– Посмотрите, ведь вы же все знаете, все можете!
– Все один Бог может, – сурово отрезал Брюс. – А тут, ежели по науке логике мыслить, только так и получается. И книга про то говорит. Увы, – развел руками Брюс и вздохнул. – Конечно, вы, сударь мой, можете остаться котом. Может, и врагиню свою убьете, котом будучи. И будете жить вечно. Котом.
– Нилакарна, – прошептала Кэт, – тогда ты лучше оставайся котом. Ты лучше… не надо. Я тебя не брошу! – Кэт схватила Нилакарну как простого кота, крепко-крепко прижала к себе и зажмурилась, чтобы не разреветься. Кот не сопротивлялся. Кэт не слышала его мыслей – Нилакарна был просто поражен. – Мы пойдем. Спасибо, Яков Вилимович. Мы пойдем, – засуетилась, тихо всхлипнув, Кэт.
Брюс встал, погладил ее по голове:
– Надейся, царевна. Бывает ведь и такая вещь, как чудо.
– Кто мы такие, чтобы ради нас произошло чудо? – прошептала Кэт.
– А и правда – кто такие? – язвительно поддакнул Брюс. – Кто мы все Ему такие, чтоб для нас чудеса совершать да на крест лезть? Надеяться надо! – Он тихонько стукнул Кэт по лбу сухоньким кулачком. – Надеяться! Да, – вдруг обыденным тоном добавил Брюс. – За всем не забудьте друзьям вашим сказать, чтобы искали вход в Дом, где господин Владыка Мертвых бал держать завтра изволит, на улице, которая есть, но которой нет. В доме, которого нет, но дверь в коий имеется. А приметка будет такая – пусть следуют за черным одноглазым котом.
Кэт еле слышно поблагодарила. Ей было стыдно – ведь Игорь сказал ей, где искать ответ. А она чуть не забыла о его просьбе… Она молча побежала вниз, прижимая к себе кота. Внизу остановилась, решительно вытерла слезы.
– Нилакарна, что бы там ни было. Ребята старались ради нас. Давай не покажем виду, ладно?
Кот молча коснулся ее щеки своей пушистой щекой.
Глава 5
БАЛ МЕРТВЫХ
Хеллоуин
Разбирали они родительскую комнату всю ночь. Из вещей Игорь оставил только мамины выходные платья, поскольку они были настоящими произведениями искусства Мама всегда умела блистать в свете. Анастасия настояла еще на шляпках и всякой аксессуарной мелочи.
– Пусть будет, – сказала Анастасия. – А то сейчас приходит поколение – и будто ничего до них и не было. Пусть останется старая мебель. Пусть вот в этой комнате будет, как и прежде, библиотека. А посидеть тут – ну не знаю… Дискомфорта я лично не чувствую. А ты?
– Теперь – нет, – ответил Игорь.
Они достали бокалы из потемневшего хрусталя, зажгли свечи. Игорь налил вина, а Анастасия принесла яблоки. Два бокала поставили под портретами папы – тем самым, с вишнями, и маминым, в «малахитовом» платье. Папа называл этот портрет «Хозяйкой Медной горы».
– Тебе нужно платье, – сказал Игорь. – На бал.
Анастасия неопределенно дернула плечом.
– Утром пойду поищу что-нибудь. Хотя на какие шиши? – Она пожала плечами.
Игорь встал.
– Зачем? Надень мамино «малахитовое». Мне кажется, тебе пойдет.
Как ни странно, Анастасия не отказалась.
Игорь вышел. Включил на кухне маленький телевизорчик, послушал перспективы на погоду. Резко обернулся, ощутив спиной теплый взгляд. В дверях стояла Хозяйка Медной горы.
– Ну как? – с некоторой робостью спросила она.
– Да слов нет, – улыбнулся Игорь. – Очень красиво. Прямо для бала. – Игорь коротко рассмеялся. – А ты умеешь танцевать?
– Нет. А ты?
