Конечно, высказывания священника были безумными. Но надо
непременно прочесть записи. Кейт забралась в постель и стала листать
документы.
Ее взгляд наткнулся на газетную вырезку о назначении Торна
президентом Совета по делам молодежи. Рядом, видимо, рукой священника,
были сделаны несколько пометок. Когда Кейт мельком пробежала их глазами,
на ум ей внезапно пришло интервью с Дэмьеном: он говорил, что стремится
дать молодым людям большие полномочия в общественной жизни. В памяти
вспыхнули страстность и красноречие, сопутствовавшие тогда его
выступлению. Журналистка вспомнила древнее высказывание: "Отдайте мне
мальчика, когда ему нет шести, и я заставладею им навсегда".
Кейт вздрогнула, подумав вдруг об охоте, о Питере, о следах крови на
его лице после "крещения".
В обширную документацию отец де Карло вложил и брошюру о "Торн
Корпорейшн" со списком тех стран, кому эта корпорация оказывала помощь. На
полях он добавил свой вывод: "Президент США к сорока годам".
Кейт попыталась разобраться в своих мыслях. Доверчивость - это,
пожалуй, самый серьезный недостаток журналиста. Но и агрессивный
скептицизм - не лучший стиль в этой области. Кейт припомнила своего
первого шефа, однажды заявившего ей, что никакого труда не составляет
бросить фразу, вроде "ну и чушь все это". Язвить или насмешничать, конечно
же, неизмеримо проще.
Но ведь как раз в этом-то случае все и являлось чушью, разве нет?
Полное безумие. Она страшно утомилась, а священник воспользовался ее
усталостью и предложил ей эту... ерунду.
Дэмьен Торн - сын Сатаны. Абсурд, бред. Кейт повернулась на бок и
мгновенно провалилась в сон.
Она не слышала, как в спальню вошел Питер, взял в руки папку и впился
глазами в оставленный священником адрес.
Глава семнадцатая
Симптомы были налицо. Харвей Дин понимал, что ему грозит опасность
превратиться в бросовую, ненужную вещь. Он боялся теперь просыпаться по
утрам и идти на работу, чувствовал себя в присутствии Дэмьена на грани
срыва. Дин пытался найти хоть какой-нибудь выход, но ничего путного
придумать не мог. От этого никуда не уйти. Он вынужден помалкивать и
надеяться на лучшее. Его будущее в чужих руках.
Чудовищность ситуации заключалась в том, что Дин внезапно обнаружил в
себе страстную отцовскую любовь. Он был без ума от своего сынишки. Дин
обожал в нем все, начиная с крошечных ноготков на пальчиках до торчащих на
голове волосиков. Он любил малыша сильнее, чем Барбару и Дэмьена, вместе
взятых. Однако вздумай он удрать с ребенком хоть на край света, его все
равно нашли бы. Дин что-то пробормотал в телефонную трубку и взглянул на
Дэмьена.
- Израильтяне вцепились в Шредера, - заявил Дин. - Придется его
ликвидировать, пока он еще не проболтался.
Дэмьен не отрывался от бумаг. - Ну так сделайте это, - бросил он. - У
нас нет возможности подобраться к нему, - возразил Дин, не скрывая
отчаяния в голосе. - Его ведь держат в Тель-Авиве, а ты один можешь
сделать это, Дэмьен.
- Ты тоже в состоянии позаботиться об этом.
- Но ведь я только что сказал тебе...
- А я сказал тебе, - перебил его Дэмьен, поднимая, наконец, голову от
письменного стола и насквозь прожигая взглядом Дина. - Я еще раньше
говорил тебе, что силы мои будут убывать с каждым новым днем Назаретянина.
Сколько еще осталось мальчиков?
- Может быть, один или два, - заверил Дин, взмолившись про себя,
чтобы Дэмьен оставил его в покое.
- Включая твоего сына.
- Моего сына? - всполошился Дин. - Но, погоди, я же тебе говорил, что
он родился двадцать третьего марта. Дэмьен, поверь, он...
- Убей Назаретянина, тогда поверю. Зазвонил телефон, и Дин так
вцепился в трубку, будто это была
соломинка, за которую хватается утопающий. В трубке что-то хлюпало, и Дин
нахмурился.
- Да? Кто это? - Он повернулся к Дэмьену. - Это сын Кейт Рейнолдс. Он
звонит из автомата. Откуда у него твой номер?
- Я ему дал. Дэмьен поговорил с мальчиком и повесил трубку, а Дин
исподтишка
взглянул на него, пытаясь уловить, не вернется ли Дэмьен к начатому
разговору.
- Будь осторожен, Дэмьен. Его мать звонила сегодня утром и хотела
тебя видеть. Мне удалось отговорить ее, но...
- Почему ты мне ничего не сказал об этом? - оборвал его Дэмьен. - Я
сам хотел поговорить с ней.
- Но это опасная женщина, стоял на своем Дин. - Ее телешоу и так уже
растревожило...
