Рядом с Маффео стоял восточной внешности мужчина. В длинном, до пола, одеянии оранжевого цвета он выглядит еще более худым и низкорослым, чем Маффео, хотя они одного роста. Голова наголо обрита, лицо по-юношески гладкое – трудно определить возраст. Лишь тонкие линии вокруг глаз и рта позволяют догадаться, что он немолод. Наверное, ему около пятидесяти, но с таким же успехом он может оказаться и столетним старцем.
Улыбка его полна спокойствия, доброты, человеческой теплоты и радости. Он еще не представился и не назвал свое имя, а она уже поняла: ему чужды ненависть, зависть, алчность. По спине у нее пробежал холодок благоговения. Рядом с ней – вытяни руку и потрогаешь край его платья – стоит и улыбается самое воплощение доброты…
– Это Ли Мубай, – пояснил Маффео, и в голосе его слышались радость и то же благоговение. – Он тебя вчера обследовал и пришел справиться о твоем самочувствии.
– Он врач? – И тут же почувствовала неловкость за свой вопрос.
Естественно, если обследовал ее. Но ей не удается представить, что этот человек занимается такой банальной и будничной профессией. Скажи Маффео, что это далай-лама или сам Гаутама Будда, – меньше удивилась бы.
– Да, – ответил Маффео. – Но Ли Мубай не просто врач. Он также ученый, знаком с учением Будды и…
– Кто я и чем занимаюсь, не имеет никакого значения, – с улыбкой перебил его врач.
Он сказал это по-арабски, показывая свое дружественное расположение. Беатриче уловила, что язык этот ему непривычен: он произносит слова медленно, с сильным акцентом, с трудом их подбирает и расставляет.
– Важно только одно: что я могу для тебя сделать. Как ты себя чувствуешь?
– Неплохо, – пробормотала Беатриче.
Как же к нему обращаться? Не надо ли поклониться, назвать его мастером или подобрать какой-то другой почетный титул.
– Ты плакала? – ласково осведомился он.
– Да, – призналась она и покраснела, смутившись, быстро вытерла щеки. – На меня вдруг нахлынуло… А потом не удалось сдержаться. Слезы сами лились, и я…
– Тебе нет нужды просить об извинении, – молвил он с приятным, легким акцентом и улыбнулся ей.
Беатриче казалось, что она может часами слушать его…
– Это очень хорошо, что плакала. Слезы – признак, что весь скопившийся в тебе холод и напряжение растопились и твое чи снова свободно и может циркулировать по телу. – В глазах у него мелькнул веселый огонек. – Мой учитель, мудрейший, уважаемый Ли Юй, часто повторял: «Слезы – это влага от таяния снегов, стекающая с весенних гор».
Она с удивлением уставилась на врача: неужели она думала вслух?.. Почему он выбрал именно это сравнение, только что мелькнувшее у нее в голове? Может быть, он читает чужие мысли? Или это чистая случайность, одна из многих?
– Рассказал ли тебе достопочтенный Маффео Поло, где ты находишься и как сюда попала?
– Нет, пока не рассказал.
Уверенная, что оказалась тут лишь благодаря камню Фатимы, Беатриче сочла излишним задавать этот вопрос. Если Ли Мубай и удивился, то виду не показал.
– Маффео в свое время расскажет обо всем. – И взял ее правую руку.
Она чувствовала, как меняется нажим его пальцев, когда он щупает пульс. Но вот он выпустил руку и проверил пульс на левой руке. Зачем он это делает? Не думает же, что частота пульса на левой руке отличается от пульса на правой?
– Высунь, пожалуйста, язык!
И стал рассматривать ее язык, словно пытаясь отыскать так разгадку всех тайн мироздания. Наконец встал и почтительно поклонился.
– Я пропишу лекарство. Ты должна трижды в день принимать чай, приготовленный по моему рецепту, разбавляя его кипятком. Избегай сладкого и холодного. Сейчас для тебя лучшая еда – теплые каши и супы. Если захочешь, можно подняться с постели и походить по комнате. Но недолго, чтобы не запыхаться. Через три дня я снова приду.
Беатриче не знала, что ответить. Ведь Ли Мубай по-настоящему ее не обследовал. Даже в горло не заглянул, не говоря уже о том, что не прикоснулся к животу, не спросил, есть ли у нее жалобы. Как он определил, какие ей нужны лекарства? Может, стоит рассказать ему о схватках?
– Я беременна, – напомнила она. – Не знаю, что вы…
Он приветливо улыбнулся ей.
– Поверь, с твоим ребенком все в порядке. Если будешь принимать лекарство, как я прописал, маленький тигр больше не станет преждевременно рваться на свет. Пусть спит, пока не пробьет его час. – И поклонился.
Маффео проводил врача до двери. Пока мужчины о чем-то тихо говорили на своем странном языке, Беатриче задумалась над словами, сказанными Ли Мубаем. Откуда он знает, что у нее преждевременные схватки? Как догадался, даже не обследовав ее? Что же, он ясновидец? Погрузившись в свои мысли, она не заметила, как подошел Маффео.
– Ли Мубай передаст травы со слугой. Перед обедом ты уже сможешь принять лекарство.
– Спасибо, – рассеянно поблагодарила она.
Только сейчас ей пришло в голову, что Ли Мубай уже был здесь и, верно, осмотрел ее. Значит, никакой загадки и чародейства нет… Все так, как часто бывает во врачебной практике, И она почувствовала облегчение. Лишь в глубине души осталось подсознательное легкое разочарование: намного интереснее лично на себе испытать волшебство и телепатию.
– Что еще я могу для тебя сделать? – спросил Маффео.
– Спасибо. Ничего не надо. Хотя… есть одно пожелание. Ты можешь кое-что сделать для меня. – Снова вспомнила, что не задала ему всех вопросов, вполне уместных в ее положении. – Ты мне еще не рассказал, где я нахожусь и как сюда попала?
– Понимаешь ли, я…
Беатриче немного отодвинулась и похлопала ладонью о край кровати.
– Пожалуйста, сядь со мною рядом. Так легче разговаривать.
Маффео улыбнулся.
– Сразу видно, что ты не из Шангду, а с другого конца света. Ни одна китаянка или монголка не позволила бы малознакомому мужчине сесть на ее постель. Тем более если он чужестранец.
Беатриче почувствовала, что краснеет.
– Прости меня, я не хотела нарушить ваши обычаи.
– Нет-нет, не думай так. В твоем жесте нет ничего дурного. Он напомнил мне о родине и о детстве.
Маффео, улыбаясь, присел на край ее кровати, и ей показалось, что он вдруг снова погрустнел.
– Мы с моим братом Никколо и моим другом Джинкимом, братом и наследником великого хана, были на охоте. Тебя увидели в степи. Лежишь на холоде, в траве – беспомощная, одна-одинешенька. Далеко вокруг ни деревень, ни караванного пути. Не знали, что с тобой и делать, куда доставить. Вот и привезли в Шангду. Здесь ты сейчас и находишься – во дворце великого и всемогущего Хубилай-хана.
Беатриче перевела дух – чудо все-таки произошло. Катапультировалась, можно сказать, на одну из страниц мировой истории. Марко Поло, Хубилай-хан… звучит настолько фантастично, что не верится – неужели это наяву?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86