В конце недели она была в ужасе, когда я сказала ей, что придется пробегать этот круг не меньше четырех раз.
– Впрочем, я сомневаюсь, что тебе это удастся, – добавила я. – Осталось слишком мало времени на тренировки, а твои ноги еще слишком слабы.
– Что не так с моими ногами? – возмутилась она. – В постели они тебе нравятся.
– Да, я люблю их, – согласилась я. – И в них достаточно силы, чтобы обвиться вокруг моей шеи. Но для боя выносливости нужно больше, чем для любви. Ноги в сражении бывают важнее оружия. Часто приходится бежать много миль, прежде чем встретишь врага, потом надо выдержать бой, а потом после драки иногда приходится маршировать много миль, прежде чем начальство разрешит отдохнуть.
– Мы будем на кораблях, – сказала она. – Ходить вообще не придется. Мне кажется, одного круга более чем достаточно.
– Ладно, если выполнишь мое желание, – сказала я.
– Какое? – спросила она, озорно прищуриваясь.
Я шепнула ей на ухо. Она хихикнула.
– Это мне нравится. Так, значит, больше бегать не надо?
Наконец был назначен день совещания командиров. Нам должны были представить нового адмирала флота. Я думала, что подготовилась к этому, но, как обычно, когда пытаешься предсказать поведение мужчин, ошиблась.
Несмотря на протесты моих стражниц, я знала, что главой экспедиции против Сарзаны, по крайней мере официально, меня не сделают. Что бы там ни говорил Совет, я знала, что в лучшем случае буду назначена советницей, а в худшем – корабельным украшением на носу. Корайс и Полилло ворчали, что снова женщин зажимают, но я сказала им, что, если бы дело происходило в Ориссе, Магистрат вообще не допустил бы женщин к командованию кораблями.
Мне казалось, что этот аргумент достаточно хорош, но они переглянулись, и Корайс, презрительно скривив губы, сказала:
– Рали, любовь моя, естественно, в разных странах мужчины делают одинаковые глупости, это никого не удивляет, но тут речь идет о том, как им действительно надо поступить, чтобы не оказаться в дураках, как всегда.
Я засмеялась, и это был единственный веселый момент, связанный с совещанием.
Мы с Холлой Ий сидели по обе стороны от нового адмирала на высоком помосте, украшенном высушенными челюстями огромных морских чудовищ. Имя этого нового адмирала было Трахерн, и он невольно внушал уважение. Он был высок – ростом чуть ниже Полилло, его голос гремел как колокол. У него была большая седая борода, аккуратно расчесанная на две части. Ему шел седьмой десяток, но его седая шевелюра, украшенная драгоценными камнями, была по-прежнему густа. На шелковой тунике адмирала бренчало множество медалей – какими только благодарный народ может украсить своего самого храброго воина.
К сожалению, адмирал Трахерн последний раз водил войска в битву двадцать лет назад против варварского населения внешних островов. Потом он ушел на пенсию, жил в своих огромных поместьях, писал мемуары и стал хорошим историком. Его карьера представляла собой яркий пример мужества, чести и благородства. Теперь его снова призвали, чтобы привести Конию к великой победе.
Когда объявили его имя, капитаны несколько раз прокричали «ура!». Я еще заметила, что большинство военачальников были уроженцами Изольды, не важно, с какого острова отряд они вели. Часто бывает, что уроженцы одной местности управляют целой страной. Сарзана, видимо, благоволил к своим землякам с Сеневеса, а аристократы тоже не избежали этого греха. Пока конийцы до хрипоты в голосе приветствовали адмирала Трахерна, я подумала: «Тысяча чертей! Это же второй генерал Джинна!»
Трахерн ответил на приветствия подобающей речью. Он сказал, что счастлив снова служить своей стране, что готов вести войска к победе, что мы не можем не победить, как он рад, что под флагом Конии будут сражаться могучие воины из далекой страны под названием… Тут он замолчал, забыв откуда мы родом, смущенно сказал нечто вроде «Ларисса» и принялся трепаться дальше.
После того как его пронесли на плечах по комнате восторженные офицеры, он встретился со мной и Холлой Ий. Он был полон оптимизма. Естественно, он понимает, что именно мы – настоящие командиры экспедиции, так как мы разбираемся в этой проклятой магии и вообще, особенно дама, хотя он, черт побери, не понимает, как кто-то, будучи убитым, может снова ожить, но разумеется, он не смеет сомневаться в словах великого мага. Он скромно объявил, что надеется по мере сил помогать нам, так как он хорошо знаком с конийскими водами и – что более важно – хорошо знает своих солдат, которые будут сражаться как герои древности, так что каждый кониец стоит десяти – нет, двадцати! – солдат другой национальности. Мы будем командовать совместно, сотрудничать, доверять друг другу, объединенные одной великой целью.
