Парень помог, пусть даже испугался в самом конце.
Макс снял рубашку и протянул девушке, которую Виктор спас от пожара.
– На вот, оберни вокруг бедер. Т-теплее будет.
Девушка, всхлипнув, взяла у Куликова рубашку. Взгляд, полный благодарности и облегчения был Максиму наградой. Говорить блондиночка была не в силах.
Вдали послышался вой сирены.
– Вот и пожарные. Ну, пойдем? – Макс посмотрел на Виктора и поежился. – Ночной ветерок бодрит.
Оглянувшись в последний раз на спасенную девушку, которая уже успела обернуть рубашку Макса вокруг бедер, Виктор вздохнул.
– Да, пойдем. Дальше без нас разберутся.
13 мая, воскресенье
Приехав домой, Виктор наскоро перекусил и лег. Он не спал уже две ночи и думал, что сон придет к нему, как только голова коснется подушки, но человеческий организм устроен очень странно. Тревожное возбуждение, не покидавшее Плеханова со времени пожара, никак не хотело уступать место сонливости.
Часы показывали половину пятого утра. Виктор с тоской посмотрел в белый потолок и постарался расслабиться.
– Хорошо, сегодня воскресенье, – пробормотал он.
В голове шумело.
Виктор закрыл глаза и стал думать о юной блондиночке, которую спас этой ночью, но в голове все перепуталось. Сначала, как и положено, блондиночка пыталась освободиться от джинсов, потом худыми проворными руками обнимала Плеханова, затем исчезла, оставив после себя дым и запах горелого пластика.
Сквозь дым проступило мужское лицо, в котором молодой человек не без труда узнал Александра Алексеевича Савичева. Как только пациент «Кащенки» перестал расплываться в воздухе, из ниоткуда появилась гнутая алюминиевая вилка. Тотчас вполне осязаемая мужская рука схватила ее, с зубьев закапала вязкая бордовая жидкость.
– Мне нужна кровь, – улыбался Савичев. – Немного крови, и я не умру! Я буду жить!
В ушах зазвенело. Александр Алексеевич растворился в воздухе. Звон смолк, но через секунду возобновился.
Виктор с трудом открыл глаза и протянул руку к лежащему на тумбочке сотовому телефону.
– Витек, я тебя не разбудил? – раздался в трубке взволнованный голос Максима.
– Нет, – Плеханов посмотрел на часы. Оказывается, он проспал почти пять часов.
– Помнишь, мы спорили насчет расселения? Не хочешь съездить со мной по паре адресов?
Виктор кивнул, но потом сообразил, что собеседник не может его видеть.
– Да, давай. Только не сейчас.
– Значит, я тебя все-таки разбудил? – извиняющимся тоном спросил Куликов. – А я уже выспался.
– Ты не спал только одну ночь, а я уже две.
– Ладно. Отсыпайся. Я тебе после обеда перезвоню, хорошо?
– Хорошо.
Плеханов повесил трубку и закрыл глаза. Стоило поспать еще хотя бы пару часов, но спать не хотелось. Если уж проснулся, то дальше лежать в кровати смысла не было, тем более, биологические часы подсказывали: наступило утро.
Виктор поднялся с кровати, прошел на кухню и заглянул в кастрюли. Есть не хотелось, но он не сомневался – стоит носу почувствовать ароматный запах маминой стряпни, аппетит проснется.
Плеханов поставил на огонь щи, и отправился в гостиную. Включил телевизор, нашел местные новости.
– Этой ночью, – вещал молодой большеглазый диктор в строгом сером костюме, такого же цвета рубашке и синем галстуке, – в ночном клубе «ЭльГреко» произошло возгорание. Жертв и пострадавших нет. Прибывшие по вызову пожарные, определили, что причиной возгорания является поджог. Свидетельства очевидцев лишь подтверждают это утверждение. Очаг возгорания находился в одном из туалетов.
На экране появилось лицо того самого толстого подростка, который выбежал из «комнаты для мальчиков», едва не сбив Виктора с ног.
– Ну, я был в туалете и вдруг почувствовал какой-то запах, – сказал паренек. – Не понял. Чем, думаю, воняет, – на заднем плане кто-то громко фыркнул и засмеялся, – потом дошло, что бензином. Ну, я дверь кабинки так тихонечко открыл, а там уже полыхает. Ну, я и побежал.
– Значит, вы первым обнаружили пожар? – раздался за кадром голос корреспондента.
– Да, наверное. Правда, я потом с каким-то парнем столкнулся, когда в коридор выбежал.
– А это не мог быть человек, который совершил поджог?
– Ну, не знаю, но узнать его смогу. Высокий такой, сильный, волосы светлые.
Виктор нахмурился. Он вспомнил, что тоже чувствовал запах бензина. Значит, версия пожарных верна – «ЭльГреко» подожгли.
Возбужденное лицо толстощекого паренька сменилось серьезным лицом диктора, и Плеханов выключил телевизор. На кухне, фыркая кипящими щами, ароматно пыхтела кастрюля.
* * *
– Вчера вечером, оказывается, снова приходили от городской Администрации. Нашему дому на выбор предлагают три адреса, по одному из которых находится общежитие. – Макс хохотнул. – Они уже в третий раз это общежитие предлагают, в надежде, что кто-нибудь согласится, например, баба Настя.
Виктор сидел на переднем сидении старенькой бежевой «Лады», принадлежащей отцу Куликова, и с тревогой смотрел на дорогу. Максим водил уже больше трех лет, но был неважным водителем – невнимательным и нервным.
– Ну, вот куда этот, на «Тойоте», попер?! – будто откликнувшись на мысли Виктора, возмутился Куликов. – Правила ему не указ! Ведь знак висит, направо поворачивать нельзя!
– Может, он там живет?
– Как же, живет! Глянь на его машину и на те домики! Просто в пробке не хочет стоять!
«Лада» дернулась, передвинувшись на полметра, и снова замерла.
– Ну, давай! Последний поворот остался! – Макс стукнул кулаком по рулю. Старенькая машина издала жалобный гудок.
– Чего сигналишь? – из стоящего перед ними черного BMW выглянуло широкое мужское лицо с большой уродливой родинкой на левой щеке. – Пробка тут, не видишь?!
Куликов кивнул, и лицо с родинкой скрылось в салоне автомобиля.
– Не нервничай, и без тебя люди на взводе.
– Да ладно! Я же нечаянно.
Становилось душно. Кондиционера в «Ладе» не было, а на улице стояла такая жара, что, несмотря на опущенные стекла, хотелось вылезти из машины, лечь прямо под деревом на обочине – в тени. Май в этом году выдался на редкость жарким. Дорога обдавала бензинными парами и запахом плавящегося асфальта. Машины медленно ползли к светофору.
Наконец, «Лада», пыхтя, выехала из пробки и покатила по узкой извилистой улочке. На дороге кое-где попадались асфальтированные участки, но в основном она была засыпана гравием и щебнем, который со скрежетом разлетался из-под колес.
По обе стороны дороги ютились низенькие деревянные домики, кое-где в траве копошились куры, в одном месте молодые люди увидели пасущуюся лошадь.
– Ну и райончик! Ужас! Даже припарковаться негде, – вздохнул Максим.
Виктор внимательно смотрел на номера домов, а Куликов не уставал возмущаться открывшимся ему видом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81