(Сказано в день 60-летия победы советского народа в Великой Отечественной войне)
Александр Суворов сказал, что война завершается только тогда, когда похоронен
последний солдат. Вспоминая парады советских времен, я всегда поражаюсь, — как
много истрачено времени, денег и сил лишь на то, чтобы впустую покричать «ура!»,
потопать сапогами и полязгать траками, умиляя своих и пугая чужих обывателей. Их бы
с лихвой хватило для того, чтобы отыскать и с должным уважением предать земле тела
наших отцов и дедов, что остались лежать по лесам и болотам, где встретили смерть,
заслоняя советскую Родину от фашистской чумы. Может, за это в мире нас бы больше
уважали, чем за все эти бесполезные парады? Мир-то, в итоге, все равно не испугался,
а Советский Союз развалился не под ударами врагов, а от избытка «продолжительных
аплодисментов».
В Афганистан я прибыл молодым советским офицером и поначалу несколько
высокомерно относился к тамошнему населению, жившему в средневековых условиях.
Пропаганда внушала советским войскам, что нам нужно бороться с бандитами,
которые, мол, не дают покоя дружественному афганскому народу, желающему строить
социалистическое общество, и я боролся с ними, многое перенимая у врагов, хорошо
отработавших тактику боя в условиях тамошней местности. Тем не менее, с первых же
дней пребывания в Афганистане, многое вызывало у меня недоумение. Выбор был
невелик: либо и дальше верить в то, что утверждала наша пропаганда, либо поверить
своим собственным глазам. В результате я выбрал последнее. Постепенно пришло
понимание, что мы давно бы разгромили всех этих «душманов», если бы их не
поддерживал сам афганский народ. Воевать же с афганским, или каким-нибудь иным
народом на земле ради того, чтобы насильно навязать ему социализм, у меня не было
ни малейшего желания. Каждый народ имеет право быть свободным и самому решать
свою судьбу. Но война продолжалась, и нас посылали сражаться. Постепенно мое
отношение к тем, с кем я дрался, менялось. Эти нищие люди, в калошах на босую ногу,
отложившие свои кетмени и взявшие в руки автоматы, с каждым днем заставляли меня
все больше проникаться к ним невольным уважением. В часы затишья я все чаще
размышлял об этом. Признаю: они были храбрее меня, восхищая презрением к смерти.
Я пытался понять, что дает им такую духовную силу? Почему ни партийный билет, ни
мой «красный» диплом, ни прекрасная боевая техника и отличное вооружение не дают
мне подобной уверенности? Причем, их смелость, боевая философия и человеческая
гордость с наибольшей силой проявлялись именно тогда, когда, удачно маневрируя в
горах и на равнинах, я наносил по ним смертельные удары. Большинство из них стойко
дрались до конца с абсолютным презрением к смерти. Это храбрые воины и гордые,
свободолюбивые люди. Я уважаю их, за исключением тех, кто издевался над
советскими солдатами в плену или глумился над телами наших павших. Что же
касается наших союзников, так называемых правительственных войск Демократической
республики Афганистан, я не питаю к ним такого уважения, за исключением тех
немногих, кто не прятался за наши спины, ибо по мне лучше уж смелый враг, чем
трусливый союзник, готовый в любую минуту удариться в бегство. Так ничего и не
добившись от афганского народа, мы тогда ушли. Сегодня, через двадцать лет, я
вспоминаю то, что там происходило и хочу сказать: Афганистан! Ты помнишь, как я
проклинал тебя на скалах Нангархара, зажимая здоровой рукою плечо, пробитое
осколком вражеской гранаты. Теперь же я хочу забрать свои слова обратно.
Благословляю твои горы и долины, твой свободный и гордый народ, что заставил себя
уважать. Пусть он будет свободен и благополучен всегда! Пусть живет, как желает, и
делает то, что он хочет. Прошу прощения у тебя, Афганистан, за все, что делал на
твоей земле, за исключением тех случаев, когда я выручал своих товарищей.
В Афганистане мы дрались за тамошние горы, будто за свои. На одном из хребтов в
яростной схватке полегли мои друзья. Вот, прошло двадцать лет, и какое значение
имеет сегодня для нас этот самый хребет? Никакого! Нет той страны, которая послала
нас туда. Нет той страны, которая просила нас об этом. Все сейчас по-другому. И
никому нет никакого дела до того, что на этом злосчастном хребте пролилась их
горячая кровь. Это были отличные парни, отважные воины и жизнерадостные молодые
люди. Почему-то такие всегда гибнут первыми. Вы, наверное, спросите, а для чего я
сейчас говорю вам об этом? Для того чтобы вы поразмыслили, прежде чем лезть на
чужие хребты.
В плену я не был. Никогда. Нигде. Ни у кого. Это легко проверить по архивам, или же
расспросив моих однополчан. А говорю об этом для того, чтобы опровергнуть домысел,
запущенный в печать одной профнепригодной журналисткой. Но при этом прошу вас
понять меня правильно: я не считаю плен чем-то позорным для того, кто в нем бывал.
Думать так, означало бы просто отречься от своих боевых товарищей, а таковое не в
моем характере. В плен попадают не по своему желанию. Всякий, кто воевал, знает,
что это может приключиться с каждым. Откровенно скажу: на войне я боялся его
больше смерти, но мне повезло. С уважением к тем, кто изведал все ужасы плена,
говорю это лишь для того, чтобы устранить искажение собственных биографических
данных.
О природе
Воистину, непостижима глупость человечества, бездумно разрушающего
собственную колыбель! Дружба с природой принесет гораздо больше благ, нежели те,
что люди отбирают у нее насильно.
Наша планета отвечает человеку тем, что он на ней творит. Любящий жизнь должен
оберегать природу.
Дружелюбная тень, чистота родников, вкус и запах плодов — проявления
гостеприимства Земли, на которое люди должны отвечать соответственно.
Ближе всего к природе мы в период детства.
При высоком настрое души человек ощущает глубокую связь с окружающим миром.
Многое в нашем мире далеко от привлекательности, если рассматривать его отдельно
от всего, что есть в природе.
Человек на Земле в безопасности только тогда, когда ничто не терпит от него вреда.
Человек расположен к природе. Все люди светлеют душой, наслаждаясь ее красотой.
Люди несут ответственность за все, что обитает в этом мире.
Природу ценят более всего там, где она скудна.
Как ни крути, — лучше природы все равно не сделать.
Будьте внимательны и не обманывайтесь, люди: вокруг нас никогда не бывало
покорных стихий, и в дальнейшем не будет.
Будьте благоразумны, ведь в природе все находится в подвижном равновесии. Раз
нарушив его, вы уже не сумеете это исправить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62