Памфилия встала между монстром и Гэмеленом, выполняя свой долг. В тот момент, когда коса перерубила ее надвое, она воткнула свой меч в сердце чудовища.
Я взбежала на мостик, но Гэмелен поднял руку.
– Нет, Рали, – спокойно сказал он, как будто мы сидели в его уютной каюте, обсуждая теорию магии. – Не подходи близко.
Я поняла, что должна подчиниться, и остановилась.
Гэмелен улыбнулся мне доброй, дружеской улыбкой и попрощался, глядя уже не на меня, а в черное море.
Порывшись в складках одежды, он вытащил ониксовый ларчик с сердцем архонта. Подняв его обеими руками, он заговорил очень тихо, но его голос разнесся над океаном как ураган:
Сила осилит силу,
Темнота победит темноту,
Она не выстоит.
Темноту пожрет огонь,
Огонь убьет ночь.
Вот и все,
Пришел конец,
Сила осилит силу.
Пока он говорил, его руки двигались странным образом, кругами, словно он рисовал невидимые символы. Из ниоткуда раздался вопль боли, затем еще какой-то звук, больше всего похожий на треск ломающегося льда.
Мне трудно описать, что было дальше, скорее всего, зрелище напоминало облако тумана, разорванное ветром. Из Гэмелена полетели какие-то клочки. Когда они попадали в демонов, те корчились, визжали, умирали или просто тонули. Ветер оглушающе ревел, выл, но наши паруса висели безжизненно.
Я услышала торжествующий крик, громом раскатившийся по небу; мне показалось, что кричал Гэмелен. Настала тишина.
Море было спокойным, как деревенский пруд.
Все чудовища архонта исчезли.
Но кровь и внутренности все еще усеивали нашу палубу; везде валялись трупы и стонали раненые.
Гэмелен стоял неподвижно, в руках у него ничего не было. Я рванулась к нему, и он покачнулся. Я поймала его, не дав упасть. Его глаза были ясными, зрячими, но смотрели сквозь меня.
Он улыбнулся еще раз и умер.
Я почувствовала, что его нет, я почувствовала пустоту. Ушло что-то живое, теплое, доброе.
Я положила его и стояла, не сдерживая слез.
Гэмелен умер и унес с собой наш единственный талисман – сердце архонта.
Присутствия самого архонта я больше не ощущала.
Он чуть не уничтожил нас с помощью предательства и своей магии. Из семи кораблей на плаву осталось два – наш и флагман Холлы Ий.
Мы перевязали раненых и похоронили мертвых. Их было много, почти столько же, сколько после битвы с Сарзаной. Памфилия. Клигс. Дацис,. Другие. Матросов погибло больше, чем стражниц, но что с того? Иногда для прощальной церемонии, чтобы духи усопших нашли покой, у нас было тело, иногда только обрывок одежды, флакон духов или – как в случае с Клигс – только ее любимая фляжка.
Потом мы наскоро починили все, что можно, и снова взяли курс на восток.
Через два дня мы встретились в море с кораблем из Ориссы.
Книга третья
ОРИССА
Глава двадцать четвертая
ВСЕ ПРИВЕТСТВУЮТ ГЕРОЕВ
Чем ближе подходил корабль, тем больше мы убеждались, что он – не игра света и не плод потрясенного битвой воображения.
– Он прямо из дома! – в восторге завопила Полилло, долбя меня по спине.
Некоторые радостно кричали, некоторые плакали, все были счастливы, когда матросы с приближающегося корабля окликнули нас на родном языке. О, как любили мы каждый дюйм того корабля, его знакомую форму, дерево, из которого он был сделан, – оно выросло в благоуханных загородных лесах. И слова наших земляков текли так радостно и легко, как наша родная река. Мы знали улицы, на которых жили портные, сшившие им костюмы, – там всегда пахло краской для одежды, которая придавала тканям солнечные ориссианские цвета. Форма их бород, модели башмаков и сандалий, даже кольца и шейные платки – все это пело о доме.
Еще большую радость доставил нам их капитан. С его слов выяснилось, что карты неточны, и нам оставалось плыть до Ориссы не несколько недель, а несколько дней. Огромный груз свалился с наших плеч. Теперь всеми нашими проблемами и неудачами мы сможем делиться с земляками. Даже если архонт снова нападет, ему придется встретиться с тысячами ориссиан. Больше нам не придется в одиночку нести эту ношу. У нас будет помощь друзей, возлюбленных и родственников.
Я легко взбежала на борт ориссианского корабля, как изношенную одежду сбросив с себя печали и страхи. О наших раненых позаботились, о мертвых будут молиться родственники, чтобы облегчить им переход в другой мир. На торговом корабле было мало места, но нас осталось только двадцать, поэтому нас легко разместили всех. Без дальнейших проволочек мы поплыли домой, взяв наши галеры на буксир – они были гораздо меньше встреченного нами торгового корабля, – это было легче, чем переносить на «купца» все наши сокровища. Думаю, что в тот момент никто из нас не думал о золоте – оно досталось нам слишком дорогой ценой.
