– Даже думать об этом не смей! – категорически возразила та. – Тебе тоже нужно передохнуть. Ты слишком напряженно работаешь, и у тебя уже круги под глазами.
Круги под глазами были потому, что всю прошедшую ночь мы с Барбарой просидели в ночном клубе, чего перед понедельником делать категорически не стоило, но рассказывать об этом Габриэле я не стала. Как не стала настаивать на своей работе в выходные дни. Но наступления четверга я все равно ожидала с паническим ужасом.
В Мадриде Пасху празднуют гораздо серьезнее, чем в Дублине. Каждый вечер в старой части города устраиваются шествия со статуями святых, за ними следуют процессии кающихся грешников в скорбных одеждах. Не придумав ничего лучшего, я присоединилась к людской толпе на Пласа Майор, где проходил самый масштабный священный парад. Во главе него ехали всадники в парадных формах, за ними следовали представители различных религиозных объединений, одетые в широкие туники ярко-розового, красного и зеленого цветов. Лица их покрывали причудливые маски, в большинстве они шествовали босиком. Кто-то рассказал, что раньше кающиеся грешники – флагелланты – при ходьбе били себя тяжелыми веревками по всему телу. Некоторые грешники действительно шли с повязанными вокруг пояса веревками, но для них это был скорей декоративный элемент, нежели орудие пытки. Я почувствовала облегчение. Многие участники несли свечи, другие медленно и ритмично ударяли в огромные барабаны.
Я пошла за ними по улицам, и внезапно меня захватила эта атмосфера религиозного экстаза и покаяния. С ужасом я подумала, что в Мадриде я просто прожигаю жизнь. Что у меня здесь появилась прекрасная возможность обновиться и начать все сначала, а вместо этого я медленно, но верно превращаюсь в опустившуюся алкоголичку, которая спит с кем попало. Несмотря на жару, мне стало холодно. Я приехала в Мадрид, чтобы взять себя в руки и установить контроль над своей жизнью, а вместо этого жизнь ускользает из-под контроля все сильнее и сильнее.
В воскресенье я поехала в старый парк – Ретиро-парк, – где всегда царило веселье, и грустить было просто невозможно. Я очень любила этот парк. Огромный зеленый массив посреди города всегда был полон народа. Я пошла вдоль берега озера, привлеченная звуками гитары. По дорожкам молодежь каталась на роликах: какие-то девчушки в коротеньких розовых юбочках делали сложные повороты и прыжки и едва не порхали по воздуху. Над парком плыл детский смех – где-то показывали сказочное шоу. На озере отдыхающие катались на лодках. Я смотрела на озеро, на скрипучие и неуклюжие весельные лодки. Рядом расположилась компания африканцев, которые били в свои традиционные барабаны: музыка получалась причудливая, но довольно приятная.
Я подумала о Тиме. Вдруг перед моим мысленным взором возник его образ, и я ничего не могла с этим поделать. «Интересно, что он сейчас делает? – начала воображать я. Сидит дома с этой интеллектуалкой, Лаурой Харт? Или лежит с ней в постели?» Стоило мне вспомнить о Тиме, как рядом с ним непременно возникала Лаура Харт или какая-нибудь еще, столь же красивая и сексуальная женщина. Я никак не могла отделать от ревности и обиды.
Интересно, смогу ли я когда-нибудь освободиться от этого наваждения? Иногда мне даже казалось, что мне срочно требуется помощь психиатра. Я уже не могу управлять своим разумом, видеть события и вещи в перспективе. Только выпив несколько стаканов вина, я чувствовала себя хорошо и была уверена, что все у меня в порядке.
Утром, к сожалению, это чувство проходило…
Когда я пришла домой, зазвонил телефон.
– Алло, Изабель! – раздался в трубке радостный голос. – Поздравляю тебя с Пасхой!
– Алисон! Как поживаешь?
– Отлично! – Моя сестричка всегда поживала отлично. – Я, объелась пасхальными яйцами, и у меня был понос, но теперь все прошло.
А у меня нет ни одного пасхального яйца, подумала я горестно. Какая жалость.
– Как дома? – продолжала расспрашивать я.
– Нормально. А у меня есть хорошие новости! Угадай какие?
– Ну?
– Я нашла работу!
– О! И что это за работа? – Я изо всей силы старалась говорить с энтузиазмом.
– Я буду работать в городском совете, – гордо объявила она. – По вопросам охраны окружающей среды.
– Алисон, я так за тебя рада! – Тут я действительно очень обрадовалась, потому что она ненавидела свою работу в обувном магазине. – Когда ты начинаешь?
– Через две недели. – Она вздохнула. – Все еще поверить не могу, что буду делать то, что мне хочется.
– Все приходит к тому, кто умеет ждать, – ханжеским голосом произнесла я.
– Ой, да брось ты! – Но даже по телефону я видела, как она улыбается. – Слушай, – тут она несколько осеклась, – у меня возникла одна мысль…
– Да?
– Можно я к тебе приеду на несколько дней?
– Конечно, можно! Только времени с тобой заниматься у меня будет мало. Тебе придется кормиться самостоятельно.
– Ничего, – не стала капризничать она. – Поброжу по городу, то да се. В конце концов, я у тебя надолго не задержусь.
– Классно!
Мне самой очень понравилась мысль о приезде Алисон. Я покажу ей свой дом, мы вместе погуляем по улицам, посетим – не будучи туристами – туристические объекты.
Она продолжала рассказывать про домашние дела.
– У Яна появилась девушка, – сообщила она между прочим. – Блондинка. Совершенно потрясающая. У отца челюсть отвисает, когда она входит в дом.
– Девушка? – Что-то не похоже на Яна, подумала я про себя. У него и раньше были знакомые девушки, но он их в дом не водил.
– Мать смотрит на нее, словно она с луны свалилась. Отец завидует.
Мне стало смешно.
– И что же эта красавица нашла в нашем брате? – спросила я, не очень подумав.
– Как что? Она оказывает на него положительное влияние! Он постриг волосы, перестал все дни напролет возиться с мотоциклами. Теперь он, когда собирается с ней встретиться, долго себя осматривает, чтобы, не дай бог, под ногтями не обнаружилось машинного масла, и все такое прочее. Поливает себя лосьоном после бритья.
– Просто чудо!
– Ее зовут Хани, – продолжала Алисон. – Она косметичка.
Это было уже слишком, и я не преминула выразить свое сомнение Алисон.
– Нет, серьезно, – заверила она меня. – То есть это их салон называется «Хани», а она просто взяла себе такое имя. На самом деле ее зовут Хельга.
– Она немка?
– Нет, – ответила Алисон. – Но она считает, что ее настоящее имя ассоциируется с концентрационными лагерями и мало подходит человеку, который занимается устранением дефектов кожи. Вот она его и сменила.
– Вот это новость! – Я никак не могла в это поверить.
– Я привезу тебе их фото, – сказала на прощание моя сестра.
На следующий день я отправилась на культурный фестиваль. До этого все мои блуждания по городу ограничивались барами и магазинами, и только однажды мы с Барбарой и Бриджет заглянули в королевский дворец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119