– И я нет!
Они расхохотались.
– Что-то зря мы смеемся, – сказала Анастасия, когда взрыв нервного веселья улегся. – Кто знает, чем кончится?
– Потому и смеемся сейчас.
Анастасия встала.
– Кстати, а ты в чем пойдешь? Не абы куда идем, к Владыке Мертвых.
Игорь пожал плечами:
– Ну есть у меня один костюм. Я в нем женился. Боюсь, уже не влезу.
– А я боюсь, ты в пиджачной паре да с саблей будешь смотреться по-идиотски. Пошли, пошли твой гардероб смотреть! – Анастасия решительно потянула Игоря за руку, тот пожал плечами и подчинился.
Анастасия забраковала все. Сочетать саблю с Игоревым гардеробом ни в какой комплектации было невозможно. Оба, растрепанные и запыхавшиеся, сидели на полу в окружении разбросанных рубашек, джинсов, жилетов и свитеров.
– Так что получается – это тебя придется обмундировать?
Игорь затосковал.
Анастасия села на диван. Задумалась.
– Послушай, – тихо начала она, – а если посмотреть вещи твоего отца? Те, что ты сохранил?
– Так они старые, уже вид потеряли, наверное…
– Давай все-таки посмотрим.
Игорю не очень хотелось рыться в вещах отца, памятуя то тяжелое чувство, с которым он убирал родительские вещи. Но, на удивление, на сей раз все прошло куда более спокойно. Верно говорят – время лечит. Да и Анастасия брала вещи очень осторожно, почти благоговейно.
– Вот это что?
– Это папина рубашка. Для поэтического вечера, специально шили. Давно.
– Надень.
– Я не влезу. Я крупнее отца.
– И выше? Нет? Тогда попробуй. Она свободная.
Белый шелк нежно скользил в руках, холодил кожу.
– Отлично! Как раз для бала! Запонки есть? Здесь нужны запонки.
– Сейчас в маминой шкатулке поищу, я все туда сложил.
Он открыл секретер. Достал шкатулку. Запонки лежали в отдельном ящичке. Он взял серебряные, с аквамарином. Холодные и элегантные. А потом решительно открыл другой ящичек и достал перстень. Тот самый, мамин любимый. Когда-то она говорила, что это перстень наследственный, передается от матери к дочери или к невестке. Золотой тонкий ободок-змейка с изумрудными глазками.
– Мама, – прошептал Игорь, – только бы получилось!
Он подошел к Анастасии. Раскрыл ладонь.
– Вот, – протянул Игорь. – Возьми, пожалуйста.
Анастасия, чуть нахмурившись, посмотрела на перстень. Затем на Игоря. Тот не отвел глаз. Анастасия улыбнулась:
– Ну если так…
Она надела перстень.
– А теперь давай запонки.
После полуторачасовых издевательств встрепанный и запарившийся Игорь наконец был одет, одобрительно оценен и подведен к зеркалу полюбоваться на себя, ненаглядного. Вид был непривычный, но сабля уже не смотрелась нелепым придатком. Отцовская «поэтическая» рубаха сидела хорошо и неплохо смотрелась с черными джинсами и жилетом. На шею Игорю Анастасия повязала темно-серый шелковый платок.
– Вот еще только тапочки ботинками заменить, и будет все тип-топ. А вот еще лучше бы сапоги такие, невысокие…
– Ты уверена? – Игорь критически взирал на себя. – Непривычно как-то.
– Мне в платье тоже непривычно. Но случай такой. Надо, Игорь, надо.
– Господи, – вдруг сказал Игорь. – Всего какой-то год назад я уютно жил рядом со своими зелеными человечками, не знал ни про «Откровение», ни про какие-то башни и переходы, ни про Ту Сторону… А теперь я запросто говорю и думаю о таких вещах, от одной мысли о которых год назад счел бы себя полным психом…
– А ты и есть псих. И я тоже.
