Сэр Таулас уже свыкся с мыслью провести в унылой часовне у озера
целую вечность и давно уже перестал тренироваться с деревянной имитацией
меча - он не верил, что испытает еще когда-нибудь в жизни счастье
сразиться насмерть с беспощадным врагом. Вести о предстоящей окончательной
битве с саксонскими захватчиками еще больше удручали его, ибо не мог он
принять в сражении участия!
- Зачем побеспокоили мое уединение, благородные рыцари? - спросил
отшельник. Борода его была почти до самых колен и каштановые, тщательно
расчесанные волосы свисали до пояса, десятилетия тело его не чувствовало
на себе шлема и кольчуги, но сердце его по-прежнему не знало страха и
рвалось в бой, чтобы в бою обрести почетную долгожданную смерть.
Одежда на нем была простая, как у горожан, но чистая и заштопанная. Он
с любопытством смотрел на трех юношей впереди отряда, и странная,
забытая надежда защемила у него где-то глубоко в груди.
- Здравствуйте, сэр Таулас, - сказал Руан, как старший в отряде
телохранителей. - Меня зовут Руан, может быть вы меня помните, я вассал
графа Маридунского. Я был у вас несколько лет назад, вы меня напоили вашим
самодельным ежевичным вином. Мы проезжали мимо дороги к вам, и я уговорил
своих спутников заехать, поклониться вам и трем чудесным девам.
Отшельник знал, что молодой воин лжет - но что с того? Ему будет с кем
приятно поговорить часок-другой, тем более, что Руан предусмотрительно
взял с собой домашнюю еду из замка и пузатый бочонок с элем.
Отшельник посмотрел на трех юношей - их совершенно не интересовала
часовня и ее хранитель, взгляды их были устремлены к легендарному озеру.
Каждый из них думал о своем.
- Что ж, - вздохнул отшельник, - заходите, отдохните с дороги. А юноши
пусть... погуляют по бережку, пока вы поговорите со стариком. - На
вид отшельник был крепок и силен, так оно и было, но возраст его измерялся
почти сотней лет и он вправе был называть себя стариком.
Воины поклонились каменным изваяниям, которые вытесал сэр Таулас от
скуки за несколько десятилетий, и прошли в часовню. Лишь Триан остался с
юношами. Друзья переглянулись - что ж, в случае удачи Эмриса скрывать
ничего не надо будет, а в случае неудачи - ничего не скроешь.
Юноши спешились, привязали коней к деревьям, рядом с остальными
лошадьми, и пешком направились к коричневатой глади воды.
Всю долгую дорогу из Маридунума до озера Ламорак говорил и говорил:
хвастался своими ночными подвигами, рассказывал истории, услышанные в
отцовском замке и происшедшие с ним самим за зиму. Он не умолкал,
потому что едва возникала пауза, как Эмрис тут же погружался в мрачные
мысли о предстоящем испытании, а Ламорак резонно рассудил - чего зря
мучится, приедут к озеру и выяснят эту проблему. Поэтому трещал
воистину как сорока под крышей замка, не давая задуматься ни на
мгновенье. У Уррия настроение против вчерашнего заметно выправилось,
он улыбался, слушая Ламорака, с удовольствием потягивался в седле,
время от времени доставал из ножен Гурондоль и размахивал им,
разминая руку.
Друзья подошли к берегу озера Трех Дев и всмотрелись в прозрачность воды.
Вот он, легендарный Экскалибурн, меч короля Артура!
Лежит в воде у самого берега на каменистом дне, дюймах в трех от
поверхности, отполированное лезвие отражает лучи солнца. Крестообразную
рукоять украшали бесчисленные рубины, ограняя огромный алмаз, вделанный
в перекрестье. Два алмаза поменьше были по краям креста, а еще один
огромный алмаз венчал торец рукояти. Поистине королевский меч, лишь герой
может владеть им. Неудивительно, что никто не мог взять его - такой меч
сам вправе выбирать себе хозяина. Тысячи рыцарей за полтора столетия
приезжали сюда, но могли лишь любоваться им, не более. Нет во
всей Британии рыцаря, кто не знал был Экскалибурн воочию - все видели его,
несмотря на королевские строжайшие указы.
И вот теперь Эмрис, Уррий и Ламорак встали на берегу озера на колени,
склонившись над волшебным мечом, и замерев смотрели на него. Казалось,
сердца их на минуту остановились. Немой Триан аж цокнул от восхищения,
он тоже встал рядом с юношами, разглядывая легендарный клинок.
Не описать, что чувствовал каждый из троих друзей, да они и сами
затруднились бы ответить.
Уррий восхищался Экскалибурном, но подумал, что Гурондоль все же чуть
подлиннее, да и в руке, по всей видимости, поудобнее будет.
Ламорак смотрел на это чужое сокровище и думал, что полжизни оставшейся
отдал бы за него. Даже три четверти - лишь бы хоть немного владеть им.
