Быстроногая тряхнула головой и фыркнула, как бы соглашаясь со мной, и я засмеялась. – У тебя в голове все перепуталось от этого пьянства. Спорим, что я перегоню тебя вон до той скалы, – вызывающе бросила я, увидев впереди длинный обрыв около дороги.
Артур никогда не отказывался от предложения поучаствовать в скачках, поэтому он пришпорил жеребца, и мы помчались вперед, хохоча, задыхаясь и подзадоривая друг друга. Собаки мчались рядом с нами. Стая скворцов испуганно вспорхнула, когда мы промчались мимо ясеневой рощи, и когда мы подскакали к стенам Силчестера, разгоряченные и радостные, все мысли о саксах были забыты.
Но так продолжалось недолго.
Моя старая воспитательница, Лавиния, страшно волновалась, Когда мы путешествовали. Убежденные, что ничто не производит на варваров такого сильного впечатления, как пышность и яркость, они с Эттардой принялись обновлять мои наряды. Винни многие годы пыталась заставить меня вылезти из брюк и одеться во что-нибудь, соответствующее моему положению, и вот, наконец, она может это сделать. Я усмехнулась и позволила ей делать по-своему.
Государственные визиты и королевские свадьбы требуют, чтобы подносились дары, и пока Винни занималась моими нарядами, мы с Артуром должны были выбрать подарки в виде золотых и серебряных украшений и предметов посуды. Но дорогие домашние вещи заменить не так просто, как те золотые украшения, которые короли дарят своим воинам. Каждый легендарный воин богатеет, снимая драгоценности с тел мертвых врагов. Поэтому Артур приказал Кэю принести в дом все драгоценности Силчестера, и втроем мы принялись разбирать их.
Здесь были кувшины, кубки, подносы, блюда, чаши, плетеные изделия и всевозможные ларцы. Послеполуденное солнце освещало комнату, ярко отражаясь на пестрой эмали, блестящих бронзовых изделиях, оловянной и прекрасной глиняной посуде с острова Самос, инкрустированном дереве и резных изделиях из слоновой кости. Все эти разложенные на столе и на полу вещи были красивыми и полезными. Среди них было много интересных вещиц, которые можно подарить саксонским королям. Но Кэй бурчал, что ничего не подходит для королевского свадебного подарка.
Я достала последний узел со дна деревянного ящика и, сидя на полу со скрещенными ногами, стала разворачивать овечью шкуру, в которую было что-то завернуто. Меня ослепил яркий блеск металла, и я ахнула, когда увидела у себя на коленях изумительное изделие из серебра.
– Ах да, это же ваза Анастасия, – вспомнил Кэй, когда я подняла ее. Солнечный свет отражался от се граней, а в центре была вырезана на металле женская головка. Она была так же изысканна, как то серебряное блюдо, на котором Агрикола обычно подавал нам персики. Артур наклонился и провел пальцем по краю чаши.
– Это Кловис, король франков прислал ее мне, когда я стал королем. Я совсем о ней забыл.
Кэй вертел вазу в руках и увидел знак константинопольского мастера. Уже это делало ее достойным подарком любому правителю.
– Я подозреваю, что Кловис хотел меня подкупить, чтобы я не помогал королю Бану, если франки нападут на Бретань. – Артур поморщился. – Конечно, из этого ничего не выйдет, но мне не хочется дарить вазу Марку, который может использовать се так, что Кловис подумает, что я не оценил его дар, О боги, как мне надоело заниматься дипломатией! Иногда мне кажется, что я с радостью променял бы свою жизнь на жизнь землепашца.
Я засмеялся, догадавшись, что он имеет в виду. Бережно завернув вазу, я снова положила ее в ящик, все еще раздумывая над тем, что подарить Марку и Изольде.
Все решилось, когда Агрикола настоял на том, чтобы на свадьбу подарить королю Корнуолла серебряное блюдо.
– Но, господин, – запротестовала я, – разве ты не говорил мне, что это блюдо было твоим свадебным подарком? Я уверена, что тебе не хочется расставаться с ним.
– Да, мне подарили это блюдо на свадьбу. Мы с женой прожили вместе счастливую жизнь, и снова жениться я не собираюсь. У меня слишком много забот как у короля Демеции, чтобы жениться еще раз. Давайте надеяться, что этот дар послужит предзнаменованием удачной женитьбы Марка, как это было и в моем браке.
Его слова лились легко и весело, но я была рада, что их не слышала Винни. Она испытывала особо нежные чувства к римлянину-вдовцу и, как я подозревала, лелеяла тайную мечту о браке с ним.
Послали гонца, чтобы привезти блюдо с виллы Агриколы в Глостере, и оно было доставлено утром, перед праздником Белтейн. Я бережно завернула подарок в свой плащ из овечьего меха и для сохранности положила его в ивовую корзину, где лежали мои личные вещи.
В этот же день приехала и Фрида, которая, казалось, была счастлива снова вернуться ко двору. Я испытывала чувство радости не только за Грифлета, но и за себя, потому что Бригит испросила разрешения поехать на север в монастырь вместо того, чтобы путешествовать с нами.
– Я не останусь с сестрами навсегда, по крайней мере, сейчас, – обещала ирландка. – Но мне хотелось бы договориться с матерью-настоятельницей о будущем. Я не буду нужна тебе в этой поездке, тебе смогут прислуживать другие женщины.
Просьба Бригит была разумна, и, кроме того, мы как раз кончали укладывать вещи, и времени для спора не оставалось. Итак, я дала ей свое благословение и вернулась к подготовке праздника Белтейн. Смена времен года всегда время неопределенное, когда боги и смертные рискуют встретиться лицом к лицу. Самхейн, конечно же, был гораздо более устрашающим, потому что прошлой осенью вурдалаки и духи выходили на улицу и забирали людей в потусторонний мир. Праздник Белтейн с его песнями и танцами обычно более светлый. Выполняются обряды встречи первого дня мая, устраиваются многолюдные шествия, например, когда коров выгоняют на летние пастбища. В празднике участвуют все – молодые и старики, больные и здоровые, – и люди при дворе необычайно заняты.
В кухне царил хаос. Энида вытащила все горшки и кастрюли и осматривала их с явным опасением. Маленькая и смуглая, похожая на оставленного феями ребенка, моя фрейлина проводила большую часть времени на кухне, потому что кухарке ее помощь была гораздо нужнее, чем мне. Она гневно хмурилась, когда оценивала то, что оставалось в доме от Империи.
– Эти древние римляне, наверное, совсем не имели аппетита. В этом горшке даже не сваришь хорошую пшеничную кашу. Похоже, что в жертву они приносили только голубей!
Я засмеялась и заметила, что, когда римляне стали христианами, они перестали приносить в жертву животных.
– Только Кэй может знать, где можно найти котел.
Сенешаль, конечно, разыскал побитый бронзовый котел, и скоро Энида и кухарка смешивали ячменные зерна, молоко и сушеные фрукты для праздничного кушанья.
Когда стемнело, Эттарда и я провели детей по всему дому, чтобы убедиться в том, что каждый уголек – в очагах и плитах, светильниках и жаровнях – погашен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116