– Приказал изнасиловать, избить и убить, когда мне было всего пятнадцать лет. Пятнадцать! И я бы умерла. Если бы не была твоей дочерью. – Я распрямилась. – Ты не испытывал те мгновения, до того как я превратилась в груду костей и крови на земле. – Голос мой стал сильней. Я поняла, что он не сможет убить меня, пока не решится убить часть самого себя… но эту маленькую тайну я не собиралась ему раскрывать. – Ты считаешь себя всеведущим. Сидишь, как бог, в своей башне, совершая свое правосудие и посылая разрушения, как тебе вздумается. Выслеживаешь агентов Света, стремясь уничтожить их и этот город. Но ты не всеведущ. Ты не всесилен, хотя и вездесущ.
К этому времени я была в десяти футах от двери и шла почти нормальным шагом. Моя рука уже легла за дверь, когда я услышала сзади голос.
– Подожди!
Сила ворвалась в меня вместе с этим словом; она массировала мои органы, и раны мои мгновенно исцелились. Плечо без труда встало на место, синяки исчезли. Теперь я понимала, как личность – или неличность – способна привыкнуть к такой силе.
– По крайней мере покажи мне свое лицо.
Я не сняла маску.
– Посмотри в зеркало.
Он попытался еще раз.
– Ты обратила внимание, как я легко могу тебя излечить?
Я улыбнулась.
– Я бы все равно выздоровела.
– Но я могу сделать больше. Присоединись ко мне, я дам тебе больше. Я колебалась.
– Больше чего? Силы, денег, статуса?
– Я могу дать все. Сделать все. Но взамен…
– Мою душу, верно? – с усмешкой спросила я. – Хочешь, чтобы я присоединилась к Тени, оставив Свет?
– Это было предсказано! – торжественно изрек он.
– Точно как в «Звездных войнах».
– Ну давай поговорим, – торопливо произнес он.
У него не только нет лица, нет и бесстрастной маски. Но ум есть.
– Давай договоримся. Скажи мне твое самое горячее желание, и я докажу, что могу все.
– Хорошо, – согласилась я, и в коридоре стало тихо. Тульпа словно затаил дыхание. – Я хочу, чтобы ко мне вернулись мать, сестра и моя невинность. Я хочу возвратить свою жизнь.
С тяжелым вздохом у моего лица засвистел ветер. Мы оба знали, что он не в состоянии это совершить.
– Я могу дать тебе новую жизнь, лучшую. Ты займешь высокое место в моей организации.
Я сдула липкий клок волос с лица и покачала головой.
– Нет, папа. Мне нравилась моя жизнь, и знаешь что я сделаю? Я верну ее себе сама.
Я дошла до двери. Надавила, и она легко открылась. Полуобернувшись, я посмотрела на Прогон, полосу окровавленного и изорванного линолеума, по которой прошла, каким-то образом оставшись живой.
– В следующий раз – а он точно будет, – я убью Хоакина.
– Можешь попытаться. – Голос его снова звучал низко и собранно, но дрожал от возбуждения – думаю, Тульпа много лет такого не испытывал, – и я подняла подбородок, радуясь, что к этому причастна.
– Но на этом я не остановлюсь. – Я помолчала в ожидании реакции, но ее не было. Тульпа теперь снисходительно относился ко мне, зная, что я его дочь, И Свет и Тень. Кайрос. – Я собираюсь тренироваться, сражаться, изучать нашу мифологию, пока не найду способ уничтожить весь Теневой Зодиак. Я собираюсь взять в свои руки город и собственную жизнь. А потом…
Легкое колебание, звуки дыхания.
– Что потом?
– Потом я приду за тобой. – Я распахнула дверь, и последовавший затем порыв, который ее захлопнул, не был смертельным, он должен был только шокировать. Но не сделал даже этого.
«Он бьет лишь для видимости», – подумала я с улыбкой. И это все, что мне сейчас необходимо знать.
– Пока, папуля, – сказала я и вышла из Прогона и «Валгаллы». В новый день. В утро. В Свет.
Хантер стоял на Бульваре, поджидая, пока я умоюсь в большом красивом фонтане у главного входа в отель. Ванесса, несмотря на запрет Хантера, направилась за нами, и он передал ей Уоррена. Теперь они, вероятно, где-нибудь в безопасном месте, где до вечера, до времени перехода, их никто не обнаружит.
Я не чувствовала поблизости никого: ни из Света, ни из Тени, и после того как Хантер в очередной раз заверил меня, что камеры службы безопасности сюда не достигают, я сняла с головы щит и протянула ему. Провела пальцами по влажным волосам.
– Хоакин ушел, – произнес он. – Мне жаль.
Я подняла лицо к небу, глубоко вдохнула утренний воздух.
