Снаружи свежий ветер проворно гнал по небу обрывки облаков, складывая их в постоянно меняющиеся узоры. Никлас подозвал своего грума с двуколкой, и вскоре они уже прокладывали себе путь по запруженным экипажами улицам Вестминстера. В Мэйфере улицы были куда тише, и Клер с нетерпением ждала, когда же они наконец доберутся до Эбердэр-Хауса. После пережитых в швейном салоне и аббатстве волнений она была не прочь немного поспать, однако Никлас оказался неистощим на сюрпризы. Когда они проезжали по тихой фешенебельной жилой улице, он вдруг натянул вожжи и остановил лошадей.
— Судя по положению дверного кольца, семья находится в городе.
Передав груму вожжи, он легко спрыгнул на мостовую и подал руку Клер, чтобы помочь ей сойти.
— Кто в городе? — спросила она, ступая на землю. Весело блеснув глазами, он провел ее вверх по ступенькам и постучал в дверь тяжелым бронзовым кольцом, украшенным головой льва.
— Кто? Моя любимая старая бабушка.
Бабушка? Но ведь мать его отца умерла много лет назад, а мать его матери-цыганки, если и была жива, то никак не могла жить в мэйферском особняке.
Только когда дверь начала отворяться. Клер с ужасом поняла, о ком он говорит: о молодой вдове своего деда, об Эмили, вдовствующей графине Эбердэр — женщине, которую все в долине считали любовницей Никласа и которая четыре года назад оказалась в самом центре скандала, унесшего две человеческие жизни.
Глава 11
Входя в дом вместе в Никласом, Клер чувствовала весьма нехристианское желание свернуть ему шею. Все в Пенрите знали, что в ту ночь, когда умер старый граф и погибла Кэролайн, слуги нашли Никласа в спальне графини. Несмотря на столь вескую косвенную улику, Клер не спешила присоединиться к общему мнению и сделать напрашивающийся сам собою вывод. Хотя в то время она считала, что смотрит на вещи непредвзято, ибо не в се правилах осуждать кого-то, не зная всех обстоятельств дела, теперь ей пришло в голову, что тогда она просто-напросто не захотела поверить, что Никлас способен на такую гнусность. Однако теперь, когда эти двое встретятся, ей, похоже, придется узнать правду — и она вдруг осознала, что вовсе не хочет знать, что же в действительности произошло четыре года назад.
Исполненный достоинства дворецкий впустил посетителей в дом и попросил их назвать себя, но неожиданно через вестибюль с громким визгом промчался маленький голый ребенок, и весь эффект от торжественной величавости дворецкого пошел насмарку. Вдогонку за малышом, тяжело дыша, неслась его нянька, а через несколько секунд вслед за нею появилась смеющаяся дама лет тридцати пяти.
Она взглянула на вновь прибывших, и выражение ее лица вмиг переменилось.
— Никлас! — воскликнула она, протягивая к нему руки; — Почему ты не сообщил мне, что вернулся в Англию? Он взял ее за руки и расцеловал в обе щеки.
— Я прибыл в Лондон только вчера, Эмили. Клер смотрела на эту сцену молча, с застывшим лицом, думая о том, что сегодня Никлас у нес на глазах целовал слишком много женщин. Вдовствующая графиня излучала здоровье, сияла счастьем и казалась на десяток лет моложе, чем тогда, когда она жила в Эбердэре. И, судя, по очевидной привязанности, которую она и Никлас питали друг к другу, было нетрудно поверить, что четыре года назад они и в самом деле были любовниками.
Никлас повернулся к Клер и подвел ее к графине.
— Возможно, ты помнишь мою спутницу.
После длившегося всего мгновение замешательства графиня сказала:
— Вы ведь мисс Морган, учительница пенритской школы, не так ли? Мы с вами встречались, когда Никлас создавал школьный фонд.
Теперь в замешательство пришла Клер.
— Как? Значит, это Никлас пожертвовал деньги на школу? А я думала, что это сделали вы.
— Поскольку мой муж не одобрял прогрессивных идей Никласа, мы решили, что публичные функции возьму на себя я, — пояснила графиня. — Надеюсь, дела в школе идут хорошо. Вы по-прежнему работаете там учительницей?
— Большую часть времени, — вмешался Никлас. — Сейчас она взяла трехмесячный отпуск, дабы просвещать меня.
Графиня с любопытством посмотрела сначала на Клер, потом на Никласа, затем опять на Клер, однако, прежде чем она успела что-либо сказать, молодая нянька вернулась, неся на руках своего гукающего голозадого подопечного.
— Простите, мадам, — сказала она извиняющимся тоном. — Не представляю, как это мастер Уильям умудрился улизнуть из-под моего присмотра.
Графиня наклонилась и поцеловала сына в щеку.
— Он невероятно изобретателен, не правда ли? — гордо сказала она.
— Тателен, тателен, тателен, — подражая ей, залепетал малыш.
— Стало быть, вот он, мой крестник. — Никлас, смеясь. взял ребенка у няньки. — Поскольку он, как видно, терпеть не может ходить одетым, в будущем тебе не придется особо тратиться на его костюмы. Возможно, ему присуща цыганская любовь к свободе.
Клер не могла удержаться от поисков сходства между Уильямом и Никласом. Если таковое и имелось, то она его не заметила: малыш был светловолос и голубоглаз, типичный английский ребенок. К тому же он был слишком мал, чтобы быть плодом связи, которая имела место четыре года назад.
Мягкий голос графини прервал ее размышления.
— Простите мне мою неучтивость, мисс Морган. Как видите, здесь у нас вес вверх дном, но не согласитесь ли вы выпить со мною чашку чая? Нам с Никласом надо о многом поговорить.
Никлас фыркнул от смеха и отдал Уильяма обратно няньке.
— Понятно, чем ты занималась последние несколько лет. Графиня, покраснев, как школьница, ввела гостей в гостиную и позвонила, чтобы принесли чай и пирожные. Клер прихлебывала чай и без аппетита жевала пирожные, в то время как Никлас и Эмили обменивались новостями. Может быть, он за этим и привез ее в Лондон — понаблюдать, как он очаровывает других женщин? Эта мысль ужасно ее разозлила.
Проговорив около получаса, Никлас вынул из кармана какой-то круглый ярко раскрашенный деревянный предмет на нитке.
— Я привез Уильяму подарок. Эта штука из Индии, там ее называют йо-йо.
Он соорудил из шелковой нити петлю, надел ее себе на палец и неуловимым движением сделал так, что игрушка запрыгала вверх-вниз, издавая тихий певучий звук.
— У моего брата была такая же, когда мы были детьми, но она называлась не йо-йо, а бангалор, — сказала графиня. — Посмотрим, помню ли я, как заставить ее прыгать вверх-вниз. — Попытки Эмили не увенчались успехом.
Когда игрушка в ее руке в третий раз вяло повисла на нитке, она отдала ее обратно Никласу.
— Боюсь, что я утратила навык — слишком долго не практиковалась.
— Если ты не возражаешь, я отнесу игрушку в детскую и продемонстрирую ее Уильяму.
— Он будет в восторге. — Графиня вызвала звонком дворецкого и попросила его проводить Никласа в детскую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124