Хотя голос был тих, как мысль, патриарх понял, что услышал его не у себя в голове. Он откинул одеяло, сел на колени и принялся озираться в поисках говорившего.
Комната была пуста.
– Ну, вот и доказательство. – Адон сжался на своем матрасе. – Я безумён.
– Безумен? – Теперь голос доносился за его спиной. Нежный, как у женщины, голосок, приторно сладкий. – Вовсе нет, Адон. Будь ты безумен, ты принадлежал бы Кайрику. Думаешь, я бы это допустила?
– Я безумен. – Адон не захотел повернуться лицом к своему собеседнику. – Я слышу голоса. Последовал смех:
– Но разве это ненормально, что богиня разговаривает со своим патриархом?
Что-то прошелестело в другом конце комнаты. Адон повернулся на этот звук, но ничего не увидел. Шум доносился из-за барельефа возле огромной двустворчатой двери.
Лоб патриарха покрылся испариной, когда он уставился на резьбу. На барельефе Мистра танцевала в кругу с рогатыми тварями. Вокруг нее были одни дьяволы, они падали на землю и корчились в экстазе, а может быть, от боли. Адон больше не видел никакой разницы; все зависело от того, как посмотреть на изображение, – зверюги могли ухмыляться или гримасничать.
Адон крепко зажмурился:
– Если я тебе не совсем безразличен, дорогая богиня, то оставь меня в покое.
– Тебе нечего меня бояться, Адон. Я не причиню тебе зла.
Патриарх рывком вскочил с кровати, лишь бы быть подальше от голоса. Он бросил взгляд через балкон и увидел Мистру на озере, продолжавшую сражение с водяным чудищем. Это его нисколько не удивило, так как он не успел забыть, что боги способны воплощаться больше чем в одной аватаре.
По комнате прокатилось эхо тяжеловесных шагов, будто кто-то вошел в двери. Адон оглянулся и увидел, что с настенного барельефа спустилась фигура Мистры и медленно направилась к нему.
Адон пригнулся за спинкой кровати:
– Не подходи!
Алебастровая богиня была маленькая, ростом по пояс Адону. Ее волосы парили вокруг головы бледным облаком, глаза пылали яростным желтым огнем. Из-под верхней губы поблескивали кончики пяти мелких клыков.
Фигура провела когтистой лапкой по своему светлому телу.
– Как ты можешь сомневаться в том, что видишь, Адон, если это одето в камень?
Адон пронзительно закричал, ведь он видел перед собой дьявольское отродье, еще более злобное, чем любое порождение Бездны.
Двери в приемную распахнулись. Вошел принц Танг, размахивая перед собой мечом.
– Патриарх! В чем…
Аватара вскинула руку, указав на вошедшего:
– Покинь нас!
В ту же секунду двери захлопнулись, отбросив принца Танга обратно за порог. Он даже не успел убрать руку, и она оказалась зажатой между двух огромных створок. Раздался хруст, и вот уже меч со звоном полетел на пол.
Принц невольно вскрикнул от боли, но к нему быстро вернулось его обычное самообладание.
– Тысячу извинений, богиня, – произнес Танг, заглядывая в щель между дверьми. Рука его была согнута самым неестественным образом, но голос не выдавал боли. – Я не хотел вам помешать.
– Тогда помолчи.
Мистра взмахнула рукой в сторону принца. Он закрыл глаза и повалился на пол, но рука его попрежнему была зажата дверными створками. Богиня больше не удостоила его взглядом, а протянула свою алебастровую руку к Адону.
– Подойди к своей богине и утешься.
Но Адон мог лишь смотреть на искривленную руку Танга. Та Мистра, которую он помнил, никогда не поступила бы ни с одним смертным так жестоко.
Разумеется, –прозвучал голос у него в голове. – Ты бы отвернулся от нее, если бы знал всю правду, но без тебя она бы не создала свою Церковь. Мистре всегда удавались такие игры, или ты позабыл, как она стравила меня и Келемвара друг с другом?
– Кай-кайрик?
В ту секунду, когда Адон выдохнул это имя, аватара Мистры подскочила к изножью кровати:
– Адон, ступай ко мне!
Голос аватары звучал так властно, что Адон невольно сделал шаг из-за спинки, собираясь подчиниться.
Нет, Адон! Если ты к ней подойдешь, я не смогу тебя защитить.
Патриарх остановился.
Теперь произнеси мое имя, тогда я тебя спасу.
– Разве? – Адон покачал головой, радуясь, что не настолько сошел с ума, чтобы поверить в эту ложь. – Ты никогда меня не спасешь.
Произнеси вслух мое имя, и я избавлю тебя от ее гнева.
Алебастровая богиня начала приближаться к патриарху.
– Нет. Адон, делай, что я велю. – Она оскалилась, выставив все свои клыки.
Адон попятился в выходившую на балкон нишу:
– Отойди! Не заставляй меня произнести это слово.
– Какое слово? – Маленькая аватара Мистры остановилась в шаге от него. С ее щек слезла плоть, обнажив кости, такие же белые, как вся она. – Адон, я хочу помочь тебе.
– Тогда оставь меня в покое!
Мистра медленно покачала головой. Ее шелковистые волосы превратились в черный дым, который расплылся по комнате, словно запах ладана.
– Этого я не могу сделать. Ты лишился разума, бедняга.
– Но ты ведь сама сказала… – Адон задохнулся и потер себе шею; от дыма в горле стало так сухо, что он с трудом произносил слова. – Ты сказала, что если бы я был безумен, то принадлежал бы…
Патриарх ни за что не произнес бы имя Единственного.
Вперед, Адон, договаривай.
Адон покачал головой, по-прежнему не сводя глаз с Мистры.
– Ты сказала, что если бы я был безумен, то принадлежал бы ему.
– А еще я сказала, что никогда бы этого не допустила. Как раз сейчас настало время предотвратить это.
Статуя шагнула вперед, занеся руку для удара.
Адон метнулся на балкон. Далеко внизу, на Тенистом озере, он увидел аватару Мистры, которая шла по воде. Богиня не поднимала глаз, внимательно вглядываясь под воду и осыпая своего противника молниями. После каждого удара вода поднималась стеной, и все это происходило совершенно бесшумно.
Произнеси мое имя, и позволь мне спасти тебя!
– Я предпочту умереть! – И это была правда, ибо Адон опасался обещаний Кайрика даже больше, чем умереть смертью Неверного. – Я готов поверить в справедливость Келемвара, но никогда не поверю тебе.
С этими словами он перекинул одну ногу через балконные перила и глянул вниз. Внизу, через пять этажей, играл утренний фонтан на каменной террасе, где обитавшие в храме Преданные любили совершать утренние молитвы. Двор сейчас был пуст: все Преданные спустились к берегу озера, чтобы понаблюдать за беззвучной битвой между Мистрой и водяным чудовищем. В толпу затесалось несколько десятков городских жителей, тоже захотевших посмотреть на зрелище.
Аватара богини вцепилась в руку Адона. Он попытался вырваться, но ее когти впились слишком глубоко.
Произнеси мое имя, –понукал голос в голове патриарха.
– Я отвергаю тебя! – прокричал Адон. – Я отрекаюсь от вас обоих!
После этого Адон повернулся и спрыгнул с балкона. Пролетев половину пути до фонтана, он успел удивиться, откуда у него нашлись силы, чтобы высвободиться из цепких когтей божества, ну а потом уже не было времени ни на то, чтобы отречься, ни на то, чтобы обнять Единственного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103