Для меня все его слова представлялись пустым набором бессмысленностей.
Однажды вечером, перед тем как принцессе было пора уходить, мы прогуливались по саду, и я спросила ее, доверяет ли нам ее отец.
– У него слишком много других дел, – ответила она, – чтобы подозревать вас в чем-то. И даже если у него были бы какие-нибудь сомнения, он бы ни за что не высказал их перед членами Совета очищения.
– Должна сказать, что вид этих людей мало соответствует названию, – заметила я.
– Это верно, – согласилась она. – Если бы они выполнили все, что обещали, всё проститутки умерли бы от голода. Зато повезло бы молоденьким служанкам, которым не дают покоя их пожилые хозяева.
– Как бы то ни было, – сказала я, – они придумали странное название для органа управления.
– Это вина одного из моих похотливых предков, – засмеялась Ксиа. – Он дошел до того, что построил храмы – дома разврата на самом деле, – посвященные самым неприличным богам. Он не пропускал ни одной хорошенькой девушки или мальчика. Аристократы восстали и заставили его прекратить безобразия. Тогда и учредили Совет очищения. Его первоначальной функцией было следить за состоянием морали в Конии. Потом, когда свергли Сарзану, по нашим древним законам только Совет мог править страной, поэтому самые знатные аристократы срочно заделались его членами.
– Как ты думаешь, в Конии будет когда-нибудь снова монархия? – спросила я.
Ксиа перестала улыбаться. Она села на край фонтана, опустив ноги в воду.
– Отец надеется на это, – сказала она после паузы. – Может быть, другие аристократы королевского происхождения тоже. Но если это случится, никто из них – даже мой отец – не осмелится объявить себя королем. Это вряд ли понравится народу. Ты ведь знаешь, короли Конии были низложены. Сарзана пришел позже. А мой отец и другие аристократы боятся черни не меньше, чем самого Сарзаны. Поэтому, мне кажется, их поколение не станет добиваться трона. Может быть, их дети попробуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Впрочем, я сомневаюсь, что тебе это удастся, – добавила я. – Осталось слишком мало времени на тренировки, а твои ноги еще слишком слабы.
– Что не так с моими ногами? – возмутилась она. – В постели они тебе нравятся.
– Да, я люблю их, – согласилась я. – И в них достаточно силы, чтобы обвиться вокруг моей шеи. Но для боя выносливости нужно больше, чем для любви. Ноги в сражении бывают важнее оружия. Часто приходится бежать много миль, прежде чем встретишь врага, потом надо выдержать бой, а потом после драки иногда приходится маршировать много миль, прежде чем начальство разрешит отдохнуть.
– Мы будем на кораблях, – сказала она. – Ходить вообще не придется. Мне кажется, одного круга более чем достаточно.
– Ладно, если выполнишь мое желание, – сказала я.
– Какое? – спросила она, озорно прищуриваясь.
Я шепнула ей на ухо. Она хихикнула.
– Это мне нравится. Так, значит, больше бегать не надо?
Наконец был назначен день совещания командиров. Нам должны были представить нового адмирала флота. Я думала, что подготовилась к этому, но, как обычно, когда пытаешься предсказать поведение мужчин, ошиблась.
Несмотря на протесты моих стражниц, я знала, что главой экспедиции против Сарзаны, по крайней мере официально, меня не сделают. Что бы там ни говорил Совет, я знала, что в лучшем случае буду назначена советницей, а в худшем – корабельным украшением на носу. Корайс и Полилло ворчали, что снова женщин зажимают, но я сказала им, что, если бы дело происходило в Ориссе, Магистрат вообще не допустил бы женщин к командованию кораблями.
Мне казалось, что этот аргумент достаточно хорош, но они переглянулись, и Корайс, презрительно скривив губы, сказала:
– Рали, любовь моя, естественно, в разных странах мужчины делают одинаковые глупости, это никого не удивляет, но тут речь идет о том, как им действительно надо поступить, чтобы не оказаться в дураках, как всегда.
Я засмеялась, и это был единственный веселый момент, связанный с совещанием.