Меня поселили в одной комнате с Полилло. Как только мы разместились, к нам пришел капитан, чтобы проверить, удобно ли нам. Капитана звали Вазанно.
– О вас так давно не было слышно, капитан Антеро. Мы считали вас погибшей. – Он налил нам по бокалу красного вина, которое мы не пили уже два года. Я живо представила себе напоенные солнцем лозы, из которых оно было сделано.
– И слишком много раз, куда больше, чем мне хотелось бы, вы были очень близки к истине, – ответила я.
– Самый страшный бой был за два дня перед встречей с вами, – сказала Полилло. – На нас напали морские чудища, и демоны, и еще бог знает кто.
– Да неужели? – удивился капитан. – Расскажите мне как-нибудь о своих приключениях, когда выдастся минутка.
Полилло фыркнула.
– Потребуется очень много времени и полдюжины бутылок. Рассказывать долго. Мы почти проплыли вокруг света и вернулись назад. Видели такое, что у вас кровь в жилах застынет, когда мы начнем рассказывать.
Вазанно направился к двери и сказал, уходя:
– Я очень хочу послушать вашу историю. Но, боюсь, вряд ли найдется время. Такой уж я капитан, что везде люблю держать все под контролем.
И он зевнул.
– Простите. Я почти не спал в этом рейсе. Нам долго пришлось возиться с размещением балласта.
С этими словами он ушел.
– Хладнокровен как рыба, – вслед ему сказала Полилло. – А воображения вполовину меньше, чем у рыбы.
Я вздохнула.
– Он один из тех, на чей счет все время проходится мой брат. С тех пор как были открыты Далекие Королевства, все время не хватает опытных моряков. Этот хоть разбирается в морском деле.
– По крайней мере, он оставил вино, – заметила Полилло, наполняя наши бокалы.
Она подняла свой:
– Добро пожаловать домой.
– Добро пожаловать домой, – эхом отозвалась я.
Когда мы прибыли э Ориссу, нас приветствовали как героев. Были музыка, танцы на улицах, речи магистров, магическое представление, данное воскресителями. Перед нами прошли парадом солдаты в нарядной униформе, впереди них генерал Джинна – да, этот проклятый Джинна, и – чудо из чудес – он толкнул речь, в которой сказал, какие мы храбрые и благородные – и особенно я!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Я взбежала на мостик, но Гэмелен поднял руку.
– Нет, Рали, – спокойно сказал он, как будто мы сидели в его уютной каюте, обсуждая теорию магии. – Не подходи близко.
Я поняла, что должна подчиниться, и остановилась.
Гэмелен улыбнулся мне доброй, дружеской улыбкой и попрощался, глядя уже не на меня, а в черное море.
Порывшись в складках одежды, он вытащил ониксовый ларчик с сердцем архонта. Подняв его обеими руками, он заговорил очень тихо, но его голос разнесся над океаном как ураган:
Сила осилит силу,
Темнота победит темноту,
Она не выстоит.
Темноту пожрет огонь,
Огонь убьет ночь.
Вот и все,
Пришел конец,
Сила осилит силу.
Пока он говорил, его руки двигались странным образом, кругами, словно он рисовал невидимые символы. Из ниоткуда раздался вопль боли, затем еще какой-то звук, больше всего похожий на треск ломающегося льда.
Мне трудно описать, что было дальше, скорее всего, зрелище напоминало облако тумана, разорванное ветром. Из Гэмелена полетели какие-то клочки. Когда они попадали в демонов, те корчились, визжали, умирали или просто тонули. Ветер оглушающе ревел, выл, но наши паруса висели безжизненно.
Я услышала торжествующий крик, громом раскатившийся по небу; мне показалось, что кричал Гэмелен. Настала тишина.
Море было спокойным, как деревенский пруд.
Все чудовища архонта исчезли.
Но кровь и внутренности все еще усеивали нашу палубу; везде валялись трупы и стонали раненые.
Гэмелен стоял неподвижно, в руках у него ничего не было. Я рванулась к нему, и он покачнулся. Я поймала его, не дав упасть. Его глаза были ясными, зрячими, но смотрели сквозь меня.
Он улыбнулся еще раз и умер.
Я почувствовала, что его нет, я почувствовала пустоту. Ушло что-то живое, теплое, доброе.
Я положила его и стояла, не сдерживая слез.
Гэмелен умер и унес с собой наш единственный талисман – сердце архонта.
Присутствия самого архонта я больше не ощущала.
Он чуть не уничтожил нас с помощью предательства и своей магии. Из семи кораблей на плаву осталось два – наш и флагман Холлы Ий.
