«Ялта - это помесь чего-то европейского, напоминающего виды Ниццы, с чем-то мещански-ярмарочным. Коробкообразные гостиницы, в которых чахнут несчастные чахоточные, наглые татарские хари, турнюры с очень откровенным выражением чего-то очень гнусного, эти рожи бездельников-богачей с жаждой грошевых приключений, парфюмерный запах вместо запаха кедров и моря, жалкая, грязная пристань, грустные огни вдали на море, болтовня барышень и кавалеров, понаехавших сюда наслаждаться природой, в которой они ничего не понимают, - все это в общем дает такое унылое впечатление и так внушительно, что начинаешь обвинять себя в предубеждении и пристрастии».
Во времена Чехова Ялта мало походила на теперешнюю. Сейчас Ялта - Всесоюзная здравница. Красивейший благоустроенный город-курорт, живописно раскинувшийся по склону гор, спускающихся амфитеатром к морю, весь в зелени садов, залитый ослепительным южным солнцем, - он на долгие годы запечатлевается в памяти десятков тысяч людей, ежегодно приезжающих сюда для отдыха и лечения. А тогда Ялта в основном была курортом для буржуазного и аристократического общества и летней резиденцией царя со всей его дворцовой и правительственной свитой.
Осенью в великолепные дворцы, виллы, дачи с роскошными парками, раскинувшимися по всему Южному берегу Крыма, съезжались великосветские прожигатели жизни на «бархатный сезон»; это считалось «хорошим тоном». Общий тон задавала Ливадия - резиденция царя. Приезжал царь - начинался сезон, съезжался «цвет» общества; уезжал царь - сезон заканчивался, Южный берег пустел.
Известный в дореволюционное время журналист В. М. Дорошевич писал однажды в одном из своих фельетонов о курортной жизни в Ялте: «Здесь очень весело... Все наши дела состоят в том, что мы ездим по утрам в отделение банка получать по чеку для расходов на сегодняшний день... День заполняется флиртом, поездками в разукрашенных экипажах и на верховых лошадях, пикниками и попойками, а вечера проходят в ресторанах и казино».
Такие же картины пошлого курортного быта можно встретить и в других литературных произведениях того времени, как, например, в рассказе Леси Украинки «Над морем», написанном в 1900 году. Писательница жила в Ялте в конце девяностых годов и имела возможность наблюдать быт и нравы приезжавшей на курорт аристократической и буржуазной публики. На фоне чудесно описанной крымской природы Л. Украинка в этом рассказе показывает типичную «курортную» жизнь в Ялте одной представительницы разлагавшегося буржуазного общества, пустой и испорченной богатой девушки, приехавшей из Москвы только ради флирта и легкомысленных похождений.
В журнале «Отдых» в номере двенадцатом за тот же 1900 год можно прочитать интересно написанный фельетон П. Николаева «С берегов южного моря». В нем тоже рассказывается о «курортных» похождениях, дамы, приехавшей в Ялту специально для сомнительных и пошлых развлечений. Характерный штрих: автор фельетона в самом же начале раскрывает типично буржуазный взгляд на Ялту. Он пишет: «Слово - Южный берег Крыма - сейчас же вызывает в мозгу вашем представление о Ялте, к Ялте цепляются татары-проводники, поездки, дорогие отели, дорогой стол, костюмы, туалеты, словом Биарриц в миниатюре...»
А заканчивается фельетон другими многозначительными словами: «... Есть две Ялты. Одна - Ялта богатых людей, Ялта суетная, развратная, пользующаяся небом и морем, воздухом и светом для мелких целей, для низменных желаний... Но есть Ялта настоящая, Ялта, богатая лесами, морем, богатая солнцем и вечно синим небом...»
И вот эта вторая Ялта с ее лесами, морем, солнцем и «вечно синим небом», да и весь Южный берег Крыма со второй половины XIX века стали широко популярным климатическим курортом для лечения легочнотуберкулезных больных. Сюда съезжались с надеждой на исцеление от недуга тысячи людей, причем преимущественно бедняков, «привилегией» которых была в дореволюционной России эта болезнь. Санаториев в Крыму в те времена не было. Существовавшие на побережье несколько частных дорогих пансионатов-лечебниц дельцов-коммерсантов были не по карману для таких больных. Поэтому большая часть их ютилась по «коробкообразным гостиницам» или устраивалась по углам и комнатам у ялтинских жителей. Там, подчас в антигигиенических условиях, туберкулезные больные влачили жалкое существование.
