно.
– Но если бы ты меня любил… – Я не стала договаривать, потому что мне было тяжело.
– Я тебя любил! – убежденно воскликнул он. – Я просто потерял из виду, почему именно я тебя любил. Когда мы наконец решили со свадьбой покончить, у меня словно гора с плеч свалилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119