Оба рассмеялись – невесело и тревожно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
– Все один Бог может, – сурово отрезал Брюс. – А тут, ежели по науке логике мыслить, только так и получается. И книга про то говорит. Увы, – развел руками Брюс и вздохнул. – Конечно, вы, сударь мой, можете остаться котом. Может, и врагиню свою убьете, котом будучи. И будете жить вечно. Котом.
– Нилакарна, – прошептала Кэт, – тогда ты лучше оставайся котом. Ты лучше… не надо. Я тебя не брошу! – Кэт схватила Нилакарну как простого кота, крепко-крепко прижала к себе и зажмурилась, чтобы не разреветься. Кот не сопротивлялся. Кэт не слышала его мыслей – Нилакарна был просто поражен. – Мы пойдем. Спасибо, Яков Вилимович. Мы пойдем, – засуетилась, тихо всхлипнув, Кэт.
Брюс встал, погладил ее по голове:
– Надейся, царевна. Бывает ведь и такая вещь, как чудо.
– Кто мы такие, чтобы ради нас произошло чудо? – прошептала Кэт.
– А и правда – кто такие? – язвительно поддакнул Брюс. – Кто мы все Ему такие, чтоб для нас чудеса совершать да на крест лезть? Надеяться надо! – Он тихонько стукнул Кэт по лбу сухоньким кулачком. – Надеяться! Да, – вдруг обыденным тоном добавил Брюс. – За всем не забудьте друзьям вашим сказать, чтобы искали вход в Дом, где господин Владыка Мертвых бал держать завтра изволит, на улице, которая есть, но которой нет. В доме, которого нет, но дверь в коий имеется. А приметка будет такая – пусть следуют за черным одноглазым котом.
Кэт еле слышно поблагодарила. Ей было стыдно – ведь Игорь сказал ей, где искать ответ. А она чуть не забыла о его просьбе… Она молча побежала вниз, прижимая к себе кота. Внизу остановилась, решительно вытерла слезы.
– Нилакарна, что бы там ни было. Ребята старались ради нас. Давай не покажем виду, ладно?
Кот молча коснулся ее щеки своей пушистой щекой.
Глава 5
БАЛ МЕРТВЫХ
Хеллоуин
Разбирали они родительскую комнату всю ночь. Из вещей Игорь оставил только мамины выходные платья, поскольку они были настоящими произведениями искусства Мама всегда умела блистать в свете. Анастасия настояла еще на шляпках и всякой аксессуарной мелочи.
– Пусть будет, – сказала Анастасия. – А то сейчас приходит поколение – и будто ничего до них и не было. Пусть останется старая мебель. Пусть вот в этой комнате будет, как и прежде, библиотека. А посидеть тут – ну не знаю… Дискомфорта я лично не чувствую. А ты?
– Теперь – нет, – ответил Игорь.
Они достали бокалы из потемневшего хрусталя, зажгли свечи. Игорь налил вина, а Анастасия принесла яблоки. Два бокала поставили под портретами папы – тем самым, с вишнями, и маминым, в «малахитовом» платье. Папа называл этот портрет «Хозяйкой Медной горы».
– Тебе нужно платье, – сказал Игорь. – На бал.
Анастасия неопределенно дернула плечом.
– Утром пойду поищу что-нибудь. Хотя на какие шиши? – Она пожала плечами.
Игорь встал.
– Зачем? Надень мамино «малахитовое». Мне кажется, тебе пойдет.
Как ни странно, Анастасия не отказалась.
Игорь вышел. Включил на кухне маленький телевизорчик, послушал перспективы на погоду. Резко обернулся, ощутив спиной теплый взгляд. В дверях стояла Хозяйка Медной горы.
– Ну как? – с некоторой робостью спросила она.
– Да слов нет, – улыбнулся Игорь. – Очень красиво. Прямо для бала. – Игорь коротко рассмеялся. – А ты умеешь танцевать?
– Нет. А ты?
– И я нет!
