А теперь, по его словам, этот чертов Шеннон намерен заночевать здесь, как будто нам и без него мало забот!
– Да, – подтвердила Джорджина, – он попросил, чтобы ему приготовили спальню. – Ей не хотелось сплетничать со служанкой о будущем хозяине «Дубов», каким бы несносным она ни нашла его поведение, но Нора по ее виду сама обо всем догадалась. – Не подскажете ли вы мне, какая из спален наиболее подходящая?..
– Подходящая! – фыркнула Нора. – Если вы хотите знать мое мнение, какая комната подошла бы ему, то я отвечу – угольный подвал. – Она недовольно передернула плечами. – Можно разместить его в зеленой спальне в передней части дома. Это была комната мистера Деклана, и раз он собирается стать здесь хозяином…
И она вернулась к своей подопечной, а Джорджина отправилась на поиски экономки, которую обнаружила на кухне болтающей с поварихой. Отдав миссис Хопкинс распоряжения насчет зеленой спальни, она вернулась в библиотеку, где застала Брендона с книгой в руках, и тот объяснил ей, что, покуда был жив Деклан Пауэр, он держал все дела в своих руках.
– Мама никогда ничего не смыслила в хозяйстве, – в который раз признался он. – И после того, как она поселилась здесь, дядя Деклан не слишком надеялся на ее помощь. Он лишь хотел, чтобы она оказывала положительное влияние на Нолу, все остальное он взял на себя. У нас была экономка, миссис Кюрен, но, когда дядя Деклан умер, мама решила, что ее долг заняться хозяйством. Понятно, что миссис Кюрен не потерпела ее вмешательства. Не успели мы глазом моргнуть, как она упаковала вещи и вернулась к себе в Корк.
Он, кажется, забыл о недавней перепалке, и Джорджина, обрадовавшись его незлопамятности, присела рядом.
– Полагаю, Шеннон намерен обедать с нами, – сказала она.
– Думаю, что да, – ответил Брендон. – Я только что заглянул в конюшню. Его конюх распряг лошадей; по всему видно, что они никуда не собираются сегодня ехать. Отличные, должен сказать, лошадки. Хангер, конюх, говорит, что хозяин приобрел их в Корке. Должен признать, он знает толк в лошадях.
– На твоем месте я бы не стала знакомиться с его конюхом, – сердито заявила Джорджина. – Мы вынуждены оставаться здесь, пока твоя мать не поправится, но в дальнейшем я ни за что на свете не желаю иметь с ним дел.
Брендон пожал плечами:
– Ну, это как тебе будет угодно. Но ты же сама хотела, чтобы кто-то навел здесь порядок. По крайней мере, пока мама не встанет.
– Тебе не стоит защищать его! – возмутилась Джорджина. – Я уверена, в глубине души он смеется над нами. Мне придется сесть с ним за стол, – мрачно добавила она, – но, уверяю тебя, я и словом с ним не обмолвлюсь.
Ей не пришлось прилагать усилий, чтобы выполнить свое обещание, поскольку во время обеда Шеннон не проявил к ней ни малейшего интереса. Вместо этого, он обсуждал с Брендоном состояние дел в поместье.
И даже Брендон не попытался вовлечь ее в беседу. Когда с обедом было покончено, он выразил желание остаться в столовой с Шенноном и пропустить с ним по стаканчику старого доброго бренди, оставленного дядей Декланом, вместо того чтобы проводить кузину в ее комнату. Джорджина решила, что это уж слишком, и удалилась к себе.
Глава 5
На следующее утро Джорджина вздохнула с облегчением, узнав, что ей не придется завтракать в компании с мистером Шенноном, поскольку он в сопровождении Брендона и управляющего Малквина уже отправился по делам. Позавтракав в одиночестве, она поднялась наверх справиться у Норы Квилл, не проснулась ли тетя Белла. Та сидела на постели с подносом, на котором стоял завтрак. Выглядела она намного бодрее, чем Джорджина ожидала. Когда девушка выразила радость по поводу улучшения ее состояния, тетя пустилась перечислять страдания, которые ей пришлось испытать в течение минувшей ночи, из чего следовало, что надежду на ближайший переезд в Крайторн придется на время оставить.
– Разумеется, – заявила миссис Квинливен, имея в виду бесцеремонное вторжение нового хозяина, – это только усилило мою нервозность. Можешь себе представить, что я испытала, когда Нора утром сообщила мне, что он провел здесь ночь! Как это не вовремя! Какая наглость!
– Да, мадам, я тоже так считаю, – согласилась с ней Джорджина. – Только, пожалуйста, не расстраивайтесь из-за меня.
– Боюсь, леди Мерсер не одобрила бы твоего знакомства с мистером Шенноном, – покачала головой миссис Квинливен. – Брендон рассказал мне, что вчера тебе пришлось обедать с ним за одним столом!
