— Тем, кто в ней работал, никто не потрудился что-либо объяснить. Толковали, что лорду Майклу приглянулась наша долина и он приобрел здесь дом и дело, поддавшись минутному порыву.
— В этом утверждении есть доля правды — впервые приехав в Эбердэр, Майкл действительно влюбился в эти места. Будучи младшим сыном, он не мог унаследовать земли своей семьи, поэтому одновременно с шахтой купил и поместье Брин-Мэнор. — Тут Никласа осенила догадка. — Неужели вместе с шахтой он забросил и дом?
— Насколько мне известно, лорд Майкл уже несколько лет не появлялся в наших краях. Когда он закрыл Брин-Мэнор, это лишило местных жителей еще пятнадцати рабочих мест. — И Клер со значением посмотрела на графа.
Тот поморщился.
— Да, похоже, здешние землевладельцы не баловали до липу своим вниманием, не так ли?
— Дела наши идут неважно уже много лет и, как видите дошли до последней крайности, раз уж я обратилась за по мощью к такому нечестивцу, как вы.
Приметив озорной блеск в ее глазах, он не замедлил с ответом:
— Ну, но крайней мере с этой стороны все обстоит неплохо. Я даю вам великолепную возможность стать еще од ной христианской мученицей.
Их взгляды встретились, и оба расхохотались. Черт побери ему определенно нравилась эта женщина и се едкое чувство юмора. Вот уж кто никогда не полезет за словом в карман!
Доехав до окружающих шахту мрачных построек, Клер и Никлас перестали улыбаться.
— А что за жуткий шум доносится вон из того сарая?
— Сортируют уголь. Большинство тех, кто занят на наземных работах, трудятся именно там.
Никлас попытался стереть пятна, появившиеся на его белоснежных манжетах.
— Похоже, именно это место — источник угольной пыли которая покрывает здесь абсолютно все.
— Вам ли возражать — ведь вы так любите ходить в черном. — Она показала на небольшой сарай. — Лошадей мы можем оставить здесь.
Когда они спешились, к ним подошел плотный мускулистый человек.
— Лорд Эбердэр, это Оуэн Моррис, — представила его Клер.
— Оуэн, дружище! Клер не назвала мне имени нашего проводника! — повысив голос, чтобы перекричать шум, воскликнул Никлас и протянул шахтеру руку.
— Я не был уверен, что вы узнаете меня, — ведь прошло столько лет, — с улыбкой сказал Оуэн, отвечая крепким рукопожатием.
— Как я мог тебя забыть? Я и другим ребятам показывал, как ловить форель руками, но научиться этому смог только ты один. Здорова ли Маргед?
— Здорова. Теперь она даже красивее, чем когда мы поженились, — с нежностью сказал Оуэн. — Она будет рада, что вы ее помните.
— Разве можно не запомнить такую женщину? Конечно, в прежние времена я не решался даже поздороваться с ней, опасаясь, как бы ты не свернул мне шею.
Никлас вглядывался в лицо своего старого приятеля. Под слоем угольной пыли Оуэн был бледен, как и большинство тех, кто работает под землей, однако вид имел здоровый и счастливый. И явно сохранил то завидное внутреннее спокойствие, которое отличало его еще в детстве.
— Лучше переоденьтесь в шахтерское платье, — заметил Моррис, — не то испортите ваш нарядный лондонский костюм.
Никлас беспрекословно последовал за Оуэном в сарай, разделся и облачился в рубашку, свободную куртку и штаны из грубой фланели. Хотя все это было тщательно выстирано, ткань все равно пропитала застарелая угольная пыль. Надевая на голову шляпу с подкладкой из толстого слоя ваты, Никлас усмехнулся, представив, как прореагировал бы на этот наряд его лондонский портной. С ним наверняка случился бы приступ меланхолии.
— Привяжите их к петлице, — приказал Оуэн, протягивая Никласу две свечи. — У вас есть огниво?
Огниво у Никласа было, но если бы Оуэн не напомнил, он оставил бы его в кармане своего сюртука. Перекладывая трутницу в карман фланелевой куртки, он спросил:
— Что-нибудь еще?
Шахтер взял из деревянного ящика пригоршню мягкой глины и прилепил этот комок к нижним концам свечей.
— Возьмите. Когда нам придется ползти, глина понадобится, чтобы прикрепить свечу к шляпе.
Выйдя из сарая, они увидели, что Клер тоже переоделась в шахтерскую одежду. В мешковатых штанах и куртке она была похожа на подростка.
— Вы пойдете с нами? — удивленно спросил Никлас.
— Мне не впервой спускаться в шахту, — спокойно ответила девушка.
