В этом единственное слабое место
моего плана.
Пэшет промолчал, глядя на две черные точки в полуденном ярком небе.
Это были два эброта - гонцы Тайлека. Угрозу Тайлека он постарался
пропустить мимо ушей, сосредоточившись на том, чтобы ничем не выдать свой
гнев. Гнев немного утих, но где-то в глубине его сознания остался холодный
тугой комок ненависти. Да, он тоже тайно ненавидел Тайлека, но, в отличие
от Джаабена, он никогда не позволял своей антипатии поставить себя в
положение, когда маг мог на нем отыграться.
Пэшет подал сигнал воинам построиться и двигаться вперед, а сам
направил своего кайфара так, чтобы оказаться рядом с Тайлеком, искренне
надеясь, что его лицо не выражает ничего кроме внимательного спокойствия.
Это выражение ему предстояло сохранять на лице долгих три дня.
9
Ночь опустилась на землю, но они все спешили вперед, держась
восточной границы Бада-ши. Байдевин дал понять, что им необходимо достичь
границ владений Стаггета как можно скорее. В конце концов, когда взошла
луна, Медвин объявил привал. Байдевин ничего на это не возразил, однако
Норисса видела, что он недоволен непредвиденной задержкой, а так же тем,
что маг взял на себя смелость принять такое решение.
Они остановились для отдыха в заброшенном домике, стены которого
заросли густой травой, которая росла повсюду в долине. Несмотря на зияющую
дыру в прогнившей кровле, пробитую упавшим древесным суком, в домике
вполне можно было укрыться даже от непогоды. Расшатанный навес с
односкатной крышей позволял спрятать всех кайфаров от чужих глаз.
Норисса не удержалась от вздоха, глядя на то, как Байдевин достает из
мешка припасы - холодное мясо и сыр. Весенние ночи все еще были холодны, и
ей очень недоставало жаркого пламени костра. Все же, несмотря на то, что
их укрывали довольно высокие каменные стены, они не осмелились развести
огонь, и Норисса лишь с грустью вспоминала о душистом пакетике чая айдрош,
спрятанном вместе с другими травами в ее поясе. Чашка горячего, сладкого
напитка - вот о чем она мечтала теперь. Байдевин перехватил ее взгляд и
улыбнулся, словно догадавшись, о чем она думает.
- По крайней мере, все свежее, - заметил он. - Черствый хлеб уже
начал мне надоедать.
- Мне тоже, - Норисса согласно кивнула.
Расчистив мусор в одном из углов домика, она нарвала снаружи
несколько охапок душистой травы и устроила три постели, каждая на своем
собственном матрасе из трав. Себе она постелила несколько поодаль от
остальных и вернулась к Байдевину.
- Со стороны твоих друзей было весьма благородно снабдить нас
провиантом и верховыми животными после столь кратких и невразумительных
объяснений, - заметила она.
- Они знают меня. Кроме того, это давние и верные дядины союзники.
Единственное, о чем я жалею - это о том, что я не мог остаться подольше,
пока они не соберут свою боевую дружину. На это пришлось бы затратить
несколько дней, а Стаггетский замок должен быть подготовлен как можно
скорее. Если все пойдет хорошо, то птица с посланием Тебира прибудет в
Стаггет на рассвете, но, имея своим противником Тайлека было бы неразумно
надеяться только на это.
Норисса взяла кусок хлеба, который гном протянул ей, и возблагодарила
падающую на ее лицо тень за то, что она скрыла выступивший на ее щеках
жаркий румянец:
- Я очень рада, что ты поехал с нами, Байдевин. Я очень привязалась к
тебе за последние дни. В самом деле, что бы я делала без твоих сердитых
взглядов и ворчания, которое помогло мне не наделать ошибок?
- Почему же ты не захотела подождать, пока мы не освободим дядино
поместье? Ты могла бы остаться в безопасности в Стаггетском замке.
Объединив силы всех союзников дяди, мы, безусловно, смогли бы одолеть эту
волшебницу.
- Я не могу объяснить почему, но я должна двигаться дальше. Что-то
зовет меня туда... - Норисса махнула рукой на восток, - и я чувствую
необходимость ответить на этот зов. Кроме того, я буду не одна, со мной
будет Медвин.
- Ха!
В его восклицании Норисса почувствовала пренебрежение, к тому же и на
лице гнома появилось соответствующее выражение. Норисса наклонилась
вперед, взяла кусок мяса и стала пережевывать его, раздумывая о той
неприязни, которую гном продолжал испытывать к старику. Она не испытывала
относительно него никаких сомнений, так как с самого начала что-то
расположило ее к старому волшебнику. Единственное, что приходило ей в
голову, это то, что гном никак не может простить ему болезненного урока,
который при помощи колдовства он преподал ей в гостинице.
