— Обнорский, вы меня слышите? Выходите на середину комнаты.
Андрей молчал. В тишине отчетливо щелкнул взведенный затвор.
— Не дурите, Андрей Викторович. Бросьте на пол свое оружие… Что там у вас — лопата?… Бросьте на пол и выходите на середину помещения… Ну не потчевать же вас «черемухой»?
Обнорский сплюнул, отшвырнул к порогу уголок и встал напротив двери. В дверном проеме стоял человек с пистолетом. За его спиной — еще двое, с дубинками. Лица всех троих были скрыты шапочками с дырками для глаз и рта.
— Вот видите, — сказал человек с пистолетом, — вполне можно по-хорошему… А вы сразу за железо хватаетесь. Зачем это?
— Где мой сотрудник? — спросил Андрей. Человек с пистолетом вошел внутрь, щелкнул предохранителем и убрал ствол под куртку. Следом за ним вошли двое с дубинками. Остановились в полутора метрах.
— Курить хотите?
— Где мой сотрудник? — повторил Андрей. — Что вы с ним сделали?
— Да ничего не случилось с вашим сотрудником… Что вы переживаете попусту?
Андрей опустился на кушетку. Человек, который говорил, присел рядом, достал из кармана сигареты.
— Курите, — сказал он, протягивая пачку. Обнорский вытащил сигарету.
Человек щелкнул зажигалкой. Андрей затянулся, дым сладко потек в легкие, сразу закружилась голова. Двое с дубинками внимательно следили за движениями Андрея. Обнорский подумал: «Не те ли самые, что преследовали меня на лестнице?»
— Ну вот, — сказал тот, что с пистолетом, — успокоились?
— Может, наручники снимете?
— Снимем… чуть позже. И чаем напоим.
— А коньяком?
— А коньяком — нет. Трезвость — норма жизни, как говорил Лигачев.
— Я узнал ваш голос, — сказал Андрей. — Вы мне звонили, назвались Николаем.
— Тем лучше — мне не нужно представляться, — весело сказал Николай.
Обнорский бросил сигарету на пол, раздавил ботинком.
— Короче, — сказал он. — Чего вы хотите?
— Задать вам несколько вопросов. Всего лишь. Потом мы вас отпустим. Но с обязательным условием — вы улетаете из Украины и нос в украинские дела больше не суете. Понятно?
— Понятно.
— Никогда ничего не пишете про это и никому ничего не рассказываете, — продолжил Николай.
— Понятно. Я хочу видеть своего сотрудника.
— Легко, — кивнул Николай. — Пойдемте. Он встал, встал и Обнорский.
Николай вышел первым, за ним один из бойцов, потом Андрей и, замыкающим, второй боец. Они оказались в недлинном, захламленном коридоре. Слева была дверь, и Андрей интуитивно понял, что она ведет на улицу. На свободу. Справа — лестница на второй этаж. Над головой мигала лампа «дневного света».
— Здесь ваш сотрудник, — сказал Николай, — здесь…
Один из бойцов достал связку ключей, выбрал нужный и вопросительно посмотрел на Николая. Тот кивнул. Боец вставил ключ в дверь, соседнюю с тем помещением, где держали Обнорского. На серой краске было написано: «Инструментальный склад». Ниже — «Ответственный за пож.безопасность Глущенко Г. И.».
Замок щелкнул, боец распахнул дверь… Обнорский увидел Родиона, сидящего на голой кровати. Правая рука Роди была наручником прикреплена к спинке. Глаза Обнорского и Андрея встретились.
— Родя! — сказал Обнорский. — Роля, ты как?
Каширин перевел взгляд на людей в масках, потом снова на Андрея… улыбнулся.
— Нормально, — сказал он. — В кои-то веки выспался как человек.
— Вот и поговорили, — сказал Николай и захлопнул дверь.
Обнорский посмотрел на него с ненавистью. Боец в маске закрыл на два оборота замок.
— На хер вы держите его в этом карцере? — зло спросил Андрей. — Неужели нельзя перевести куда-то в отапливаемое помещение?
— Переведем, Андрей Викторович, переведем… Сейчас мы побеседуем с вами, потом с Родионом Андреичем. Чем быстрее вы расскажете все, что потребно, тем быстрее отсюда уйдете. Вам понятно?
— Да… Но я хотел бы позвонить своему…
— Ради Бога, Андрей Викторович, — сразу сказал Николай. — Давайте пройдем наверх, оттуда и позвоните. Есть, правда, один нюанс.
— Какой?
Жестом фокусника Николай достал из кармана шапочку. Такую же, какая была на нем. Вот только надел он ее на голову Андрея «глазами» назад.
— Наверху снимем, — пообещал он. — Прошу вас… Я поддержу под локоть… Осторожно, ступеньки… Площадка… Снова ступеньки. А здесь налево.
Андрей почти ничего не видел — сквозь плотную шерсть чуть пробивался люминесцентный свет, да маячило впереди черное пятно — спина одного из бойцов.
— Сюда, Андрей Викторович… входите… садитесь.
Андрей опустился на стул. Шапочка все еще была на нем, и он по-прежнему ничего не видел, но ощущал, что в помещении тепло и светло. И что рядом находятся люди.
— Сейчас с вас снимут наручники, — сказал Николай. — Потом и шапочку. Вы, наверно, понимаете, что глупостей делать не нужно.
Андрей промолчал.
— Вы меня поняли, Обнорский?
— Да.
— Очень хорошо. Снимите наручники. Кто-то снял с Обнорского «браслеты». Андрей с удовольствием потер запястья. Тот, кто никогда не был в «браслетах», не может оценить, какое это удовольствие… И дай Бог вам этого не знать.
— Снимите куртку, Обнорский, — скомандовал Николай. Андрей снял куртку.
— Теперь можете снять и шапочку, но головой вертеть не надо… Смотрите перед собой.
Андрей снял шапочку. Оказалось, что он сидит лицом в угол комнаты. Он видел перед собой две сходящихся стены, покрашенные краской салатного цвета. Из— за спины высунулась рука с телефоном:
— Звоните. Текст простой: Коля, у нас все в порядке. Через несколько часов будем дома, в полицию не звони.
Андрей усмехнулся, взял в руки свой собственный телефон, набрал номер. Он чувствовал, что человек за спиной внимательно за ним наблюдает.
— Алло, — нервно сказал Повзло.
Как, черт возьми, приятно было слышать Колин голос!
— Коля, это я.
— Андрюха! Где ты? Что происходит?
— Все в порядке, Коля. Мы с Родиком у ДРУЗЕЙ. Беседуем на животрепещущие темы.
— Где вы? Кто они? Что они хотят?
— Все в порядке, Коля… Надеюсь, что скоро мы будем дома. Наши друзья просят, чтобы ты никому не звонил.
Из— за спины снова вылезла рука, отобрала телефон.
— Текст, который я вам рекомендовал, вы, конечно, исказили. Надеюсь, никаких условных фраз там не было?
— Ну, голубчик, куда вас занесло! Всю секретную информацию я, как Буба из «Неуловимых мстителей», передаю в танце… Хотите, станцую танго?
Ответил Андрею другой, незнакомый ему голос:
— Вы нам сейчас споете, Обнорский… Арию варяжского гостя.
Когда дверь за Обнорским закрылась, Родион снова остался один. Поговорить не дали… От досады он сплюнул на пол и сказал: «Сволочи».
Родион плюхнулся на кровать, и она противно завизжала всеми своими стальными сочленениями. Родя поморщился и подумал, что в его положении реализовалось расхожее выражение «прикованный к постели».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116