Это была работа на износ - умерших детей заменяли вновь купленными. За все время, которое я там провел, умерли от каторжного труда и под плетью тридцать девять детей... И все это для того, чтобы богачи могли жить в роскошных дворцах, с фонтанами и бассейнами...
Я сразу понял, что терять мне нечего. Я решил: если и не удастся сбежать, то по крайней мере пусть они получат от меня как можно меньше. Надсмотрщики сразу невзлюбили меня. Меня постоянно секли плетью, привязывали к столбу на солнцепеке на целый день без глотка воды, и солнце дико жгло мои раны на спине...
Однажды я, не выдержав издевательств, взял камень и замахнулся на надсмотрщика. Но не успел опустить булыжник ему на голову - получил страшный удар палкой по руке. Что поделать - он был взрослый, сытый, полный сил... О "бунте" доложили хозяину, и он приказал в назидание другим публично выжечь раскаленным железом у меня на спине клеймо диаметром в пять сантиметров.
Чтобы я не "заражал" других, меня изолировали и запирали на ночь в отдельно стоящем сарае. Это меня и спасло: в одном из углов среди всякого хлама и металлолома я нашел старое лезвие пилы. Вернее, обломок. И еще одно обстоятельство спасло меня: та гниль, которой нас кормили, хорошо клеилась и имела практически тот же цвет, что и цепи.
Восемнадцать ночей ушло на перепиливание цепей. Наконец, на девятнадцатую ночь я сделал последние надрезы пилой, и оковы пали. Но это было только начало. Мне уже было все равно, что со мной будет. Я готов был умереть в морской пучине или в пасти акулы, но только не в рабстве. Никем не замеченный, я быстро вынул плохо скрепленные друг с другом камни, из которых был сложен сарай, вышел на свежий воздух, тихо дополз до моря, бросился в волны и поплыл прочь от острова.
Я не рассчитал своих сил: проработав семнадцать часов, я еще три часа затратил на избавление от цепей. А в море я провел еще два часа... Совершенно обессиленный, я почувствовал, что больше плыть не могу. Перевернувшись на спину, я немного отдохнул... Через два часа мучители меня хватятся...
Взошло солнце, и я поплыл дальше. Я точно знал, что умру, но не вернусь на каторгу... И тут, когда сознание уже начало мутиться, я увидел судно под красным флагом. Собрав последние силы, я поплыл ему наперерез, стал отчаянно кричать... Меня услышали, и через десять минут я уже был на советском торговом корабле "Восход".
"Восход" шел из иранского порта Бушир в Новороссийск через Красное море и Суэцкий канал. К счастью для меня, случилась небольшая поломка, и кораблю пришлось зайти в Джидду, тем самым отклонившись от основного пути. Капитан и его заместитель по политчасти отлично знали арабский язык. Вся команда была просто в шоке, когда я объяснил происхождение рубцов и клейма на спине... Капитан на всякий случай связался с Москвой и доложил об обстоятельствах случившегося и координатах судна. Он дал слово коммуниста, что команда будет защищать меня от рабовладельцев до последнего. На полном ходу мы пошли прочь из территориальных вод Саудовской Аравии.
Уже в нейтральных водах нас догнал быстроходный катер с вооруженными людьми - охранниками каменоломни. Они нагло потребовали доступа на советский корабль. Однако капитан твердо сказал, что мы будем драться до конца, а в случае нашей гибели террористы и их хозяева очень ненадолго переживут нас - обо всем уже известно Москве, сеанс связи продолжается и в эту минуту.
Кровопийцы отлично знали, что это не пустые угрозы: еще был жив Сталин, еще работал на своем посту Павел Судоплатов... Это потом, в 1954 году, когда он будет посажен, тайваньские фашисты на пару с американцами захватят наше судно "Туапсе", бросят команду в тюрьму, а хрущевское правительство будет только громко мычать, как недоенная корова. Кстати сказать, ущерб от этого будет громадным - ценнейшие результаты психологических экспериментов по подавлению личности среднестатистического советского человека, проведенных в рамках этой "операции", будут затем эффективно использованы в штабах стратегов "холодной войны"... А в 1955 году на рейде Севастополя итальянцы взорвут наш военный корабль "Новороссийск", и тоже никакой реакции не последует...
Но был 1951 год, и поэтому преследователи убрались ни с чем...
26 августа мы были уже в Новороссийске.
