Захотел бы, так и тут передвигался бы бесшумно. Но вокруг никого, можно не прятаться.
Где-то далеко, на городской стене, он различал сторожевые огни. Но здесь, по другую сторону городских ворот, не видно даже крохотного светильника. Будь небо затянуто облаками, не разглядел бы и собственную руку.
С тоской вспомнил он сады и оазисы своей родины. Теплыми ночами там трещат цикады, легкий, приятно освежающий ветерок шелестит верхушками пальм, в фонтанах бьет прохладная, чистая вода, сладкий аромат жасмина дурманит голову, а в прудах плавают сотни маленьких светильников…
Да, там, дома, остались настоящие сады; там, в этих садах, слуги в любой момент по одному его знаку готовы подать своему господину прохладительные напитки. А покидая сады, города и оазисы, ты оказываешься в бескрайней величественной пустыне. Ноги по щиколотку утопают в мелком желтом песке, а звезды так близко, что кажется – до них дотянешься рукой.
Здесь тоже кое-где попадаются ручьи, но вода с шумом расплескивается о камни. Нет здесь изящества, благородства… одна дикость, варварская, безотрадная пустота.
В чаще позади внезапно послышался какой-то шорох. Ахмад огляделся и нащупал кинжал. Кто там, в кустах, – лиса, мышь, дикая лошадь? А может, нечто совсем другое?..
Рассказывают, что в Китае обитают злые духи, жестокие феи и страшные демоны. Поговаривают даже об ужасных драконах: величиной с дом, силой превосходят тысячу воинов, тела их покрыты отливающей серебром чешуей, которая жестче самых лучших клинков. Изрыгают из пасти смрадный огонь, и от него нет спасения никому…
Незримая рука сковала ноги Ахмада, а какая-то высшая сила заставляет его бежать прочь… Бежать – нет, об этом не может быть и речи! Никогда он не был трусом! Но он должен спасти свою жизнь, пока не поздно, пока орда оголодавших демонов не набросилась на него и не вырвала у него из груди сердце…
В это мгновение из кустов показалась лошадь. В лунном свете ее белая, без единого пятна шкура сияла, словно звездная пыль. Лошадь тряхнула головой, и густая, длинная грива блеснула, подобно хвосту кометы. Животное тихонько пофыркивало, и в бледном свете Ахмад ясно видел, как из ноздрей лошади идет пар… Он облегченно вздохнул. Это не дух, хотя в эту минуту лошадь и можно принять за него. Протянув руку, погладил коня. Но тот, словно ничего не заметив, медленно переступил с ноги на ногу и зашагал дальше, не обращая никакого внимания на человека.
Ахмад смотрел вслед коню, пораженный его королевским достоинством. Может, россказни о том, что у монголов совсем особые лошади, умеющие говорить и наделенные колдовской силой, вовсе не вымысел? Некоторые утверждают, что монгольские лошади способны летать по воздуху, словно птицы. Даже китайцы, похоже, верят в эти истории, а ведь во всем остальном не питают к монголам никаких чувств – одно презрение.
Возможно, легенды о волшебных лошадях скрывают отчаянную попытку объяснить, как этому варварскому, невежественному народу удалось победить превосходящих их китайцев и подчинить их себе. А может, это и правда… Удивительная страна… Иногда ему начинает казаться – здесь, пожалуй, возможно все.
Снова в кустах послышался шорох, но на этот раз Ахмад не испугался: он четко различил шаги человека.
– Приветствую тебя, Ахмад, друг мой! – Пришедший обнял его, как долгожданного друга, поцеловал в щеку. – Рад тебя видеть.
– Ты припозднился, Марко. – Ахмад освободился из его объятий.
Они с Марко друзья – на данный момент. Но эта дружба может обернуться враждой быстрее, чем меняется погода в горах, – если только одному из них это пойдет на пользу. Вот в этом они похожи.
– Я жду тебя больше часа, Марко.
– Прости меня, друг мой! – Венецианец галантно поклонился, голос его звучал весело. – Надо было разделаться с неотложными делами, они не могли дольше ждать.
Ахмад воздержался от реплик – двусмысленная улыбка молодого человека выразительнее всяких слов. Это характерно для венецианца. Единственное, что могло бы помешать его карьере и даже свалить его, – это красивая женщина с прекрасным лицом и телом.
– Тебе удалось что-нибудь разузнать? – спросил Ахмад.
Нет у него времени на эмоции по поводу любовных приключений Марко. Его-то уж точно ждут дела поважнее. Улыбка на устах венецианца погасла:
– Да, кое-что. У дядюшки все хорошо, даже чересчур, – сообщил он мрачно. – Вместо того чтобы лежать глубоко под землей, как это принято на моей родине, Маффео наслаждается отменным здоровьем. Был болен, но не перестал вынюхивать все и всюду.
