Мое дело простое: сумки таскать, да «что угодно, мэм», «конечно, мэм».
Он повертел в руках пакет с чипсами, прочел рецептуру и только присвистнул.
– Нет, вы посмотрите, сколько тут соли! Неужели вам все равно, какое у вас будет давление?
– Ну, не надо, Бен, – вздохнула она.
Но он не отступал.
– Человеку необходимо всего лишь двести двадцать миллиграммов соли в день, а видите, что тут написано? От таких доз что угодно может быть: и удары, и рак желудка… Вот у вас все время желудок побаливает, вы сами мне говорили, – так это потому, что соль там все у вас разъела.
– Господи Иисусе! – взмолилась она, вырвала у него из рук чипсы и поставила пакет обратно. – Да покупайте вы, что хотите! – и пошла к прилавку с журналами.
Бен помотал головой. Он уже достаточно ее изучил, чтобы не обижаться, когда на нее нападали такие капризы, да и хорошо, что так, он теперь волен покупать все по-настоящему ей полезное.
Когда он подходил к кассе, в тележке у него была целая гора продуктов. Очередь, к сожалению, оказалась длиннющая. Им по воскресным дням надо бы дополнительных кассиров ставить.
Бен терпеливо ждал, Эллен перелистывала какой-то блестящий еженедельник. Ага, «Глоуб», и на первой же странице фотография унылого Дона Арнольда, который с грустью смотрит на свою светящуюся торжеством жену, а заголовок гласит: ДОУНИ ДОБИЛА ДОНА.
Чтобы не так скучно было стоять, Бен купил «Спортс иллюстрейтед», а когда вернулся в очередь, оказалось, что перед ним невесть откуда взявшийся мужчина в застиранной майке держит упаковку из шести банок пива. Это что же такое, лезет вперед всех и даже разрешения не спросит.
– Послушайте, встаньте в очередь, как все, – обратился к нему Бен.
– А я тут и стою, как раз перед вами, – с наглой улыбкой ответил любитель пива.
– Нет, не стоите.
Мужчина не спеша повернулся к нему, взглянул, набычившись.
– Ты чего шум поднял, старичок?
– Вы где-то позади меня, – твердо сказал Бен, – займите свою очередь, и никакого шума.
– Вот так, что ли, а, папаша? – толстяк стоял теперь за Беном, но так тесно к нему прижавшись, что дышал ему пивными парами прямо в затылок.
– Вот так, – осклабился Бен.
Впереди, у кассы, стоял автомат для мороженого, и в его стеклянной дверце хорошо было видно происходящее в очереди. Поставив пиво на пол, мужчина в майке занес кулак, но, прежде чем удар был нанесен, Бену удалось, перенеся тяжесть тела на левую сторону, правым локтем заехать нападающему в живот. Тот качнулся назад, потерял равновесие и хлопнулся прямо на стеллаж с детским питанием, попутно сокрушив и свое пиво в упаковке.
– Ну что там такое опять? – бросилась к нему Эллен. – Ну почему вы каждый раз затеваете драку, куда мы ни пойдем?
Бен взглянул на нее, печально покачав головой.
– Зря вы меня ругаете, просто он споткнулся, видимо, недоглядел. Вечно я у вас во всем виноват.
Нападавший – весь в крови от бутылочек с детской смесью – пытался подняться на ноги и вопил, что ему сломали шею.
На шум подбежал администратор супермаркета. Бен поторопился расплатиться, и они улизнули.
Эллен осталась перекладывать покупки, пока он подгонял автомобиль. Только в Нью-Йорке в любом супермаркете установлены заграждения, так что нельзя с тележкой пройти прямо к машине. Подъехав, он увидел, что Эллен все никак не оторвется от «Глоуб».
– Что вам так интересно, это же одни сплетни.
– А мне сплетни нравятся, к вашему сведению.
– Не знаю, что тут может нравиться: то какие-то дети родились двухголовые, то марсиане гуляют по Сиэтлу, то обнаружены блохи крупнее собак…
– Ну, про такое я и читать не стану. А вот это любопытно, – и она указала на фотографию Дона с Доуни.
Пожалуй, она не так уж неправа. Действительно, любопытно.
– Хотя так все размазывают, ужас просто. Хотят на слабостях человеческих поиграть. Вот, представьте себе, что открываете журнальчик, а там во всю полосу: РИХАРД ЗАСАДИЛ ДЖИНЕ, А ЭЛЛЕН РЯДОМ! – как вам это понравится?
Она молча посмотрела на него.
– Да, пожалуй, вы правы, – и журнальчик полетел в мусорный бак, когда он завел машину.
Глава XI
Суперобложку сделали почти такой, как воображала Эллен: в центре большое красного цвета сердце, над ним заглавие – «Биение сердца. Что может трансплантация», а пониже имя автора – Рихард Вандерманн, доктор наук; о том, что он доктор наук, сообщалось чуть менее крупным шрифтом. В сувенирный киоск в холле больницы завезли несколько десятков экземпляров из самого первого тиража, сочтя, что пациенты и сотрудники все быстро раскупят. Она достала с полки пахнувшую краской книгу. Фотография Рихарда самая импозантная: белоснежный халат, на шее стетоскоп и смотрит на читателя в упор. Был бы в обычном одеянии хирурга – помятом, топорно скроенном – никто бы и внимания особого на него не обратил, тем более что лицо оказалось бы прикрыто маской, а красивые волосы не очень-то рассмотришь под шапочкой.
