Посреди двора в окружении отдельных частей аппаратуры стоял перепачканный в саже Пятница и с широко открытым ртом смотрел на пожар.
Что случилось? — спросил профессор, подбегая к завхозу.
Жора молча посмотрел на подельника, затем, медленно повернув голову, опять посмотрел на пылающие окна и, недоуменно изогнув подгоревшие брови, сказал:
Ну, если и после этого в доме останутся тараканы, то я не знаю…
Прохладным октябрьским вечером Остап подводил итоги работы концерна накануне решающей схватки. Нильский, коптя светильником разума, корпел над калькулятором, ловкий Пятница прислушивался к симптомам своего желудка. Вика оформляла накладные на последнюю партию книг, отправляющуюся на реализацию в Тюмень.
Итак, соратники, — сказал Остап, — мы имеем следующий итог. Через два дня мы сможем саккумулировать тот миллион долларов, которые планировали. Реальная сумма может оказаться даже больше, но я не могу предугадать темпов и глубины реализации наших изданий, разбросанных по всему СНГ. К тому же опять нас подводит инфляция. Но все же результат у нас есть. Посмотрите, Сан Саныч, мы даже сумели перевыполнить план по «Великому пути». Правда, просели по срокам.
Блаженный блеск играл в глазах Нильского, когда незаметно для Остапа он посчитал свои пять процентов от названной суммы. Не будучи последним дураком он понимал, что деньги надо хватать и бежать из этого города. Пока что их хранил Господь, изобретательность Крымова и осторожность Костомарова. Окидывая пройденный «Великий путь», Нильский понимал, что не раз все они ходили по краю пропасти, но сколько веревочке ни виться…
Сан Саныч, — прервал его Остап, — если вы думаете насчет своего гонорара, то остался еще один пункт нашего плана, на этот раз последний. И, поверьте мне, до его выполнения я не позволю снять ни цента, ни копейки, ни пфеннига.
Жора, в отличие от Нильского, был в плохом настроении. Ему казалось теперь, что пять процентов — это мизерная часть, которую предложил им маэстро. Но прикидывая возможность умыкнуть больше, Жора с сожалением отмечал, что знаний для этого у него не хватает. Можно было попробовать подговорить Костомарова, но Жора боялся его пуще Остапа. На бодрый вопрос Крымова о настроении Жора изобразил на лице улыбку, сквозь которую просвечивало недовольство, смешанное с покорностью перед судьбой.
Маэстро, а как насчет денег с реализации книг? — поинтересовался Жора.
— Всего роздано еще на двести тысяч.
Эти деньги пойдут в резервный фонд. У нас скопились большие долги по налогам, я обещал Костомарову средства для расчета с государством. Старик беззаветно верит в меня. Сан Саныч, проконтролируйте.
Остап начал ходить по комнате, постепенно убыстряя темп.
Теперь о главном и, надеюсь, приятном. Через неделю, я думаю, мы удвоим свой капитал.
Нильский уронил с носа очки. Жора нервно дернулся. Оба компаньона с живейшим интересом и страхом посмотрели на Крымова, который, продолжая ходить, начал излагать существо плана.
Я плодотворно провел ту неделю, которую отсутствовал в прошлом месяце, и полностью готов к последнему этапу.
Остап достал красивую папку с тисненым золотым Пегасом.
Вот здесь контракт на один миллион долларов на покупку металла, а это — второй контракт, на его продажу. Посмотрите, какие интересные цены.
Нильский, поднаторевший в последнее время в договорах, взял листок и одел на нос очки. Полистав с десяток красиво отпечатанных страниц контрактов, составленных на русском и английском языках, Нильский недоуменно крякнул.
Маэстро, здесь у вас ошибка. Цена продажи меньше, чем цена покупки. Ведь это же прямые убытки!
Это не ошибка, Нильский, — успокоил его Остап. — Вы никак не привыкнете к тому, что в крупном бизнесе логика иногда стоит вверх ногами. Пусть вас не смущает цена продажи — она реальная, главное — продать. Вот цена покупки — да, великовата, но иначе мне бы трудно было вырвать лимиты на металл. Нет, здесь все четко и логично. Я вас успокою: зарабатывать мы будем на другом. На металле мы проиграем всего пять процентов, но выиграем на всей сумме контракта.
Каким образом? — спросил недоверчиво Нильский. Когда речь зашла о возможной потере всего капитала, он был категорически против риска.
На физиономии Крымова появилось мучительное выражение учителя математики, приготовившегося излагать доказательство теоремы конченым тупицам.