Джорджина с радостью выплеснула бы собственное недовольство по этому поводу, но ей не хотелось бередить тетины душевные раны.
Посидев еще немного, она спустилась в библиотеку, чтобы написать письмо матери, но ее занятие было прервано появлением Хиггинса, сообщившего о прибытии леди Мотт с дочерью, которые желали справиться о здоровье миссис Квинливен. Джорджина понятия не имела, кто такая леди Мотт, но в отсутствие Брендона сочла своим долгом взять на себя роль хозяйки и велела пригласить гостей в библиотеку.
Через пару минут дородная дама простоватого вида в зеленом платье и высоком капоре, украшенном султаном из страусовых перьев, вплыла в комнату в сопровождении молодой девушки, ровесницы Джорджины, одетой в скромное платье из светло-серого шелка.
– Мое дорогое дитя, – обратилась к ней пухлая гостья, когда Джорджина поднялась ей навстречу. – Я приехала сразу же, как только узнала о несчастье! Мы с вами не чужие, я знала вашего отца, когда он бегал еще в коротких штанишках. Скажите мне, ради бога, как самочувствие дорогой Беллы?
– Ей сегодня немного лучше, – ответила Джорджина. – Но боюсь, мадам, я никогда не слыхала о вас.
– О, разумеется! – прервала ее гостья. – Разумеется, вы нас не знаете. Я – леди Мотт, а это моя дочь – Бетси. Наши земли соседствуют с землями Пауэров, вернее, соседствовали, пока Ноле не вздумалось выйти замуж за этого Шеннона. Фу! Должна сказать, что ни я, ни сэр Хемфри не обрадовались такому соседству, однако полагаю, что Нолу это мало заботило, когда она сбежала с этим господином.
Джорджина пригласила гостей присесть и послала Хиггинса за напитками. Когда все уселись, она не могла надивиться на модный наряд леди Мотт, который никак не вязался с ее простоватым лицом и расплывшейся фигурой, и в то же время она почувствовала в ней открытость и здравый смысл, присущие ей самой.
Дочь леди Мотт, молчавшая все время, пока ее мать говорила, ни в чем не походила на нее. У нее было прелестное личико, главным украшением которого были огромные голубые глаза. Однако по ее «да, мама», «нет, мама» Джорджина не могла понять ее характер.
Выслушав все подробности о падении миссис Квинливен с лестницы и вторжении Шеннона, леди Мотт решила взять инициативу в свои руки и заявила, что Джорджина ни в коем случае не должна оставаться в «Дубах».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
– Да, – подтвердила Джорджина, – он попросил, чтобы ему приготовили спальню. – Ей не хотелось сплетничать со служанкой о будущем хозяине «Дубов», каким бы несносным она ни нашла его поведение, но Нора по ее виду сама обо всем догадалась. – Не подскажете ли вы мне, какая из спален наиболее подходящая?..
– Подходящая! – фыркнула Нора. – Если вы хотите знать мое мнение, какая комната подошла бы ему, то я отвечу – угольный подвал. – Она недовольно передернула плечами. – Можно разместить его в зеленой спальне в передней части дома. Это была комната мистера Деклана, и раз он собирается стать здесь хозяином…
И она вернулась к своей подопечной, а Джорджина отправилась на поиски экономки, которую обнаружила на кухне болтающей с поварихой. Отдав миссис Хопкинс распоряжения насчет зеленой спальни, она вернулась в библиотеку, где застала Брендона с книгой в руках, и тот объяснил ей, что, покуда был жив Деклан Пауэр, он держал все дела в своих руках.
– Мама никогда ничего не смыслила в хозяйстве, – в который раз признался он. – И после того, как она поселилась здесь, дядя Деклан не слишком надеялся на ее помощь. Он лишь хотел, чтобы она оказывала положительное влияние на Нолу, все остальное он взял на себя. У нас была экономка, миссис Кюрен, но, когда дядя Деклан умер, мама решила, что ее долг заняться хозяйством. Понятно, что миссис Кюрен не потерпела ее вмешательства. Не успели мы глазом моргнуть, как она упаковала вещи и вернулась к себе в Корк.
Он, кажется, забыл о недавней перепалке, и Джорджина, обрадовавшись его незлопамятности, присела рядом.
– Полагаю, Шеннон намерен обедать с нами, – сказала она.
– Думаю, что да, – ответил Брендон. – Я только что заглянул в конюшню. Его конюх распряг лошадей; по всему видно, что они никуда не собираются сегодня ехать. Отличные, должен сказать, лошадки. Хангер, конюх, говорит, что хозяин приобрел их в Корке. Должен признать, он знает толк в лошадях.
– На твоем месте я бы не стала знакомиться с его конюхом, – сердито заявила Джорджина. – Мы вынуждены оставаться здесь, пока твоя мать не поправится, но в дальнейшем я ни за что на свете не желаю иметь с ним дел.