А Эмрис глядел на него восторженно и думал, что не сможет взять его. Он
не мог поверить, что такой изумительный меч, меч самого короля Артура,
может принадлежать ему. Но так хотелось взять его, так хотелось обладать им
и носить его с такой же гордостью, как Уррий свой Гурондоль, что в голове
мелькнула мысль: если он не возьмет Экскалибурн жизнь потеряет для него
всякий смысл. Он покончит жизнь самоубийством и плевать, что его не отпоют
в церкви. Разве это имеет какое-нибудь значение, когда без хозяина в
равнодушной воде лежит такое сокровище?!
- Можно я попробую? - спросил Ламорак у Эмриса.
Тот кивнул. Он хотел как можно быстрее взять свой меч, но боялся неудачи и
с радостью согласился еще потянуть время.
Ламорак бесстрашно засунул руку в воду - а чего ему бояться, все равно
он понимал, что этот меч никогда ему принадлежать не будет. До усыпанной
драгоценными камнями рукояти Экскалибурна пальцы Ламорака не дотянулись
какие-то доли дюйма, манжет погрузился в воду. Сердце Эмриса замерло
от ужаса, Уррий был спокоен. Казалось, Ламорак сейчас возьмет меч.
Ламорак не спеша вытащил руку, стряхнул жемчужные капли воды, снял куртку
и закатал рукав рубашки.
- Зря стараешься, - лениво сказал ему Уррий. - Хоть разденься и ныряй
- не донырнешь. Не ты первый.
Ламорак хмыкнул, лег животом на берег и погрузил руку по самое плечо - не
дотянулся все те же доли дюйма. Азарт овладел Ламораком, он чуть не сполз с
травянистого берега и действительно чуть не оказался весь в воде, ныряя за
недоступной мечтой. Он встал, вытер руку об рубашку и, надевая куртку, сказал:
- Ты прав, Уррий, не судьба. Это меч Эмриса, а у меня есть Неустрашимый!
"Господи милосердный, как Уррий и Ламорак уверены в том, что я возьму
Экскалибурн! - подумал Эмрис. - Если мне не удастся, я не смогу
посмотреть им в глаза. Порази меня тогда сразу молнией, Боже
милостивый, чтобы я не мучился стыдом всю жизнь!"
Ламорак оправил на себе одежду и отошел на несколько шагов от берега, чтобы
не смущать Эмриса. Но искры в его глазах выдавали безумное любопытство.
Знал бы он сколько еще глаз сейчас наблюдают за Эмрисом и Уррием!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
целую вечность и давно уже перестал тренироваться с деревянной имитацией
меча - он не верил, что испытает еще когда-нибудь в жизни счастье
сразиться насмерть с беспощадным врагом. Вести о предстоящей окончательной
битве с саксонскими захватчиками еще больше удручали его, ибо не мог он
принять в сражении участия!
- Зачем побеспокоили мое уединение, благородные рыцари? - спросил
отшельник. Борода его была почти до самых колен и каштановые, тщательно
расчесанные волосы свисали до пояса, десятилетия тело его не чувствовало
на себе шлема и кольчуги, но сердце его по-прежнему не знало страха и
рвалось в бой, чтобы в бою обрести почетную долгожданную смерть.
Одежда на нем была простая, как у горожан, но чистая и заштопанная. Он
с любопытством смотрел на трех юношей впереди отряда, и странная,
забытая надежда защемила у него где-то глубоко в груди.
- Здравствуйте, сэр Таулас, - сказал Руан, как старший в отряде
телохранителей. - Меня зовут Руан, может быть вы меня помните, я вассал
графа Маридунского. Я был у вас несколько лет назад, вы меня напоили вашим
самодельным ежевичным вином. Мы проезжали мимо дороги к вам, и я уговорил
своих спутников заехать, поклониться вам и трем чудесным девам.
Отшельник знал, что молодой воин лжет - но что с того? Ему будет с кем
приятно поговорить часок-другой, тем более, что Руан предусмотрительно
взял с собой домашнюю еду из замка и пузатый бочонок с элем.
Отшельник посмотрел на трех юношей - их совершенно не интересовала
часовня и ее хранитель, взгляды их были устремлены к легендарному озеру.
Каждый из них думал о своем.
- Что ж, - вздохнул отшельник, - заходите, отдохните с дороги. А юноши
пусть... погуляют по бережку, пока вы поговорите со стариком. - На
вид отшельник был крепок и силен, так оно и было, но возраст его измерялся
почти сотней лет и он вправе был называть себя стариком.
Воины поклонились каменным изваяниям, которые вытесал сэр Таулас от
скуки за несколько десятилетий, и прошли в часовню. Лишь Триан остался с
юношами. Друзья переглянулись - что ж, в случае удачи Эмриса скрывать
ничего не надо будет, а в случае неудачи - ничего не скроешь.
Юноши спешились, привязали коней к деревьям, рядом с остальными
лошадьми, и пешком направились к коричневатой глади воды.
