ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

В маминой коллекции серьги и кольца с бирюзой, а также замысловатый пояс, который она носит с широкими платьями и юбками. Я знаю, что у мамы есть джинсы, но она никогда не выходит в них на улицу, предпочитая юбки или платья. В знак уважения к богине-праматери. Или что-то в этом роде.
– Что такое? – спрашивает она, взглянув на меня. Рассматривая мамин профиль, я улыбаюсь и говорю, растягивая слова:
– Ты очень красивая!
– Лекси, красота идет изнутри.
– Мам, просто скажи «спасибо».
– Спасибо. – Она улыбается, а потом хлопает себя ладонью по лбу и говорит: – Лекси, поищи на заднем сиденье желтый лист бумаги.
Я оглядываюсь:
– Ничего не вижу.
– Смотри как следует!
Как следует? На заднем сиденье пусто, но я все равно поворачиваюсь и смотрю во все глаза. Я знаю, мама сейчас тянет время, стараясь вспомнить, куда же она положила желтый листок.
– О, Лекси! – вдруг говорит она. – Посмотри в пакете на двери. Там такой коричневый бумажный пакет. На полу. Под сиденьем. Там должен быть лист бумаги желтого цвета.
Смотрю под сиденьем:
– Эврика!
– Что там написано? – Она в состоянии вспомнить, где лежит записка, но текст…
Разворачиваю листок – крупными печатными буквами на нем написано «Прием товара в субботу». Протягиваю его маме.
– Вот черт, – говорит она. – У меня было ощущение, что я должна быть где-то в другом месте. Извини. – И на следующем перекрестке разворачивает машину.
Моя мама – хозяйка «Мэджик хэнгер», комиссионного магазина, где продается дешевая одежда для малообеспеченных женщин и их детей. Это соответствует не только ее отношению к скидкам, но и к теории реинкарнации. Как она говорит, даже одежда заслуживает в жизни второго шанса.
Я какое-то время помогаю ей разбирать одежду, но потом мне становится скучно. Мама отпускает меня позвонить отцу. Его мебельный магазин расположен всего в нескольких милях от «Мэджик хэнгер».
– Мебельный магазин «Джеймс», – раздается в трубке папин прокуренный баритон.
– Привет, па, – быстро говорю я.
Мама закатывает глаза.
– Александра Великая, – откликается он, и я счастлива, что снова заняла почетное место в его сердце. – Что ты делаешь?
– Я в «Мэджик хэнгер». Не хочешь отвезти меня домой?
– Если мама привезет тебя сюда, то я согласен, – смеется отец.
Мама соглашается. Это как совместные поездки с соседями на работу. Есть вещи, которые никогда не меняются.
Разговор в магазине
Мебельный магазин «Джеймс» расположен на Хэдден-авеню в Коллингсвуде – старом привлекательном городке, полной противоположности Черри-Хиллу, застроенному кондоминиумами и торговыми центрами. Папин магазин находится на первом этаже, в витрине выставлена мебель, а за ней видна вся мастерская. Здесь пахнет деревом, лаком и тестостероном.
Магазин назван так специально, чтобы не иметь ничего общего с крупными мебельными центрами и их высокими ценами. Он существует уже тридцать лет, и папа вложил в него так много любви и заботы, что он для меня как младший брат. И если так можно выразиться, между нами существует детская ревность.
«Джеймс», как и я, вполне состоялся и очень радует отца. Он требует больших расходов и профессионального подхода, правильных инструментов и искренней любви, чтобы открыться с лучшей стороны. Как и я.
– Привет, девочки, – говорит папа, когда мы входим в магазин. Мама краснеет, а я наблюдаю за ними.
Мой отец – красивый мужчина. Около шести футов роста, с прямыми светло-каштановыми волосами, яркими голубыми глазами с лучистыми морщинками вокруг и полными губами, которые достались мне по наследству. Отец называет себя неквалифицированным рабочим, предпочитающим ручной труд. Он мускулистый, худощавый, с мозолями на руках. Художник с ярко выраженной индивидуальностью.
Заметив мамин румянец, папа как-то по-особому ей улыбается. Мне не хочется влезать в их отношения, но я не забываю, что когда-то мои родители испытывали друг к другу сильную страсть. На банкете в честь его второй свадьбы мы с папой танцевали вальс, и он не выпускал из рук бутылку с шампанским.
– Она очень мила, – сказала я тогда, имея в виду его новую жену.
– Да, – кивнул он, отхлебывая шампанское, – но я ни одну женщину не любил так, как твою мать.
И он сказал это всего через несколько часов после того, как женился не на моей маме, а на другой женщине! Я была так шокирована и расстроена, что не смогла придумать, что ответить ему.
– Почему? – Это было единственное слово, которое мне удалось вымолвить. Я имела в виду: почему же ты женился в первый раз и во второй? Почему не удержал маму?
Папа то ли не понял вопроса, то ли не захотел отвечать. Он сказал о другом:
– Потому что она подарила мне тебя.
Но я знала, что этот дважды женатый мужчина лжет. Просто мама окончательно повзрослела и захотела стабильности в жизни. Она сделала выбор и, как и намеревалась, нашла себе и мужа, и дом. И все же она не забыла, как они были близки. Иначе она не краснела бы.
Честно говоря, я терпеть не могу думать об их совместной жизни и о том, как она на меня повлияла. В детстве я хотела, чтобы у меня были нормальные родители. Разведенные. Как у всех детей. Потому что тогда я бы знала, по каким правилам развиваются отношения. Любые отношения.
Папа усаживает меня в блестящий красный пикап – антикварный, с любовью восстановленный автомобиль. Я сначала сажусь на сиденье, а потом поворачиваюсь, пока мои ноги не оказываются под приборной доской. Моего роста достаточно, чтобы нормально садиться в высокую машину, но в папин пикап я забираюсь так с детства. И делаю это с удовольствием. А отец каждый раз смеется.
– Нам нужно поторопиться, – говорит он, проезжая по Хэдден-авеню. – К нам в гости сегодня придет сестра Мэри-Энн с мужем, и я должен приготовить ужин. А еще принять душ и переодеться. – Он оглядывает свои выцветшие джинсы, заляпанные красным лаком, и, недовольный своим видом, качает головой. Хотя одет он так же, как всегда.
Как-то осенью – мне было лет семь или восемь, а папа только расстался с очередной женой или подружкой – мы много времени проводили вместе. Обычно он забирал меня из школы, и мы ехали в магазин, где мне поручалось какое-нибудь очень-очень важное дело, с которым могла справиться только я одна. Например, я ставила печать «Оплачено» на счета. А потом мы шли к нему домой и вместе готовили ужин. И не просто макароны с сыром, а полноценную еду: салат, основное блюдо и десерт. Потом устраивались в гамаке на заднем дворе. Я клала голову папе на грудь, на футболку, мягкую после многочисленных стирок, закрывала глаза, слушала пение птиц и стрекотание белок и незаметно засыпала. Утром я всегда просыпалась в своей комнате и понимала, что папа перенес меня наверх и уложил в кровать.
– …и соус с васаби для тунца на гриле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80