Придется вам кое-что объяснить. В этом городе у меня есть один приятель, который задолжал мне около миллиона. Он хочет мне их отдать, но не видит предлога. И таким образом он не видит его уже четыре года. Чтобы не заниматься лечением его зрения, мы возьмем свои деньги сами и облегчим ему душу.
Если вы намекаете на ограбление банка, — влез Жора, — то вы горячитесь, маэстро. Вы знаете, какая сейчас в банках охрана, это вам не три года назад. Я вот недавно был в одном банке, так…
Для этого, — перебил его Остап, продолжая начатую мысль, — мы положим в его банк все наши деньги.
При этих словах Жора закряхтел и потер себя по затылку. Нильский вытянул шею, пытаясь поймать в вышине ускользающую от его понимания мысль предводителя. Вика с интересом смотрела на Остапа.
Так зачем же класть деньги, когда надо забирать? — возмутился Жора. — Он же опять нас кинет. То есть, вас.
Если мы не положим деньги, мы не сможем проникнуть в сердцевину финансовой кухни этого симпатичного маленького банчка, — сказал Остап, улыбаясь, — а это необходимо нам, чтобы добраться до собственных активов Пеленгасова.
Маэстро, вы не можете рассказать все до конца, я не очень силен в банках, — попросил Жора.
Садитесь ближе, я вам все объясню, — сказал Остап, беря лист бумаги и карандаш. Он нарисовал два больших квадрата.
Вот это — «Банкирский дом Пеленгасова», а это банк «Восток» в Днепропетровске. Наша фирма кладет в «Банкирский дом» один миллион долларов на депозит, — это временный денежный вклад, с которого банк платит вкладчику проценты. Эта сумма совпадает с суммой контракта по металлу. Затем мы едем в Днепр и подписываем в «Востоке» кредитный договор на ту же самую сумму. Но чтобы получить кредит, кто-то должен дать за нас гарантию. Именно это и сделает банк Пеленгасова под те деньги, которые мы уже в него поместим. Принципиально я уже с ним об этом договорился. Под полученную гарантию мы подписываем в «Востоке» кредитную линию с открытой датой получения денег. Теперь слушайте внимательно, потому что дальше все пойдет по датам и по часам. В четверг, а это будет 29 октября, мы производим заказ денег в «Востоке» на пятницу. Деньги надо заказывать заранее, потому что для отечественных банков это крупная сумма. В этот же день мы должны появиться у Пеленгасова и предупредить его, что, возможно, в пятницу нам придется платить по контракту, и попросим его также зарезервировать все наши деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Что случилось? — спросил профессор, подбегая к завхозу.
Жора молча посмотрел на подельника, затем, медленно повернув голову, опять посмотрел на пылающие окна и, недоуменно изогнув подгоревшие брови, сказал:
Ну, если и после этого в доме останутся тараканы, то я не знаю…
Прохладным октябрьским вечером Остап подводил итоги работы концерна накануне решающей схватки. Нильский, коптя светильником разума, корпел над калькулятором, ловкий Пятница прислушивался к симптомам своего желудка. Вика оформляла накладные на последнюю партию книг, отправляющуюся на реализацию в Тюмень.
Итак, соратники, — сказал Остап, — мы имеем следующий итог. Через два дня мы сможем саккумулировать тот миллион долларов, которые планировали. Реальная сумма может оказаться даже больше, но я не могу предугадать темпов и глубины реализации наших изданий, разбросанных по всему СНГ. К тому же опять нас подводит инфляция. Но все же результат у нас есть. Посмотрите, Сан Саныч, мы даже сумели перевыполнить план по «Великому пути». Правда, просели по срокам.
Блаженный блеск играл в глазах Нильского, когда незаметно для Остапа он посчитал свои пять процентов от названной суммы. Не будучи последним дураком он понимал, что деньги надо хватать и бежать из этого города. Пока что их хранил Господь, изобретательность Крымова и осторожность Костомарова. Окидывая пройденный «Великий путь», Нильский понимал, что не раз все они ходили по краю пропасти, но сколько веревочке ни виться…
Сан Саныч, — прервал его Остап, — если вы думаете насчет своего гонорара, то остался еще один пункт нашего плана, на этот раз последний. И, поверьте мне, до его выполнения я не позволю снять ни цента, ни копейки, ни пфеннига.
Жора, в отличие от Нильского, был в плохом настроении. Ему казалось теперь, что пять процентов — это мизерная часть, которую предложил им маэстро. Но прикидывая возможность умыкнуть больше, Жора с сожалением отмечал, что знаний для этого у него не хватает. Можно было попробовать подговорить Костомарова, но Жора боялся его пуще Остапа. На бодрый вопрос Крымова о настроении Жора изобразил на лице улыбку, сквозь которую просвечивало недовольство, смешанное с покорностью перед судьбой.