Всю долгую дорогу из Маридунума до озера Ламорак говорил и говорил:
хвастался своими ночными подвигами, рассказывал истории, услышанные в
отцовском замке и происшедшие с ним самим за зиму. Он не умолкал,
потому что едва возникала пауза, как Эмрис тут же погружался в мрачные
мысли о предстоящем испытании, а Ламорак резонно рассудил - чего зря
мучится, приедут к озеру и выяснят эту проблему. Поэтому трещал
воистину как сорока под крышей замка, не давая задуматься ни на
мгновенье. У Уррия настроение против вчерашнего заметно выправилось,
он улыбался, слушая Ламорака, с удовольствием потягивался в седле,
время от времени доставал из ножен Гурондоль и размахивал им,
разминая руку.
Друзья подошли к берегу озера Трех Дев и всмотрелись в прозрачность воды.
Вот он, легендарный Экскалибурн, меч короля Артура!
Лежит в воде у самого берега на каменистом дне, дюймах в трех от
поверхности, отполированное лезвие отражает лучи солнца. Крестообразную
рукоять украшали бесчисленные рубины, ограняя огромный алмаз, вделанный
в перекрестье. Два алмаза поменьше были по краям креста, а еще один
огромный алмаз венчал торец рукояти. Поистине королевский меч, лишь герой
может владеть им. Неудивительно, что никто не мог взять его - такой меч
сам вправе выбирать себе хозяина. Тысячи рыцарей за полтора столетия
приезжали сюда, но могли лишь любоваться им, не более. Нет во
всей Британии рыцаря, кто не знал был Экскалибурн воочию - все видели его,
несмотря на королевские строжайшие указы.
И вот теперь Эмрис, Уррий и Ламорак встали на берегу озера на колени,
склонившись над волшебным мечом, и замерев смотрели на него. Казалось,
сердца их на минуту остановились. Немой Триан аж цокнул от восхищения,
он тоже встал рядом с юношами, разглядывая легендарный клинок.
Не описать, что чувствовал каждый из троих друзей, да они и сами
затруднились бы ответить.
Уррий восхищался Экскалибурном, но подумал, что Гурондоль все же чуть
подлиннее, да и в руке, по всей видимости, поудобнее будет.
Ламорак смотрел на это чужое сокровище и думал, что полжизни оставшейся
отдал бы за него. Даже три четверти - лишь бы хоть немного владеть им.
А Эмрис глядел на него восторженно и думал, что не сможет взять его. Он
не мог поверить, что такой изумительный меч, меч самого короля Артура,
может принадлежать ему. Но так хотелось взять его, так хотелось обладать им
и носить его с такой же гордостью, как Уррий свой Гурондоль, что в голове
мелькнула мысль: если он не возьмет Экскалибурн жизнь потеряет для него
всякий смысл. Он покончит жизнь самоубийством и плевать, что его не отпоют
в церкви. Разве это имеет какое-нибудь значение, когда без хозяина в
равнодушной воде лежит такое сокровище?!
- Можно я попробую? - спросил Ламорак у Эмриса.
Тот кивнул. Он хотел как можно быстрее взять свой меч, но боялся неудачи и
с радостью согласился еще потянуть время.
Ламорак бесстрашно засунул руку в воду - а чего ему бояться, все равно
он понимал, что этот меч никогда ему принадлежать не будет. До усыпанной
драгоценными камнями рукояти Экскалибурна пальцы Ламорака не дотянулись
какие-то доли дюйма, манжет погрузился в воду. Сердце Эмриса замерло
от ужаса, Уррий был спокоен. Казалось, Ламорак сейчас возьмет меч.
Ламорак не спеша вытащил руку, стряхнул жемчужные капли воды, снял куртку
и закатал рукав рубашки.
- Зря стараешься, - лениво сказал ему Уррий. - Хоть разденься и ныряй
- не донырнешь. Не ты первый.
Ламорак хмыкнул, лег животом на берег и погрузил руку по самое плечо - не
дотянулся все те же доли дюйма. Азарт овладел Ламораком, он чуть не сполз с
травянистого берега и действительно чуть не оказался весь в воде, ныряя за
недоступной мечтой. Он встал, вытер руку об рубашку и, надевая куртку, сказал:
- Ты прав, Уррий, не судьба. Это меч Эмриса, а у меня есть Неустрашимый!
"Господи милосердный, как Уррий и Ламорак уверены в том, что я возьму
Экскалибурн! - подумал Эмрис. - Если мне не удастся, я не смогу
посмотреть им в глаза. Порази меня тогда сразу молнией, Боже
милостивый, чтобы я не мучился стыдом всю жизнь!"
Ламорак оправил на себе одежду и отошел на несколько шагов от берега, чтобы
не смущать Эмриса. Но искры в его глазах выдавали безумное любопытство.
Знал бы он сколько еще глаз сейчас наблюдают за Эмрисом и Уррием!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195