– Может быть, в конце концов ты ее простишь? – предположила Даниэла.
– Я очень любил ее, но трудно забыть, что она сделала.
Алехандро посмотрел Даниэле в глаза:
– Ты ведь и сама не можешь простить Хуана Антонио.
– Это совсем другое, – нахмурилась Даниэла. – У него будет ребенок. И кроме того, мне не хочется пережить новое разочарование. Я предпочитаю верить, что он любит меня, думает обо мне, но не может быть со мной из-за серьезных обстоятельств, чем убедиться в его равнодушии ко мне.
– По правде говоря, я тебя понимаю.
– Чувства незачем понимать, их просто переживают, – улыбнулась Даниэла.
– Послушай, если бы ты только захотела, мы могли бы… – начал Алехандро.
Но Даниэла прервала его:
– Нет, не надо обманывать себя. Мы с тобой познакомились в тяжелое для нас обоих время, но жить вместе мы не могли бы.
– Только время в состоянии решить это, – назидательно произнес Алехандро.
Даниэла ничего не ответила. Помолчав, она сказала:
– По крайней мере дай своей жене возможность объясниться.
– Бывают случаи, когда человек теряет это право, – мрачно произнес Алехандро.
– Я тебя понимаю. Но пойми и ты: она нужна твоему сыну. И подозреваю, что тебе тоже, – проникновенно сказала Даниэла.
Наступило молчание. Сделав над собой усилие, Алехандро произнес:
– Я попытаюсь. Обещаю тебе.
– Карлитос будет тебе очень благодарен.
– Да, – понурился Алехандро. – Мы, взрослые, иногда забываем, как бываем нужны нашим детям.
– Вот именно, – подтвердила Даниэла. – И нет ничего важнее семьи.
Они выпили кофе и заговорили о знакомых.
– У Джины и Фелипе сейчас такие замечательные отношения, каких у них не было со времени свадьбы, – весело заметила Даниэла.
– Вот видишь, жизнь все-таки можно начать сначала, – ухватился за эту мысль Алехандро. Он продолжал думать о своем. – Даниэла, пойми, я люблю тебя, я действительно тебя люблю.
– Алехандро, я думала, мы обо всем договорились, – укоризненно произнесла она.
– Подожди, дай мне закончить, – Алехандро отставил в сторону чашку. – Я клянусь, что желаю тебе счастья. Совершенно очевидно, что ты, не переставая, думаешь о Хуане Антонио.
Даниэла кивнула.
– Так перестань же себя мучить. Объяснись с ним.
– Я же тебе все объяснила, и потом, боюсь, что он уже потерял желание добиваться меня. Уже давно я о нем ничего не слышала.
– Разыщи его! – сказал Алехандро. – Подозреваю, что мы с тобой мазохисты. Нам нравится мучить себя. А для оправдания мы говорим, что все дело в гордости и достоинстве.
Даниэла засмеялась. Ей вдруг показалось, что слова Алехандро не так уж далеки от истины.
Эдуардо и Моника вышли из университетского городка. Они решили пройтись пешком. Погода была замечательная, они взялись за руки и весело шли через оживленную толпу молодежи.
– Папа поможет мне купить машину, – сказал Эдуардо. – Думаю, ему уже надоело, что я все время езжу на его автомобиле.
Моника повернулась к нему и легонько стукнула Лало по лбу:
– Какой же ты глупый. Я тебе тысячу раз говорила, что мы можем ездить на моей машине. Она ведь стоит в гараже без пользы.
Эдуардо растерялся. Ему казалось стыдным пользоваться машиной невесты.
– Я… Я не умею водить, – не нашел он сказать ничего лучшего.
Моника рассмеялась.
– Не сочиняй. Лучше купи мне шоколадку.
Они обнялись и пошли к киоску со сластями.
В холле гостиницы было многолюдно. К лифту прошествовала шумная группа туристов из Европы. Проводив их глазами, мужчина в светлом костюме подошел к стойке регистрации и попросил проверить, остановился ли в отеле некий Альберто Сауседо.
– Нет, такой у нас не регистрировался, – ответил служащий, пробежав глазами список.
– Вы уверены? – поднял брови мужчина. – Я только что видел, как он вошел сюда.
Служащий пожал плечами:
– Должно быть, он зашел навестить кого-нибудь.
– Вы так думаете? Ну что ж, спасибо.
И мужчина отошел от стойки. Он сел в кресло, откуда хорошо был виден выход и, достав газету, стал делать вид, что читает. Но каждые несколько секунд он поднимал глаза и внимательно смотрел на всех входящих и выходящих.
Мануэль из клиники заехал к Федерико. Тот оказался дома вместе с матерью. Отказавшись от кофе, который предложила Арселия, он положил руку на плечо Фико и сказал, глядя прямо ему в глаза:
– Я не сразу решился сообщить тебе, но все же подумал, что ты должен все знать. Летисия умерла.
У Федерико потемнело в глазах. Если бы не твердая рука Мануэля, он упал бы. Придя в себя, Федерико проговорил:
– Дон Мануэль, как же это так?…
– Такова жизнь, Фико. Это все, что я могу тебе сказать.
Юноша схватил его за лацканы пиджака и простонал:
– Бедная Летисия! Она вовсе не была плохой, она запуталась, но…
Мануэль взял его за руки:
– Сядь, Фико, и постарайся успокоиться.
– Я был уверен, что с рождением ребенка она переменится… Ах, Летисия, Летисия, – качал головой Федерико.
Алехандро уехал, но Даниэла находилась под впечатлением разговора с ним. «Почему пропал Хуан Антонио?», – мучительно думала она. Самые черные ее предположения, оправдывались. Но Моника не соглашалась с ней.
– Если папа не напоминает о себе, то только потому, что ты вела себя глупо. Кто тебе мешает самой сделать шаг навстречу и позвонить ему?
– Конечно, сеньора, – поддержала ее Мария. – Сеньор, вероятно, полагает, что вы его забыли.
– Скорее всего, он просто не любит меня, – сказала Даниэла.
Моника всплеснула руками:
– Мамочка, ты прекрасно знаешь, что это не так.
У Даниэлы разболелась голова. Она встала и в отчаянии произнесла:
– Ладно, хватит об этом. Как только я пытаюсь забыть о нем, все из кожи вон лезут, чтобы напомнить мне о Хуане Антонио. Мне необходимо привыкнуть к тому, что он ушел из моей жизни.
У Моники опустились руки. Ей больно было слышать эти слова.
Сония и Хуан Антонио, распрощавшись с Мануэлем, поехали домой. Хуан Антонио был подавлен. Сестра старалась утешить его:
– Я миллион раз говорила тебе, что твоей вины в этом нет.
Хуан Антонио покачал головой.
– Я иногда думал, что если Летисия умрет, то я избавлюсь от нее.
– Но это же не значит… – начала Сония.
– Я никому в этом не признавался, – продолжал, не слушая ее, Хуан Антонио, – но мысли мне приходили самые ужасные.
Сония погладила его по руке:
– Изменить ты ничего не в силах. Лучше подумай о дочке, которую она тебе оставила. Ты нужен девочке, Хуан Антонио. Кстати, она прехорошенькая.
Хуан Антонио улыбнулся. Что правда, то правда, девочка была красивой.
Черт встретился с мужчиной в светлом костюме на шумном перекрестке.
– Ты уверен, что это был он?
– Да.
– Ты абсолютно уверен? – настаивал Черт.
– Да, это был Альберто, я его отлично знаю.
– Почему же в отеле тебе сказали, что он не зарегистрирован?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126