– Красавчик, прямо не оторвешься, – прокомментировала Голди, заглянув через ее плечо.
– Спорить не стану, – вздохнула Эллен.
– Но ты, надеюсь, не собираешься за свои деньги книжку эту покупать?
– Нет, просто хотела взглянуть, как получилось.
– Я бы на его месте тебе целую пачку презентовала, уж так ты на него поработала, так поработала…
– Мне ничего, слышишь, ничего от него не нужно.
– Вот это да, просто кремень, – Голди хлопнула ее ладонью по спине. – Ну, хорошо, что ты вроде бы пришла в себя.
– Да тут и сомневаться нечего, Голди, я уже пять месяцев ни словом с ним не обмолвилась. Почти пять месяцев.
– Знаю, только боюсь, ты все ждешь, когда он на коленях к тебе приползет просить прощения.
– Исключено. Все в прошлом, как отрезало. – Эллен говорила твердо и ясно. – Ты была права, Голди, я в самом деле вела себя словно девчонка, которая вчера из захолустья приехала и совсем растерялась, ну, понимаешь, он такой знаменитый врач и вдруг за мной ухаживает. А теперь все это прошло, и я буду строить жизнь, как мне хочется. Хватит с меня, не такая уж я бесхребетная.
– Да ведь и хребет-то, спина твоя, тоже все лучше становится, просто чудо какое-то.
– Ну, не скажу, чтобы так уж лучше, – кисло улыбнулась Эллен. – Хотя того шарлатана, как ты выражалась, я больше не посещаю, это верно. Он и правда шарлатан.
– Вот видишь! – Голди ужасно нравилось, что ее правота в конце концов признана. – Ты меня вообще почаще слушай, а я тебе вот что скажу: хватит киснуть, надо тебе кого-нибудь нового подыскать.
– Да я не против, только вот никого подходящего не попадается.
– Ой, не смеши меня, пожалуйста. Вот что, ты в субботу свободна вечером?
– Не знаю еще. Бен едет в Джерси к дочери, проведет там выходные, так что я, глядишь, в Амстердам наведаюсь, надо бы навестить дядю Пита.
– Дядю, как же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Он повертел в руках пакет с чипсами, прочел рецептуру и только присвистнул.
– Нет, вы посмотрите, сколько тут соли! Неужели вам все равно, какое у вас будет давление?
– Ну, не надо, Бен, – вздохнула она.
Но он не отступал.
– Человеку необходимо всего лишь двести двадцать миллиграммов соли в день, а видите, что тут написано? От таких доз что угодно может быть: и удары, и рак желудка… Вот у вас все время желудок побаливает, вы сами мне говорили, – так это потому, что соль там все у вас разъела.
– Господи Иисусе! – взмолилась она, вырвала у него из рук чипсы и поставила пакет обратно. – Да покупайте вы, что хотите! – и пошла к прилавку с журналами.
Бен помотал головой. Он уже достаточно ее изучил, чтобы не обижаться, когда на нее нападали такие капризы, да и хорошо, что так, он теперь волен покупать все по-настоящему ей полезное.
Когда он подходил к кассе, в тележке у него была целая гора продуктов. Очередь, к сожалению, оказалась длиннющая. Им по воскресным дням надо бы дополнительных кассиров ставить.
Бен терпеливо ждал, Эллен перелистывала какой-то блестящий еженедельник. Ага, «Глоуб», и на первой же странице фотография унылого Дона Арнольда, который с грустью смотрит на свою светящуюся торжеством жену, а заголовок гласит: ДОУНИ ДОБИЛА ДОНА.
Чтобы не так скучно было стоять, Бен купил «Спортс иллюстрейтед», а когда вернулся в очередь, оказалось, что перед ним невесть откуда взявшийся мужчина в застиранной майке держит упаковку из шести банок пива. Это что же такое, лезет вперед всех и даже разрешения не спросит.
– Послушайте, встаньте в очередь, как все, – обратился к нему Бен.
– А я тут и стою, как раз перед вами, – с наглой улыбкой ответил любитель пива.
– Нет, не стоите.
Мужчина не спеша повернулся к нему, взглянул, набычившись.
– Ты чего шум поднял, старичок?
– Вы где-то позади меня, – твердо сказал Бен, – займите свою очередь, и никакого шума.
– Вот так, что ли, а, папаша? – толстяк стоял теперь за Беном, но так тесно к нему прижавшись, что дышал ему пивными парами прямо в затылок.
– Вот так, – осклабился Бен.
