И что наша
стабильность довольно сомнительна - жахнут десяток водородных бомб, вот
вам и хваленая устойчивость...
Этими мыслями была занята одна часть его сознания, а другая четко,
как табулятор на перфокарты, отбивала: первое - дезорганизующее действие
Солнца; второе - Нараны в своих пещерах экранированы от излучения; третье
- полгода тому назад вспыхнула Звезда с мощностью невидимого излучения,
превышающей солнечное; четвертое - ценой больших усилий удалось
стабилизировать Равновесие; пятое - животные Дикого леса словно обезумели,
и Равновесию угрожает опасность с Границ; шестое...
- Что-о? Лучи Звезды затронули Наран? - охнул Колька.
Ахука повторил:
- Лучи Звезды прошли в подземелья, и Великие потеряли меру вещей. Они
посылают на Границу Воспитателей.
- Разве это настолько опасно?
Наблюдающий небо взглянул на Кольку, мягко говоря, с удивлением. Еще
бы! Такие действия чрезвычайно опасны - Равновесие зиждется на тщательном
воспитании, на умственном качестве людей и градиенте роста. Воспитатели
всегда рассматривались как последний резерв, а сейчас Нараны посылают их в
Охотники тысячами. Отдаленные последствия плохого воспитания будут
ужасными. Спустя несколько поколений захиреют науки, от этого еще больше
ухудшится воспитание и, в конечном итоге, Равновесие вырвется из рук
Управляющих, плохо знающих свое дело. Следом за гибелью наук придет голод.
- Я вот что, Ахука, - сказал Колька. - Я не совсем понимаю: каждая
Великая - огромный мозг, так? Они много разумней, чем люди. - Ахука
кивнул. - Может быть, им и сейчас виднее? Поясню примером: собака не может
судить о разуме человека. В состоянии ли вы судить о разуме Наран?
Ахука печально улыбался.
- Я ученый, и не мог бы судить на основе недостаточного знания.
Нарана из поселения Водяной крысы живет в скальной пещере, в двухстах
шагах под поверхностью. Лучи не могли пронизать такую толщу камня. Я
проверил это с помощью нардиков, а потом говорил с Нараной, и она
подтвердила мои мысли. Я спрашивал трижды. Она трижды подтвердила, что
другие Великие потеряли меру вещей...
- Да, это впечатляет, - сказал Колька. - Заэкранированная Великая
Память! А не могла Нарана говорить... неистинное?
Наблюдающий небо поднял брови.
- Великие не могут говорить неистинное, если они здоровы.
Ахука не понял, что Колька под "неистинным" подразумевал ложь. Этого
слова не имелось в языке, и понятия такого не имелось... Николай буркнул:
- Удивительно... Могла просто отказаться отвечать.
- Великая всегда отвечает.
- Вот как? А что она говорит о будущем Равновесия?
- Великих о будущем не спрашивают, Адвеста.
Николай не успел спросить - почему. Из лечилища выбежала Нанои;
промчались Охотники, прокатилась стая собак, заорали обезьяны... Что
случилось? Они бежали к болотцу - пастбищу буйволов, откуда доносилось
возбужденное, ревущее мычание.
...Охотники отгоняли огромных черных буйволов от дерева, косо
нависшего над болотом. Нанои внимательно смотрела вверх, вожак ее стаи,
рыжий Уртам, носился среди буйволов, прихватывая их за лодыжки.
- Что видишь ты наверху, Белочка? - спросил Колька.
- Там человек. Рогатые загнали его на дерево, - с веселым недоумением
отвечала Нанои. - Странный человек! Он - из новых Охотников, прилетевших
сегодня. Зачем пошел он к Рогатым?
- За лошадью, - спокойно сказал Ахука.
Лахи кричал:
- Спускайся, скудоумный! Рогатые ушли!
Человек на дереве зашевелился, медленно полез вниз по стволу,
придерживая зубами тетиву лука. Ахука зло, напряженно смотрел на него.
Обернулся к Брахаку:
- Узнаешь его, почтенный? Ты не верил мне. Узнаешь? Это Акшах, один
из "потерявших имя".
Точно! Тот самый человек, который останавливал Ахуку в подземелье
Нараны... "Чудак печальный и опасный", - вспомнил Колька.
Брахак приблизился к чудаку и величественно спросил:
- Тебе нужна лошадь, Акшах? Вот Охотник, Хранитель лошадей.
Охотники громко смеялись. Кольке казалось, что разыгрывается
спектакль, в котором участвуют двое актеров, знающих сценарий: "потерявший
имя" и Ахука. Прочие веселились, не понимая трагического смысла действия.
Человек не ответил Брахаку, реплика не предусматривалась пьесой. Он
шагнул мимо Брахака к Николаю - правая рука на рукоятке ножа.
