– На хрен компромисс, – сказала Розали и добавила: – Извини, бабушка.
– Я согласен с тем, что Розали только что сказала насчет компромисса, – поддержал ее Натан. – Не думаю, что он нам нужен. Я уверен, что и бабушка со мной согласится.
– Ну как же, компромисс непременно нужен, – возразил Макс.
– Вот именно, – агрессивно согласился Натан. – Нам нужен компромисс, нам не нужен компромисс. Одно другого не исключает, это же так правильно.
– Я согласен, – сказал Макс. – Компромисс показывает, какие замечательные люди работают в группе «Мать Земля». Люди, которые не боятся узнать точку зрения других. Отзывчивость и уязвимость сейчас сильно в моде.
– Ужасно сильно, – согласился Натан, – поверь мне, Розали. Уязвимость в моде. В прошлом месяце была премьера новой ленты: никакой уязвимости, и она умерла. Холодный труп. В кинотеатре воняло кислой капустой.
– Вы оба совершенно рехнулись, – сказала Розали и взяла свой мобильный телефон. – Я позвоню ребятам, которые вас сюда привезли, они рядом, в деревне. Пусть отвезут вас обратно в Дублин.
– Что? Сейчас? – спросил Макс.
– Разумеется, сейчас, придурки. Чем быстрее вы отсюда уедете и перестанете транжирить мое драгоценное время, тем лучше. И прибавлю, что мне плевать, увижу я вас когда-нибудь еще или нет.
– То есть это означает «может быть»? – спросил Натан.
– Розали, – умоляющим тоном сказал Макс, видя, как ускользает возможность узнать ее поближе. – Мы сделаем из тебя национальную героиню!
– Мы говорим о ленте! – добавил Натан.
Ни Натан, ни Макс совершенно не понимали ее. Они думали, это просто шутка. В их мире зеленый свет фильму с готовым бюджетом был великой жизненной целью. От такого не отказываются.
– Мистер Ходди, – спросила Розали, – если фильм действительно снимут, то когда его покажут?
– Когда? В идеале через восемнадцать месяцев. В реальности максимум через два года.
– Ага, ну так вот, я считаю, что через два года уже может и не быть зрителей, которые пришли бы посмотреть его. Разве что люди смогут взять его запись с собой в клаустросферы, когда начнется «бегство крыс»! Господи боже мой, мистер Максимус, когда я услышала, что вы нас ищете, я подумала, что вы, возможно, действительно хотите к нам присоединиться.
– Хочу! Очень хочу! – воскликнул Макс.
– Нет, вы не хотите! Вы мечтаете использовать нас, вот и все. Это просто позор, и ничего больше. Такой человек, как вы, мог бы помочь нам найти общий язык с молодым поколением и…
Розали замолчала. Она не хотела признаваться в этом даже себе, но она волновалась перед новой встречей с Максом. И не только по профессиональным причинам. Он понравился ей с той самой встречи в студии «ДиджиМак». Понравился, несмотря на то, что тогда у него на лбу красовался рог. К тому же он спас ее от Пластика Толстоу. Розали любила мужчин, совершавших подобные поступки. Да, сомнений нет, Розали немного увлеклась Максом Максимусом. А теперь выясняется, что он просто очередной мерзавец, работающий на «Клаустросферу».
– Я вас даже близко ни к одной операции не подпущу, будь один из вас хоть Юргеном Тором.
Макс видел, что еще не все потеряно и ситуацию можно исправить. Он собрался было попробовать, но тут события вышли из-под контроля.

Глава 14
Стоячая овация
В осаде
Полицейские снаружи были готовы к захвату. Офицер, ответственный за проведение ареста, выстрелил из револьвера в воздух и по мегафону сообщил находящимся в доме, что они окружены. Офицер добавил, что он и его люди прибыли арестовать женщину, известную как Розали Коннолли. Если она выйдет из дома добровольно, никто больше не пострадает и не будет задержан.
В кухне на секунду воцарилось молчание. Глаза Розали впились в Макса. Неужели американец и англичанин как-то с этим связаны? Розали ничего не имела против янки, но она и в лучшие времена была не самого высокого мнения о британцах, и ей казалось подозрительным, что Гарда появилась сразу после прибытия шоуменов. Макс съежился под взглядом Розали. Он был хорошим актером и сделал карьеру, благодаря умению выразить мысль одним только взглядом. И конечно, он умел читать мысли других людей. Он знал, о чем подумала Розали.
– Розали, клянусь, я… – попытался оправдаться он, но бабушка Розали оборвала его:
– С вами это никак не связано. Так что молчите и не высовывайтесь, и тогда с вами ничего не случится.
Ее муж тем временем смел китайские статуэтки с красивого старинного комода, стоящего в углу комнаты. Освободив крышку, он распахнул тайник с оружием.
– Если вы станете сражаться, – сказал Макс, – я с вами.
– Что? – ахнул Натан.
Рут тоже удивилась, но она не собиралась смотреть в зубы дареному коню.
– Ты стрелять умеешь? – спросила она.
Макс снисходительно взглянул на нее.
– Рут, я родом из Лос-Анджелеса. А там главное – не забыть, что можно не стрелять.
Шон всучил Максу в руки автомат. Второй он предложил Натану.
– Мы здесь для того, чтобы работать над фильмом! – в ужасе взмолился Натан.
– Уже нет! – вскричал Макс. – Теперь мы защищаем дом!
Макс был очень взволнован. Он любил совершать безумства, а безумнее того, что он собирался сделать, просто не придумаешь. Вообще-то единственное, что он любил больше безумных поступков, это совершать безумные поступки в присутствии красивых девушек. Особенно в присутствии красивых девушек, с которыми он хотел бы проводить долгие романтические вечера, потягивать вино, разговаривать и бесконечно заниматься любовью в самых разных заманчивых позах и в самом разном антураже.
Натан видел, что Макса даже не стоит пытаться урезонить, и нырнул под кухонный стол. Ничего лучше он просто не придумал.
Рут и Шон оба были вооружены. Старик выбежал из кухни прикрывать дом с тыла, а Рут высадила стекло в кухонном окне и приготовилась отстреливаться. Макс, следуя примеру вооруженной бабушки, тоже высадил стекло и осмотрел свое оружие. Он хотел убедиться, что знаком с принципом его работы и не будет недоуменно вертеть автомат, когда придется перезаряжать его в пылу битвы. Розали также взяла свой автомат со стены и вроде бы приготовилась стрелять, но замерла. Ее лицо вытянулось, она стояла посреди кухни, совершенно подавленная.
– Бабуль, – сказала она. – Это глупо. Мы в ловушке, отстреливаться нет смысла, они нас окружили. И вообще, мы ведь не хотим убивать невинных копов. Я хочу сказать, это ведь нехорошо, верно?
– Нет, дорогая, – ответила бабушка. – Учитывая все, что у них на тебя есть, они тебя на веки вечные упрячут. Ты сядешь лет на тридцать.
– Тридцати уже не осталось, бабушка.
– Вот именно, поэтому ты должна сражаться. – Ее палец на курке побелел. – Твои родители не боялись никаких копов и погибли в перестрелке у Селлафилда. Полицейские, конечно, могут быть невинными мальчишками, но их работа – охранять то, что нас убивает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95