Только у тебя будет не черная ряса, а белый халат.
Молодые люди рассмеялись. В это время из аудитории вышел первый сдавший экзамен – худой парень в круглых очках, очень подходивших к образу «отличника-очкарика».
– Ну как, – к нему тут же подбежали несколько студентов. – Сдал?
– Сдал.
– Деньги требовал? – после одобрительных возгласов и хлопков по плечам спросил кто-то негромким голосом.
– Юрский? Деньги? Нет. С ума сошли?
Плеханов понял, что студент-очкарик не был на той лекции, где Юрский предупреждал о деньгах, но это сути дела не меняло: Владимир Александрович отменил свою просьбу, удачно сделав вид, будто «забыл» о незаконном требовании.
– Ну вот! – раздался за спиной расстроенный голос Губенко. – Я к экзамену не готовился.
– Надеялся, сдашь деньги, и тебе оценку поставят? – съехидничал Макс. – Не ты ли первый хотел идти жаловаться?
Губенко покраснел и отвернулся.
– Я, пожалуй, в следующий раз приду. Когда выучу.
Между тем дверь снова открылась и в коридор буквально выбежала Славина – высокая темноволосая девушка.
– Ну как, – хором спросили Виктор и Максим. – Сдала?
– Сдала. Пять. Мальчики! – глаза девушки горели, а щеки были пунцовей редиски. – Я нашла свой сотовый! Мне его кто-то подбросил! Я только сейчас заметила!
Виктор постарался не опустить глаза в пол, но все же моргнул, а Куликов и вовсе покраснел.
– Правда, симку вытащили, но это ерунда. Главное, телефон вернулся!
Она рассмеялась и побежала к стайке девчонок, стоящих в стороне от молодых людей.
– Представляете! – едва не кричала она, – мне телефон вернули!
Виктор и Максим переглянулись и улыбнулись.
– Хорошо, что все хорошо закончилось, – довольно произнес Макс.
– Боюсь, все только начинается, – Виктор оглянулся. – Ты заметил, Гаршин с того дня, как мы увидели его у ларька, в институте не появлялся?
* * *
Виктор зашел в аудиторию одним из последних. Юрский узнал его, но ничего не сказал. На лице преподавателя читалась лишь усталость и боль. Плеханову было жаль Владимира Александровича, но сейчас он ничем не мог помочь ему. Они оба молчали, предпочитая делать вид, что того разговора на кафедре никогда не было. Юрскому так было удобно, а Виктор не возражал. В конце концов, Владимир Александрович поступил честно, а теперь, когда Плеханов знал о смертельно больном сыне преподавателя, еще больше зауважал Юрского. По сути, Владимир Александрович добровольно отказался от денег, которые мог бы получить.
Юрский поставил Виктору честно заработанную четверку, и они разошлись довольные друг другом.
Одной проблемой у Плеханова стало меньше, и он надеялся, что после разговора с Евгением Николаевичем – молодым милиционером, приезжавшим вместе с Громыко в «Кащенку» в ночь убийства, – на душе у него станет спокойнее.
Виктор нашел на улице телефон-автомат и позвонил в милицию.
– Старший лейтенант Сомов.
– Евгений Николаевич, это Плеханов.
– Здравствуйте, Виктор! – в голосе оперативника послышались теплые нотки. Милиционер по-прежнему выделял каждую букву «о». – Я кок раз о вас вспоминал. Сегодня после обеда обещали принести результаты экспертизы. Хотите на них взглянуть?
– Да. Не слишком они торопятся.
Было слышно, как на другом конце провода тяжело вздохнули.
– Подозреваемый заперт в клинике, дело почти роскрыто. По крайней мере, так думоет Громыко.
– Евгений Николаевич, – Плеханов запнулся. – Майор ничего вам не говорил о ходе расследования?
– Нет. Нового пока ничего нет.
– У меня для вас новости. Можно я подъеду?
– Конечно, Виктор. Приезжайте!
* * *
В кабинете Сомов был один. Капитан, сидевший за соседним столом куда-то вышел, и они могли поговорить спокойно.
Виктор поздоровался со старшим лейтенантом и задумался. Сведений, которые он получил (и за последние сутки в том числе), было столько, что Плеханов решительно не знал с чего начать.
– Рассказывайте по порядку, – предложил милиционер. – Мойор Громыко не продвинулся в росследовании ни на шаг. Вчера днем он ездил в клинику, хотел поговорить с Щукиным, но ничего не добился. Ваш человек-счетчик – крепкий орешек; в убийстве не призноется, на вопросы отвечает путоно, в общем, я думаю, это тупиковая ветвь. Даже если убийца действительно «счетчик», добиться внятного ответа от него не удастся.
Виктор достал из кармана сложенный вчетверо лист из кулинарной книги, и протянул его Сомову.
– Как мы и договаривались, я был в регистратуре, посмотрел личные карточки пациентов и выписал даты их поступления в клинику. Во втором отделении можно подозревать любого. Единственный, кого бы я исключил из списка – эпилептик. Он лежал в «Кащенке» восемь лет назад, следовательно его появление в больнице вполне закономерно, к тому же, он не агрессивен. Человека-счетчика, равно как и Олега Павловича с его мнимой болезнью я бы исключать не стал.
– А Мотвеев?
– Матвеев – отдельная история. – Виктор приготовился рассказывать. – Во-первых, он буйный. Врачи считают его не опасным, но я думаю, он может убить человека. Только ему нужна веская причина.
– И вы эту причину ношли?
– Матвеев работал в цирке укротителем. Два года назад он стал инициатором несчастного случая, в котором погиб акробат – сын убитого. Покойный ныне Павел Петрович не оставил Ивана Борисовича безнаказанным; с помощью его ассистентки подсыпал укротителю в кофе седативное средство. В результате, Матвеева чуть не задушил удав. Иван Борисович оказался в больнице со сломанными ребрами и ключицами; из-за алкоголизма его бросила жена, и Матвеев сошел с ума.
Сомов поднялся и прошелся по кабинету.
– Откуда у вас такие сведения?
– Антон разговаривал с санитаркой, а они обычно все про всех знают.
– Значит, укротитель мог отомстить Семенову?
– Да. Могло произойти совпадение: Семенов попадает в ту же клинику с Матвеевым и бывшему укротителю остается лишь воспользоваться «счастливым случаем». Но у меня еще одна версия, и куда более правдоподобная. Только она не касается бывшего укротителя.
Виктор рассказал Евгению Николаевичу о том, как понял причину припадка эпилептика в ночь убийства, о том, как увидел на руках заведующего вторым отделением следы уколов, и о беседе с Федором.
– Если Геннадий Андреевич наркоман, он мог убить Семенова из-за квартиры, – добавил в заключение Виктор. – Ведь ему нужны деньги и я уверен – зарплаты врача ему не хватает.
Старший лейтенант записал все, что услышал в блокнот.
– Мы его проверим, – пообещал он. – Если зоведующий приезжал в клинику в ночь убийства, значит, у него была веская причина.
– Или он преступник. Не забывайте, у него есть ключи не только от кабинета, но и от двери отделения. Он вполне мог открыть ключами отделение, убить Семенова и уйти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81