Не волнуйся, больше он не обидит тебя.
– Ты все знаешь? Откуда?
– Он сам рассказал мне, там, в пещере. – Брендон отвел взгляд и бессознательно скомкал простыню. – Все это теперь не важно.
– Милый, милый Брендон. – С грустной улыбкой она коснулась щеки, покрытой двухдневной щетиной. – Как ты, должно быть, мучился, думая об этом. А главное, совершенно напрасно. Эган не добился своего, потому что Джеми вовремя вызволил меня из его дома.
– То есть ты хочешь сказать… я думал, Эган тебя изнасиловал! Эти синяки…
– Он ударил меня, верно, и порвал на мне платье, но почти сразу в дверь постучали. Хардинг явился, опять-таки вовремя, как это уже было однажды в «Тройном Р».
– Слава Богу! – воскликнул Брендон, только сейчас вполне осознав, как терзала его мысль о надругательстве Эгана над Присциллой.
Желая, чтобы ничто дурное и грязное никогда больше не коснулось ее, Брендон привлек Присциллу к груди не со страстью, а с величайшей нежностью. Она ощутила эту нежность, откликнулась на нее всем существом. Вместе они были сейчас единым целым, и все казалось им возможным, ничто больше не пугало.
Совсем недавно она с трудом представляла себе окончательную исповедь – но не теперь.
– Когда я сказала, что ты знаешь не все, я имела в виду вовсе не Эгана. Еще вчера я пыталась рассказать, но ты не стал слушать, даже когда вернулся.
– Мне было не до того, – заметил Брендон с усмешкой. – Я обещал, что у нас останется время для разговоров, и, как видишь, был прав. Сейчас я готов выслушать все что угодно.
Смуглые пальцы его казались еще темнее на фоне белой кожи ее бедра. Присцилла прижалась щекой к этой смуглой руке. Брендон не торопил ее, но, когда молчание затянулось, проговорил:
– Присцилла…
Сейчас или никогда, подумала она, начиная волноваться.
– Помнишь тот день, – начала Присцилла, – когда была ранена Чарити? Когда я, вместо того чтобы помочь тебе, впала в ступор? Должно быть, это поразило тебя. Спасибо за то, что не задавал вопросов… я сама сказала бы, если бы могла.
Она снова помолчала, вспоминая случившееся, потом подняла на него затуманенный взгляд.
– Это было словно кошмар наяву. Я хотела проснуться и не могла. Сначала я видела Чарити с раной в груди, лужицу крови на ковре, но потом… потом картина изменилась, словно я вдруг оказалась в прошлом, где тоже была кровь, тоже смерть… – Присцилла отвела взгляд от исполненного сочувствия и понимания лица Брендона и покачала головой. – Впервые за всю мою жизнь я вспомнила то, что случилось здесь, в Натчезе, восемнадцать лет назад. Да, я вспомнила прошлое, но такое отвратительное, что мне не удалось примириться с ним, принять его.
Медленно, с усилием, Присцилла рассказала все, что внезапно открылось ей в тот день: о Меган О'Коннор, женщине, которую полюбил и к которой ушел ее отец, о сестре Рози, известной ей только со слов матери. И, наконец, о трагедии, разразившейся в доме любовницы отца, о трех смертях, ужасных и бессмысленных.
Когда Присцилла умолкла, лицо ее было залито слезами.
– Ничего, милая, ничего, – приговаривал Брендон, обнимая ее. – Чем больше испытаний посылает человеку судьба, тем сильнее духом он становится. Разве твое появление в пещере не доказательство тому?
«Он прав, – подумала Присцилла. – У меня не хватило бы мужества на такой поступок, если бы не события прошлого, как далекого, так и недавнего».
– Знаешь, только теперь я испытала свободу.
– Это мне знакомо, милая. Конечно, ты свободна теперь – свободна принадлежать мне.
Брендон мягко опустил ее голову себе на плечо, позволяя Присцилле всласть выплакаться. Наконец она вытерла глаза краем простыни и с облегчением вздохнула.
– Все прошло? – спросил Брендон. Она кивнула.
Долгое время они молчали, оставаясь в той же позе. Присцилле не хотелось говорить, не хотелось даже поднимать веки. Чувство покоя и странного удовлетворения завладело ею. Брендон перебирал пряди ее волос, и это ощущение завораживало, навевало дремоту. Неожиданный вопрос вернул Присциллу к реальности.
– Может… обсудим наше венчание?
– Венчание? – Она приподнялась и посмотрела ему в лицо. – Странно, я совсем не думала об этом… нет, правда! Наверное, просто не решалась думать о венчании, не верила, что такое возможно.
– Сейчас все возможно, милая. Если тебе по душе настоящее церковное венчание, со всем, что полагается в таких случаях – с подружками невесты и роскошным подвенечным платьем, то нам лучше всего направиться в Саванну. Брат организует все, что нужно, и в самый короткий срок.