– Все в порядке. Я его найду. Я запомнила его запах.
– И наоборот, – напомнил он, когда мы двинулись прочь от отеля.
Я пожала плечами, ощущая в правом остаточную боль. – Конечно. В следующий раз я буду настороже.
– Да. – Это прозвучало почти нежно. – Я верю в это.
Я оглянулась на человека, который так верен долгу, что готов был ради него принести себя в жертву. Его внешность не изменилась, но теперь, когда мы разделили ауреоль и попробовали душу друг друга, я видела его в другом свете. Я поняла, что его целеустремленность – реакция на страх, как и его пугающее самообладание. И хотя я не могла представить, чего может бояться такой человек, как Хантер, я по крайней мере знала, какие чувства он испытывает под своим внешне рассчитанным фасадом. Может, со временем разберусь получше.
– Прости за то, что ударила, – сказала я немного погодя.
– Ты извинилась перед тем как ударить, не помнишь? – ответил он. И потер голову. Опухоль, однако, уже спала, так что я не чувствовала угрызений совести. – Ты, наверно, рассчитывала, что кто-нибудь из работников отеля найдет меня без памяти у лифта, прежде чем ты появишься, верно?
– Таков был план, – подтвердила я.
– Плохой план.
Откуда мне было знать, что он уже позаботился о кассетах с записями службы наблюдения?
– Ну, я не могла тебе позволить отдать жизнь ради меня. К тому же нам по-прежнему нужен кто-нибудь внутри. – Я помолчала. – Этого хотела бы моя мать.
Но мы оба знали, что я делала это не ради матери.
– Что ж. – Он переступил с ноги на ногу. Впервые за все время нашего знакомства он выглядел смущенным. Не вполне уверенным в своем великолепном обличий. – Спасибо.
Я осмотрела улицу, улыбаясь про себя, и негромко спросила:
– Как зовут твою дочь?
– Лола, – ответил он так же негромко.
У меня было ощущение, что он редко говорил о ней.
– А, так вот кто такая Лола. – По какой-то причине я решила, что Лола, о которой он упомянул в зале для тренировок, – та, о которой никто не знал, – была его возлюбленной.
– А твою?.
Я взглянула на него. Утреннее солнце, светящее в спину, превратило его волосы в светлый ореол, и Хантер выглядел почти святым.
– У меня нет дочери.
– Есть.
Я покачала головой.
– Нет. Я…
Он прервал мои возражения одной короткой фразой:
– У нас наследственность передается по женской линии. Кровь отхлынула от ног, у меня вырвался вздох.
– О черт!
У меня родилась девочка. Сейчас она в своем первом жизненном цикле.
– Черт, – повторила я.
– Не волнуйся об этом. Мы выясним…
В панике я покачала головой, сильней и сильней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
К этому времени я была в десяти футах от двери и шла почти нормальным шагом. Моя рука уже легла за дверь, когда я услышала сзади голос.
– Подожди!
Сила ворвалась в меня вместе с этим словом; она массировала мои органы, и раны мои мгновенно исцелились. Плечо без труда встало на место, синяки исчезли. Теперь я понимала, как личность – или неличность – способна привыкнуть к такой силе.
– По крайней мере покажи мне свое лицо.
Я не сняла маску.
– Посмотри в зеркало.
Он попытался еще раз.
– Ты обратила внимание, как я легко могу тебя излечить?
Я улыбнулась.
– Я бы все равно выздоровела.
– Но я могу сделать больше. Присоединись ко мне, я дам тебе больше. Я колебалась.
– Больше чего? Силы, денег, статуса?
– Я могу дать все. Сделать все. Но взамен…
– Мою душу, верно? – с усмешкой спросила я. – Хочешь, чтобы я присоединилась к Тени, оставив Свет?
– Это было предсказано! – торжественно изрек он.
– Точно как в «Звездных войнах».
– Ну давай поговорим, – торопливо произнес он.
У него не только нет лица, нет и бесстрастной маски. Но ум есть.
– Давай договоримся. Скажи мне твое самое горячее желание, и я докажу, что могу все.
– Хорошо, – согласилась я, и в коридоре стало тихо. Тульпа словно затаил дыхание. – Я хочу, чтобы ко мне вернулись мать, сестра и моя невинность. Я хочу возвратить свою жизнь.
С тяжелым вздохом у моего лица засвистел ветер. Мы оба знали, что он не в состоянии это совершить.
– Я могу дать тебе новую жизнь, лучшую. Ты займешь высокое место в моей организации.
Я сдула липкий клок волос с лица и покачала головой.
– Нет, папа. Мне нравилась моя жизнь, и знаешь что я сделаю? Я верну ее себе сама.