Опять-таки никто не понял, никто не увидел смысла в этом движении, не
попытался остановить его. Колька увернулся от первого удара - Акшах, с
окаменевшим, сонным лицом, замахнулся еще раз. Колька ударил его по руке -
нож улетел далеко и вонзился в землю. Кто-то вскрикнул. Подскочил Лахи,
сгреб безумца в охапку, потащил в лечилище.
6
Ахука говорил непонятное:
- Вовремя явился Потерявший имя...
- Вовремя? Для кого? - спрашивал Николай.
- Для меня. А ты настоящий охотник, Адвеста.
Разговор был на пути к поляне гонии. Возбужденные Охотники собирались
у дерева.
- Акшах не безумец. Он потерял имя, - растолковывал Наблюдающий небо,
остро блестя глазами. - Великая сделала его своим продолжением, боевой
обезьяной...
- Как вы это терпите?
- До Звезды подобного не случалось, Адвеста...
Прежде, чем Наблюдающий небо договорил, стало понятно, что Нарана
пыталась и его, Кольку, во время обучения подчинить себе, но Ахука прервал
урок, и именно за вмешательство его упрекал "потерявший имя". Стало
понятно, что Нарана не приказывала Акшаху убивать - он разгадал ее
желание, прилетел на Шестой пост и заранее готовил лошадь для бегства.
- Вовремя, - это улыбался Ахука. - Потерпи, Адвеста. Сейчас я буду
говорить для всех.
...Вокруг гонии сидели все свободные Охотники. Брахак напряженно
хмурился, поглядывая в сторону лечилища. Николай сел рядом с Нанои.
- Его будут судить?
Нанои прошептала:
- Заповедь: "Поднявшему руку на Головастого - нет прощения".
- Да он безумен!
- Нардики покажут, Колия...
Наконец явился Лахи, за ним вели подсудимого. Брахак проговорил:
- Совет тревоги, - все наклонили головы. - Мы слушаем, Врач Лахи.
- Болен он, - сказал Врач. - Болен. - Общее движение, улыбки. - Он
спит наяву. Имени своего не помнит, называет себя "сыном Нараны"!
- Я Сын Нараны, - подтвердил четкий голос.
Охотники с облегчением зашумели. Больного надо лечить и вылечить -
что может быть проще? Для этого есть Врачи. Один Брахак помрачнел еще пуще
и, наклонившись, посмотрел на Ахуку:
- Наблюдающий небо, ты говорил истинное!
- Голубые жуки всегда говорят истинное, - сказал Лахи. - Что он
скажет на этот раз?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
стабильность довольно сомнительна - жахнут десяток водородных бомб, вот
вам и хваленая устойчивость...
Этими мыслями была занята одна часть его сознания, а другая четко,
как табулятор на перфокарты, отбивала: первое - дезорганизующее действие
Солнца; второе - Нараны в своих пещерах экранированы от излучения; третье
- полгода тому назад вспыхнула Звезда с мощностью невидимого излучения,
превышающей солнечное; четвертое - ценой больших усилий удалось
стабилизировать Равновесие; пятое - животные Дикого леса словно обезумели,
и Равновесию угрожает опасность с Границ; шестое...
- Что-о? Лучи Звезды затронули Наран? - охнул Колька.
Ахука повторил:
- Лучи Звезды прошли в подземелья, и Великие потеряли меру вещей. Они
посылают на Границу Воспитателей.
- Разве это настолько опасно?
Наблюдающий небо взглянул на Кольку, мягко говоря, с удивлением. Еще
бы! Такие действия чрезвычайно опасны - Равновесие зиждется на тщательном
воспитании, на умственном качестве людей и градиенте роста. Воспитатели
всегда рассматривались как последний резерв, а сейчас Нараны посылают их в
Охотники тысячами. Отдаленные последствия плохого воспитания будут
ужасными. Спустя несколько поколений захиреют науки, от этого еще больше
ухудшится воспитание и, в конечном итоге, Равновесие вырвется из рук
Управляющих, плохо знающих свое дело. Следом за гибелью наук придет голод.
- Я вот что, Ахука, - сказал Колька. - Я не совсем понимаю: каждая
Великая - огромный мозг, так? Они много разумней, чем люди. - Ахука
кивнул. - Может быть, им и сейчас виднее? Поясню примером: собака не может
судить о разуме человека. В состоянии ли вы судить о разуме Наран?
Ахука печально улыбался.
- Я ученый, и не мог бы судить на основе недостаточного знания.
Нарана из поселения Водяной крысы живет в скальной пещере, в двухстах
шагах под поверхностью. Лучи не могли пронизать такую толщу камня. Я
проверил это с помощью нардиков, а потом говорил с Нараной, и она
подтвердила мои мысли. Я спрашивал трижды. Она трижды подтвердила, что
другие Великие потеряли меру вещей...
- Да, это впечатляет, - сказал Колька. - Заэкранированная Великая
Память! А не могла Нарана говорить... неистинное?
Наблюдающий небо поднял брови.