Впереди, у кассы, стоял автомат для мороженого, и в его стеклянной дверце хорошо было видно происходящее в очереди. Поставив пиво на пол, мужчина в майке занес кулак, но, прежде чем удар был нанесен, Бену удалось, перенеся тяжесть тела на левую сторону, правым локтем заехать нападающему в живот. Тот качнулся назад, потерял равновесие и хлопнулся прямо на стеллаж с детским питанием, попутно сокрушив и свое пиво в упаковке.
– Ну что там такое опять? – бросилась к нему Эллен. – Ну почему вы каждый раз затеваете драку, куда мы ни пойдем?
Бен взглянул на нее, печально покачав головой.
– Зря вы меня ругаете, просто он споткнулся, видимо, недоглядел. Вечно я у вас во всем виноват.
Нападавший – весь в крови от бутылочек с детской смесью – пытался подняться на ноги и вопил, что ему сломали шею.
На шум подбежал администратор супермаркета. Бен поторопился расплатиться, и они улизнули.
Эллен осталась перекладывать покупки, пока он подгонял автомобиль. Только в Нью-Йорке в любом супермаркете установлены заграждения, так что нельзя с тележкой пройти прямо к машине. Подъехав, он увидел, что Эллен все никак не оторвется от «Глоуб».
– Что вам так интересно, это же одни сплетни.
– А мне сплетни нравятся, к вашему сведению.
– Не знаю, что тут может нравиться: то какие-то дети родились двухголовые, то марсиане гуляют по Сиэтлу, то обнаружены блохи крупнее собак…
– Ну, про такое я и читать не стану. А вот это любопытно, – и она указала на фотографию Дона с Доуни.
Пожалуй, она не так уж неправа. Действительно, любопытно.
– Хотя так все размазывают, ужас просто. Хотят на слабостях человеческих поиграть. Вот, представьте себе, что открываете журнальчик, а там во всю полосу: РИХАРД ЗАСАДИЛ ДЖИНЕ, А ЭЛЛЕН РЯДОМ! – как вам это понравится?
Она молча посмотрела на него.
– Да, пожалуй, вы правы, – и журнальчик полетел в мусорный бак, когда он завел машину.
Глава XI
Суперобложку сделали почти такой, как воображала Эллен: в центре большое красного цвета сердце, над ним заглавие – «Биение сердца. Что может трансплантация», а пониже имя автора – Рихард Вандерманн, доктор наук; о том, что он доктор наук, сообщалось чуть менее крупным шрифтом. В сувенирный киоск в холле больницы завезли несколько десятков экземпляров из самого первого тиража, сочтя, что пациенты и сотрудники все быстро раскупят. Она достала с полки пахнувшую краской книгу. Фотография Рихарда самая импозантная: белоснежный халат, на шее стетоскоп и смотрит на читателя в упор. Был бы в обычном одеянии хирурга – помятом, топорно скроенном – никто бы и внимания особого на него не обратил, тем более что лицо оказалось бы прикрыто маской, а красивые волосы не очень-то рассмотришь под шапочкой.
– Красавчик, прямо не оторвешься, – прокомментировала Голди, заглянув через ее плечо.
– Спорить не стану, – вздохнула Эллен.
– Но ты, надеюсь, не собираешься за свои деньги книжку эту покупать?
– Нет, просто хотела взглянуть, как получилось.
– Я бы на его месте тебе целую пачку презентовала, уж так ты на него поработала, так поработала…
– Мне ничего, слышишь, ничего от него не нужно.
– Вот это да, просто кремень, – Голди хлопнула ее ладонью по спине. – Ну, хорошо, что ты вроде бы пришла в себя.
– Да тут и сомневаться нечего, Голди, я уже пять месяцев ни словом с ним не обмолвилась. Почти пять месяцев.
– Знаю, только боюсь, ты все ждешь, когда он на коленях к тебе приползет просить прощения.
– Исключено. Все в прошлом, как отрезало. – Эллен говорила твердо и ясно. – Ты была права, Голди, я в самом деле вела себя словно девчонка, которая вчера из захолустья приехала и совсем растерялась, ну, понимаешь, он такой знаменитый врач и вдруг за мной ухаживает. А теперь все это прошло, и я буду строить жизнь, как мне хочется. Хватит с меня, не такая уж я бесхребетная.
– Да ведь и хребет-то, спина твоя, тоже все лучше становится, просто чудо какое-то.
– Ну, не скажу, чтобы так уж лучше, – кисло улыбнулась Эллен. – Хотя того шарлатана, как ты выражалась, я больше не посещаю, это верно. Он и правда шарлатан.
– Вот видишь! – Голди ужасно нравилось, что ее правота в конце концов признана. – Ты меня вообще почаще слушай, а я тебе вот что скажу: хватит киснуть, надо тебе кого-нибудь нового подыскать.
– Да я не против, только вот никого подходящего не попадается.
– Ой, не смеши меня, пожалуйста. Вот что, ты в субботу свободна вечером?
– Не знаю еще. Бен едет в Джерси к дочери, проведет там выходные, так что я, глядишь, в Амстердам наведаюсь, надо бы навестить дядю Пита.
– Дядю, как же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81