Они расхохотались.
– Что-то зря мы смеемся, – сказала Анастасия, когда взрыв нервного веселья улегся. – Кто знает, чем кончится?
– Потому и смеемся сейчас.
Анастасия встала.
– Кстати, а ты в чем пойдешь? Не абы куда идем, к Владыке Мертвых.
Игорь пожал плечами:
– Ну есть у меня один костюм. Я в нем женился. Боюсь, уже не влезу.
– А я боюсь, ты в пиджачной паре да с саблей будешь смотреться по-идиотски. Пошли, пошли твой гардероб смотреть! – Анастасия решительно потянула Игоря за руку, тот пожал плечами и подчинился.
Анастасия забраковала все. Сочетать саблю с Игоревым гардеробом ни в какой комплектации было невозможно. Оба, растрепанные и запыхавшиеся, сидели на полу в окружении разбросанных рубашек, джинсов, жилетов и свитеров.
– Так что получается – это тебя придется обмундировать?
Игорь затосковал.
Анастасия села на диван. Задумалась.
– Послушай, – тихо начала она, – а если посмотреть вещи твоего отца? Те, что ты сохранил?
– Так они старые, уже вид потеряли, наверное…
– Давай все-таки посмотрим.
Игорю не очень хотелось рыться в вещах отца, памятуя то тяжелое чувство, с которым он убирал родительские вещи. Но, на удивление, на сей раз все прошло куда более спокойно. Верно говорят – время лечит. Да и Анастасия брала вещи очень осторожно, почти благоговейно.
– Вот это что?
– Это папина рубашка. Для поэтического вечера, специально шили. Давно.
– Надень.
– Я не влезу. Я крупнее отца.
– И выше? Нет? Тогда попробуй. Она свободная.
Белый шелк нежно скользил в руках, холодил кожу.
– Отлично! Как раз для бала! Запонки есть? Здесь нужны запонки.
– Сейчас в маминой шкатулке поищу, я все туда сложил.
Он открыл секретер. Достал шкатулку. Запонки лежали в отдельном ящичке. Он взял серебряные, с аквамарином. Холодные и элегантные. А потом решительно открыл другой ящичек и достал перстень. Тот самый, мамин любимый. Когда-то она говорила, что это перстень наследственный, передается от матери к дочери или к невестке. Золотой тонкий ободок-змейка с изумрудными глазками.
– Мама, – прошептал Игорь, – только бы получилось!
Он подошел к Анастасии. Раскрыл ладонь.
– Вот, – протянул Игорь. – Возьми, пожалуйста.
Анастасия, чуть нахмурившись, посмотрела на перстень. Затем на Игоря. Тот не отвел глаз. Анастасия улыбнулась:
– Ну если так…
Она надела перстень.
– А теперь давай запонки.
После полуторачасовых издевательств встрепанный и запарившийся Игорь наконец был одет, одобрительно оценен и подведен к зеркалу полюбоваться на себя, ненаглядного. Вид был непривычный, но сабля уже не смотрелась нелепым придатком. Отцовская «поэтическая» рубаха сидела хорошо и неплохо смотрелась с черными джинсами и жилетом. На шею Игорю Анастасия повязала темно-серый шелковый платок.
– Вот еще только тапочки ботинками заменить, и будет все тип-топ. А вот еще лучше бы сапоги такие, невысокие…
– Ты уверена? – Игорь критически взирал на себя. – Непривычно как-то.
– Мне в платье тоже непривычно. Но случай такой. Надо, Игорь, надо.
– Господи, – вдруг сказал Игорь. – Всего какой-то год назад я уютно жил рядом со своими зелеными человечками, не знал ни про «Откровение», ни про какие-то башни и переходы, ни про Ту Сторону… А теперь я запросто говорю и думаю о таких вещах, от одной мысли о которых год назад счел бы себя полным психом…
– А ты и есть псих. И я тоже.
Оба рассмеялись – невесело и тревожно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127