В одном из писем к Суворину Чехов писал: «Тяжелых больных не принимают ни в гостиницы, ни на квартиры, можете себе представить, какие истории приходится наблюдать здесь. Мрут люди от истощения, от обстановки, от полного заброса - и это в благословенной Тавриде. Потеряешь всякий аппетит и к солнцу, и к морю...»
Эти контрасты накладывали определенный отпечаток на жизнь города и преследовали Чехова с первого и до последнего дня его жизни в Ялте. А «бездельники-богачи с жаждой грошевых наслаждений» и великосветские кутилы, съезжавшиеся летом и осенью на модный курорт пофлиртовать, приятно и весело убить время за «курортным романчиком», - все это, типичное для тогдашней Ялты, не могло не отталкивать такого гуманиста и демократа, как Чехов.
* * *
Приехав осенью 1898 года в Ялту, чтобы провести там зиму, Чехов первое время жил в частных пансионатах. Но скитания по чужим домам, без своего угла, без привычного письменного стола, без установленного распорядка жизни были тяжелы для больного писателя, и он начал подумывать о собственной даче, к тому же и Крым стал тогда ему уже нравиться. Неожиданная смерть отца, Павла Егоровича, в октябре 1898 года окончательно разрешила этот вопрос. Чехов приобретает в Ялте участок земли и начинает строить свой дом.
Как вспоминает сестра писателя Мария Павловна, участок при первом знакомстве с ним произвел на нее неприятное впечатление. «Мне было досадно, - рассказывает Мария Павловна, - что брат купил участок так далеко от моря. Когда же мы подошли к нему, то моим глазам представилось нечто невероятное. Старый, корявый виноградник, обнесенный плетнем. Ни деревца, ни кустика и никакой постройки. Рядом, за плетнем, кладбище и, как нарочно, похороны на нем... Я не сумела скрыть первого неприятного впечатления. Брат заметил его и огорчился. Правда, открывшийся с участка вид был прекрасен: вся Ялта как на ладони и широкий горизонт моря. Тогда еще был виден мол, в порту стояли корабли и пароходы. Я залюбовалась видом на горы».
Покупка участка на окраине Ялты объяснялась тем, что в центре города цены на землю стояли очень высокие. Этот же участок, размером в 800 кв. саженей, Чехов купил по дешевой цене, по 5 рублей за кв. сажень и, кроме того, на льготных условиях, в долг. Самого писателя не страшила отдаленность участка от центра, и он находил в этом даже известные преимущества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Во времена Чехова Ялта мало походила на теперешнюю. Сейчас Ялта - Всесоюзная здравница. Красивейший благоустроенный город-курорт, живописно раскинувшийся по склону гор, спускающихся амфитеатром к морю, весь в зелени садов, залитый ослепительным южным солнцем, - он на долгие годы запечатлевается в памяти десятков тысяч людей, ежегодно приезжающих сюда для отдыха и лечения. А тогда Ялта в основном была курортом для буржуазного и аристократического общества и летней резиденцией царя со всей его дворцовой и правительственной свитой.
Осенью в великолепные дворцы, виллы, дачи с роскошными парками, раскинувшимися по всему Южному берегу Крыма, съезжались великосветские прожигатели жизни на «бархатный сезон»; это считалось «хорошим тоном». Общий тон задавала Ливадия - резиденция царя. Приезжал царь - начинался сезон, съезжался «цвет» общества; уезжал царь - сезон заканчивался, Южный берег пустел.
Известный в дореволюционное время журналист В. М. Дорошевич писал однажды в одном из своих фельетонов о курортной жизни в Ялте: «Здесь очень весело... Все наши дела состоят в том, что мы ездим по утрам в отделение банка получать по чеку для расходов на сегодняшний день... День заполняется флиртом, поездками в разукрашенных экипажах и на верховых лошадях, пикниками и попойками, а вечера проходят в ресторанах и казино».
Такие же картины пошлого курортного быта можно встретить и в других литературных произведениях того времени, как, например, в рассказе Леси Украинки «Над морем», написанном в 1900 году. Писательница жила в Ялте в конце девяностых годов и имела возможность наблюдать быт и нравы приезжавшей на курорт аристократической и буржуазной публики. На фоне чудесно описанной крымской природы Л. Украинка в этом рассказе показывает типичную «курортную» жизнь в Ялте одной представительницы разлагавшегося буржуазного общества, пустой и испорченной богатой девушки, приехавшей из Москвы только ради флирта и легкомысленных похождений.
