– Да. Мама привезла с собой и Хортенс, но она-то белая, и Одноглазый настаивает…
– Я возьму цветную, – перебила ее миссис Форд. – Сколько я вам должна за билет на поезд?
«Боже мой, – подумала Кэт, – если людям так нужны служанки, я, наверное, могла бы получать комиссионные за… но, разумеется, мама пришла бы в ужас при мысли о подобном извлечении прибыли из отчаянного положения ее «девочек»». Дохода от меблированных комнат Мейв хватало лишь на покрытие расходов. Поблагодарив миссис Форд, Кэт отправилась домой, гадая, надолго ли ее мать задержится в Брекенридже. Мейв Фицпатрик, несомненно, запретила бы дочери отправиться в поездку по рудникам вместе с Коннором. Они не смогут разобраться с рабочими, если мать задержится здесь надолго.
* * *
Коннор вернулся домой, чтобы обсудить с Кэт ряд деловых вопросов. Но вместо Кэт он обнаружил поджидавшую его Мейв Фицпатрик. Она удивительно походила на свою дочь – такая же миниатюрная, но без изящных округлостей, присущих фигуре Кэт. У нее были такие же черные волосы, слегка тронутые сединой, такие же большие глаза с длинными черными ресницами. Обе женщины оказались настолько похожими, что их можно было бы принять за сестер. Вряд ли матери Кэт больше сорока, и она выглядела бы еще моложе, если бы не отблеск твердой решимости в ее глазах, свойственный зрелым людям.
– А где Кэт? – спросил Коннор.
– Отправилась искать мужа для Мэтти, – ответила Мейв.
– Для той негритянки? Ну что ж, тогда нам не стоит мешкать с обедом, ожидая Кэт. Цветные в Брекенридже такая же редкость, как розы в сугробе. Она может дойти до самого Денвера в поисках чернокожего холостяка.
– Я очень рада возможности поговорить с вами наедине, мистер Маклод, – сказала Мейв, пропуская мимо ушей замечание Коннора.
– Да? – Помня о предположении Шона относительно возможной женитьбы Коннора на Кэт, он надеялся, что еще одного подобного предложения не последует.
– Моя Кэтлин – я уверена, вы в этом уже убедились, – девушка легкомысленная. Веселая, трудолюбивая, но….
Если не считать словесной атаки на грабителей в поезде, Коннор не стал бы приклеивать Кэт ярлык легкомысленной женщины.
– Она не осознала общественных последствий той ситуации, в которой находится сейчас.
– Каких общественных последствий?
– Скандальных. Как по-вашему, что говорят люди о подобном совместном проживании?
Коннор удивленно взглянул на Мейв.
– Между мной и вашей дочерью ничего нет. – Он почувствовал угрызения совести. Был один поцелуй, но, как сказала Кэт, это всего лишь случайность, а не предвестие безудержной страсти. – Какого черта они станут болтать? Здесь живут одиннадцать человек. Сколько же еще нам требуется соглядатаев?
– Я не сказала, что думаю, будто дело обстоит неладно, – заявила Мейв Фицпатрик, – но люди будут чесать языки, мистер Маклод, а я не хочу, чтобы драгоценное имя моей дочери…
– Она же спит с вами в одной комнате, а не со мной, – вскипел Коннор, – а в моем доме живет только потому, что ее брат посчитал необходимым обеспечить ей мужскую защиту. Брекенридж не какой-нибудь тихий городок в Новой Англии. Это поселок горняков с суровыми нравами, поэтому, пока Шон не передумал, я намерен выполнять свое обещание. – С гордым видом Коннор вышел из комнаты.
«Сильный мужчина», – одобрительно подумала Мейв. Может быть, он и отличается от большинства представителей мужского пола, являющихся злостными соблазнителями невинных женщин. И все-таки лучше приглядывать за этими двоими. Мейв хорошо помнила внезапную и необъяснимую страсть Кэт к Мики Фицджеральду, да сгноит Господь его душу. А Лайам охотно принял Мики в семью из-за его фамилии.
– Хорошая нормандско-ирландская фамилия Фицджеральд, – удовлетворенно заметил Лайам. – Совсем как моя. Не то что твоя от ирландцев, которые сидели в болотах да ели картошку.
«Какой же, по мнению Лайама, была моя фамилия?» – задумалась тогда Мейв. О'Феллон… Хорошая фамилия. Не то что эти Фиц-такие, да Фиц-сякие, успокой Господь их души. Оба давно уже умерли, а об усопших не принято плохо думать.
Мейв вышла на крыльцо и приказала плотнику приниматься за сооружение новой комнаты. «Ох уж эти немцы!» – подумала она, направляясь проверить, чем занимается Хортенс. Еще одна упрямица, всегда уверенная, будто она одна знает, как что-то сделать лучше. Кроме того, Хортенс – блондинка, а Мейв всегда с подозрением относилась к блондинам. Ингрид тому доказательство – женщина с повадками шлюхи. Ну что ж, Шон сделал неудачный выбор.
Внеся изменения в предложенное Хортенс меню, Мейв вытащила из постели Ингрид и усадила ее за починку детских вещей. Что за мать позволяет четырех– и пятилетним малышам болтаться по холодному дому в кофточках с дырками на локтях? Просто чудо, что дети до сих пор не подхватили пневмонию.
– Иди сюда, Шон-Майкл. Посиди у бабушки на коленях. Я научу тебя чудной молитве.
– А что такое молитва, бабушка? – спросила Фиба.
«Мало того, что распутница, она еще и безбожница», – пробормотала Мейв. Что же думают святые на небесах, видя, на какой женщине женился их единственный сын. Мейв всегда думала о первой жене Лайама как о святой, потому что именно Кэтлин Фицпатрик еще до своей неизлечимой болезни взяла в дом Мейв, испуганную четырнадцатилетнюю девочку, которая оказалась одна-одинешенька в незнакомой стране.
* * *
– Если Мэтти может спать на тюфяке, то не понимаю, почему бы и Хортенс не устроиться там же, – заявила Дженни.
– Мэтти уходит жить к Фордам. – Кэт заметила, как Коннор скривил губы и украдкой бросил на нее вопросительный взгляд.
– Джулия нашла ей мужа? – прошептал он.
– Нет. Джулия берет ее в служанки.
– Это лучше, чем выходить замуж, – пробормотала Хортенс, со стуком ставя на стол большую миску с тушеным мясом и клецками.
– Вы такая замечательная повариха, Хортенс, – льстиво заметил Одноглазый. – Надеюсь, вы никогда не покинете нас.
– А я надеюсь, что она завтра же выйдет замуж, – сказала Дженни, – потому что, кажется, никому нет дела, получу ли я когда-нибудь свою спальню обратно.
Одноглазый бросил сердитый взгляд на Дженни. Хортенс пробормотала себе под нос:
– Не надейтесь на мое замужество, мисс. Мейв незамедлительно отозвалась:
– О, ты передумаешь, когда мы подыщем тебе хорошего мужа, Хортенс.
А Кэт добавила:
– Не волнуйся, Дженни, скоро Дидерик построит еще одну комнату.
– Еще одну комнату? – нахмурился Коннор. – И долго мне еще терпеть этого плотника?
– Я заплачу за комнату, – сказала Кэт.
– У девочек должны быть свои собственные комнаты, – заявила Мейв. – Это проявление милосердия по отношению к ним.
– А как же насчет дочерей? – обиделась Дженни. В это время Хортенс внесла в комнату блюдо с бисквитами и заявила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112