Советские врачи вылечили меня, восстановили силы. Мне пересадили кожу на спине, удалив рабское клеймо. Капитан усыновил меня, я быстро выучил русский язык и вскоре стал полноправным советским гражданином. Советский Союз тогда был путеводной звездой и гостеприимным пристанищем для угнетенных со всего мира, всех рас и национальностей - таким он остается и сейчас...
В 1952 году меня пригласили на встречу Сталина с детьми. В Большом Кремлевском дворце состоялась торжественная часть - Сталин говорил о том, что мы - будущее страны, что нам предстоит строить новую счастливую жизнь...
А когда собрание закончилось, я из любопытства пошел не со всеми, а решил немного побродить по коридорам дворца. В той стране, где я родился, дети трудящихся были во дворцах только в качестве рабов и объектов удовлетворения гнусной похоти богачей... И тут я увидел его. Он подошел ко мне, провел рукой по волосам, положил руку мне на плечо и тихо, задумчиво сказал:
- Я скоро уйду от вас, а ты только начинаешь жить. Много я пережил за свою жизнь - этого хватит на десятки людей. Я жил во имя народа. Я был со своим народом в самое страшное время, я вместе с ним делил и горечь поражений, и радость побед. Да, я во многом был виноват, но мы шли к великой цели по неизведанному пути... Однако после моей смерти мое имя будет оплевано. Обо мне составят самую большую и подлую ложь на свете. За все наши успехи и достижения нам будут жестоко мстить. Того, что я сделал во имя справедливости, мне не простят... Я надеюсь на тебя, я верю, что ты будешь достойным сыном нашей страны. Ты многое увидишь в своей жизни, встретишь и настоящих людей, и тех, кого людьми назвать нельзя... Я не зря прожил жизнь, но ваше поколение не оценит меня, хотя и обязано мне жизнью и свободой. Однако у жизни свои законы, и я точно знаю, что ваши внуки и правнуки отдадут должное моему труду и пойдут вперед. Только двадцать первый век оценит меня по достоинству... Пусть я всегда буду в твоем сердце. Запомни на всю жизнь мое прикосновение. Прощай и будь счастлив...
Он повернулся и медленно пошел по коридору. До сих пор у меня перед взором стоят его глаза на очень усталом лице - глаза, излучающие какую-то неземную теплоту...
После службы в армии я поступил в нефтяной институт, осваивал месторождения в Сибири, долго работал в Ираке. Я женился на младшей дочери капитана, прекрасной русской девушке Марине - три года назад я ее похоронил, - воспитал троих детей и десятерых внуков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197
Я сразу понял, что терять мне нечего. Я решил: если и не удастся сбежать, то по крайней мере пусть они получат от меня как можно меньше. Надсмотрщики сразу невзлюбили меня. Меня постоянно секли плетью, привязывали к столбу на солнцепеке на целый день без глотка воды, и солнце дико жгло мои раны на спине...
Однажды я, не выдержав издевательств, взял камень и замахнулся на надсмотрщика. Но не успел опустить булыжник ему на голову - получил страшный удар палкой по руке. Что поделать - он был взрослый, сытый, полный сил... О "бунте" доложили хозяину, и он приказал в назидание другим публично выжечь раскаленным железом у меня на спине клеймо диаметром в пять сантиметров.
Чтобы я не "заражал" других, меня изолировали и запирали на ночь в отдельно стоящем сарае. Это меня и спасло: в одном из углов среди всякого хлама и металлолома я нашел старое лезвие пилы. Вернее, обломок. И еще одно обстоятельство спасло меня: та гниль, которой нас кормили, хорошо клеилась и имела практически тот же цвет, что и цепи.
Восемнадцать ночей ушло на перепиливание цепей. Наконец, на девятнадцатую ночь я сделал последние надрезы пилой, и оковы пали. Но это было только начало. Мне уже было все равно, что со мной будет. Я готов был умереть в морской пучине или в пасти акулы, но только не в рабстве. Никем не замеченный, я быстро вынул плохо скрепленные друг с другом камни, из которых был сложен сарай, вышел на свежий воздух, тихо дополз до моря, бросился в волны и поплыл прочь от острова.
Я не рассчитал своих сил: проработав семнадцать часов, я еще три часа затратил на избавление от цепей. А в море я провел еще два часа... Совершенно обессиленный, я почувствовал, что больше плыть не могу. Перевернувшись на спину, я немного отдохнул... Через два часа мучители меня хватятся...
Взошло солнце, и я поплыл дальше. Я точно знал, что умру, но не вернусь на каторгу... И тут, когда сознание уже начало мутиться, я увидел судно под красным флагом. Собрав последние силы, я поплыл ему наперерез, стал отчаянно кричать... Меня услышали, и через десять минут я уже был на советском торговом корабле "Восход".
