Это месторождение приносит нам огромную прибыль.
– Шон уже подарил ей кольцо? – с любопытством спросила Кэт, но Коннор оставил ее вопрос без ответа. Он придержал лошадь и спрыгнул на землю, пока его спутница разглядывала лагерь горняков – около двух десятков некрашенных строений с деревянными крышами. Возле одного из жилых домов Кэт заметила Хортенс.
– Как дела, Хортенс? – поприветствовал ее Коннор.
– Или мне заплатят, или я увольняюсь, мистер Маклод, – заявила Хортенс, подойдя к коляске.
– Разберемся, – пообещал Коннор, помогая Кэт сойти на землю.
До наступления сумерек они уволили управляющего «Кольцом Ингрид» Боба Дженкинса и назначили на его место одного из десятников.
– Не понимаю, что взбрело Бобби в голову? Нам почти удалось остановить волнения на руднике, наняв Хортенс. Вы слушаете меня, Кэт?
Они ужинали в престонском пансионе, который держал начальник почтового отделения Джон Шок. Кэт была занята тем, что разглядывала шляпку из грубой соломы с широкой зеленой лентой, которая завязывалась сзади бантом; она приобрела эту шляпу у миссис Хэти Шок по приезде в город.
– Это ведь тот самый рудник, из-за которого идет тяжба? – спросила Кэт, отводя взгляд от покупки. – Не кажется ли вам, что Флеминг мог заплатить Дженкинсу, чтобы тот организовал беспорядки?
Коннор внимательно взглянул на нее.
– Посмотрим, удастся ли мне выяснить, где Дженкинс подстроит нам пакость в следующий раз.
В пансионе было шумно, и Кэт долго не могла заснуть. К тому же она заметила у себя в постели несколько клопов, поэтому спала плохо и на следующее утро поднялась в полной готовности ехать дальше. Им предстояло путешествие на поезде до Диллона, где они должны были пересесть на ветку, идущую вверх по Десятимильному каньону.
– Это Рэд-Пик, – сказал Коннор, показывая Кэт живописную местность вблизи Диллона.
Кэт поймала себя на том, что мимолетное прикосновение Коннора к ее руке оказалось настолько волнующим, что она с трудом сосредоточилась на словах Коннора, а не на близости его лица и тела.
– В восемьдесят втором году здесь действовало двадцать четыре рудника. Ни один из них не принадлежал мне, хотя тошно вспоминать, сколько раз я вгрызался в эту гору: копал сам или нанимал кого-нибудь. Я видел множество пород разных цветов, но так и не нашел жилу.
– Разных цветов? – переспросила Кэт.
– Да. Если вы видите изменение в цвете почвы или камня, то, возможно, вы наткнулись на месторождение руды. – Пока они не сошли с поезда, чтобы пересесть на ветку, ведущую к руднику «Покойная жена», Коннор дал ей урок геологии, а Кэт едва не свернула себе шею: то высматривая отвесные скалы каньона, то переводя взгляд вниз, на бурный Десятимильный ручей.
«Покойная жена»? Кэт не верилось, что рудник может иметь такое название.
– В то время я был очень несчастен, – пояснил Коннор. По его голосу Кэт поняла, что он все еще тоскует о жене. – Вскоре после переезда в Брекенридж я познакомился с Одноглазым. Он-то и рассказал мне о залежах серебра в Десятимильном каньоне. Мы заключили сделку: Одноглазый должен был присматривать за детьми, пока я обследую Лосиную гору. А так как я никогда не оказался бы там, если бы не смерть Розы, то решил назвать рудник «Покойная жена». Надо сказать, вдовцом я оказался гораздо более удачливым старателем. После того, как вдоль Рио-Гранде проложили дорогу от Денвера до Лидвиля, рудник стал быстро развиваться. Я предложил вашему брату стать моим партнером, и вскоре он нашел здесь «Серебряную сигару» и «Сестру Кэти».
– Шон назвал рудник моим именем? Коннор улыбнулся.
– Думаю, что так, если только у вас обоих нет какой-нибудь сестры, которую зовут Кэти.
– Шон обычно называл меня так, когда я была маленькой.
– А «Серебряную сигару» он обнаружил случайно, когда тушил каблуком сигару в том месте, где порода выходила на поверхность.
Коннор рассмеялся, вспомнив об этом.
– Ему же нельзя курить! – воскликнула Кэт. – Ведь у него бронхит!
В Десятимильном каньоне внимание Кэт привлекли рудничные строения, словно прилепившиеся к высоким уступам; их крыши были сделаны с наклоном прямо от самой скалы, чтобы лавина, сходящая сверху, не задела постройку. Впервые Кэт увидела огромные дробилки, показавшиеся ей чудовищными; видела оставшиеся после дробления выбросы, бесплодные и неприглядные, словно незаконнорожденные отпрыски гор. Страсть человека к обогащению привела к появлению пейзажа, который никогда не узнает весеннего цветения и зарождения новой жизни.
