Затем она вздохнула
и обратилась к Элвину низким, приятным голосом:
- Это случается не часто, так что прости меня, если я не
знаю правильного обращения. Но гость, даже нежданный, имеет
определенные права. Прежде чем мы поговорим, я должна кое о чем
предупредить тебя. Я могу читать твои мысли.
Она улыбнулась нескрываемому изумлению Элвина и тут же
добавила:
- Но пусть это тебя не беспокоит. Нет более строго
уважаемого права, чем право на личные мысли. Я проникну в твое
сознание только с твоего разрешения. Но было бы нечестно
скрывать от тебя это обстоятельство. Это также пояснит тебе,
почему мы находим устную речь несколько медленной и
затруднительной. Она здесь используется нечасто.
Это откровение слегка насторожило Элвина, но все же не
слишком поразило его. Некогда и люди, и машины обладали этой
силой; неизменные машины по-прежнему могли понимать мысленные
приказы своих хозяев. Но в Диаспаре человек потерял дар,
некогда присущий ему в той же мере, что и его слугам.
- Не знаю, что привело тебя из твоего мира в наш, -
продолжала Серанис, - но если ты искал жизнь, твой поиск
завершен. Не считая Диаспара, за нашими горами лежит лишь
пустыня.
Странно, но Элвин, ранее столь часто подвергавший
сомнению общепринятые суеверия, не усомнился в этих словах
Серанис. Единственной его реакцией было огорчение - все, чему
его учили, было близко к истине.
- Расскажи мне о Лисе, - попросил он. - Зачем вы так долго
держитесь отрезанными от Диаспара: ведь вы, как видно, многое о
нем знаете?
Серанис улыбнулась его нетерпению.
- Об этом поговорим чуть позже, - сказала она. - Сперва я
хочу узнать кое-что о тебе. Расскажи мне, как ты нашел путь
сюда и зачем ты явился.
Элвин начал излагать свою историю с опаской, которая
вскоре сменилась доверием. Никогда раньше он не говорил с такой
свободой: наконец нашелся кто-то, относящийся к его мечтам без
насмешки, зная их правдивость. Раз или два Серанис прерывала
его, задавая прямые вопросы, когда он упоминал о некоторых
незнакомых ей вещах. Элвину нелегко было осознавать, что многое
в его повседневной жизни не имело никакого смысла для людей,
никогда не живших в городе и ничего не знавших о его сложном
культурном и общественном устройстве. Серанис слушала с таким
пониманием, что он принимал его как должное; лишь позднее он
сообразил, что его словам, помимо нее, внимало множество других
сознаний.
Когда он закончил, на некоторое время воцарилось
молчание. Потом Серанис посмотрела на него и спокойно
произнесла:
- Зачем ты пришел в Лис?
Элвин бросил на нее удивленный взгляд.
- Я же сказал тебе. Я хотел изучить мир. Все говорили мне,
что за городом лежит лишь пустыня, но я хотел убедиться в этом
сам.
- И это было единственной причиной?
Элвин заколебался. Когда он наконец ответил, то это был
ответ не бесстрашного исследователя, а ребенка, потерявшегося в
чужом мире.
- Нет, - сказал он тихо, - это не было единственной
причиной, - но я осознал это только теперь. Я был одинок.
- Одинок? В Диаспаре? - на губах Серанис была усмешка, но
глаза выражали симпатию, и Элвин понял, что она не требует
дальнейших объяснений.
Теперь, рассказав свою историю, он ждал того же от
Серанис. Но тут она поднялась и прошлась несколько раз по
крыше.
- Я знаю вопросы, которые ты задашь, - сказала она. - На
некоторые из них я могу ответить, но сделать это словами будет
утомительно. Если ты откроешь мне свое сознание, я расскажу то,
что тебе следует знать. Ты можешь довериться мне: я ничего не
возьму у тебя без разрешения.
- Что мне нужно сделать? - осторожно спросил Элвин.
- Пожелай принять мою помощь... смотри мне в глаза... и
обо всем забудь, - скомандовала Серанис.
Элвин так и не понял, что произошло потом. Все его
чувства полностью отключились, и позднее он не мог вспомнить,
как приобрел знания, оказавшиеся в его голове.