"Восход" шел из иранского порта Бушир в Новороссийск через Красное море и Суэцкий канал. К счастью для меня, случилась небольшая поломка, и кораблю пришлось зайти в Джидду, тем самым отклонившись от основного пути. Капитан и его заместитель по политчасти отлично знали арабский язык. Вся команда была просто в шоке, когда я объяснил происхождение рубцов и клейма на спине... Капитан на всякий случай связался с Москвой и доложил об обстоятельствах случившегося и координатах судна. Он дал слово коммуниста, что команда будет защищать меня от рабовладельцев до последнего. На полном ходу мы пошли прочь из территориальных вод Саудовской Аравии.
Уже в нейтральных водах нас догнал быстроходный катер с вооруженными людьми - охранниками каменоломни. Они нагло потребовали доступа на советский корабль. Однако капитан твердо сказал, что мы будем драться до конца, а в случае нашей гибели террористы и их хозяева очень ненадолго переживут нас - обо всем уже известно Москве, сеанс связи продолжается и в эту минуту.
Кровопийцы отлично знали, что это не пустые угрозы: еще был жив Сталин, еще работал на своем посту Павел Судоплатов... Это потом, в 1954 году, когда он будет посажен, тайваньские фашисты на пару с американцами захватят наше судно "Туапсе", бросят команду в тюрьму, а хрущевское правительство будет только громко мычать, как недоенная корова. Кстати сказать, ущерб от этого будет громадным - ценнейшие результаты психологических экспериментов по подавлению личности среднестатистического советского человека, проведенных в рамках этой "операции", будут затем эффективно использованы в штабах стратегов "холодной войны"... А в 1955 году на рейде Севастополя итальянцы взорвут наш военный корабль "Новороссийск", и тоже никакой реакции не последует...
Но был 1951 год, и поэтому преследователи убрались ни с чем...
26 августа мы были уже в Новороссийске.
Советские врачи вылечили меня, восстановили силы. Мне пересадили кожу на спине, удалив рабское клеймо. Капитан усыновил меня, я быстро выучил русский язык и вскоре стал полноправным советским гражданином. Советский Союз тогда был путеводной звездой и гостеприимным пристанищем для угнетенных со всего мира, всех рас и национальностей - таким он остается и сейчас...
В 1952 году меня пригласили на встречу Сталина с детьми. В Большом Кремлевском дворце состоялась торжественная часть - Сталин говорил о том, что мы - будущее страны, что нам предстоит строить новую счастливую жизнь...
А когда собрание закончилось, я из любопытства пошел не со всеми, а решил немного побродить по коридорам дворца. В той стране, где я родился, дети трудящихся были во дворцах только в качестве рабов и объектов удовлетворения гнусной похоти богачей... И тут я увидел его. Он подошел ко мне, провел рукой по волосам, положил руку мне на плечо и тихо, задумчиво сказал:
- Я скоро уйду от вас, а ты только начинаешь жить. Много я пережил за свою жизнь - этого хватит на десятки людей. Я жил во имя народа. Я был со своим народом в самое страшное время, я вместе с ним делил и горечь поражений, и радость побед. Да, я во многом был виноват, но мы шли к великой цели по неизведанному пути... Однако после моей смерти мое имя будет оплевано. Обо мне составят самую большую и подлую ложь на свете. За все наши успехи и достижения нам будут жестоко мстить. Того, что я сделал во имя справедливости, мне не простят... Я надеюсь на тебя, я верю, что ты будешь достойным сыном нашей страны. Ты многое увидишь в своей жизни, встретишь и настоящих людей, и тех, кого людьми назвать нельзя... Я не зря прожил жизнь, но ваше поколение не оценит меня, хотя и обязано мне жизнью и свободой. Однако у жизни свои законы, и я точно знаю, что ваши внуки и правнуки отдадут должное моему труду и пойдут вперед. Только двадцать первый век оценит меня по достоинству... Пусть я всегда буду в твоем сердце. Запомни на всю жизнь мое прикосновение. Прощай и будь счастлив...
Он повернулся и медленно пошел по коридору. До сих пор у меня перед взором стоят его глаза на очень усталом лице - глаза, излучающие какую-то неземную теплоту...
После службы в армии я поступил в нефтяной институт, осваивал месторождения в Сибири, долго работал в Ираке. Я женился на младшей дочери капитана, прекрасной русской девушке Марине - три года назад я ее похоронил, - воспитал троих детей и десятерых внуков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197