– Когда-то это много для меня значило, Брендон, – ответила Присцилла с улыбкой, – но все это в прошлом. Я только хочу произнести брачный обет, чтобы все считали наш союз законным. Что до меня, я давно уже стала твоей женой – в ту ночь в прерии, помнишь?
– Тогда ничего не может быть проще. Эгана больше нет, и по закону ты вдова. Как мне известно от Криса, в Натчезе никто не осудит нас, если мы поженимся уже сегодня. А не устроить ли свадьбу прямо здесь, в саду «Эвергрина»?
– Превосходно! Пригласим Джеми Уокера и мою сестру? Без их помощи нам бы не справиться.
– Но ты все-таки подумай насчет Саванны. О том, чтобы отправиться туда после свадьбы. Осенью там такая красота, что дух захватывает, и свадебное путешествие выйдет на славу. С братом я не встречался несколько лет и соскучился по нему. Моя невестка – просто чудо, а племянников я и в глаза не видел. Так что у нас много причин для визита. Но больше всего мне хочется похвастаться молодой женой.
– Правда? Приятно слышать! – засмеялась Присцилла, окончательно забыв о недавних слезах. – Как по-твоему, я понравлюсь твоей родне?
– Понравишься ли ты им? Шутишь? Да они будут молиться на ту, что заставила остепениться бродягу Брендона! Они сочтут, что ты способна ходить по воде, «аки посуху»!
– Только представь себе, что уже сегодня вечером я буду миссис Траск, – задумчиво промолвила Присцилла.
– А мне и не нужно это представлять. Для меня ты миссис Траск давным-давно.
С этими словами он поцеловал ее. Как всегда, прикосновение его губ пробудило дремлющий в крови огонь, и дыхание Присциллы участилось. Руки ее сами собой двинулись вверх по твердому мускулистому бедру к широкой груди, чтобы сомкнуться на шее.
– Я так и знал, так и знал! – воскликнул Брендон с притворно сокрушенным видом, когда она прильнула к нему всем телом. – Эта женщина решила измучить меня, измотать и изнурить!
– Ты прав, именно об этом я и подумываю.
– Поскольку я обречен, нет смысла откладывать неизбежное.
И, словно предваряя предстоящую брачную ночь, он овладел ею.
Глава 22
Им все-таки пришлось отложить регистрацию брака на день, и вовсе не потому, что не удалось сделать необходимые распоряжения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
– Ты все знаешь? Откуда?
– Он сам рассказал мне, там, в пещере. – Брендон отвел взгляд и бессознательно скомкал простыню. – Все это теперь не важно.
– Милый, милый Брендон. – С грустной улыбкой она коснулась щеки, покрытой двухдневной щетиной. – Как ты, должно быть, мучился, думая об этом. А главное, совершенно напрасно. Эган не добился своего, потому что Джеми вовремя вызволил меня из его дома.
– То есть ты хочешь сказать… я думал, Эган тебя изнасиловал! Эти синяки…
– Он ударил меня, верно, и порвал на мне платье, но почти сразу в дверь постучали. Хардинг явился, опять-таки вовремя, как это уже было однажды в «Тройном Р».
– Слава Богу! – воскликнул Брендон, только сейчас вполне осознав, как терзала его мысль о надругательстве Эгана над Присциллой.
Желая, чтобы ничто дурное и грязное никогда больше не коснулось ее, Брендон привлек Присциллу к груди не со страстью, а с величайшей нежностью. Она ощутила эту нежность, откликнулась на нее всем существом. Вместе они были сейчас единым целым, и все казалось им возможным, ничто больше не пугало.
Совсем недавно она с трудом представляла себе окончательную исповедь – но не теперь.
– Когда я сказала, что ты знаешь не все, я имела в виду вовсе не Эгана. Еще вчера я пыталась рассказать, но ты не стал слушать, даже когда вернулся.
– Мне было не до того, – заметил Брендон с усмешкой. – Я обещал, что у нас останется время для разговоров, и, как видишь, был прав. Сейчас я готов выслушать все что угодно.
Смуглые пальцы его казались еще темнее на фоне белой кожи ее бедра. Присцилла прижалась щекой к этой смуглой руке. Брендон не торопил ее, но, когда молчание затянулось, проговорил:
– Присцилла…
Сейчас или никогда, подумала она, начиная волноваться.
– Помнишь тот день, – начала Присцилла, – когда была ранена Чарити? Когда я, вместо того чтобы помочь тебе, впала в ступор? Должно быть, это поразило тебя. Спасибо за то, что не задавал вопросов… я сама сказала бы, если бы могла.
Она снова помолчала, вспоминая случившееся, потом подняла на него затуманенный взгляд.
