Давно ли они лишились матери?
– Так вы нашли этих папистов? – спросил у Кэт человек, с которым ей уже довелось беседовать на дороге. Второй раз она встретилась с ним на пороге дома Шона. В одной руке незнакомец держал снегоходы, в другой ощипанного цыпленка.
– Конечно, нашла, – ответила Кэт. – Дела у них обстоят неважно, оба они нездоровы. А у вас отличный цыпленок. Не могли бы вы сказать, где купить такого? В чем сейчас священники нуждаются больше всего, так это в горячем курином бульоне.
– Сходите в лавку Криста Кайзера, – посоветовал незнакомец, поудобнее устраивая снегоходы на плече и пронизывая Кэт взглядом. – Я храню цыплят в ящике со снегом позади дома, – продолжал он. – Там они остаются свежими, пока я не надумаю съесть их.
– Какая замечательная мысль! – воскликнула Кэт и улыбнулась ему. – Я обязательно последую вашему примеру.
Незнакомец улыбнулся в ответ и прикоснулся рукой к полям шляпы, отчего цыпленок стукнул его по носу.
«Ну вот! – подумала Кэт, поднимаясь по ступенькам крыльца. – И этот человек утверждает, что не любит католическую церковь! С людьми нужно просто познакомиться».
* * *
Когда Шон объявил, что все они приглашены в гости к Коннору Маклоду, Кэт не стала возражать, однако вечер выдался не слишком приятным для нее. Коннор, казалось, чувствовал себя неловко, а его дочь, хорошенькая шестнадцатилетняя девушка с золотисто-рыжими волосами, поглядывала на Кэт так, будто та вот-вот улизнет с их столовым серебром, если, конечно, таковое у них имелось. Тогда в поезде Коннор показался Кэт весьма богатым, но дом у него был бревенчатым, обшитым по фасаду досками для защиты от снега.
Что бы ни говорил ее брат, а воспитанием детей Коннора явно занимался его домоправитель Одноглазый, который сидел в кресле-качалке, поплевывая в медную плевательницу, стоявшую на полу, в то время как двенадцатилетний сын Коннора, Джимми, каждые тридцать секунд издавал вопль; ясно, что никто не учил мальчика хорошим манерам.
Сама гостиная представляла собой весьма странное зрелище; да и чего можно было ожидать от мужчин, не имеющих понятия об уюте. Здесь стояло четыре кресла-качалки с совершенно не подходящими одна к другой подушками и одна деревянная скамья с прямой спинкой, на жестком сиденье которой и устроились Кэт с братом. В комнате имелся также лоскутный ковер, видавший лучшие времена, письменный стол-бюро с крышкой на роликах, заваленный бумагами, и еще два стола с настольными лампами. И нигде ни намека на попытки украсить гостиную, если не считать медную плевательницу Одноглазого. Не было заметно, чтобы хорошенькая юная Дженни проявляла интерес к домашнему хозяйству. Платье на ней сидело плохо и не подходило к случаю. Бедное дитя, она носила грубые горняцкие башмаки.
– Карл Бостих сказал, что закончит склад к концу лета, – сказал Коннор.
Шон хлопнул себя ладонью по лбу и воскликнул:
– Боже мой, Кэт, я забыл рассказать тебе! Карл попросил твоей руки. – Шон разразился смехом, который перешел в сдавленный кашель.
– О, ты шутишь, – Кэт старалась выглядеть веселой, хотя этот кашель перепугал ее до смерти.
– Ничего подобного, – ответил Шон. – Карл остановил меня возле салуна братьев Энгл и сказал, что хочет на тебе жениться. И чем скорее, тем лучше. Это его слова.
– Но я не знаю никакого Карла… Карла…
– Бостиха, – пришел ей на помощь брат. – Карл сказал, что ты похвалила его цыпленка.
Кэт нахмурилась.
– А, это тот человек, который не любит Римскую католическую церковь.
– Ее все не любят, – вставила замечание Дженни Маклод, за что отец бросил на нее хмурый предостерегающий взгляд.
– Нетрудно догадаться, что в случае с Карлом его мнение о церкви зависит от того, насколько привлекательна католичка. Что касается тебя, Дженни, то я считал, что ты влюблена в меня, – продолжал Шон, – а я католик.
– Ах, дядя Шон, – запинаясь проговорила Дженни, – вы же никогда не ходите в церковь.
– Насколько я понимаю, ты хочешь, чтобы я отказал Карлу, сестренка? – спросил Шон у Кэт.
– Ну, разумеется, – заверила его Кэт, которая заметила хмурый взгляд Коннора, брошенный в ее сторону. И за что, скажите на милость? Это совершенно не его дело, кто делает ей предложение. – Ты ведь знаешь, я не собираюсь снова выходить замуж, – напомнила она Шону.
Дженни сразу повеселела, но тут Шон объявил о планах по объединению двух семей.