Никласа вдруг охватило сильнейшее желание защитить ее, оградить от опасности. Он хотел было запретить ей идти с ними, но у него хватило ума промолчать. Во-первых, он не имел никакого права приказывать Клер, а во-вторых, в отличие от него она уже бывала под землей. К тому же, судя по выражению ее лица, она, пожалуй, могла бы укусить его, если б он попытался ее остановить. Не то чтобы Никлас очень возражал — это было бы даже приятно, — но время и место для этого явно не те.
Чтобы подойти к устью шахты, им пришлось обогнуть огромный барабан, напоминающий положенное на бок водяное колесо. Вращаемый упряжкой лошадей, он крутил отчаянно визжащие лебедки, установленные над главным стволом.
Когда они приблизились к устью, оттуда показалась корзина с углем. Двое рабочих подтянули ее к себе и опрокинули содержимое в повозку. Пока уголь с грохотом высыпался, из будки вышел человек.
— Оуэн, это и есть твой гость?
— Да. Лорд Эбердэр, это мистер Дженкинс, здешний рукоятчик. Он отвечает за все, что спускают в шахту или поднимают наверх.
Никлас протянул Дженкинсу руку. На лице рабочего промелькнуло изумление, затем он взял протянутую руку и торопливо пожал ее, после чего вежливо приподнял край своей шляпы.
— Для меня это большая честь — посетить вашу шахту. Я постараюсь не путаться под ногами, — сказал Никлас и заглянул в устье шахты. — Как мы будем спускаться?
Дженкинс остановил одну из лебедок и издал хриплый смешок.
— Зажгите свечу от той, что в будке, милорд, и хватайтесь за веревку.
Приглядевшись, Никлас увидел, что к уходящему вниз канату на разных уровнях прикреплены петли.
— О Господи, так вот как шахтеры спускаются и поднимаются? А я думал, что для этого используется железная клеть.
— В современных шахтах так оно и есть, — ответила Клер.
Но пенритская шахта никак не подходила под эту категорию. Она была примитивной и опасной, и именно поэтому он, Никлас, находился здесь… Оуэн зажег свечу, затем поставил ногу в петлю и сел, небрежно держась за веревку одной рукой. Ни на минуту не забывая, что под ним пропасть глубиной в несколько сот футов, Никлас последовал его примеру. Он чувствовал, что Оуэн его проверяет. Никлас тихонько вздохнул. То, что он пэр Англии, не имеет ровно никакого значения, если у него не хватит мужества спуститься в шахту.
Забраться в петлю оказалось не так уж трудно, но смотреть, как садится Клер, — это было совсем другое дело! Когда девушка закачалась над бездной, Никлас опять с трудом подавил в себе желание остановить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
— В этом утверждении есть доля правды — впервые приехав в Эбердэр, Майкл действительно влюбился в эти места. Будучи младшим сыном, он не мог унаследовать земли своей семьи, поэтому одновременно с шахтой купил и поместье Брин-Мэнор. — Тут Никласа осенила догадка. — Неужели вместе с шахтой он забросил и дом?
— Насколько мне известно, лорд Майкл уже несколько лет не появлялся в наших краях. Когда он закрыл Брин-Мэнор, это лишило местных жителей еще пятнадцати рабочих мест. — И Клер со значением посмотрела на графа.
Тот поморщился.
— Да, похоже, здешние землевладельцы не баловали до липу своим вниманием, не так ли?
— Дела наши идут неважно уже много лет и, как видите дошли до последней крайности, раз уж я обратилась за по мощью к такому нечестивцу, как вы.
Приметив озорной блеск в ее глазах, он не замедлил с ответом:
— Ну, но крайней мере с этой стороны все обстоит неплохо. Я даю вам великолепную возможность стать еще од ной христианской мученицей.
Их взгляды встретились, и оба расхохотались. Черт побери ему определенно нравилась эта женщина и се едкое чувство юмора. Вот уж кто никогда не полезет за словом в карман!
Доехав до окружающих шахту мрачных построек, Клер и Никлас перестали улыбаться.
— А что за жуткий шум доносится вон из того сарая?
— Сортируют уголь. Большинство тех, кто занят на наземных работах, трудятся именно там.
Никлас попытался стереть пятна, появившиеся на его белоснежных манжетах.
— Похоже, именно это место — источник угольной пыли которая покрывает здесь абсолютно все.
— Вам ли возражать — ведь вы так любите ходить в черном. — Она показала на небольшой сарай. — Лошадей мы можем оставить здесь.
Когда они спешились, к ним подошел плотный мускулистый человек.
— Лорд Эбердэр, это Оуэн Моррис, — представила его Клер.
— Оуэн, дружище! Клер не назвала мне имени нашего проводника! — повысив голос, чтобы перекричать шум, воскликнул Никлас и протянул шахтеру руку.
— Я не был уверен, что вы узнаете меня, — ведь прошло столько лет, — с улыбкой сказал Оуэн, отвечая крепким рукопожатием.