- Мне решать, кто для меня опасен, а кто - нет, - отрезал Дэмьен с
потемневшим от гнева лицом. - Найди ее по телефону и передай, чтобы
сегодня днем она приехала ко мне домой. Но не вздумай проболтаться о
Питере.
- Ты хозяин, - буркнул Дин и сделал пометку в блокноте. Когда Дэмьен
покинул кабинет, Дин вздохнул с облегчением.
Харвей рано покинул здание посольства, его терзали страх и сомнения.
Автомобиль влился в вечерний поток машин и несся сквозь город на север.
Через некоторое время Дин достиг холма, радуясь,что едет домой. Он желал
только одного - чтобы телефон умолк навечно. Ах, если бы он мог прийти
домой и, захлопнув за собой дверь, отгородиться от всего мира!
Дин поставил машину в гараж, вошел в дом и прямо с порога окликнул
жену. Ответа не последовало. Он заглянул в кухню и столовую. Может быть,
она вышла куда-нибудь? Хотя обычно она оставляла ему записку. Дин плеснул
в бокал спиртного и по лестнице поднялся в свой кабинет. Открыв дверь, он
замер, ошарашенно уставившись на бедлам, представший перед глазами.
Барбара с ребенком на коленях сидела в его кресле. Вокруг нее на полу
были разбросаны бумаги. Тут же валялась опрокинутая картотека, ящики были
выдвинуты.
- Какого черта? - начал было Дин и двинулся вперед. Барбара вся
съежилась и крепко прижала к себе ребенка. Лицо ее исказилось гневом,
глаза покраснели от слез.
- Не подходи к нему!.. - закричала она. - Убийца!
- Ты с ума сошла? - Дин попытался сделать шаг в ее сторону. Барбара
схватила нож для разрезания бумаг и выставила его перед собой. Дин с
побелевшим лицом застыл как вкопанный.
- Только тронь его, и я тебя прикончу, - выдавила жена.Как ты
прикончил всех этих детишек.
Дин протестующе открыл рот, но не смог издать ни звука. - Сегодня
приходил священник, - выпалила Барбара, - и рассказал о Дэмьене Торне. Он
объяснил, кто такой твой шеф, и предупредил, что Торн убьет моего ребенка
так же, как убил всех остальных, родившихся в этот час.
"Отрицай, отрицай все!" - мелькнула в голове Дина мысль, и он
заговорил охрипшим голосом:
- Ты хочешь сказать, что веришь этим религиозным маньякам, которые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
непременно прочесть записи. Кейт забралась в постель и стала листать
документы.
Ее взгляд наткнулся на газетную вырезку о назначении Торна
президентом Совета по делам молодежи. Рядом, видимо, рукой священника,
были сделаны несколько пометок. Когда Кейт мельком пробежала их глазами,
на ум ей внезапно пришло интервью с Дэмьеном: он говорил, что стремится
дать молодым людям большие полномочия в общественной жизни. В памяти
вспыхнули страстность и красноречие, сопутствовавшие тогда его
выступлению. Журналистка вспомнила древнее высказывание: "Отдайте мне
мальчика, когда ему нет шести, и я заставладею им навсегда".
Кейт вздрогнула, подумав вдруг об охоте, о Питере, о следах крови на
его лице после "крещения".
В обширную документацию отец де Карло вложил и брошюру о "Торн
Корпорейшн" со списком тех стран, кому эта корпорация оказывала помощь. На
полях он добавил свой вывод: "Президент США к сорока годам".
Кейт попыталась разобраться в своих мыслях. Доверчивость - это,
пожалуй, самый серьезный недостаток журналиста. Но и агрессивный
скептицизм - не лучший стиль в этой области. Кейт припомнила своего
первого шефа, однажды заявившего ей, что никакого труда не составляет
бросить фразу, вроде "ну и чушь все это". Язвить или насмешничать, конечно
же, неизмеримо проще.
Но ведь как раз в этом-то случае все и являлось чушью, разве нет?
Полное безумие. Она страшно утомилась, а священник воспользовался ее
усталостью и предложил ей эту... ерунду.
Дэмьен Торн - сын Сатаны. Абсурд, бред. Кейт повернулась на бок и
мгновенно провалилась в сон.
Она не слышала, как в спальню вошел Питер, взял в руки папку и впился
глазами в оставленный священником адрес.
Глава семнадцатая
Симптомы были налицо. Харвей Дин понимал, что ему грозит опасность
превратиться в бросовую, ненужную вещь. Он боялся теперь просыпаться по
утрам и идти на работу, чувствовал себя в присутствии Дэмьена на грани
срыва. Дин пытался найти хоть какой-нибудь выход, но ничего путного
придумать не мог. От этого никуда не уйти. Он вынужден помалкивать и
надеяться на лучшее. Его будущее в чужих руках.
