– сумела выговорить она. – И все это ты успел, пока был здесь?
Натан повернулся и внимательно взглянул на нее. Выжав подгузник, он разложил его на камне.
– Надеюсь, ты не возражаешь, – произнес он. Но разве она могла возражать?
– Нет, я не против. – Сюзанна почувствовала, что краснеет. – Сказать по правде, я уже несколько месяцев пыталась придумать способ, чтобы… научить его.
Натан ответил ей сочувственной улыбкой:
– Так я и думал.
Она перевела взгляд на реку.
– Неужели это было так заметно?
– Нет, нет. Просто я… – Он со вздохом сунул руки в задние карманы джинсов, отчего они натянулись спереди.
Взгляд Сюзанны невольно упал на большую выпуклость… Но вместо того чтобы испытать знакомое отвращение, она ощутила, как внизу живота распускается теплый бутон и жар волнами растекается по телу.
Прокашлявшись, она отвернулась.
– Так о чем ты говорил?
Он тоже прокашлялся и пригладил волосы обеими ладонями.
– Я помню, как это бывает. Когда-то у меня тоже был сын, и мне пришлось учить его.
– Кори голодный, мама. – Кори начал рыться в корзине.
Сюзанна достала куриную ножку, оставшуюся со вчерашнего ужина, и протянула малышу, радуясь возможности отвлечь его. Расстилая на траве одеяло, она осторожно спросила:
– Что же… случилось с твоим сыном?
Натан сел, прислонившись спиной к стволу дерева. Он молчал так долго, что Сюзанна решила: он не собирается отвечать ей.
– Он погиб.
Она ахнула и зажала рукой рот.
– Господи! Прошу прощения… – Слезы сжали ей горло.
Как он мог жить с такой болью? Она не представляла себе… и не хотела представлять…
– Это случилось, когда я был в армии. Я воевал на стороне конфедератов. Моя жена с сыном ушли в лес за ягодами. Их убили индейцы.
Слезы защипали глаза Сюзанны.
– Натан, это ужасно… – Она пыталась разглядеть на его лице следы душевных мук. Их едва прикрывала невозмутимая маска. – Как давно это случилось?
Он сорвал травинку и сжал ее зубами.
– Пять лет назад.
Сюзанна непонимающе покачала головой:
– Не могу представить, каково тебе пришлось…
Он вглядывался в заросли на противоположном берегу.
– Они остались там, по другую сторону гор.
Сюзанна проследила за направлением его взгляда:
– Они там похоронены?
Натан вновь запустил пальцы в свои густые волосы и прислонился к стволу.
– Джудит, моя жена, похоронена к северу отсюда, возле границы Орегона, на окраине городка под названием Сломанная Челюсть. Там у меня земля. Ранчо. Там мы и жили. – У него сорвался голос, но он быстро сумел взять себя в руки: – Я не смог даже сам похоронить ее, потому что вернулся позже.
Сюзанна вспомнила смерть матери – своего единственного близкого и любимого человека. Эти воспоминания уже начинали забываться и не причиняли острой боли. Она задумалась о Хэтфилдах и их любви друг к другу. Выражение на лице Натана подсказало ей, что ему знакома такая любовь.
– Должно быть, ты… очень любил ее. Он долго молчал, прежде чем признаться:
– Да. Она была нежной, любящей женщиной. Нежной… любящей… У Сюзанны заныло в груди, и по какой-то нелепой причине, она была готова расплакаться. Она тут же поняла почему: Натан, как и Хэтфилды, испытал нечто, о чем она понятия не имела. Попросту говоря, она завидовала.
– А твой сын?
Натан опять надолго задумался.
– Моего сына Джексона так и не нашли. Мне сказали… – он глубоко вздохнул, – …что, должно быть, труп утащили койоты. Там… остались следы крови…
Сюзанна вскрикнула: слова Натана ранили ее, словно кинжалом. От ужаса она долго не могла выговорить ни слова.
– О, Натан! – наконец пролепетала она. Она перевела взгляд на Кори, личико и руки которого лоснились от куриного жира, и от прилива любви ее сердце обливалось кровью при каждом ударе. Она была готова умереть тысячу раз самой ужасной смертью, лишь бы ничего не случилось с ее сыном.
Она прониклась еще большим уважением к Натану.
– Мама, а большой дядя научил меня делать пи-пи стоя, – щебетал Кори, ни о чем не подозревая.
– Да, милый, я слышала. – Она постаралась вести себя как можно спокойнее, вытирая сыну руки и лицо, но покраснела, вынужденная вести подобные разговоры в присутствии Натана. Она разложила принесенную еду на одеяле.
Кори поднялся и запрыгал на месте, сжимая ножки.
– Опять пи-пи, – произнес он, недовольно скривившись.
Натан быстро поднялся:
– Я с тобой, малыш.
Сюзанна беспомощно проследила, как они скрываются за кустами. Она слышала терпеливые наставления Натана и чувствовала, как к горлу подкатывает ком. Теперь она могла быть только благодарна тому, что судьба свела их с Натаном.
