– Знаешь, для меня было сильным потрясением, когда я понял, что собой представляет моя жена. Честно говоря, я совсем разочаровался в женщинах. Но благодаря Даниэле я переменил свое мнение.
– Ты не ответил на мой вопрос, – Джина была настойчивой. – Она нравится тебе?
– Да, – признался Алехандро. – Но я знаю, что она может быть для меня только другом.
– Сейчас она и думать не хочет о любви, – сказала Джина. – Но со временем… Как знать? – заговорщически произнесла она.
Даниэла действительно переступила через свою гордость и поехала к Маргарите. Она не выдержала: Монике необходима была помощь. Маргарита обрадовалась, увидев мать своей несчастной подруги.
– Я всегда полагала, что мы с тобой хорошие приятельницы, – сказала Даниэла.
– Да, – кивнула девушка. – Но мне было стыдно обращаться к вам из-за Рамона.
– Я очень люблю Сонию, и мне жалко, что так вышло, но в жизни не все бывает, как хотелось бы.
Маргарита виновато опустила глаза.
– Я пыталась бороться с собой. Но наши с Рамоном чувства оказались сильнее.
Даниэла вздохнула.
– Отношениям Сонии с Рамоном уже давно пришел конец. К сожалению, Сония не желает это признать.
– Я так благодарна вам, Даниэла, – сказала Маргарита. – Вы на самом деле удивительная женщина.
Но та досадливо поморщилась:
– Я в этом не уверена. Слишком часто я веду себя как гордячка, а это никуда не годится. Ну ладно, дело не в этом, я приехала, чтобы узнать, где Моника. Я очень боюсь за нее.
– Я тоже беспокоюсь за Монику, – сказала девушка. – Но, увы, мне неизвестно, где она. Надо надеяться, она объявится сама. В конце концов ей должно надоесть одиночество. Жизнь – суровый учитель.
– Да, это верно, – подтвердила Даниэла. – Что ж, будем ждать и умолять Господа, чтобы Альберто не нашел ее раньше нас.
Она обняла Маргариту. Та попрощалась с ней, плача. Глаза Даниэлы оставались сухими, но в душе у нее была настоящая буря.
А между тем та, о ком беспокоились столько людей, находилась в роддоме.
– Мальчик, сеньора! – торжественно объявил врач под оглушительный плач ребенка.
Дениз и ее мать сидели в холле. Медсестра вышла к ним и радостно произнесла:
– Родился! Чудесный мальчик!
Мать и дочь, плача, обнялись.
– Бедная Моника, она так боялась, – сказала Ромелия, вытирая слезы. – Я думаю, надо сообщить ее семье. Даже если она против.
– Да, так будет лучше, – согласилась Дениз. – Я сейчас же пойду и позвоню Маргарите – пусть она передаст все матери Моники.
– Мы должны что-то сделать для Моники. Она все время очень грустная. Так нельзя. Семья ей сейчас просто необходима.
Хуан Антонио был мрачнее тучи. Летисия пришла к нему на работу за деньгами и вела себя так, как будто ничего не произошло.
– Вот деньги, – сказал он, не глядя на нее. – Тебе совершенно ни к чему приходить за ними самой. Я буду присылать их.
Летисия, с лица которой не сходила улыбка, возразила:
– У меня по крайней мере раз в месяц будет предлог видеть тебя.
– Нам незачем видеться. Мы все обсудили, – холодно произнес Хуан Антонио.
Летисия подошла к нему.
– Через три месяца родится наш ребенок, – а это не пустяк. В такой важный момент я буду совсем одна!
– Я дам указания в твоем отеле, чтобы меня оповестили, когда начнуться схватки. Я сразу отвезу тебя в роддом.
– Наш ребенок еще не родился, а я уже чувствую, что от своего отца он не получит ничего, кроме милостыни.
Хуан Антонио поиграл желваками и сказал:
– Если бы это был действительно мой ребенок…
Летисия дала ему пощечину.
– Прекрасно, – усмехнулся он. – Ты еще и обижаешься?
– Как ты смеешь меня оскорблять? – прерывающимся голосом произнесла Летисия. – Ты прекрасно знаешь, что, кроме тебя, у меня никого не было.
– Не будем спорить, – спокойно сказал Хуан Антонио. – На самом деле это меня не волнует.
– Да, я тебя не волную, как и твой ребенок. Впрочем, чего еще ожидать от такого человека. Отцовские чувства у тебя всегда были слабы. Вот и Монике ты позволил пасть так низко.
Хуан Антонио вскинул голову, но взял себя в руки.
– Не тебе меня судить. Может быть, ты готова бросить в меня первый камень?
– Если меня и есть за что упрекать, то уж не за то, что я любила тебя.
– Точнее сказать, хотела пожить за мой счет. Ничего у тебя не вышло, Летисия. Я вовсе не выживший из ума старик, как ты думала.
– Нет, конечно, не выживший из ума старик. Ты – бессердечный старик! – зло сказала Летисия.
– Слушай, что тебе надо? Мне надоело все это слушать, – сказал Хуан Антонио, направляясь к двери, чтобы открыть ее.
– Как скажешь, мой господин, – усмехнулась она. – Я всегда готова выполнить любое твое желание.
Она ушла, а Хуан Антонио остался наедине со своими мыслями.
Чем ближе была презентация, тем напряженней шла работа над коллекцией. Ткани были готовы – Алехандро потрудился на славу. Даниэла и Джина остались очень довольны. Теперь нужно было шить платья. Сколько раз это все уже происходило в жизни Даниэлы – но она всегда волновалась, как впервые. И всегда казалось, что ей не успеть. Но всегда все было готово в срок…
– Кажется, еще ни одна коллекция не доставалась нам так трудно, – сказала Джина.
– Это потому, что мы обе в подавленном настроении, – отозвалась Даниэла. – Но если бы не работа… – она не договорила.
– Да мы бы просто сошли с ума, – подхватила Джина.
В дверь робко постучали.
– Кто там? – спросила Джина.
– Можно? – нерешительно заглянула Маргарита.
– А, проходи, проходи, – кивнула Джина.
– Заходи, Маргарита, – приветливо сказала Даниэла. – Рада тебя видеть.
– У меня потрясающие новости, – взволнованно произнесла девушка. – Вчера вечером я нашла дома записку: звонила Дениз, моя подруга из Монтеррея.
Даниэла побледнела.
– Что-нибудь о Монике?
Маргарита, не отвечая, продолжала:
– Сегодня утром я позвонила туда. Моника у Дениз. У нее родился ребенок. Мальчик.
Даниэла схватилась за голову.
– Боже мой, какое счастье! Слава Богу! Господи, моя Моника, – она закрыла глаза и покачала головой. – Моя Моника стала матерью! Джина, ты представляешь?
Джина радостно засмеялась и спросила:
– А почему же она раньше ничего не сообщала?
– Дениз и так позвонила тайком от Моники, – объяснила Маргарита. – Она говорит, что Монике очень не хватает вас, Даниэла. Но она не может набраться смелости позвонить вам.
– Вот дурочка, – с нежностью в голосе произнесла Даниэла. – Мальчик!
Маргарита протянула ей листок бумаги.
– Это адрес Дениз в Монтеррее.
– Когда ты поедешь? – спросила Джина.
– Как можно раньше, – со слезами на глазах ответила Даниэла. – Первым же самолетом.
– Я полечу с тобой.
– Нет, нет. Лучше мне лететь одной. Неизвестно, сколько я там пробуду. Должен же кто-то присмотреть за Домом моделей.
– Хорошо, – улыбнулась Джина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126