- Ты все еще не доверяешь ему, Байдевин. Но почему? Ты думаешь, что
он солгал, рассказывая о моих настоящих родителях?
- Может быть, об этом-то он сказал правду, но только я знавал людей,
которые говорили правду - или ее часть, - преследуя собственные цели. Он
мог рассказать тебе об этом, чтобы завоевать твое доверие, а на самом деле
он только того и хочет, как бы заманить тебя и предать в руки своей
госпоже, лишь только ты окажешься в Сайдре. Неужели ты думаешь, что вам
вдвоем по силам ее одолеть? Какой силой могут обладать старый волшебник,
однажды побежденный к тому же, и ученица колдуна? Смогут ли они справиться
с той, которая разгромила целую королевскую армию и погубила свою сестру?
Он, со своим разукрашенным посохом...
Байдевин замолчал, так как в домик вошел старый волшебник. Норисса
посмотрела на кусок хлеба, который она держала в руках, и почувствовала
себя виноватой неизвестно почему. Медвин присоединился к трапезе и первым
заговорил:
- Я позаботился о кайфарах, они хорошо отдохнут к тому моменту, когда
нам нужно будет отправляться в путь.
Байдевин не ответил, а Норисса только кивнула: горло ее слишком
пересохло, чтобы говорить. Последовала неловкая пауза, затем Медвин снова
заговорил:
- Мне кажется, Норисса, нам следовало бы отложить нашу поездку до тех
пор, пока Байдевин и его друзья не смогут сопровождать нас.
- О чем ты говоришь? - удивилась Норисса. - Почему мы должны ждать?
- Мне приходит в голову только одно разумное объяснение. Армия
союзников - это наша единственная надежда остаться в живых после этого
путешествия. Если мы будем одни, Фелея уничтожит нас, как только мы
окажемся в пределах ее досягаемости.
- Но у меня же есть медальон, и ты научишь меня, как им пользоваться.
И тогда, конечно...
- Нет, медальон тут ни при чем. Не верь, что он тебя спасет. Этот
медальон был у твоей матери, и к тому же она всю жизнь совершенствовала
свой Талант, но даже армия короля не помогла ей защитить самое себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
моего плана.
Пэшет промолчал, глядя на две черные точки в полуденном ярком небе.
Это были два эброта - гонцы Тайлека. Угрозу Тайлека он постарался
пропустить мимо ушей, сосредоточившись на том, чтобы ничем не выдать свой
гнев. Гнев немного утих, но где-то в глубине его сознания остался холодный
тугой комок ненависти. Да, он тоже тайно ненавидел Тайлека, но, в отличие
от Джаабена, он никогда не позволял своей антипатии поставить себя в
положение, когда маг мог на нем отыграться.
Пэшет подал сигнал воинам построиться и двигаться вперед, а сам
направил своего кайфара так, чтобы оказаться рядом с Тайлеком, искренне
надеясь, что его лицо не выражает ничего кроме внимательного спокойствия.
Это выражение ему предстояло сохранять на лице долгих три дня.
9
Ночь опустилась на землю, но они все спешили вперед, держась
восточной границы Бада-ши. Байдевин дал понять, что им необходимо достичь
границ владений Стаггета как можно скорее. В конце концов, когда взошла
луна, Медвин объявил привал. Байдевин ничего на это не возразил, однако
Норисса видела, что он недоволен непредвиденной задержкой, а так же тем,
что маг взял на себя смелость принять такое решение.
Они остановились для отдыха в заброшенном домике, стены которого
заросли густой травой, которая росла повсюду в долине. Несмотря на зияющую
дыру в прогнившей кровле, пробитую упавшим древесным суком, в домике
вполне можно было укрыться даже от непогоды. Расшатанный навес с
односкатной крышей позволял спрятать всех кайфаров от чужих глаз.
Норисса не удержалась от вздоха, глядя на то, как Байдевин достает из
мешка припасы - холодное мясо и сыр. Весенние ночи все еще были холодны, и
ей очень недоставало жаркого пламени костра. Все же, несмотря на то, что
их укрывали довольно высокие каменные стены, они не осмелились развести
огонь, и Норисса лишь с грустью вспоминала о душистом пакетике чая айдрош,
спрятанном вместе с другими травами в ее поясе. Чашка горячего, сладкого
напитка - вот о чем она мечтала теперь. Байдевин перехватил ее взгляд и
улыбнулся, словно догадавшись, о чем она думает.