Он мог видеть прошлое - но не вполне отчетливо, подобно
тому, как стоящий на высокой вершине смотрит на туманную
равнину. Он узнал, что Человек не всегда был городским жителем
и что с тех пор как машины освободили его от черной работы,
наступило вечное соперничество двух разных типов цивилизации. В
Века Рассвета городов было великое множество, но значительная
часть человечества предпочитала жить в относительно малых
сообществах. Всеобъемлющая транспортная система и мгновенная
связь обеспечивали им все необходимые контакты с остальным
миром, и они не чувствовали необходимости жить в массе себе
подобных.
На первых порах Лис мало отличался от сотен сходных
общин. Но постепенно, в течение веков, он развился в
независимую культуру, по своему уровню превосходившую едва ли
не все, что когда-либо было создано человечеством. Это была
культура, основанная главным образом на прямом использовании
умственной энергии, что отличало ее от других обществ, все
более и более опиравшихся на машины.
Тысячелетиями росла пропасть между Лисом и городами,
развивавшимися в различных направлениях. Мост через нее был
наведен лишь во времена великого кризиса: когда Луна падала, ее
уничтожение осуществили именно ученые Лиса. То же было при
обороне Земли от Пришельцев, отбитых в последней битве при
Шалмиране.
Это великое испытание исчерпало силы человечества: один
за другим города умирали, и пустыня накатывалась на них. С
уменьшением населения началась миграция, превратившая Диаспар в
последний и величайший из городов.
Большинство перемен не коснулось Лиса, но он должен был
выдержать собственную битву - битву с пустыней. Естественный
барьер из гор не разрешал всех трудностей, и прошло много
веков, прежде чем огромный оазис был надежно огражден. Здесь
картина была нечеткой; вероятно, Элвину умышленно не дали
понять, каким образом Лис получил ту фантастическую вечность,
которая была также обретена и Диаспаром.
Голос Серанис доносился до него словно издалека - и не
один только ее голос; он был слит в симфонию слов, точно
множество языков пело с ней в унисон.
- Вот вкратце наша история. Видишь ли, даже в Века
Рассвета мы мало имели дела с городами, хотя их жители часто
посещали нашу страну. Мы им никогда не препятствовали в этом.
Многие из наших самых выдающихся людей прибыли из других мест.
Но когда началось умирание городов, мы не захотели вмешиваться
в их распад. С прекращением передвижения по воздуху остался
лишь один путь в Лис - вагонная система из Диаспара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
и обратилась к Элвину низким, приятным голосом:
- Это случается не часто, так что прости меня, если я не
знаю правильного обращения. Но гость, даже нежданный, имеет
определенные права. Прежде чем мы поговорим, я должна кое о чем
предупредить тебя. Я могу читать твои мысли.
Она улыбнулась нескрываемому изумлению Элвина и тут же
добавила:
- Но пусть это тебя не беспокоит. Нет более строго
уважаемого права, чем право на личные мысли. Я проникну в твое
сознание только с твоего разрешения. Но было бы нечестно
скрывать от тебя это обстоятельство. Это также пояснит тебе,
почему мы находим устную речь несколько медленной и
затруднительной. Она здесь используется нечасто.
Это откровение слегка насторожило Элвина, но все же не
слишком поразило его. Некогда и люди, и машины обладали этой
силой; неизменные машины по-прежнему могли понимать мысленные
приказы своих хозяев. Но в Диаспаре человек потерял дар,
некогда присущий ему в той же мере, что и его слугам.
- Не знаю, что привело тебя из твоего мира в наш, -
продолжала Серанис, - но если ты искал жизнь, твой поиск
завершен. Не считая Диаспара, за нашими горами лежит лишь
пустыня.
Странно, но Элвин, ранее столь часто подвергавший
сомнению общепринятые суеверия, не усомнился в этих словах
Серанис. Единственной его реакцией было огорчение - все, чему
его учили, было близко к истине.
- Расскажи мне о Лисе, - попросил он. - Зачем вы так долго
держитесь отрезанными от Диаспара: ведь вы, как видно, многое о
нем знаете?
Серанис улыбнулась его нетерпению.
- Об этом поговорим чуть позже, - сказала она. - Сперва я
хочу узнать кое-что о тебе. Расскажи мне, как ты нашел путь
сюда и зачем ты явился.
Элвин начал излагать свою историю с опаской, которая
вскоре сменилась доверием. Никогда раньше он не говорил с такой
свободой: наконец нашелся кто-то, относящийся к его мечтам без
насмешки, зная их правдивость. Раз или два Серанис прерывала
его, задавая прямые вопросы, когда он упоминал о некоторых
незнакомых ей вещах. Элвину нелегко было осознавать, что многое
в его повседневной жизни не имело никакого смысла для людей,
никогда не живших в городе и ничего не знавших о его сложном
культурном и общественном устройстве. Серанис слушала с таким
пониманием, что он принимал его как должное; лишь позднее он
сообразил, что его словам, помимо нее, внимало множество других
сознаний.