– Пока я нахожусь в Денвере, Коннор будет вести дела обеих наших семей. Тебе это нравится, милая? – обратился Шон к своей маленькой дочке Фибе.
– Да, папа, – кивнула девочка и слезла с его колен, чтобы наградить Коннора влажным поцелуем, который пришелся в уголок брови.
– Кэт станет не только представлять мои интересы, но и заботится обо всех детях. Это будет очень кстати для тебя, Дженни.
– Мне мать ни к чему, – насупилась Дженни. – Одноглазый вполне справляется.
– Мне уже давно пора покончить с ведением домашнего хозяйства, – проворчал Одноглазый.
Кэт пришла в ужас. И что только думает ее брат: объявлять о таком возмутительном плане, даже не посоветовавшись с нею? Неужели он действительно думает, что Кэт согласится на объединение двух домов, в каждом из которых ей придется готовить и убирать? Она недовольно взглянула на Ингрид – от нее-то уж точно помощи не дождешься. Может, Шон заберет ее с собой в Денвер? Ингрид пожирала глазами Коннора Маклода, будто голодная кошка. Да, в этом вся Ингрид – большая, сонная кошка, поджидающая по ночам добычу и выливающая на себя полфлакона духов за раз. Кэт не могла не признать, что мысль о пребывании в одном доме с Коннором вызвала у нее мимолетный интерес. Но не в качестве его служанки! Хотя… Вспомнив рассказ брата о том, как Коннор восхищался ею, Кэт смягчила свое отношение к происходящему.
– Я не хочу… – начала было Дженни.
– Это уже решено, – отрезал Коннор, не давая дочери возможность высказать дальнейшие возражения.
– В этом доме не разместятся восемь человек, – заметила Кэт, выдвигая самый очевидный сдерживающий довод практического свойства в противовес абсурдному плану брата.
– А мы просто передвинем мой дом вниз по холму и найдем плотника, который соединит оба дома. Ты можешь позаботиться о деталях, Кэт, – сказал Шон.
Соединить два дома? Никогда прежде Кэт не приходилось заниматься чем-либо подобным. Единственной осуществленной ею сделкой с недвижимостью была продажа салуна, на которую мать незамедлительно согласилась, собираясь использовать полученные средства на приобретение новых домов для работниц, нуждающихся в дружеской защите от опасностей жизни в Чикаго. Замысел о соединении двух домов показался Кэт таким увлекательным, что она тут же перестала сопротивляться предложению Шона.
– Думаю, стоит заняться изучением архитектурных особенностей города, – задумчиво проговорила Кэт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
– Так вы нашли этих папистов? – спросил у Кэт человек, с которым ей уже довелось беседовать на дороге. Второй раз она встретилась с ним на пороге дома Шона. В одной руке незнакомец держал снегоходы, в другой ощипанного цыпленка.
– Конечно, нашла, – ответила Кэт. – Дела у них обстоят неважно, оба они нездоровы. А у вас отличный цыпленок. Не могли бы вы сказать, где купить такого? В чем сейчас священники нуждаются больше всего, так это в горячем курином бульоне.
– Сходите в лавку Криста Кайзера, – посоветовал незнакомец, поудобнее устраивая снегоходы на плече и пронизывая Кэт взглядом. – Я храню цыплят в ящике со снегом позади дома, – продолжал он. – Там они остаются свежими, пока я не надумаю съесть их.
– Какая замечательная мысль! – воскликнула Кэт и улыбнулась ему. – Я обязательно последую вашему примеру.
Незнакомец улыбнулся в ответ и прикоснулся рукой к полям шляпы, отчего цыпленок стукнул его по носу.
«Ну вот! – подумала Кэт, поднимаясь по ступенькам крыльца. – И этот человек утверждает, что не любит католическую церковь! С людьми нужно просто познакомиться».
* * *
Когда Шон объявил, что все они приглашены в гости к Коннору Маклоду, Кэт не стала возражать, однако вечер выдался не слишком приятным для нее. Коннор, казалось, чувствовал себя неловко, а его дочь, хорошенькая шестнадцатилетняя девушка с золотисто-рыжими волосами, поглядывала на Кэт так, будто та вот-вот улизнет с их столовым серебром, если, конечно, таковое у них имелось. Тогда в поезде Коннор показался Кэт весьма богатым, но дом у него был бревенчатым, обшитым по фасаду досками для защиты от снега.
Что бы ни говорил ее брат, а воспитанием детей Коннора явно занимался его домоправитель Одноглазый, который сидел в кресле-качалке, поплевывая в медную плевательницу, стоявшую на полу, в то время как двенадцатилетний сын Коннора, Джимми, каждые тридцать секунд издавал вопль; ясно, что никто не учил мальчика хорошим манерам.