Задавшись целью увидеть весь процесс добычи руды, Кэт спускалась на подъемнике вниз по вертикальной шахте, которая вела вглубь горы. Нацепив каску и зажав в руке свечу в грубом подсвечнике, она пробиралась по туннелям и пещерам, поеживаясь при мысли, что свод поддерживают лишь хрупкие деревянные крепления, которые могут в любой момент рухнуть. Кэт вовсе не радовала перспектива оказаться погребенной под тоннами скальной породы.
«И почему Шону так нравилась эта жизнь? – недоумевала Кэт. – Почему он по своей воле пошел работать в шахту, хотя мог остаться на поверхности, не подвергаясь опасности и сохранив здоровье?» Здесь внизу люди кашляли так же, как и ее брат. Кэт почувствовала, что не может вдохнуть полной грудью, так как в воздухе было слишком много пыли.
Они провели инспектирование спальных помещений, тесно заставленных койками, загроможденных пожитками горняков и пропитанных запахом пота и сигар. Кэт и Коннор приняли приглашение пообедать вместе с рабочими на руднике «Серебряная сигара» на Овечьей горе. Это была чудовищная трапеза, состоявшая из тушеного мяса с клецками, содовых бисквитов, пирога и пудинга. Когда Кэт поразилась огромному количеству пищи, Коннор ответил, что мужчины работают по десять часов в день.
– Если вы думаете, что сейчас подали слишком много еды, вам нужно посмотреть, каким бывает завтрак.
Кэт получила некоторое представление об этом, листая книги продуктовых закупок. Ветчина, бекон, колбаса, яйца, сухофрукты, составные части для блинчиков и оладий, овсянка, кофе – все, что люди едят на завтрак, подавалось и здесь. Кэт была рада этому, так как раньше жизнь рабочих на рудниках представлялась ей беспросветной. По крайней мере, они хорошо питались.
– Слышал, ты уволил Бретта Конклина, – сказал Коннор управляющему на руднике «Сестра Кэти», в то время как Кэт проверяла список закупок.
– Да, я снова поймал его на воровстве. Прятал самородки в сапогах.
– Кто-нибудь еще имел к нему претензии?
– Да, но теперь все в прошлом. Бретт умер. Подорвался на порохе. На его могильном камне написано: «Здесь покоится Бретт Конклин, разорванный на кусочки. Хорошо, что избавились от него». – Заметив взгляд Кэт, полный ужаса и недоумения, управляющий пояснил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
– Шон уже подарил ей кольцо? – с любопытством спросила Кэт, но Коннор оставил ее вопрос без ответа. Он придержал лошадь и спрыгнул на землю, пока его спутница разглядывала лагерь горняков – около двух десятков некрашенных строений с деревянными крышами. Возле одного из жилых домов Кэт заметила Хортенс.
– Как дела, Хортенс? – поприветствовал ее Коннор.
– Или мне заплатят, или я увольняюсь, мистер Маклод, – заявила Хортенс, подойдя к коляске.
– Разберемся, – пообещал Коннор, помогая Кэт сойти на землю.
До наступления сумерек они уволили управляющего «Кольцом Ингрид» Боба Дженкинса и назначили на его место одного из десятников.
– Не понимаю, что взбрело Бобби в голову? Нам почти удалось остановить волнения на руднике, наняв Хортенс. Вы слушаете меня, Кэт?
Они ужинали в престонском пансионе, который держал начальник почтового отделения Джон Шок. Кэт была занята тем, что разглядывала шляпку из грубой соломы с широкой зеленой лентой, которая завязывалась сзади бантом; она приобрела эту шляпу у миссис Хэти Шок по приезде в город.
– Это ведь тот самый рудник, из-за которого идет тяжба? – спросила Кэт, отводя взгляд от покупки. – Не кажется ли вам, что Флеминг мог заплатить Дженкинсу, чтобы тот организовал беспорядки?
Коннор внимательно взглянул на нее.
– Посмотрим, удастся ли мне выяснить, где Дженкинс подстроит нам пакость в следующий раз.
В пансионе было шумно, и Кэт долго не могла заснуть. К тому же она заметила у себя в постели несколько клопов, поэтому спала плохо и на следующее утро поднялась в полной готовности ехать дальше. Им предстояло путешествие на поезде до Диллона, где они должны были пересесть на ветку, идущую вверх по Десятимильному каньону.
– Это Рэд-Пик, – сказал Коннор, показывая Кэт живописную местность вблизи Диллона.
Кэт поймала себя на том, что мимолетное прикосновение Коннора к ее руке оказалось настолько волнующим, что она с трудом сосредоточилась на словах Коннора, а не на близости его лица и тела.
– В восемьдесят втором году здесь действовало двадцать четыре рудника. Ни один из них не принадлежал мне, хотя тошно вспоминать, сколько раз я вгрызался в эту гору: копал сам или нанимал кого-нибудь. Я видел множество пород разных цветов, но так и не нашел жилу.