Мы с Холлой Ий сидели по обе стороны от нового адмирала на высоком помосте, украшенном высушенными челюстями огромных морских чудовищ. Имя этого нового адмирала было Трахерн, и он невольно внушал уважение. Он был высок – ростом чуть ниже Полилло, его голос гремел как колокол. У него была большая седая борода, аккуратно расчесанная на две части. Ему шел седьмой десяток, но его седая шевелюра, украшенная драгоценными камнями, была по-прежнему густа. На шелковой тунике адмирала бренчало множество медалей – какими только благодарный народ может украсить своего самого храброго воина.
К сожалению, адмирал Трахерн последний раз водил войска в битву двадцать лет назад против варварского населения внешних островов. Потом он ушел на пенсию, жил в своих огромных поместьях, писал мемуары и стал хорошим историком. Его карьера представляла собой яркий пример мужества, чести и благородства. Теперь его снова призвали, чтобы привести Конию к великой победе.
Когда объявили его имя, капитаны несколько раз прокричали «ура!». Я еще заметила, что большинство военачальников были уроженцами Изольды, не важно, с какого острова отряд они вели. Часто бывает, что уроженцы одной местности управляют целой страной. Сарзана, видимо, благоволил к своим землякам с Сеневеса, а аристократы тоже не избежали этого греха. Пока конийцы до хрипоты в голосе приветствовали адмирала Трахерна, я подумала: «Тысяча чертей! Это же второй генерал Джинна!»
Трахерн ответил на приветствия подобающей речью. Он сказал, что счастлив снова служить своей стране, что готов вести войска к победе, что мы не можем не победить, как он рад, что под флагом Конии будут сражаться могучие воины из далекой страны под названием… Тут он замолчал, забыв откуда мы родом, смущенно сказал нечто вроде «Ларисса» и принялся трепаться дальше.
После того как его пронесли на плечах по комнате восторженные офицеры, он встретился со мной и Холлой Ий. Он был полон оптимизма. Естественно, он понимает, что именно мы – настоящие командиры экспедиции, так как мы разбираемся в этой проклятой магии и вообще, особенно дама, хотя он, черт побери, не понимает, как кто-то, будучи убитым, может снова ожить, но разумеется, он не смеет сомневаться в словах великого мага. Он скромно объявил, что надеется по мере сил помогать нам, так как он хорошо знаком с конийскими водами и – что более важно – хорошо знает своих солдат, которые будут сражаться как герои древности, так что каждый кониец стоит десяти – нет, двадцати! – солдат другой национальности. Мы будем командовать совместно, сотрудничать, доверять друг другу, объединенные одной великой целью.
Для меня все его слова представлялись пустым набором бессмысленностей.
Однажды вечером, перед тем как принцессе было пора уходить, мы прогуливались по саду, и я спросила ее, доверяет ли нам ее отец.
– У него слишком много других дел, – ответила она, – чтобы подозревать вас в чем-то. И даже если у него были бы какие-нибудь сомнения, он бы ни за что не высказал их перед членами Совета очищения.
– Должна сказать, что вид этих людей мало соответствует названию, – заметила я.
– Это верно, – согласилась она. – Если бы они выполнили все, что обещали, всё проститутки умерли бы от голода. Зато повезло бы молоденьким служанкам, которым не дают покоя их пожилые хозяева.
– Как бы то ни было, – сказала я, – они придумали странное название для органа управления.
– Это вина одного из моих похотливых предков, – засмеялась Ксиа. – Он дошел до того, что построил храмы – дома разврата на самом деле, – посвященные самым неприличным богам. Он не пропускал ни одной хорошенькой девушки или мальчика. Аристократы восстали и заставили его прекратить безобразия. Тогда и учредили Совет очищения. Его первоначальной функцией было следить за состоянием морали в Конии. Потом, когда свергли Сарзану, по нашим древним законам только Совет мог править страной, поэтому самые знатные аристократы срочно заделались его членами.
– Как ты думаешь, в Конии будет когда-нибудь снова монархия? – спросила я.
Ксиа перестала улыбаться. Она села на край фонтана, опустив ноги в воду.
– Отец надеется на это, – сказала она после паузы. – Может быть, другие аристократы королевского происхождения тоже. Но если это случится, никто из них – даже мой отец – не осмелится объявить себя королем. Это вряд ли понравится народу. Ты ведь знаешь, короли Конии были низложены. Сарзана пришел позже. А мой отец и другие аристократы боятся черни не меньше, чем самого Сарзаны. Поэтому, мне кажется, их поколение не станет добиваться трона. Может быть, их дети попробуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145