- Великие не могут говорить неистинное, если они здоровы.
Ахука не понял, что Колька под "неистинным" подразумевал ложь. Этого
слова не имелось в языке, и понятия такого не имелось... Николай буркнул:
- Удивительно... Могла просто отказаться отвечать.
- Великая всегда отвечает.
- Вот как? А что она говорит о будущем Равновесия?
- Великих о будущем не спрашивают, Адвеста.
Николай не успел спросить - почему. Из лечилища выбежала Нанои;
промчались Охотники, прокатилась стая собак, заорали обезьяны... Что
случилось? Они бежали к болотцу - пастбищу буйволов, откуда доносилось
возбужденное, ревущее мычание.
...Охотники отгоняли огромных черных буйволов от дерева, косо
нависшего над болотом. Нанои внимательно смотрела вверх, вожак ее стаи,
рыжий Уртам, носился среди буйволов, прихватывая их за лодыжки.
- Что видишь ты наверху, Белочка? - спросил Колька.
- Там человек. Рогатые загнали его на дерево, - с веселым недоумением
отвечала Нанои. - Странный человек! Он - из новых Охотников, прилетевших
сегодня. Зачем пошел он к Рогатым?
- За лошадью, - спокойно сказал Ахука.
Лахи кричал:
- Спускайся, скудоумный! Рогатые ушли!
Человек на дереве зашевелился, медленно полез вниз по стволу,
придерживая зубами тетиву лука. Ахука зло, напряженно смотрел на него.
Обернулся к Брахаку:
- Узнаешь его, почтенный? Ты не верил мне. Узнаешь? Это Акшах, один
из "потерявших имя".
Точно! Тот самый человек, который останавливал Ахуку в подземелье
Нараны... "Чудак печальный и опасный", - вспомнил Колька.
Брахак приблизился к чудаку и величественно спросил:
- Тебе нужна лошадь, Акшах? Вот Охотник, Хранитель лошадей.
Охотники громко смеялись. Кольке казалось, что разыгрывается
спектакль, в котором участвуют двое актеров, знающих сценарий: "потерявший
имя" и Ахука. Прочие веселились, не понимая трагического смысла действия.
Человек не ответил Брахаку, реплика не предусматривалась пьесой. Он
шагнул мимо Брахака к Николаю - правая рука на рукоятке ножа.
Опять-таки никто не понял, никто не увидел смысла в этом движении, не
попытался остановить его. Колька увернулся от первого удара - Акшах, с
окаменевшим, сонным лицом, замахнулся еще раз. Колька ударил его по руке -
нож улетел далеко и вонзился в землю. Кто-то вскрикнул. Подскочил Лахи,
сгреб безумца в охапку, потащил в лечилище.
6
Ахука говорил непонятное:
- Вовремя явился Потерявший имя...
- Вовремя? Для кого? - спрашивал Николай.
- Для меня. А ты настоящий охотник, Адвеста.
Разговор был на пути к поляне гонии. Возбужденные Охотники собирались
у дерева.
- Акшах не безумец. Он потерял имя, - растолковывал Наблюдающий небо,
остро блестя глазами. - Великая сделала его своим продолжением, боевой
обезьяной...
- Как вы это терпите?
- До Звезды подобного не случалось, Адвеста...
Прежде, чем Наблюдающий небо договорил, стало понятно, что Нарана
пыталась и его, Кольку, во время обучения подчинить себе, но Ахука прервал
урок, и именно за вмешательство его упрекал "потерявший имя". Стало
понятно, что Нарана не приказывала Акшаху убивать - он разгадал ее
желание, прилетел на Шестой пост и заранее готовил лошадь для бегства.
- Вовремя, - это улыбался Ахука. - Потерпи, Адвеста. Сейчас я буду
говорить для всех.
...Вокруг гонии сидели все свободные Охотники. Брахак напряженно
хмурился, поглядывая в сторону лечилища. Николай сел рядом с Нанои.
- Его будут судить?
Нанои прошептала:
- Заповедь: "Поднявшему руку на Головастого - нет прощения".
- Да он безумен!
- Нардики покажут, Колия...
Наконец явился Лахи, за ним вели подсудимого. Брахак проговорил:
- Совет тревоги, - все наклонили головы. - Мы слушаем, Врач Лахи.
- Болен он, - сказал Врач. - Болен. - Общее движение, улыбки. - Он
спит наяву. Имени своего не помнит, называет себя "сыном Нараны"!
- Я Сын Нараны, - подтвердил четкий голос.
Охотники с облегчением зашумели. Больного надо лечить и вылечить -
что может быть проще? Для этого есть Врачи. Один Брахак помрачнел еще пуще
и, наклонившись, посмотрел на Ахуку:
- Наблюдающий небо, ты говорил истинное!
- Голубые жуки всегда говорят истинное, - сказал Лахи. - Что он
скажет на этот раз?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35