– Разных цветов? – переспросила Кэт.
– Да. Если вы видите изменение в цвете почвы или камня, то, возможно, вы наткнулись на месторождение руды. – Пока они не сошли с поезда, чтобы пересесть на ветку, ведущую к руднику «Покойная жена», Коннор дал ей урок геологии, а Кэт едва не свернула себе шею: то высматривая отвесные скалы каньона, то переводя взгляд вниз, на бурный Десятимильный ручей.
«Покойная жена»? Кэт не верилось, что рудник может иметь такое название.
– В то время я был очень несчастен, – пояснил Коннор. По его голосу Кэт поняла, что он все еще тоскует о жене. – Вскоре после переезда в Брекенридж я познакомился с Одноглазым. Он-то и рассказал мне о залежах серебра в Десятимильном каньоне. Мы заключили сделку: Одноглазый должен был присматривать за детьми, пока я обследую Лосиную гору. А так как я никогда не оказался бы там, если бы не смерть Розы, то решил назвать рудник «Покойная жена». Надо сказать, вдовцом я оказался гораздо более удачливым старателем. После того, как вдоль Рио-Гранде проложили дорогу от Денвера до Лидвиля, рудник стал быстро развиваться. Я предложил вашему брату стать моим партнером, и вскоре он нашел здесь «Серебряную сигару» и «Сестру Кэти».
– Шон назвал рудник моим именем? Коннор улыбнулся.
– Думаю, что так, если только у вас обоих нет какой-нибудь сестры, которую зовут Кэти.
– Шон обычно называл меня так, когда я была маленькой.
– А «Серебряную сигару» он обнаружил случайно, когда тушил каблуком сигару в том месте, где порода выходила на поверхность.
Коннор рассмеялся, вспомнив об этом.
– Ему же нельзя курить! – воскликнула Кэт. – Ведь у него бронхит!
В Десятимильном каньоне внимание Кэт привлекли рудничные строения, словно прилепившиеся к высоким уступам; их крыши были сделаны с наклоном прямо от самой скалы, чтобы лавина, сходящая сверху, не задела постройку. Впервые Кэт увидела огромные дробилки, показавшиеся ей чудовищными; видела оставшиеся после дробления выбросы, бесплодные и неприглядные, словно незаконнорожденные отпрыски гор. Страсть человека к обогащению привела к появлению пейзажа, который никогда не узнает весеннего цветения и зарождения новой жизни.
Задавшись целью увидеть весь процесс добычи руды, Кэт спускалась на подъемнике вниз по вертикальной шахте, которая вела вглубь горы. Нацепив каску и зажав в руке свечу в грубом подсвечнике, она пробиралась по туннелям и пещерам, поеживаясь при мысли, что свод поддерживают лишь хрупкие деревянные крепления, которые могут в любой момент рухнуть. Кэт вовсе не радовала перспектива оказаться погребенной под тоннами скальной породы.
«И почему Шону так нравилась эта жизнь? – недоумевала Кэт. – Почему он по своей воле пошел работать в шахту, хотя мог остаться на поверхности, не подвергаясь опасности и сохранив здоровье?» Здесь внизу люди кашляли так же, как и ее брат. Кэт почувствовала, что не может вдохнуть полной грудью, так как в воздухе было слишком много пыли.
Они провели инспектирование спальных помещений, тесно заставленных койками, загроможденных пожитками горняков и пропитанных запахом пота и сигар. Кэт и Коннор приняли приглашение пообедать вместе с рабочими на руднике «Серебряная сигара» на Овечьей горе. Это была чудовищная трапеза, состоявшая из тушеного мяса с клецками, содовых бисквитов, пирога и пудинга. Когда Кэт поразилась огромному количеству пищи, Коннор ответил, что мужчины работают по десять часов в день.
– Если вы думаете, что сейчас подали слишком много еды, вам нужно посмотреть, каким бывает завтрак.
Кэт получила некоторое представление об этом, листая книги продуктовых закупок. Ветчина, бекон, колбаса, яйца, сухофрукты, составные части для блинчиков и оладий, овсянка, кофе – все, что люди едят на завтрак, подавалось и здесь. Кэт была рада этому, так как раньше жизнь рабочих на рудниках представлялась ей беспросветной. По крайней мере, они хорошо питались.
– Слышал, ты уволил Бретта Конклина, – сказал Коннор управляющему на руднике «Сестра Кэти», в то время как Кэт проверяла список закупок.
– Да, я снова поймал его на воровстве. Прятал самородки в сапогах.
– Кто-нибудь еще имел к нему претензии?
– Да, но теперь все в прошлом. Бретт умер. Подорвался на порохе. На его могильном камне написано: «Здесь покоится Бретт Конклин, разорванный на кусочки. Хорошо, что избавились от него». – Заметив взгляд Кэт, полный ужаса и недоумения, управляющий пояснил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112