Когда он закончил, на некоторое время воцарилось
молчание. Потом Серанис посмотрела на него и спокойно
произнесла:
- Зачем ты пришел в Лис?
Элвин бросил на нее удивленный взгляд.
- Я же сказал тебе. Я хотел изучить мир. Все говорили мне,
что за городом лежит лишь пустыня, но я хотел убедиться в этом
сам.
- И это было единственной причиной?
Элвин заколебался. Когда он наконец ответил, то это был
ответ не бесстрашного исследователя, а ребенка, потерявшегося в
чужом мире.
- Нет, - сказал он тихо, - это не было единственной
причиной, - но я осознал это только теперь. Я был одинок.
- Одинок? В Диаспаре? - на губах Серанис была усмешка, но
глаза выражали симпатию, и Элвин понял, что она не требует
дальнейших объяснений.
Теперь, рассказав свою историю, он ждал того же от
Серанис. Но тут она поднялась и прошлась несколько раз по
крыше.
- Я знаю вопросы, которые ты задашь, - сказала она. - На
некоторые из них я могу ответить, но сделать это словами будет
утомительно. Если ты откроешь мне свое сознание, я расскажу то,
что тебе следует знать. Ты можешь довериться мне: я ничего не
возьму у тебя без разрешения.
- Что мне нужно сделать? - осторожно спросил Элвин.
- Пожелай принять мою помощь... смотри мне в глаза... и
обо всем забудь, - скомандовала Серанис.
Элвин так и не понял, что произошло потом. Все его
чувства полностью отключились, и позднее он не мог вспомнить,
как приобрел знания, оказавшиеся в его голове.
Он мог видеть прошлое - но не вполне отчетливо, подобно
тому, как стоящий на высокой вершине смотрит на туманную
равнину. Он узнал, что Человек не всегда был городским жителем
и что с тех пор как машины освободили его от черной работы,
наступило вечное соперничество двух разных типов цивилизации. В
Века Рассвета городов было великое множество, но значительная
часть человечества предпочитала жить в относительно малых
сообществах. Всеобъемлющая транспортная система и мгновенная
связь обеспечивали им все необходимые контакты с остальным
миром, и они не чувствовали необходимости жить в массе себе
подобных.
На первых порах Лис мало отличался от сотен сходных
общин. Но постепенно, в течение веков, он развился в
независимую культуру, по своему уровню превосходившую едва ли
не все, что когда-либо было создано человечеством. Это была
культура, основанная главным образом на прямом использовании
умственной энергии, что отличало ее от других обществ, все
более и более опиравшихся на машины.
Тысячелетиями росла пропасть между Лисом и городами,
развивавшимися в различных направлениях. Мост через нее был
наведен лишь во времена великого кризиса: когда Луна падала, ее
уничтожение осуществили именно ученые Лиса. То же было при
обороне Земли от Пришельцев, отбитых в последней битве при
Шалмиране.
Это великое испытание исчерпало силы человечества: один
за другим города умирали, и пустыня накатывалась на них. С
уменьшением населения началась миграция, превратившая Диаспар в
последний и величайший из городов.
Большинство перемен не коснулось Лиса, но он должен был
выдержать собственную битву - битву с пустыней. Естественный
барьер из гор не разрешал всех трудностей, и прошло много
веков, прежде чем огромный оазис был надежно огражден. Здесь
картина была нечеткой; вероятно, Элвину умышленно не дали
понять, каким образом Лис получил ту фантастическую вечность,
которая была также обретена и Диаспаром.
Голос Серанис доносился до него словно издалека - и не
один только ее голос; он был слит в симфонию слов, точно
множество языков пело с ней в унисон.
- Вот вкратце наша история. Видишь ли, даже в Века
Рассвета мы мало имели дела с городами, хотя их жители часто
посещали нашу страну. Мы им никогда не препятствовали в этом.
Многие из наших самых выдающихся людей прибыли из других мест.
Но когда началось умирание городов, мы не захотели вмешиваться
в их распад. С прекращением передвижения по воздуху остался
лишь один путь в Лис - вагонная система из Диаспара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76