- По крайней мере, все свежее, - заметил он. - Черствый хлеб уже
начал мне надоедать.
- Мне тоже, - Норисса согласно кивнула.
Расчистив мусор в одном из углов домика, она нарвала снаружи
несколько охапок душистой травы и устроила три постели, каждая на своем
собственном матрасе из трав. Себе она постелила несколько поодаль от
остальных и вернулась к Байдевину.
- Со стороны твоих друзей было весьма благородно снабдить нас
провиантом и верховыми животными после столь кратких и невразумительных
объяснений, - заметила она.
- Они знают меня. Кроме того, это давние и верные дядины союзники.
Единственное, о чем я жалею - это о том, что я не мог остаться подольше,
пока они не соберут свою боевую дружину. На это пришлось бы затратить
несколько дней, а Стаггетский замок должен быть подготовлен как можно
скорее. Если все пойдет хорошо, то птица с посланием Тебира прибудет в
Стаггет на рассвете, но, имея своим противником Тайлека было бы неразумно
надеяться только на это.
Норисса взяла кусок хлеба, который гном протянул ей, и возблагодарила
падающую на ее лицо тень за то, что она скрыла выступивший на ее щеках
жаркий румянец:
- Я очень рада, что ты поехал с нами, Байдевин. Я очень привязалась к
тебе за последние дни. В самом деле, что бы я делала без твоих сердитых
взглядов и ворчания, которое помогло мне не наделать ошибок?
- Почему же ты не захотела подождать, пока мы не освободим дядино
поместье? Ты могла бы остаться в безопасности в Стаггетском замке.
Объединив силы всех союзников дяди, мы, безусловно, смогли бы одолеть эту
волшебницу.
- Я не могу объяснить почему, но я должна двигаться дальше. Что-то
зовет меня туда... - Норисса махнула рукой на восток, - и я чувствую
необходимость ответить на этот зов. Кроме того, я буду не одна, со мной
будет Медвин.
- Ха!
В его восклицании Норисса почувствовала пренебрежение, к тому же и на
лице гнома появилось соответствующее выражение. Норисса наклонилась
вперед, взяла кусок мяса и стала пережевывать его, раздумывая о той
неприязни, которую гном продолжал испытывать к старику. Она не испытывала
относительно него никаких сомнений, так как с самого начала что-то
расположило ее к старому волшебнику. Единственное, что приходило ей в
голову, это то, что гном никак не может простить ему болезненного урока,
который при помощи колдовства он преподал ей в гостинице.
- Ты все еще не доверяешь ему, Байдевин. Но почему? Ты думаешь, что
он солгал, рассказывая о моих настоящих родителях?
- Может быть, об этом-то он сказал правду, но только я знавал людей,
которые говорили правду - или ее часть, - преследуя собственные цели. Он
мог рассказать тебе об этом, чтобы завоевать твое доверие, а на самом деле
он только того и хочет, как бы заманить тебя и предать в руки своей
госпоже, лишь только ты окажешься в Сайдре. Неужели ты думаешь, что вам
вдвоем по силам ее одолеть? Какой силой могут обладать старый волшебник,
однажды побежденный к тому же, и ученица колдуна? Смогут ли они справиться
с той, которая разгромила целую королевскую армию и погубила свою сестру?
Он, со своим разукрашенным посохом...
Байдевин замолчал, так как в домик вошел старый волшебник. Норисса
посмотрела на кусок хлеба, который она держала в руках, и почувствовала
себя виноватой неизвестно почему. Медвин присоединился к трапезе и первым
заговорил:
- Я позаботился о кайфарах, они хорошо отдохнут к тому моменту, когда
нам нужно будет отправляться в путь.
Байдевин не ответил, а Норисса только кивнула: горло ее слишком
пересохло, чтобы говорить. Последовала неловкая пауза, затем Медвин снова
заговорил:
- Мне кажется, Норисса, нам следовало бы отложить нашу поездку до тех
пор, пока Байдевин и его друзья не смогут сопровождать нас.
- О чем ты говоришь? - удивилась Норисса. - Почему мы должны ждать?
- Мне приходит в голову только одно разумное объяснение. Армия
союзников - это наша единственная надежда остаться в живых после этого
путешествия. Если мы будем одни, Фелея уничтожит нас, как только мы
окажемся в пределах ее досягаемости.
- Но у меня же есть медальон, и ты научишь меня, как им пользоваться.
И тогда, конечно...
- Нет, медальон тут ни при чем. Не верь, что он тебя спасет. Этот
медальон был у твоей матери, и к тому же она всю жизнь совершенствовала
свой Талант, но даже армия короля не помогла ей защитить самое себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114