Сама гостиная представляла собой весьма странное зрелище; да и чего можно было ожидать от мужчин, не имеющих понятия об уюте. Здесь стояло четыре кресла-качалки с совершенно не подходящими одна к другой подушками и одна деревянная скамья с прямой спинкой, на жестком сиденье которой и устроились Кэт с братом. В комнате имелся также лоскутный ковер, видавший лучшие времена, письменный стол-бюро с крышкой на роликах, заваленный бумагами, и еще два стола с настольными лампами. И нигде ни намека на попытки украсить гостиную, если не считать медную плевательницу Одноглазого. Не было заметно, чтобы хорошенькая юная Дженни проявляла интерес к домашнему хозяйству. Платье на ней сидело плохо и не подходило к случаю. Бедное дитя, она носила грубые горняцкие башмаки.
– Карл Бостих сказал, что закончит склад к концу лета, – сказал Коннор.
Шон хлопнул себя ладонью по лбу и воскликнул:
– Боже мой, Кэт, я забыл рассказать тебе! Карл попросил твоей руки. – Шон разразился смехом, который перешел в сдавленный кашель.
– О, ты шутишь, – Кэт старалась выглядеть веселой, хотя этот кашель перепугал ее до смерти.
– Ничего подобного, – ответил Шон. – Карл остановил меня возле салуна братьев Энгл и сказал, что хочет на тебе жениться. И чем скорее, тем лучше. Это его слова.
– Но я не знаю никакого Карла… Карла…
– Бостиха, – пришел ей на помощь брат. – Карл сказал, что ты похвалила его цыпленка.
Кэт нахмурилась.
– А, это тот человек, который не любит Римскую католическую церковь.
– Ее все не любят, – вставила замечание Дженни Маклод, за что отец бросил на нее хмурый предостерегающий взгляд.
– Нетрудно догадаться, что в случае с Карлом его мнение о церкви зависит от того, насколько привлекательна католичка. Что касается тебя, Дженни, то я считал, что ты влюблена в меня, – продолжал Шон, – а я католик.
– Ах, дядя Шон, – запинаясь проговорила Дженни, – вы же никогда не ходите в церковь.
– Насколько я понимаю, ты хочешь, чтобы я отказал Карлу, сестренка? – спросил Шон у Кэт.
– Ну, разумеется, – заверила его Кэт, которая заметила хмурый взгляд Коннора, брошенный в ее сторону. И за что, скажите на милость? Это совершенно не его дело, кто делает ей предложение. – Ты ведь знаешь, я не собираюсь снова выходить замуж, – напомнила она Шону.
Дженни сразу повеселела, но тут Шон объявил о планах по объединению двух семей.
– Пока я нахожусь в Денвере, Коннор будет вести дела обеих наших семей. Тебе это нравится, милая? – обратился Шон к своей маленькой дочке Фибе.
– Да, папа, – кивнула девочка и слезла с его колен, чтобы наградить Коннора влажным поцелуем, который пришелся в уголок брови.
– Кэт станет не только представлять мои интересы, но и заботится обо всех детях. Это будет очень кстати для тебя, Дженни.
– Мне мать ни к чему, – насупилась Дженни. – Одноглазый вполне справляется.
– Мне уже давно пора покончить с ведением домашнего хозяйства, – проворчал Одноглазый.
Кэт пришла в ужас. И что только думает ее брат: объявлять о таком возмутительном плане, даже не посоветовавшись с нею? Неужели он действительно думает, что Кэт согласится на объединение двух домов, в каждом из которых ей придется готовить и убирать? Она недовольно взглянула на Ингрид – от нее-то уж точно помощи не дождешься. Может, Шон заберет ее с собой в Денвер? Ингрид пожирала глазами Коннора Маклода, будто голодная кошка. Да, в этом вся Ингрид – большая, сонная кошка, поджидающая по ночам добычу и выливающая на себя полфлакона духов за раз. Кэт не могла не признать, что мысль о пребывании в одном доме с Коннором вызвала у нее мимолетный интерес. Но не в качестве его служанки! Хотя… Вспомнив рассказ брата о том, как Коннор восхищался ею, Кэт смягчила свое отношение к происходящему.
– Я не хочу… – начала было Дженни.
– Это уже решено, – отрезал Коннор, не давая дочери возможность высказать дальнейшие возражения.
– В этом доме не разместятся восемь человек, – заметила Кэт, выдвигая самый очевидный сдерживающий довод практического свойства в противовес абсурдному плану брата.
– А мы просто передвинем мой дом вниз по холму и найдем плотника, который соединит оба дома. Ты можешь позаботиться о деталях, Кэт, – сказал Шон.
Соединить два дома? Никогда прежде Кэт не приходилось заниматься чем-либо подобным. Единственной осуществленной ею сделкой с недвижимостью была продажа салуна, на которую мать незамедлительно согласилась, собираясь использовать полученные средства на приобретение новых домов для работниц, нуждающихся в дружеской защите от опасностей жизни в Чикаго. Замысел о соединении двух домов показался Кэт таким увлекательным, что она тут же перестала сопротивляться предложению Шона.
– Думаю, стоит заняться изучением архитектурных особенностей города, – задумчиво проговорила Кэт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112