Мы перевязали раненых и похоронили мертвых. Их было много, почти столько же, сколько после битвы с Сарзаной. Памфилия. Клигс. Дацис,. Другие. Матросов погибло больше, чем стражниц, но что с того? Иногда для прощальной церемонии, чтобы духи усопших нашли покой, у нас было тело, иногда только обрывок одежды, флакон духов или – как в случае с Клигс – только ее любимая фляжка.
Потом мы наскоро починили все, что можно, и снова взяли курс на восток.
Через два дня мы встретились в море с кораблем из Ориссы.
Книга третья
ОРИССА
Глава двадцать четвертая
ВСЕ ПРИВЕТСТВУЮТ ГЕРОЕВ
Чем ближе подходил корабль, тем больше мы убеждались, что он – не игра света и не плод потрясенного битвой воображения.
– Он прямо из дома! – в восторге завопила Полилло, долбя меня по спине.
Некоторые радостно кричали, некоторые плакали, все были счастливы, когда матросы с приближающегося корабля окликнули нас на родном языке. О, как любили мы каждый дюйм того корабля, его знакомую форму, дерево, из которого он был сделан, – оно выросло в благоуханных загородных лесах. И слова наших земляков текли так радостно и легко, как наша родная река. Мы знали улицы, на которых жили портные, сшившие им костюмы, – там всегда пахло краской для одежды, которая придавала тканям солнечные ориссианские цвета. Форма их бород, модели башмаков и сандалий, даже кольца и шейные платки – все это пело о доме.
Еще большую радость доставил нам их капитан. С его слов выяснилось, что карты неточны, и нам оставалось плыть до Ориссы не несколько недель, а несколько дней. Огромный груз свалился с наших плеч. Теперь всеми нашими проблемами и неудачами мы сможем делиться с земляками. Даже если архонт снова нападет, ему придется встретиться с тысячами ориссиан. Больше нам не придется в одиночку нести эту ношу. У нас будет помощь друзей, возлюбленных и родственников.
Я легко взбежала на борт ориссианского корабля, как изношенную одежду сбросив с себя печали и страхи. О наших раненых позаботились, о мертвых будут молиться родственники, чтобы облегчить им переход в другой мир. На торговом корабле было мало места, но нас осталось только двадцать, поэтому нас легко разместили всех. Без дальнейших проволочек мы поплыли домой, взяв наши галеры на буксир – они были гораздо меньше встреченного нами торгового корабля, – это было легче, чем переносить на «купца» все наши сокровища. Думаю, что в тот момент никто из нас не думал о золоте – оно досталось нам слишком дорогой ценой.
Меня поселили в одной комнате с Полилло. Как только мы разместились, к нам пришел капитан, чтобы проверить, удобно ли нам. Капитана звали Вазанно.
– О вас так давно не было слышно, капитан Антеро. Мы считали вас погибшей. – Он налил нам по бокалу красного вина, которое мы не пили уже два года. Я живо представила себе напоенные солнцем лозы, из которых оно было сделано.
– И слишком много раз, куда больше, чем мне хотелось бы, вы были очень близки к истине, – ответила я.
– Самый страшный бой был за два дня перед встречей с вами, – сказала Полилло. – На нас напали морские чудища, и демоны, и еще бог знает кто.
– Да неужели? – удивился капитан. – Расскажите мне как-нибудь о своих приключениях, когда выдастся минутка.
Полилло фыркнула.
– Потребуется очень много времени и полдюжины бутылок. Рассказывать долго. Мы почти проплыли вокруг света и вернулись назад. Видели такое, что у вас кровь в жилах застынет, когда мы начнем рассказывать.
Вазанно направился к двери и сказал, уходя:
– Я очень хочу послушать вашу историю. Но, боюсь, вряд ли найдется время. Такой уж я капитан, что везде люблю держать все под контролем.
И он зевнул.
– Простите. Я почти не спал в этом рейсе. Нам долго пришлось возиться с размещением балласта.
С этими словами он ушел.
– Хладнокровен как рыба, – вслед ему сказала Полилло. – А воображения вполовину меньше, чем у рыбы.
Я вздохнула.
– Он один из тех, на чей счет все время проходится мой брат. С тех пор как были открыты Далекие Королевства, все время не хватает опытных моряков. Этот хоть разбирается в морском деле.
– По крайней мере, он оставил вино, – заметила Полилло, наполняя наши бокалы.
Она подняла свой:
– Добро пожаловать домой.
– Добро пожаловать домой, – эхом отозвалась я.
Когда мы прибыли э Ориссу, нас приветствовали как героев. Были музыка, танцы на улицах, речи магистров, магическое представление, данное воскресителями. Перед нами прошли парадом солдаты в нарядной униформе, впереди них генерал Джинна – да, этот проклятый Джинна, и – чудо из чудес – он толкнул речь, в которой сказал, какие мы храбрые и благородные – и особенно я!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145