- Я не хочу потерять ещё одну моторку. А то взорветесь, как мистер Эдгар из усадьбы Вудворда. Зря я дала ему лодку напрокат.
- Так это была ваша посудина?
- Он возместил мне убытки, но вы все равно будьте поосторожнее.
- Почему же мотор взорвался? Неужели такое случается по халатности?
- Тут у меня всякий народ бывает, Бенни. И большинство ни бельмеса не смыслит в моторах. Но этот взрыв - первый на моей памяти. Должно быть, дело не только в топливе.
- Уж не хотите ли вы сказать, что это был вовсе не несчастный случай?
- Ну, так далеко, пожалуй, заходить не стоит. Что за дурацкая мысль. Зачем кому-то калечить мистера Эдгара? Джордж Маккорд - другое дело: этот носится по озеру с таким ревом, что кому-нибудь вполне может прийти охота подложить под него бомбу.
- Считайте, что эта мысль навеяна дождливым днем. Просто игра. Но если бы жизнь подбросила мне такую головоломку, кого я должен был бы заподозрить?
- Ха! Все ваши подозреваемые - мои постояльцы, которые платят мне деньги. Разумеется, вы имеете полное право подозревать Мэгги и Джорджа Маккордов, а я - Риммеров. На здоровье. Они живут бесплатно.
- Да нет, я ничего такого не говорю. Я почти никого из них и не видел.
- В таком случае, я пренебрегаю своими обязанностями хозяйки. Нынче же вечером устрою вам встречу во флигеле со всеми подозреваемыми.
- Прекрасно. Я прокрадусь туда, и вы незаметно расскажете мне о каждом из них.
Джоан положила на сосновый стол пригоршню мелочи, натянула сапоги, скорчила угрюмую мину человека, собравшегося чинить генератор, и, хлюпая по лужам, ушла в затихающий дождь. А я натянул свитер, точнее, дождевик на шерстяной подкладке, служивший мне накидкой, и собрал свое рыболовное снаряжение. Красная канистра стояла там, где я оставил её вчера. По утрам я обычно пользовался весельной лодкой, потому что совершенно не выносил рева мотора в первой половине дня. Вновь подсоединить бак к мотору было делом нескольких минут. Затем я отвязал мокрый фалинь, выгнал воду из вмятин пластмассового сиденья и принял стойку, приготовившись рвануть пусковой шнур.
3.
- "Их девять человек, но полностью спокойным можно быть только за Манфреда Ганнинга. Во всяком случае, он вынесет частное определение, которое войдет в историю правоведения".
Это был голос Пэттена; он звучал с кассеты магнитофона, спрятанного мною на острове поблизости от усадьбы Вудворда. Еще не ведая, что вытащу великого человека из воды и стану его закадычным приятелем, я одолжил у друзей подслушивающую аппаратуру, сунул её в два капроновых мешка для мусора и запрятал в куче листвы и сосновой хвои. На поиски тайника у меня ушло пять минут. Маленькие катушки медленно вращались.
"Меня волнует не Ганнинг, - напряженным шепотом продолжал Пэттен. Меня волнуют Харпер, Бартенбах и эта баба, как бишь ее? Маккриди.
- Потому что они демократы? Оно, конечно...
- Плевать мне на политику, Оззи. Или ты меня не слушаешь? Харпер и Бартенбах поддерживают решения судов низших уровней.
- Если суд вынесет решение не в твою пользу, это будет все равно что открыть жестянку с червяками. Все церковники поднимут хай. В каждой американской деревушке попы начнут вопить об этом с кафедр. Подумай головой, Норри.
- А я что, по-твоему, не думаю? Я уже и так прикидывал, и сяк. Диодати использовал дай бог треть тех доводов, которыми я его вооружил.
- Послушай, Норри...
- Ты мне говорил, что он лучший из лучших.
- Диодати? Так и есть. Он - в обойме. Он член клуба, а тебе нужен такой человек. Чужака в Вашингтон не зашлешь. Всем придется начинать с одной и той же точки, и Диодати запулил мяч так далеко, как не смог бы никто другой."
Если учесть, что микрофон был совсем маленький и стоял далеко от острова, оборудование работало великолепно. Магнитофон даже умел выключаться и включаться, когда нужно. Правда, иметь такое снаряжение в личной собственности я бы не хотел: нужда в нем возникает в среднем раз в десять лет. Я немного перемотал пленку. В записи прибавилось посторонних шумов.
"Мне надо поговорить с Вэном, - сказал Пэттен.
- Норри, прошу тебя, не впутывай его.
- Как я хочу, так и будет. Или, может, это он возглавил карательный поход против меня? Может, это по его милости мое имя склоняют в судах? Может, из-за него меня презирают друзья? Это будет первый шаг.
- Норри, сенатор с самого начала был верен тебе как никто другой. Даже ещё до начала. Пожалуйста, оставь его в покое. Он даже пустил тебя в эту усадьбу. Неужели это - не дружеский поступок?
- Ему ничего не стоило устроить взрыв мотора. Он был одним из тех немногих, кто знал, где я.
- Норри, ты мелешь чепуху. Сенатор тебя любит.
- В последний миг предать может любой. Я не доверяю ни Вэну, ни тебе, ни Лорке. Никому не доверяю. Все вы каждый за себя. Не думай же, что я вас не раскусил.
- Норри, мы все тебя любим, и ты это знаешь.
- Я знаю только одно: я - Норберт Пэттен. Им родился, им и помру. И это - мое дело, а вы все руки прочь от меня.
- Не дури, Норри.
- И ты туда же, Оззи?
- Норри!
- Заткнись, Лорка. Если Оззи хочет выйти из игры - скатертью дорога. Мы можем тотчас же рассчитать его. Мне уже приходилось бороться в одиночку. Для этого человек и рождается на свет. Все остальное - обман и видимость. Оззи, тебе решать. Если ты с нами, хорошо; если нет, Лорка выпишет тебе чек.
- Норри, я никогда не был подхалимом, и сейчас не собираюсь им становиться.
- Наши предки убивали гонцов, приносивших дурные вести. По-моему, это был неплохой обычай.
- Да, но вестей-то нет. Вэн, как и все мы, сидит на телефоне. Нам остается лишь ждать. В пятницу утром все выяснится.
- Через семь дней! Господь за это время успел сотворить вселенную и устроить себе выходной. Думаешь, семи дней не хватит, чтобы покончить с нами? Я сижу тут, в глухомани, а вся организация уже навострила уши и ждет условного знака. Если я вообще все это переживу, что меня ждет - круг почета или побег с тонущего корабля? Я знаю, они тоже задают себе этот вопрос. Ты скажи им, Оззи, скажи Пи-Джею и всем остальным: что бы ни случилось, я на них надеюсь.
- Они это знают. Тебе нет нужды...
- Скажи им, будь ты неладен! Сообщи через газеты. Выпусти дополнительные номера "Добрых вестей".
- Как тебе будет угодно.
- Что бы там ни решил Верховный суд, наше духовное движение должно продолжаться. Ты уразумел?
- Разумеется, это будет в "Добрых вестях", и я позабочусь о том, чтобы все попало в газеты. А насчет Вэна не суетись, Норри, с ним все в порядке."
Я услышал вздох Оззи. Было похоже, что он сдает.
"Мой самолет отправляется в шесть вечера, Норри, мне пора возвращаться в Торонто.
- Ладно, только замети следы. Я не хочу, чтобы весь мир узнал о моем приезде сюда. Достаточно того, что на озере окопались люди, которые норовят меня прикончить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67