В журнале «Отдых» в номере двенадцатом за тот же 1900 год можно прочитать интересно написанный фельетон П. Николаева «С берегов южного моря». В нем тоже рассказывается о «курортных» похождениях, дамы, приехавшей в Ялту специально для сомнительных и пошлых развлечений. Характерный штрих: автор фельетона в самом же начале раскрывает типично буржуазный взгляд на Ялту. Он пишет: «Слово - Южный берег Крыма - сейчас же вызывает в мозгу вашем представление о Ялте, к Ялте цепляются татары-проводники, поездки, дорогие отели, дорогой стол, костюмы, туалеты, словом Биарриц в миниатюре...»
А заканчивается фельетон другими многозначительными словами: «... Есть две Ялты. Одна - Ялта богатых людей, Ялта суетная, развратная, пользующаяся небом и морем, воздухом и светом для мелких целей, для низменных желаний... Но есть Ялта настоящая, Ялта, богатая лесами, морем, богатая солнцем и вечно синим небом...»
И вот эта вторая Ялта с ее лесами, морем, солнцем и «вечно синим небом», да и весь Южный берег Крыма со второй половины XIX века стали широко популярным климатическим курортом для лечения легочнотуберкулезных больных. Сюда съезжались с надеждой на исцеление от недуга тысячи людей, причем преимущественно бедняков, «привилегией» которых была в дореволюционной России эта болезнь. Санаториев в Крыму в те времена не было. Существовавшие на побережье несколько частных дорогих пансионатов-лечебниц дельцов-коммерсантов были не по карману для таких больных. Поэтому большая часть их ютилась по «коробкообразным гостиницам» или устраивалась по углам и комнатам у ялтинских жителей. Там, подчас в антигигиенических условиях, туберкулезные больные влачили жалкое существование.
В одном из писем к Суворину Чехов писал: «Тяжелых больных не принимают ни в гостиницы, ни на квартиры, можете себе представить, какие истории приходится наблюдать здесь. Мрут люди от истощения, от обстановки, от полного заброса - и это в благословенной Тавриде. Потеряешь всякий аппетит и к солнцу, и к морю...»
Эти контрасты накладывали определенный отпечаток на жизнь города и преследовали Чехова с первого и до последнего дня его жизни в Ялте. А «бездельники-богачи с жаждой грошевых наслаждений» и великосветские кутилы, съезжавшиеся летом и осенью на модный курорт пофлиртовать, приятно и весело убить время за «курортным романчиком», - все это, типичное для тогдашней Ялты, не могло не отталкивать такого гуманиста и демократа, как Чехов.
* * *
Приехав осенью 1898 года в Ялту, чтобы провести там зиму, Чехов первое время жил в частных пансионатах. Но скитания по чужим домам, без своего угла, без привычного письменного стола, без установленного распорядка жизни были тяжелы для больного писателя, и он начал подумывать о собственной даче, к тому же и Крым стал тогда ему уже нравиться. Неожиданная смерть отца, Павла Егоровича, в октябре 1898 года окончательно разрешила этот вопрос. Чехов приобретает в Ялте участок земли и начинает строить свой дом.
Как вспоминает сестра писателя Мария Павловна, участок при первом знакомстве с ним произвел на нее неприятное впечатление. «Мне было досадно, - рассказывает Мария Павловна, - что брат купил участок так далеко от моря. Когда же мы подошли к нему, то моим глазам представилось нечто невероятное. Старый, корявый виноградник, обнесенный плетнем. Ни деревца, ни кустика и никакой постройки. Рядом, за плетнем, кладбище и, как нарочно, похороны на нем... Я не сумела скрыть первого неприятного впечатления. Брат заметил его и огорчился. Правда, открывшийся с участка вид был прекрасен: вся Ялта как на ладони и широкий горизонт моря. Тогда еще был виден мол, в порту стояли корабли и пароходы. Я залюбовалась видом на горы».
Покупка участка на окраине Ялты объяснялась тем, что в центре города цены на землю стояли очень высокие. Этот же участок, размером в 800 кв. саженей, Чехов купил по дешевой цене, по 5 рублей за кв. сажень и, кроме того, на льготных условиях, в долг. Самого писателя не страшила отдаленность участка от центра, и он находил в этом даже известные преимущества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35