– Кута профалился крушеф?.. Франц, подними-ка свой зад… О, доннер веттер, ты сидел на самы люший приманка красафиц города Кракоф…
И хозяин столкнул Георгия с тюка заморских кружев, только что доставленных в лавку.
Каждый день и каждый вечер, когда со скрипом закрывались железные ставни и щелкали тяжелые висячие замки, он шел домой, словно обманутый. И на следующее утро являлся в лавку, снова полный надежд.
Это продолжалось почти всю первую половину мая.
Однажды, когда Георгий, мечтая, сидел за прилавком, вбежал запыхавшийся Николай Кривуш. Остановившись посреди лавки и сложив молитвенно руки, он проговорил плаксивым голосом:
– Спаси, о брат мой. Я погибаю.
– Что случилось? – спросил Георгий. – Тебе нечем наполнить свою винную бочку?
– Нет, – строго ответил Николай. – Я не пью больше. Вот уже скоро четыре часа, как я трезвее самого Магомета. Страдания мои имеют иную причину… Франек, я влюблен!
Георгий расхохотался.
– Замолчи, Франек, – сказал Кривуш, тяжело опускаясь на скамью. – Грешно потешаться над горем друга.
– Разве это горе, Николай? – возразил Георгий, продолжая смеяться. – Даже в священном писании сказано: «Жених войдет, яко богач, и в прах падут…»
– Именно «яко богач», – перебил его Кривуш. – Но не войдет, а выйдет. Я выйду отсюда богачом, и ты мне поможешь в этом.
– О, друг мой, все, что я имею, я согласен разделить с тобой. Но это не сделает тебя богатым.
– Знаю. Оба мы богаты только мудростью и красотой, – согласился Кривуш. – Но и этого достаточно, чтобы помочь богине любви сделать правильный выбор… Франек, сейчас она войдет сюда.
– Богиня любви?
– Да. Моя возлюбленная… Я указал ей эту грязную лавчонку как единственное место, где почти за бесценок можно приобрести сафьяновые сапожки на жемчужных застежках.
– Николай, разве ты не знаешь, что мы не торгуем обувью? – удивился Георгий.
– Знаю, – ответил Кривуш. – Но ей вовсе не нужен ваш прелый бархат и изъеденный мышами куфтюр. Ей нужны сафьяновые сапожки и моя любовь.
– Тогда тебе следовало назначить свидание в магазине пана Липского. Там есть всякая обувь, – резонно заметил Георгий.
– Но там нет такого ученого и догадливого приказчика, – возразил Кривуш. – Слушай внимательно. Когда она войдет, ты не обратишь на нее внимания. Ты будешь заниматься только мной…
– Удовольствие небольшое, – вставил Георгий.
– Только мной. Я скуплю у тебя половину ваших самых дорогих материй. Какую бы цену ты ни назвал, она ничтожна по сравнению с моим кошельком. Я несметно богат. Ты стараешься угодить мне, но я замечаю прекрасную даму и благородно уступаю ей первенство… Возможно, их будет две. Упаси тебя боже ошибиться.
– Все ясно, – весело ответил Георгий, увлекшись затеей толстяка. – Но как я отличу одну от другой?
– О! – воскликнул Кривуш. – Я могу точно описать ее.
– Хорошо, – согласился Георгий. – Ее глаза?
– Звезды, – ответил без запинки Кривуш. – Нет, голубые озера в ясный день!
– Ее руки?
– Два лебедя.
– Фигура?
– Отличается от ангельской только более земной талией.
– Во что она одета?
– Праздный вопрос. Разве мог мой взор задержаться на бренных одеждах, когда я увидел ее глаза. О, брат мой, поверь, что итальянец Петрарка и не взглянул бы на свою Лауру, если бы догадывался о существовании моей возлюбленной.
– Ее имя?
– Увы! Она так была взволнована при встрече со мной, что не нашла в себе сил назвав его.
– Прекрасно, – заключил Георгий, – теперь я отличу ее даже среди тысячи.
– Итак, приступим, Франек. Она может явиться с минуты на минуту, – заволновался Кривуш.
Георгий стал в позу услужливого приказчика.
– Угодно ли ясновельможному пану взглянуть на образцы?
– Великолепно, сын мой! – Кривуш важно облокотился на прилавок. – Вываливай на прилавок все самое лучшее, только не вздумай резать на куски и… Что случилось, Францишек?
Георгий вдруг побледнел. Застывшим взором он глядел поверх головы друга.
Кривуш обернулся. В дверях лавки, как в раме, освещенные ярким солнечным светом, стояли две женщины. Молодая златокудрая девушка, еще хранившая детскую округлость лица и трогательную наивность выражения глаз, опиралась на руку женщины средних лет, по-видимому экономки. Георгий не мог отвести от нее глаз.
– Она, – прошептал он, – это она!.. Наконец пришла.
Он не слышал, как полная, задорно улыбающаяся экономка предложила: «Войдем же, панна Маргарита!», как обе женщины сказали: «День добрый» и как им ответил только Кривуш, отчего Маргарита удивленно взглянула на Георгия, а экономка подарила толстяку ласковую улыбку.
Он только видел, как она переступила щербатый порог лавки и, направившись к нему, протянула руку, унизанную кольцами и браслетами. Все происходило как в недавнем сне.
Сейчас он упадет на колено и поднесет к губам кончики этих почти прозрачных пальчиков. Но Маргарита только указала на сверток, бывший в руках Георгия, и спросила:
– Это кружева?
Георгий молчал.
– Кружева, моя ясная панночка! – донесся хриплый голос Кривуша.
Георгий вздрогнул.
– Заморские кружева, только вчера прибывшие, – объяснил он, постепенно возвращаясь к действительности.
– Покажите! – приказала экономка.
И Георгий привычным жестом развернул сверток.
Но тут Кривуш сделал свой заранее обдуманный ход.
– Напрасно пани будет любоваться, – объявил он, приняв важную позу. – Я уже закупил те кружева.
– Ах! – сказала Маргарита и отступила от прилавка.
Георгий чуть не бросился к ней. Он поспешил разъяснить:
– Пан шутит…
Кривуш метнул в него гневный взгляд и еще больше заважничал:
– Всю партию этих кружев положи вместе с тем, что я уже отобрал.
Георгий растерянно вертел в руках кружева. Экономка, лукаво улыбаясь, обратилась к Кривушу:
– Пан так богат, что закупает кружева оптом, или, может быть, пан берет их для перепродажи… и тогда разрешит нам…
– Нет, пани Зося, – перебила ее Маргарита, – я только хотела посмотреть.
Кривуш подмигивал и делал Георгию загадочные знаки. Тот наконец вспомнил уговор и засыпал экономку предложениями, с сожалением думая о том, что теперь все внимание Маргариты достанется Николаю. Но Кривуш почему-то не воспользовался своим преимуществом. Наоборот, он еще больше надулся и, не удостаивая смущенную девушку и двумя словами, грубо и невпопад вмешивался в разговор Георгия с экономкой.
В конце концов из всей затеи ничего хорошего не получилось. Оба кавалера вели себя по меньшей мере странно, и дамы даже несколько обиделись. Но когда девушка сказала своей экономке, что пора идти домой, Георгий прервал разговор на полуслове и снова застыл с таким печальным лицом, что пани Зося расхохоталась и уже на ходу что-то шепнула Маргарите, явно по адресу Георгия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123