Ахмад заломил руки – этого-то он и боялся.
– И много он уже разузнал? И что успел рассказать Хубилаю?
– Понятия не имею, – пожал плечами Марко. – Дядюшка давно перестал доверять мне. – Он недовольно наморщил лоб. – Знаю одно: этот якобы безотказный яд не подействовал, план рухнул. Зенге нас обманул. И скажу тебе, Ахмад, попадись мне этот парень – я его…
– И что ты с ним сделаешь? – сиплый, низкий голос раздался из темноты прямо рядом с ними.
От черноты, только что пустой и непроницаемой, внезапно отделилась тень. Это Зенге… Ахмад почувствовал, как ледяная рука коснулась его затылка и мурашки поползли у него по спине. Монгола только что не было здесь – он может поклясться Аллахом. Как же он тут оказался? Как ему удалось незаметно подкрасться к ним, если не колдовством?!
Зенге подошел ближе. Движения его неслышны, только длинный черный плащ слегка шелестит, колыхаясь при каждом шаге вокруг его сухощавой фигуры, словно крылья ворона или летучей мыши. Может, в этом и заключается его секрет? Зенге, обернувшись вороном, прилетел сюда незамеченным, чтобы подслушивать разговоры Ахмада с венецианцем. Да, поистине все возможно в этой стране.
– И что ты сделаешь? – повторил Зенге свой вопрос. – Говори, Марко Поло, друг мой! Мне очень интересны твои планы.
Голос монгола звучал мягко и дружелюбно. Но Ахмада не обманет эта маска приветливости – он чувствовал скрывавшуюся за ней опасность. Зенге опаснее гадюки и скорпиона вместе взятых.
– Я хотел бы послушать сперва тебя, – ответил Марко, расправляя плечи.
Вид у него как у упрямого мальчишки, выгораживающего себя перед отцом. Только лицо стало мертвенно бледным, а на лбу и над верхней губой выступил пот.
Марко испытывает страх перед Зенге. Даже он понимает, что этот монгол опасен, отметил Ахмад, почувствовав некоторое облегчение – не он один боится этого демона, наводящего ужас.
– Послушать меня? – Зенге поднял густую черную бровь, глаза его насмешливо блестели. – О чем же ты хочешь меня спросить?
– Яд, который ты дал нам для Маффео, не подействовал, – быстро проговорил Марко. – Нужно реагировать быстро, если имеешь дело с Зенге, иначе потеряешь мужество и начнешь лепетать нечто невразумительное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Где-то далеко, на городской стене, он различал сторожевые огни. Но здесь, по другую сторону городских ворот, не видно даже крохотного светильника. Будь небо затянуто облаками, не разглядел бы и собственную руку.
С тоской вспомнил он сады и оазисы своей родины. Теплыми ночами там трещат цикады, легкий, приятно освежающий ветерок шелестит верхушками пальм, в фонтанах бьет прохладная, чистая вода, сладкий аромат жасмина дурманит голову, а в прудах плавают сотни маленьких светильников…
Да, там, дома, остались настоящие сады; там, в этих садах, слуги в любой момент по одному его знаку готовы подать своему господину прохладительные напитки. А покидая сады, города и оазисы, ты оказываешься в бескрайней величественной пустыне. Ноги по щиколотку утопают в мелком желтом песке, а звезды так близко, что кажется – до них дотянешься рукой.
Здесь тоже кое-где попадаются ручьи, но вода с шумом расплескивается о камни. Нет здесь изящества, благородства… одна дикость, варварская, безотрадная пустота.
В чаще позади внезапно послышался какой-то шорох. Ахмад огляделся и нащупал кинжал. Кто там, в кустах, – лиса, мышь, дикая лошадь? А может, нечто совсем другое?..
Рассказывают, что в Китае обитают злые духи, жестокие феи и страшные демоны. Поговаривают даже об ужасных драконах: величиной с дом, силой превосходят тысячу воинов, тела их покрыты отливающей серебром чешуей, которая жестче самых лучших клинков. Изрыгают из пасти смрадный огонь, и от него нет спасения никому…
Незримая рука сковала ноги Ахмада, а какая-то высшая сила заставляет его бежать прочь… Бежать – нет, об этом не может быть и речи! Никогда он не был трусом! Но он должен спасти свою жизнь, пока не поздно, пока орда оголодавших демонов не набросилась на него и не вырвала у него из груди сердце…
В это мгновение из кустов показалась лошадь. В лунном свете ее белая, без единого пятна шкура сияла, словно звездная пыль. Лошадь тряхнула головой, и густая, длинная грива блеснула, подобно хвосту кометы. Животное тихонько пофыркивало, и в бледном свете Ахмад ясно видел, как из ноздрей лошади идет пар… Он облегченно вздохнул. Это не дух, хотя в эту минуту лошадь и можно принять за него. Протянув руку, погладил коня. Но тот, словно ничего не заметив, медленно переступил с ноги на ногу и зашагал дальше, не обращая никакого внимания на человека.