– Это было словно кошмар наяву. Я хотела проснуться и не могла. Сначала я видела Чарити с раной в груди, лужицу крови на ковре, но потом… потом картина изменилась, словно я вдруг оказалась в прошлом, где тоже была кровь, тоже смерть… – Присцилла отвела взгляд от исполненного сочувствия и понимания лица Брендона и покачала головой. – Впервые за всю мою жизнь я вспомнила то, что случилось здесь, в Натчезе, восемнадцать лет назад. Да, я вспомнила прошлое, но такое отвратительное, что мне не удалось примириться с ним, принять его.
Медленно, с усилием, Присцилла рассказала все, что внезапно открылось ей в тот день: о Меган О'Коннор, женщине, которую полюбил и к которой ушел ее отец, о сестре Рози, известной ей только со слов матери. И, наконец, о трагедии, разразившейся в доме любовницы отца, о трех смертях, ужасных и бессмысленных.
Когда Присцилла умолкла, лицо ее было залито слезами.
– Ничего, милая, ничего, – приговаривал Брендон, обнимая ее. – Чем больше испытаний посылает человеку судьба, тем сильнее духом он становится. Разве твое появление в пещере не доказательство тому?
«Он прав, – подумала Присцилла. – У меня не хватило бы мужества на такой поступок, если бы не события прошлого, как далекого, так и недавнего».
– Знаешь, только теперь я испытала свободу.
– Это мне знакомо, милая. Конечно, ты свободна теперь – свободна принадлежать мне.
Брендон мягко опустил ее голову себе на плечо, позволяя Присцилле всласть выплакаться. Наконец она вытерла глаза краем простыни и с облегчением вздохнула.
– Все прошло? – спросил Брендон. Она кивнула.
Долгое время они молчали, оставаясь в той же позе. Присцилле не хотелось говорить, не хотелось даже поднимать веки. Чувство покоя и странного удовлетворения завладело ею. Брендон перебирал пряди ее волос, и это ощущение завораживало, навевало дремоту. Неожиданный вопрос вернул Присциллу к реальности.
– Может… обсудим наше венчание?
– Венчание? – Она приподнялась и посмотрела ему в лицо. – Странно, я совсем не думала об этом… нет, правда! Наверное, просто не решалась думать о венчании, не верила, что такое возможно.
– Сейчас все возможно, милая. Если тебе по душе настоящее церковное венчание, со всем, что полагается в таких случаях – с подружками невесты и роскошным подвенечным платьем, то нам лучше всего направиться в Саванну. Брат организует все, что нужно, и в самый короткий срок.
– Когда-то это много для меня значило, Брендон, – ответила Присцилла с улыбкой, – но все это в прошлом. Я только хочу произнести брачный обет, чтобы все считали наш союз законным. Что до меня, я давно уже стала твоей женой – в ту ночь в прерии, помнишь?
– Тогда ничего не может быть проще. Эгана больше нет, и по закону ты вдова. Как мне известно от Криса, в Натчезе никто не осудит нас, если мы поженимся уже сегодня. А не устроить ли свадьбу прямо здесь, в саду «Эвергрина»?
– Превосходно! Пригласим Джеми Уокера и мою сестру? Без их помощи нам бы не справиться.
– Но ты все-таки подумай насчет Саванны. О том, чтобы отправиться туда после свадьбы. Осенью там такая красота, что дух захватывает, и свадебное путешествие выйдет на славу. С братом я не встречался несколько лет и соскучился по нему. Моя невестка – просто чудо, а племянников я и в глаза не видел. Так что у нас много причин для визита. Но больше всего мне хочется похвастаться молодой женой.
– Правда? Приятно слышать! – засмеялась Присцилла, окончательно забыв о недавних слезах. – Как по-твоему, я понравлюсь твоей родне?
– Понравишься ли ты им? Шутишь? Да они будут молиться на ту, что заставила остепениться бродягу Брендона! Они сочтут, что ты способна ходить по воде, «аки посуху»!
– Только представь себе, что уже сегодня вечером я буду миссис Траск, – задумчиво промолвила Присцилла.
– А мне и не нужно это представлять. Для меня ты миссис Траск давным-давно.
С этими словами он поцеловал ее. Как всегда, прикосновение его губ пробудило дремлющий в крови огонь, и дыхание Присциллы участилось. Руки ее сами собой двинулись вверх по твердому мускулистому бедру к широкой груди, чтобы сомкнуться на шее.
– Я так и знал, так и знал! – воскликнул Брендон с притворно сокрушенным видом, когда она прильнула к нему всем телом. – Эта женщина решила измучить меня, измотать и изнурить!
– Ты прав, именно об этом я и подумываю.
– Поскольку я обречен, нет смысла откладывать неизбежное.
И, словно предваряя предстоящую брачную ночь, он овладел ею.
Глава 22
Им все-таки пришлось отложить регистрацию брака на день, и вовсе не потому, что не удалось сделать необходимые распоряжения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110