Мы договорились, что я подумаю и приду к ней в другой день. Снова влезать в джинсы и джемпер казалось чем-то тривиальным, словно с небес я спускалась на землю. Это платье словно вдохнуло в меня новую жизнь. Я быстренько сжевала батончик "Марс" для подкрепления, потом бодро зашагала, невзирая на толпы, на Графтон-стрит и купила там для матери шелковую блузку, для Алисон браслет, для Яна джемпер и для отца оплетенную флягу. Для Питера я купила книгу о собаках, для Джемаймы духи. А себе я купила черные кожаные ботиночки и кожаную куртку.
Мать просто с ума сойдет, когда увидит ботинки и куртку, думала я, стоя в очереди на такси. Она скажет, что надо было дождаться распродаж. Но в период распродаж у меня не будет времени таскаться по магазинам, мне придется морочить себе голову всякими свадебными глупостями. Очередь на такси была огромной. Я постукивала ногами об асфальт и жалела, что на мне нет шапки и перчаток. Свою меховую шапку я ухитрилась потерять, когда возвращалась в Дублин, а перчатки у меня вообще больше двух дней, как правило, не задерживались.
Наконец подъехало такси. Я назвала таксисту адрес родителей. Тим хотел, чтобы я сразу же переехала к нему и, очевидно, был удивлен и даже обижен, когда я сказала, что хочу пока пожить в родительском доме.
– Это потому, что я хочу выйти за тебя замуж, – объяснила я.
– Но я тоже хочу на тебе жениться! – возражал он. – И поэтому хочу, чтобы мы делили с тобой кров.
– Осталось всего восемь недель. Разве ты не можешь подождать восемь недель?
– Дело не в ожидании, – ответил он. – Дело в том, хочешь ли ты быть все время со мной. Как я с тобой. Лично я не хочу, чтобы ты уходила.
– Ты умеешь так красиво говорить! – сказала я, уютно прижимаясь к нему. – Вот за это я тебя и люблю.
Но своего решения я менять не собиралась и очень гордилась своей твердостью.
Такси остановилось около дома. Я вышла и некоторое время смотрела на ожерелья огоньков в Дублинской бухте, трепетно отражавшихся в черной морской воде. Зрелище было одним из преимуществ жизни на побережье. Я так тосковала по нему за границей!
– Тим звонил, – сообщила мне мать, как только я вошла в дом. – Сказал, что встретится с тобой прямо в Чилли-клубе, не заезжая домой.
– Вот педик, – выругалась я.
– Изабель! – строго выговорила мне мать. – Ты же знаешь, что я не люблю такие выражения!
– Извини. – Я постаралась скрасить вырвавшееся у меня слово улыбкой.
На кухне я открыла холодильник и достала кусок сыру.
– Для серьезной еды уже поздно, – выговорила мне мать. – Просто не понимаю, как ты ложишься каждый день спать на полный желудок! У тебя же будет несварение!
– В Мадриде все едят гораздо позже, – сказала я, надкусывая сыр.
– У иностранцев все по-другому. – Она выкладывала на гриль свиные отбивные. – На твою долю сделать одну?
– Нет. Тим собирается сделать мне предпраздничный презент – романтический ужин. Нехорошо, если я не смогу проглотить из него ни крошки. Лучше перекусить бутербродом. Просто чтоб заморить червячка.
– Ты питаешься без всякой системы! – заметила мать. – Вот что сделала с тобой заграница!
– Не будь занудой! – Я поцеловала ее в щеку.
– Ты поможешь мне накрыть на стол?
– Конечно. А ты ждешь гостей?
– Да, представь. Редкий случай в нашем доме.
– В любом доме это сейчас редкость, – сообщила я. – Разве ты не читала? Все сейчас только перекусывают и перехватывают где попало. Дома никто не обедает.
– А в нашем доме всегда будут семейные обеды! – упрямо подчеркнула она, нарезая зелень.
– Учту, когда буду жить в Доннибруке, – сказала я. – Если не справлюсь, то приду за опытом домой.
– Да справишься ты! – Она положила нож и вытерла руки о передник. – Только вот как твоя жизнь там сложится? – Вид у нее был озабоченный.
– Хорошо сложится, – заверила я ее. – Все со мной будет нормально, мам, ты не волнуйся.
– Я не люблю вмешиваться, – продолжала она. – Просто хочу, чтобы ты была счастлива, Изабель. Чтобы ты получила от жизни все, что пожелаешь.
– Я и так счастлива, – беспечно ответила я. – И уже получила то, что давно хотела.
Она снова взяла нож и принялась нарезать грибы.
– Не то чтобы я тебе не верила… – начала она, не поднимая головы.
– Но?
– Но… Ты уверена, что на этот раз все сойдет благополучно? – Голос ее дрогнул. – Ты уверена, Изабель, что он тот самый, кто тебе нужен?
Я обняла ее и поцеловала и долго убеждала, что совершенно во всем уверена и что она зря городит горы на пустом месте, потому что все уже решено.
Ян подбросил меня в город на отцовской машине. По дороге мы болтали о его новой подружке Джемайме.
– Она очень милая, – запальчиво говорил он. – Она мне нравится, и я ей нравлюсь.
– Звучит как-то не слишком серьезно, – заметила я.
– Она меня успокаивает.
– Успокаивает? – Слово показалось мне совершенно несуразным. – Что можно ждать от отношений, которые успокаивают и больше ничего?
– Господи, Изабель, почему ты считаешь всех нас ненасытными дикими зверями? – Он нажал на акселератор. – Вот лично я люблю сидеть рядом с девушкой и – просто отдыхать.
– Прекрасно! – воскликнула я. – Никаких проблем! Хотела бы я иметь такого приятеля, как ты. Но почему-то все они не думают об отдыхе, когда сидят рядом. Они скорее тут же вступают в борьбу!
– Но не все же из нас звери, – повторил он. – Может, тебе все время попадались какие-то не те мужчины.
Он резко затормозил на желтом свете и про себя выругался.
– А Джемайма тоже любит все время отдыхать? – спросила я через некоторое время.
– Да. Вот Хани всегда обожала что-нибудь делать. Больше пяти минут она на одном месте просидеть не могла. Она меня просто измучила. "Ян, мы должны сделать это. Ян, мы должны пойти туда. Ян, мы должны встретиться с теми-то. Ян, прекрати валяться перед телевизором". – Зажегся зеленый свет, и мы поехали дальше. – А когда она звонила, то всегда начиналось: "Где ты был? Куда ты идешь? Что ты делаешь? Кого ты встретил?" Она доводила меня до белого каления.
– Когда я в прошлый раз приезжала, ты говорил, что жить без нее не можешь, – напомнила я.
– Я привык к ней, вот и все.
– А Джемайму ты любишь?
Он засмеялся.
– Нет, Изабель, не люблю. Просто нам хорошо вместе, и это очень необременительно. А Хани хотела замуж, ты же знаешь.
– Да, Алисон говорила.
– Мне еще рано жениться, – уверенно объявил он. – С девчонками все по-другому. Они почему-то все хотят замуж.
– Между прочим, у замужних женщин более высокий уровень депрессивных состояний, чем у мужчин, – сказала я. – Мне кажется, женатые мужчины – самые удовлетворенные люди на свете. Так что с твоей теорией что-то не в порядке.
– Ерунда! – засмеялся он. – Я еще не встречал ни одной девчонки, которая не хотела бы проплыть по церкви в белом платье с каким-нибудь горемыкой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119