— Как я мог тебя забыть? Я и другим ребятам показывал, как ловить форель руками, но научиться этому смог только ты один. Здорова ли Маргед?
— Здорова. Теперь она даже красивее, чем когда мы поженились, — с нежностью сказал Оуэн. — Она будет рада, что вы ее помните.
— Разве можно не запомнить такую женщину? Конечно, в прежние времена я не решался даже поздороваться с ней, опасаясь, как бы ты не свернул мне шею.
Никлас вглядывался в лицо своего старого приятеля. Под слоем угольной пыли Оуэн был бледен, как и большинство тех, кто работает под землей, однако вид имел здоровый и счастливый. И явно сохранил то завидное внутреннее спокойствие, которое отличало его еще в детстве.
— Лучше переоденьтесь в шахтерское платье, — заметил Моррис, — не то испортите ваш нарядный лондонский костюм.
Никлас беспрекословно последовал за Оуэном в сарай, разделся и облачился в рубашку, свободную куртку и штаны из грубой фланели. Хотя все это было тщательно выстирано, ткань все равно пропитала застарелая угольная пыль. Надевая на голову шляпу с подкладкой из толстого слоя ваты, Никлас усмехнулся, представив, как прореагировал бы на этот наряд его лондонский портной. С ним наверняка случился бы приступ меланхолии.
— Привяжите их к петлице, — приказал Оуэн, протягивая Никласу две свечи. — У вас есть огниво?
Огниво у Никласа было, но если бы Оуэн не напомнил, он оставил бы его в кармане своего сюртука. Перекладывая трутницу в карман фланелевой куртки, он спросил:
— Что-нибудь еще?
Шахтер взял из деревянного ящика пригоршню мягкой глины и прилепил этот комок к нижним концам свечей.
— Возьмите. Когда нам придется ползти, глина понадобится, чтобы прикрепить свечу к шляпе.
Выйдя из сарая, они увидели, что Клер тоже переоделась в шахтерскую одежду. В мешковатых штанах и куртке она была похожа на подростка.
— Вы пойдете с нами? — удивленно спросил Никлас.
— Мне не впервой спускаться в шахту, — спокойно ответила девушка.
Никласа вдруг охватило сильнейшее желание защитить ее, оградить от опасности. Он хотел было запретить ей идти с ними, но у него хватило ума промолчать. Во-первых, он не имел никакого права приказывать Клер, а во-вторых, в отличие от него она уже бывала под землей. К тому же, судя по выражению ее лица, она, пожалуй, могла бы укусить его, если б он попытался ее остановить. Не то чтобы Никлас очень возражал — это было бы даже приятно, — но время и место для этого явно не те.
Чтобы подойти к устью шахты, им пришлось обогнуть огромный барабан, напоминающий положенное на бок водяное колесо. Вращаемый упряжкой лошадей, он крутил отчаянно визжащие лебедки, установленные над главным стволом.
Когда они приблизились к устью, оттуда показалась корзина с углем. Двое рабочих подтянули ее к себе и опрокинули содержимое в повозку. Пока уголь с грохотом высыпался, из будки вышел человек.
— Оуэн, это и есть твой гость?
— Да. Лорд Эбердэр, это мистер Дженкинс, здешний рукоятчик. Он отвечает за все, что спускают в шахту или поднимают наверх.
Никлас протянул Дженкинсу руку. На лице рабочего промелькнуло изумление, затем он взял протянутую руку и торопливо пожал ее, после чего вежливо приподнял край своей шляпы.
— Для меня это большая честь — посетить вашу шахту. Я постараюсь не путаться под ногами, — сказал Никлас и заглянул в устье шахты. — Как мы будем спускаться?
Дженкинс остановил одну из лебедок и издал хриплый смешок.
— Зажгите свечу от той, что в будке, милорд, и хватайтесь за веревку.
Приглядевшись, Никлас увидел, что к уходящему вниз канату на разных уровнях прикреплены петли.
— О Господи, так вот как шахтеры спускаются и поднимаются? А я думал, что для этого используется железная клеть.
— В современных шахтах так оно и есть, — ответила Клер.
Но пенритская шахта никак не подходила под эту категорию. Она была примитивной и опасной, и именно поэтому он, Никлас, находился здесь… Оуэн зажег свечу, затем поставил ногу в петлю и сел, небрежно держась за веревку одной рукой. Ни на минуту не забывая, что под ним пропасть глубиной в несколько сот футов, Никлас последовал его примеру. Он чувствовал, что Оуэн его проверяет. Никлас тихонько вздохнул. То, что он пэр Англии, не имеет ровно никакого значения, если у него не хватит мужества спуститься в шахту.
Забраться в петлю оказалось не так уж трудно, но смотреть, как садится Клер, — это было совсем другое дело! Когда девушка закачалась над бездной, Никлас опять с трудом подавил в себе желание остановить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124