Чудовищность ситуации заключалась в том, что Дин внезапно обнаружил в
себе страстную отцовскую любовь. Он был без ума от своего сынишки. Дин
обожал в нем все, начиная с крошечных ноготков на пальчиках до торчащих на
голове волосиков. Он любил малыша сильнее, чем Барбару и Дэмьена, вместе
взятых. Однако вздумай он удрать с ребенком хоть на край света, его все
равно нашли бы. Дин что-то пробормотал в телефонную трубку и взглянул на
Дэмьена.
- Израильтяне вцепились в Шредера, - заявил Дин. - Придется его
ликвидировать, пока он еще не проболтался.
Дэмьен не отрывался от бумаг. - Ну так сделайте это, - бросил он. - У
нас нет возможности подобраться к нему, - возразил Дин, не скрывая
отчаяния в голосе. - Его ведь держат в Тель-Авиве, а ты один можешь
сделать это, Дэмьен.
- Ты тоже в состоянии позаботиться об этом.
- Но ведь я только что сказал тебе...
- А я сказал тебе, - перебил его Дэмьен, поднимая, наконец, голову от
письменного стола и насквозь прожигая взглядом Дина. - Я еще раньше
говорил тебе, что силы мои будут убывать с каждым новым днем Назаретянина.
Сколько еще осталось мальчиков?
- Может быть, один или два, - заверил Дин, взмолившись про себя,
чтобы Дэмьен оставил его в покое.
- Включая твоего сына.
- Моего сына? - всполошился Дин. - Но, погоди, я же тебе говорил, что
он родился двадцать третьего марта. Дэмьен, поверь, он...
- Убей Назаретянина, тогда поверю. Зазвонил телефон, и Дин так
вцепился в трубку, будто это была
соломинка, за которую хватается утопающий. В трубке что-то хлюпало, и Дин
нахмурился.
- Да? Кто это? - Он повернулся к Дэмьену. - Это сын Кейт Рейнолдс. Он
звонит из автомата. Откуда у него твой номер?
- Я ему дал. Дэмьен поговорил с мальчиком и повесил трубку, а Дин
исподтишка
взглянул на него, пытаясь уловить, не вернется ли Дэмьен к начатому
разговору.
- Будь осторожен, Дэмьен. Его мать звонила сегодня утром и хотела
тебя видеть. Мне удалось отговорить ее, но...
- Почему ты мне ничего не сказал об этом? - оборвал его Дэмьен. - Я
сам хотел поговорить с ней.
- Но это опасная женщина, стоял на своем Дин. - Ее телешоу и так уже
растревожило...
- Мне решать, кто для меня опасен, а кто - нет, - отрезал Дэмьен с
потемневшим от гнева лицом. - Найди ее по телефону и передай, чтобы
сегодня днем она приехала ко мне домой. Но не вздумай проболтаться о
Питере.
- Ты хозяин, - буркнул Дин и сделал пометку в блокноте. Когда Дэмьен
покинул кабинет, Дин вздохнул с облегчением.
Харвей рано покинул здание посольства, его терзали страх и сомнения.
Автомобиль влился в вечерний поток машин и несся сквозь город на север.
Через некоторое время Дин достиг холма, радуясь,что едет домой. Он желал
только одного - чтобы телефон умолк навечно. Ах, если бы он мог прийти
домой и, захлопнув за собой дверь, отгородиться от всего мира!
Дин поставил машину в гараж, вошел в дом и прямо с порога окликнул
жену. Ответа не последовало. Он заглянул в кухню и столовую. Может быть,
она вышла куда-нибудь? Хотя обычно она оставляла ему записку. Дин плеснул
в бокал спиртного и по лестнице поднялся в свой кабинет. Открыв дверь, он
замер, ошарашенно уставившись на бедлам, представший перед глазами.
Барбара с ребенком на коленях сидела в его кресле. Вокруг нее на полу
были разбросаны бумаги. Тут же валялась опрокинутая картотека, ящики были
выдвинуты.
- Какого черта? - начал было Дин и двинулся вперед. Барбара вся
съежилась и крепко прижала к себе ребенка. Лицо ее исказилось гневом,
глаза покраснели от слез.
- Не подходи к нему!.. - закричала она. - Убийца!
- Ты с ума сошла? - Дин попытался сделать шаг в ее сторону. Барбара
схватила нож для разрезания бумаг и выставила его перед собой. Дин с
побелевшим лицом застыл как вкопанный.
- Только тронь его, и я тебя прикончу, - выдавила жена.Как ты
прикончил всех этих детишек.
Дин протестующе открыл рот, но не смог издать ни звука. - Сегодня
приходил священник, - выпалила Барбара, - и рассказал о Дэмьене Торне. Он
объяснил, кто такой твой шеф, и предупредил, что Торн убьет моего ребенка
так же, как убил всех остальных, родившихся в этот час.
"Отрицай, отрицай все!" - мелькнула в голове Дина мысль, и он
заговорил охрипшим голосом:
- Ты хочешь сказать, что веришь этим религиозным маньякам, которые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203