Она взяла кусочек мяса и положила его в рот, не ощущая вкуса.
Кори вынырнул из-за кустов, с гордостью демонстрируя сухие штанишки. Сюзанна от радости была готова задушить его в объятиях.
– Молодец, – похвалила она, сдерживая слезы, – теперь ты сможешь носить брюки, как большой мальчик.
– Да, – блестя глазами, откликнулся Кори. – А знаешь что, мама? Знаешь?
Его воодушевление было заразительным.
– Что? – заинтересованно спросила Сюзанна, не в силах сдержать улыбку.
– У большого дяди большая штучка, а у Кори – маленькая!
Щеки Сюзанны налились жаром.
– Хочешь посмотреть, какая у него большая штучка? Хочешь, мама?
Краснея еще гуще, Сюзанна бросила неловкий взгляд в сторону Натана, который пристально разглядывал реку.
– Нет, нет, Кори! Так полагается. Вот, дорогой, – она сунула руку в корзину, надеясь сменить разговор, – возьми печенье. Или сразу два. Налить тебе лимонаду?
Когда она вновь смущенно взглянула на Натана, он ответил неловкой, кривоватой улыбкой.
Сюзанна тоже попробовала улыбнуться, но у нее дрожали губы.
– Боюсь, я совершил ошибку, – заметил Натан. Сюзанна не знала, что сказать, и потому промолчала. Она бросала в рот крошки печенья, но, к своей досаде, вскоре обнаружила, что не может проглотить их – во рту совсем пересохло.
– Для мальчика это большое открытие, Сюзанна. Тебе придется просто смириться с этим.
От волнения испарина выступила на руках Сюзанны, покрыла лоб и шею. Пора было перевести разговор. Сумев проглотить сухие крошки, царапающие горло, она произнесла:
– Надо объяснить ему, что при людях о таких вещах говорить не следует.
– Нет, Сюзанна, не стоит. Какое-то время эти вещи будут интересовать его, и это совершенно естественно. Но, наказывая или упрекая его, ты только возбудишь его любопытство. Пусть говорит, что хочет. Не обращай внимания. Вскоре он подрастет и у него появятся другие интересы.
Сюзанна попыталась рассуждать так же здраво, как Натан. Она понимала, что он, должно быть, прав, но прошлое навязывало свои уроки. Она желала забыть тот день, когда застала Харлена склонившимся над Кори. Ей хотелось поступить правильно, и предложение Натана казалось справедливым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Натан повернулся и внимательно взглянул на нее. Выжав подгузник, он разложил его на камне.
– Надеюсь, ты не возражаешь, – произнес он. Но разве она могла возражать?
– Нет, я не против. – Сюзанна почувствовала, что краснеет. – Сказать по правде, я уже несколько месяцев пыталась придумать способ, чтобы… научить его.
Натан ответил ей сочувственной улыбкой:
– Так я и думал.
Она перевела взгляд на реку.
– Неужели это было так заметно?
– Нет, нет. Просто я… – Он со вздохом сунул руки в задние карманы джинсов, отчего они натянулись спереди.
Взгляд Сюзанны невольно упал на большую выпуклость… Но вместо того чтобы испытать знакомое отвращение, она ощутила, как внизу живота распускается теплый бутон и жар волнами растекается по телу.
Прокашлявшись, она отвернулась.
– Так о чем ты говорил?
Он тоже прокашлялся и пригладил волосы обеими ладонями.
– Я помню, как это бывает. Когда-то у меня тоже был сын, и мне пришлось учить его.
– Кори голодный, мама. – Кори начал рыться в корзине.
Сюзанна достала куриную ножку, оставшуюся со вчерашнего ужина, и протянула малышу, радуясь возможности отвлечь его. Расстилая на траве одеяло, она осторожно спросила:
– Что же… случилось с твоим сыном?
Натан сел, прислонившись спиной к стволу дерева. Он молчал так долго, что Сюзанна решила: он не собирается отвечать ей.
– Он погиб.
Она ахнула и зажала рукой рот.
– Господи! Прошу прощения… – Слезы сжали ей горло.
Как он мог жить с такой болью? Она не представляла себе… и не хотела представлять…
– Это случилось, когда я был в армии. Я воевал на стороне конфедератов. Моя жена с сыном ушли в лес за ягодами. Их убили индейцы.
Слезы защипали глаза Сюзанны.
– Натан, это ужасно… – Она пыталась разглядеть на его лице следы душевных мук. Их едва прикрывала невозмутимая маска. – Как давно это случилось?
Он сорвал травинку и сжал ее зубами.
– Пять лет назад.
Сюзанна непонимающе покачала головой:
– Не могу представить, каково тебе пришлось…
Он вглядывался в заросли на противоположном берегу.
– Они остались там, по другую сторону гор.
Сюзанна проследила за направлением его взгляда:
– Они там похоронены?