Ахмад смотрел вслед коню, пораженный его королевским достоинством. Может, россказни о том, что у монголов совсем особые лошади, умеющие говорить и наделенные колдовской силой, вовсе не вымысел? Некоторые утверждают, что монгольские лошади способны летать по воздуху, словно птицы. Даже китайцы, похоже, верят в эти истории, а ведь во всем остальном не питают к монголам никаких чувств – одно презрение.
Возможно, легенды о волшебных лошадях скрывают отчаянную попытку объяснить, как этому варварскому, невежественному народу удалось победить превосходящих их китайцев и подчинить их себе. А может, это и правда… Удивительная страна… Иногда ему начинает казаться – здесь, пожалуй, возможно все.
Снова в кустах послышался шорох, но на этот раз Ахмад не испугался: он четко различил шаги человека.
– Приветствую тебя, Ахмад, друг мой! – Пришедший обнял его, как долгожданного друга, поцеловал в щеку. – Рад тебя видеть.
– Ты припозднился, Марко. – Ахмад освободился из его объятий.
Они с Марко друзья – на данный момент. Но эта дружба может обернуться враждой быстрее, чем меняется погода в горах, – если только одному из них это пойдет на пользу. Вот в этом они похожи.
– Я жду тебя больше часа, Марко.
– Прости меня, друг мой! – Венецианец галантно поклонился, голос его звучал весело. – Надо было разделаться с неотложными делами, они не могли дольше ждать.
Ахмад воздержался от реплик – двусмысленная улыбка молодого человека выразительнее всяких слов. Это характерно для венецианца. Единственное, что могло бы помешать его карьере и даже свалить его, – это красивая женщина с прекрасным лицом и телом.
– Тебе удалось что-нибудь разузнать? – спросил Ахмад.
Нет у него времени на эмоции по поводу любовных приключений Марко. Его-то уж точно ждут дела поважнее. Улыбка на устах венецианца погасла:
– Да, кое-что. У дядюшки все хорошо, даже чересчур, – сообщил он мрачно. – Вместо того чтобы лежать глубоко под землей, как это принято на моей родине, Маффео наслаждается отменным здоровьем. Был болен, но не перестал вынюхивать все и всюду.
Ахмад заломил руки – этого-то он и боялся.
– И много он уже разузнал? И что успел рассказать Хубилаю?
– Понятия не имею, – пожал плечами Марко. – Дядюшка давно перестал доверять мне. – Он недовольно наморщил лоб. – Знаю одно: этот якобы безотказный яд не подействовал, план рухнул. Зенге нас обманул. И скажу тебе, Ахмад, попадись мне этот парень – я его…
– И что ты с ним сделаешь? – сиплый, низкий голос раздался из темноты прямо рядом с ними.
От черноты, только что пустой и непроницаемой, внезапно отделилась тень. Это Зенге… Ахмад почувствовал, как ледяная рука коснулась его затылка и мурашки поползли у него по спине. Монгола только что не было здесь – он может поклясться Аллахом. Как же он тут оказался? Как ему удалось незаметно подкрасться к ним, если не колдовством?!
Зенге подошел ближе. Движения его неслышны, только длинный черный плащ слегка шелестит, колыхаясь при каждом шаге вокруг его сухощавой фигуры, словно крылья ворона или летучей мыши. Может, в этом и заключается его секрет? Зенге, обернувшись вороном, прилетел сюда незамеченным, чтобы подслушивать разговоры Ахмада с венецианцем. Да, поистине все возможно в этой стране.
– И что ты сделаешь? – повторил Зенге свой вопрос. – Говори, Марко Поло, друг мой! Мне очень интересны твои планы.
Голос монгола звучал мягко и дружелюбно. Но Ахмада не обманет эта маска приветливости – он чувствовал скрывавшуюся за ней опасность. Зенге опаснее гадюки и скорпиона вместе взятых.
– Я хотел бы послушать сперва тебя, – ответил Марко, расправляя плечи.
Вид у него как у упрямого мальчишки, выгораживающего себя перед отцом. Только лицо стало мертвенно бледным, а на лбу и над верхней губой выступил пот.
Марко испытывает страх перед Зенге. Даже он понимает, что этот монгол опасен, отметил Ахмад, почувствовав некоторое облегчение – не он один боится этого демона, наводящего ужас.
– Послушать меня? – Зенге поднял густую черную бровь, глаза его насмешливо блестели. – О чем же ты хочешь меня спросить?
– Яд, который ты дал нам для Маффео, не подействовал, – быстро проговорил Марко. – Нужно реагировать быстро, если имеешь дело с Зенге, иначе потеряешь мужество и начнешь лепетать нечто невразумительное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86