Маэстро, а как насчет денег с реализации книг? — поинтересовался Жора.
— Всего роздано еще на двести тысяч.
Эти деньги пойдут в резервный фонд. У нас скопились большие долги по налогам, я обещал Костомарову средства для расчета с государством. Старик беззаветно верит в меня. Сан Саныч, проконтролируйте.
Остап начал ходить по комнате, постепенно убыстряя темп.
Теперь о главном и, надеюсь, приятном. Через неделю, я думаю, мы удвоим свой капитал.
Нильский уронил с носа очки. Жора нервно дернулся. Оба компаньона с живейшим интересом и страхом посмотрели на Крымова, который, продолжая ходить, начал излагать существо плана.
Я плодотворно провел ту неделю, которую отсутствовал в прошлом месяце, и полностью готов к последнему этапу.
Остап достал красивую папку с тисненым золотым Пегасом.
Вот здесь контракт на один миллион долларов на покупку металла, а это — второй контракт, на его продажу. Посмотрите, какие интересные цены.
Нильский, поднаторевший в последнее время в договорах, взял листок и одел на нос очки. Полистав с десяток красиво отпечатанных страниц контрактов, составленных на русском и английском языках, Нильский недоуменно крякнул.
Маэстро, здесь у вас ошибка. Цена продажи меньше, чем цена покупки. Ведь это же прямые убытки!
Это не ошибка, Нильский, — успокоил его Остап. — Вы никак не привыкнете к тому, что в крупном бизнесе логика иногда стоит вверх ногами. Пусть вас не смущает цена продажи — она реальная, главное — продать. Вот цена покупки — да, великовата, но иначе мне бы трудно было вырвать лимиты на металл. Нет, здесь все четко и логично. Я вас успокою: зарабатывать мы будем на другом. На металле мы проиграем всего пять процентов, но выиграем на всей сумме контракта.
Каким образом? — спросил недоверчиво Нильский. Когда речь зашла о возможной потере всего капитала, он был категорически против риска.
На физиономии Крымова появилось мучительное выражение учителя математики, приготовившегося излагать доказательство теоремы конченым тупицам.
Придется вам кое-что объяснить. В этом городе у меня есть один приятель, который задолжал мне около миллиона. Он хочет мне их отдать, но не видит предлога. И таким образом он не видит его уже четыре года. Чтобы не заниматься лечением его зрения, мы возьмем свои деньги сами и облегчим ему душу.
Если вы намекаете на ограбление банка, — влез Жора, — то вы горячитесь, маэстро. Вы знаете, какая сейчас в банках охрана, это вам не три года назад. Я вот недавно был в одном банке, так…
Для этого, — перебил его Остап, продолжая начатую мысль, — мы положим в его банк все наши деньги.
При этих словах Жора закряхтел и потер себя по затылку. Нильский вытянул шею, пытаясь поймать в вышине ускользающую от его понимания мысль предводителя. Вика с интересом смотрела на Остапа.
Так зачем же класть деньги, когда надо забирать? — возмутился Жора. — Он же опять нас кинет. То есть, вас.
Если мы не положим деньги, мы не сможем проникнуть в сердцевину финансовой кухни этого симпатичного маленького банчка, — сказал Остап, улыбаясь, — а это необходимо нам, чтобы добраться до собственных активов Пеленгасова.
Маэстро, вы не можете рассказать все до конца, я не очень силен в банках, — попросил Жора.
Садитесь ближе, я вам все объясню, — сказал Остап, беря лист бумаги и карандаш. Он нарисовал два больших квадрата.
Вот это — «Банкирский дом Пеленгасова», а это банк «Восток» в Днепропетровске. Наша фирма кладет в «Банкирский дом» один миллион долларов на депозит, — это временный денежный вклад, с которого банк платит вкладчику проценты. Эта сумма совпадает с суммой контракта по металлу. Затем мы едем в Днепр и подписываем в «Востоке» кредитный договор на ту же самую сумму. Но чтобы получить кредит, кто-то должен дать за нас гарантию. Именно это и сделает банк Пеленгасова под те деньги, которые мы уже в него поместим. Принципиально я уже с ним об этом договорился. Под полученную гарантию мы подписываем в «Востоке» кредитную линию с открытой датой получения денег. Теперь слушайте внимательно, потому что дальше все пойдет по датам и по часам. В четверг, а это будет 29 октября, мы производим заказ денег в «Востоке» на пятницу. Деньги надо заказывать заранее, потому что для отечественных банков это крупная сумма. В этот же день мы должны появиться у Пеленгасова и предупредить его, что, возможно, в пятницу нам придется платить по контракту, и попросим его также зарезервировать все наши деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126