Натан вновь запустил пальцы в свои густые волосы и прислонился к стволу.
– Джудит, моя жена, похоронена к северу отсюда, возле границы Орегона, на окраине городка под названием Сломанная Челюсть. Там у меня земля. Ранчо. Там мы и жили. – У него сорвался голос, но он быстро сумел взять себя в руки: – Я не смог даже сам похоронить ее, потому что вернулся позже.
Сюзанна вспомнила смерть матери – своего единственного близкого и любимого человека. Эти воспоминания уже начинали забываться и не причиняли острой боли. Она задумалась о Хэтфилдах и их любви друг к другу. Выражение на лице Натана подсказало ей, что ему знакома такая любовь.
– Должно быть, ты… очень любил ее. Он долго молчал, прежде чем признаться:
– Да. Она была нежной, любящей женщиной. Нежной… любящей… У Сюзанны заныло в груди, и по какой-то нелепой причине, она была готова расплакаться. Она тут же поняла почему: Натан, как и Хэтфилды, испытал нечто, о чем она понятия не имела. Попросту говоря, она завидовала.
– А твой сын?
Натан опять надолго задумался.
– Моего сына Джексона так и не нашли. Мне сказали… – он глубоко вздохнул, – …что, должно быть, труп утащили койоты. Там… остались следы крови…
Сюзанна вскрикнула: слова Натана ранили ее, словно кинжалом. От ужаса она долго не могла выговорить ни слова.
– О, Натан! – наконец пролепетала она. Она перевела взгляд на Кори, личико и руки которого лоснились от куриного жира, и от прилива любви ее сердце обливалось кровью при каждом ударе. Она была готова умереть тысячу раз самой ужасной смертью, лишь бы ничего не случилось с ее сыном.
Она прониклась еще большим уважением к Натану.
– Мама, а большой дядя научил меня делать пи-пи стоя, – щебетал Кори, ни о чем не подозревая.
– Да, милый, я слышала. – Она постаралась вести себя как можно спокойнее, вытирая сыну руки и лицо, но покраснела, вынужденная вести подобные разговоры в присутствии Натана. Она разложила принесенную еду на одеяле.
Кори поднялся и запрыгал на месте, сжимая ножки.
– Опять пи-пи, – произнес он, недовольно скривившись.
Натан быстро поднялся:
– Я с тобой, малыш.
Сюзанна беспомощно проследила, как они скрываются за кустами. Она слышала терпеливые наставления Натана и чувствовала, как к горлу подкатывает ком. Теперь она могла быть только благодарна тому, что судьба свела их с Натаном.
Она взяла кусочек мяса и положила его в рот, не ощущая вкуса.
Кори вынырнул из-за кустов, с гордостью демонстрируя сухие штанишки. Сюзанна от радости была готова задушить его в объятиях.
– Молодец, – похвалила она, сдерживая слезы, – теперь ты сможешь носить брюки, как большой мальчик.
– Да, – блестя глазами, откликнулся Кори. – А знаешь что, мама? Знаешь?
Его воодушевление было заразительным.
– Что? – заинтересованно спросила Сюзанна, не в силах сдержать улыбку.
– У большого дяди большая штучка, а у Кори – маленькая!
Щеки Сюзанны налились жаром.
– Хочешь посмотреть, какая у него большая штучка? Хочешь, мама?
Краснея еще гуще, Сюзанна бросила неловкий взгляд в сторону Натана, который пристально разглядывал реку.
– Нет, нет, Кори! Так полагается. Вот, дорогой, – она сунула руку в корзину, надеясь сменить разговор, – возьми печенье. Или сразу два. Налить тебе лимонаду?
Когда она вновь смущенно взглянула на Натана, он ответил неловкой, кривоватой улыбкой.
Сюзанна тоже попробовала улыбнуться, но у нее дрожали губы.
– Боюсь, я совершил ошибку, – заметил Натан. Сюзанна не знала, что сказать, и потому промолчала. Она бросала в рот крошки печенья, но, к своей досаде, вскоре обнаружила, что не может проглотить их – во рту совсем пересохло.
– Для мальчика это большое открытие, Сюзанна. Тебе придется просто смириться с этим.
От волнения испарина выступила на руках Сюзанны, покрыла лоб и шею. Пора было перевести разговор. Сумев проглотить сухие крошки, царапающие горло, она произнесла:
– Надо объяснить ему, что при людях о таких вещах говорить не следует.
– Нет, Сюзанна, не стоит. Какое-то время эти вещи будут интересовать его, и это совершенно естественно. Но, наказывая или упрекая его, ты только возбудишь его любопытство. Пусть говорит, что хочет. Не обращай внимания. Вскоре он подрастет и у него появятся другие интересы.
Сюзанна попыталась рассуждать так же здраво, как Натан. Она понимала, что он, должно быть, прав, но прошлое навязывало свои уроки. Она желала забыть тот день, когда застала Харлена склонившимся над Кори. Ей хотелось поступить правильно, и предложение Натана казалось справедливым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74