Брендон пожал плечами:
– Ну, это как тебе будет угодно. Но ты же сама хотела, чтобы кто-то навел здесь порядок. По крайней мере, пока мама не встанет.
– Тебе не стоит защищать его! – возмутилась Джорджина. – Я уверена, в глубине души он смеется над нами. Мне придется сесть с ним за стол, – мрачно добавила она, – но, уверяю тебя, я и словом с ним не обмолвлюсь.
Ей не пришлось прилагать усилий, чтобы выполнить свое обещание, поскольку во время обеда Шеннон не проявил к ней ни малейшего интереса. Вместо этого, он обсуждал с Брендоном состояние дел в поместье.
И даже Брендон не попытался вовлечь ее в беседу. Когда с обедом было покончено, он выразил желание остаться в столовой с Шенноном и пропустить с ним по стаканчику старого доброго бренди, оставленного дядей Декланом, вместо того чтобы проводить кузину в ее комнату. Джорджина решила, что это уж слишком, и удалилась к себе.
Глава 5
На следующее утро Джорджина вздохнула с облегчением, узнав, что ей не придется завтракать в компании с мистером Шенноном, поскольку он в сопровождении Брендона и управляющего Малквина уже отправился по делам. Позавтракав в одиночестве, она поднялась наверх справиться у Норы Квилл, не проснулась ли тетя Белла. Та сидела на постели с подносом, на котором стоял завтрак. Выглядела она намного бодрее, чем Джорджина ожидала. Когда девушка выразила радость по поводу улучшения ее состояния, тетя пустилась перечислять страдания, которые ей пришлось испытать в течение минувшей ночи, из чего следовало, что надежду на ближайший переезд в Крайторн придется на время оставить.
– Разумеется, – заявила миссис Квинливен, имея в виду бесцеремонное вторжение нового хозяина, – это только усилило мою нервозность. Можешь себе представить, что я испытала, когда Нора утром сообщила мне, что он провел здесь ночь! Как это не вовремя! Какая наглость!
– Да, мадам, я тоже так считаю, – согласилась с ней Джорджина. – Только, пожалуйста, не расстраивайтесь из-за меня.
– Боюсь, леди Мерсер не одобрила бы твоего знакомства с мистером Шенноном, – покачала головой миссис Квинливен. – Брендон рассказал мне, что вчера тебе пришлось обедать с ним за одним столом!
Джорджина с радостью выплеснула бы собственное недовольство по этому поводу, но ей не хотелось бередить тетины душевные раны.
Посидев еще немного, она спустилась в библиотеку, чтобы написать письмо матери, но ее занятие было прервано появлением Хиггинса, сообщившего о прибытии леди Мотт с дочерью, которые желали справиться о здоровье миссис Квинливен. Джорджина понятия не имела, кто такая леди Мотт, но в отсутствие Брендона сочла своим долгом взять на себя роль хозяйки и велела пригласить гостей в библиотеку.
Через пару минут дородная дама простоватого вида в зеленом платье и высоком капоре, украшенном султаном из страусовых перьев, вплыла в комнату в сопровождении молодой девушки, ровесницы Джорджины, одетой в скромное платье из светло-серого шелка.
– Мое дорогое дитя, – обратилась к ней пухлая гостья, когда Джорджина поднялась ей навстречу. – Я приехала сразу же, как только узнала о несчастье! Мы с вами не чужие, я знала вашего отца, когда он бегал еще в коротких штанишках. Скажите мне, ради бога, как самочувствие дорогой Беллы?
– Ей сегодня немного лучше, – ответила Джорджина. – Но боюсь, мадам, я никогда не слыхала о вас.
– О, разумеется! – прервала ее гостья. – Разумеется, вы нас не знаете. Я – леди Мотт, а это моя дочь – Бетси. Наши земли соседствуют с землями Пауэров, вернее, соседствовали, пока Ноле не вздумалось выйти замуж за этого Шеннона. Фу! Должна сказать, что ни я, ни сэр Хемфри не обрадовались такому соседству, однако полагаю, что Нолу это мало заботило, когда она сбежала с этим господином.
Джорджина пригласила гостей присесть и послала Хиггинса за напитками. Когда все уселись, она не могла надивиться на модный наряд леди Мотт, который никак не вязался с ее простоватым лицом и расплывшейся фигурой, и в то же время она почувствовала в ней открытость и здравый смысл, присущие ей самой.
Дочь леди Мотт, молчавшая все время, пока ее мать говорила, ни в чем не походила на нее. У нее было прелестное личико, главным украшением которого были огромные голубые глаза. Однако по ее «да, мама», «нет, мама» Джорджина не могла понять ее характер.
Выслушав все подробности о падении миссис Квинливен с лестницы и вторжении Шеннона, леди Мотт решила взять инициативу в свои руки и заявила, что Джорджина ни в коем случае не должна оставаться в «Дубах».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54