Я дошла до двери. Надавила, и она легко открылась. Полуобернувшись, я посмотрела на Прогон, полосу окровавленного и изорванного линолеума, по которой прошла, каким-то образом оставшись живой.
– В следующий раз – а он точно будет, – я убью Хоакина.
– Можешь попытаться. – Голос его снова звучал низко и собранно, но дрожал от возбуждения – думаю, Тульпа много лет такого не испытывал, – и я подняла подбородок, радуясь, что к этому причастна.
– Но на этом я не остановлюсь. – Я помолчала в ожидании реакции, но ее не было. Тульпа теперь снисходительно относился ко мне, зная, что я его дочь, И Свет и Тень. Кайрос. – Я собираюсь тренироваться, сражаться, изучать нашу мифологию, пока не найду способ уничтожить весь Теневой Зодиак. Я собираюсь взять в свои руки город и собственную жизнь. А потом…
Легкое колебание, звуки дыхания.
– Что потом?
– Потом я приду за тобой. – Я распахнула дверь, и последовавший затем порыв, который ее захлопнул, не был смертельным, он должен был только шокировать. Но не сделал даже этого.
«Он бьет лишь для видимости», – подумала я с улыбкой. И это все, что мне сейчас необходимо знать.
– Пока, папуля, – сказала я и вышла из Прогона и «Валгаллы». В новый день. В утро. В Свет.
Хантер стоял на Бульваре, поджидая, пока я умоюсь в большом красивом фонтане у главного входа в отель. Ванесса, несмотря на запрет Хантера, направилась за нами, и он передал ей Уоррена. Теперь они, вероятно, где-нибудь в безопасном месте, где до вечера, до времени перехода, их никто не обнаружит.
Я не чувствовала поблизости никого: ни из Света, ни из Тени, и после того как Хантер в очередной раз заверил меня, что камеры службы безопасности сюда не достигают, я сняла с головы щит и протянула ему. Провела пальцами по влажным волосам.
– Хоакин ушел, – произнес он. – Мне жаль.
Я подняла лицо к небу, глубоко вдохнула утренний воздух.
– Все в порядке. Я его найду. Я запомнила его запах.
– И наоборот, – напомнил он, когда мы двинулись прочь от отеля.
Я пожала плечами, ощущая в правом остаточную боль. – Конечно. В следующий раз я буду настороже.
– Да. – Это прозвучало почти нежно. – Я верю в это.
Я оглянулась на человека, который так верен долгу, что готов был ради него принести себя в жертву. Его внешность не изменилась, но теперь, когда мы разделили ауреоль и попробовали душу друг друга, я видела его в другом свете. Я поняла, что его целеустремленность – реакция на страх, как и его пугающее самообладание. И хотя я не могла представить, чего может бояться такой человек, как Хантер, я по крайней мере знала, какие чувства он испытывает под своим внешне рассчитанным фасадом. Может, со временем разберусь получше.
– Прости за то, что ударила, – сказала я немного погодя.
– Ты извинилась перед тем как ударить, не помнишь? – ответил он. И потер голову. Опухоль, однако, уже спала, так что я не чувствовала угрызений совести. – Ты, наверно, рассчитывала, что кто-нибудь из работников отеля найдет меня без памяти у лифта, прежде чем ты появишься, верно?
– Таков был план, – подтвердила я.
– Плохой план.
Откуда мне было знать, что он уже позаботился о кассетах с записями службы наблюдения?
– Ну, я не могла тебе позволить отдать жизнь ради меня. К тому же нам по-прежнему нужен кто-нибудь внутри. – Я помолчала. – Этого хотела бы моя мать.
Но мы оба знали, что я делала это не ради матери.
– Что ж. – Он переступил с ноги на ногу. Впервые за все время нашего знакомства он выглядел смущенным. Не вполне уверенным в своем великолепном обличий. – Спасибо.
Я осмотрела улицу, улыбаясь про себя, и негромко спросила:
– Как зовут твою дочь?
– Лола, – ответил он так же негромко.
У меня было ощущение, что он редко говорил о ней.
– А, так вот кто такая Лола. – По какой-то причине я решила, что Лола, о которой он упомянул в зале для тренировок, – та, о которой никто не знал, – была его возлюбленной.
– А твою?.
Я взглянула на него. Утреннее солнце, светящее в спину, превратило его волосы в светлый ореол, и Хантер выглядел почти святым.
– У меня нет дочери.
– Есть.
Я покачала головой.
– Нет. Я…
Он прервал мои возражения одной короткой фразой:
– У нас наследственность передается по женской линии. Кровь отхлынула от ног, у меня вырвался вздох.
– О черт!
У меня родилась девочка. Сейчас она в своем первом жизненном цикле.
– Черт, – повторила я.
– Не волнуйся об этом. Мы выясним…
В панике я покачала головой, сильней и сильней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112