Ник не сделал попытки пригласить меня внутрь.
– У нас сегодня планировался прощальный ужин? – рубанула я, желая только, чтобы все скорее кончилось.
У него брови поднялись.
– Нет! – воскликнул он, но глаза метнулись к портфелю.
– У тебя кто-то появился, Ник? Я большая девочка. Просто скажи.
– Нет, – повторил он уже тише. С несчастным видом он потянулся ко мне, но не донес руку до моего плеча. Рука упала. – Нет.
Мне очень хотелось поверить.
– Что тогда? – спросила я. Почему он не пригласит меня в дом? Зачем мы торчим в этом долбаном коридоре?
– Рэй-Рэй, – прошептал он, насупив брови. – Это не из-за тебя.
Я зажмурилась, собираясь с духом. Сколько раз я уже такое слышала?
Он пихнул дорогущий портфель ногой, портфель проскрежетал по полу и я открыла глаза на звук. Мне пришлось посторониться: Ник вышел и захлопнул дверь за собой.
– Это не из-за тебя, – повторил он довольно жестко. – И ужин не прощальный. Я не хочу ставить между нами точку. Но кое-что случилось, и честно говоря, это не твое дело.
Я удивленно открыла рот – и припомнила слова Дженкса.
– Ты меня боишься, – сказала я, злясь, что он не верит, что я никогда больше не стану качать через него энергию.
– Не боюсь, – сердито ответил он. Неловко двигаясь, он запер дверь и повернулся, выставив ключ перед собой. – Вот, – воинственно объявил он. – Возьми мой ключ. Я на время уезжаю. Я хотел сказать тебе вечером, ноты избавила меня от лишних хлопот. Почту я переадресовал, а за квартиру заплачено до августа.
– Августа! – испуганно воскликнула я. Он глянул на Дженкса.
– Джакс не сможет поселиться здесь и присмотреть за цветами, пока я не вернусь? В последний раз у него неплохо получалось. Может, это всего на неделю, но тепло и электричество оплачиваются автоматически – на случай, если задержусь.
– Ник… – тонким голосом позвала я. Как же все так круто изменилось?
– Само собой, – промямлил Дженкс. – Знаете, я там внизу подожду.
– Не надо, я все сказал. – Ник подхватил портфель. – У меня сегодня трудный вечер, но я к вам заскочу попозже завезти его сюда, прежде чем уеду из города.
– Подожди, Ник!
У меня свело живот и голова закружилась. Надо было молчать, блин. Не замечать собранный чемодан и разыгрывать дурочку. Пойти на ужин и заказать лобстера. Первый настоящий бойфренд за пять лет, и едва дела пошли на лад – на тебе, я его только отпугнула. Точно как остальных.
Дженкс смущенно хмыкнул.
– Ну, я у двери буду, – сказал он и бросился вниз, оставив светящийся хвост пыльцы на весь лестничный пролет.
С замкнувшимся и несчастным лицом Ник всунул ключ мне в ладонь. Пальцы у него были холодные.
– Я не могу… – Он вздохнул, ловя и удерживая мой взгляд. Я ждала, заранее боясь того, что он скажет. Мне вдруг расхотелось, чтобы он говорил.
– Рэйчел, я хотел все рассказать тебе за ужином, но… Я правда пытался все наладить. Но не могу. Сейчас не могу. Я тебя не бросаю, – поторопился добавить он, не давая мне вставить слово. – Я тебя люблю и хочу быть с тобой. Может быть, всю мою жизнь. Не знаю еще. Но каждый раз, как ты прикасаешься к линии, я это чувствую – и словно опять оказываюсь в фэвэбэшной машине, в эпилептическом припадке от энергии, которую ты качаешь через меня. Не могу ни дышать, ни думать, ничего не могу! Когда я от тебя дальше, мне легче становится. Мне надо уехать. Я боялся тебе сказать, чтобы не расстроить.
Я молчала с помертвевшим лицом. Он не говорил, что я устроила ему припадок. Господи, я даже не подозревала. С ним ведь Дженкс был – почему он мне не сказал?
– Мне надо прийти в себя, – прошептал он, сжимая мне руку. – Прожить несколько дней, не вспоминая ту ночь.
– Я больше не буду, – в ужасе сказала я. – Я больше не прикоснусь к линиям! Ник, не обязательно уезжать.
– Обязательно.
Отпустив мои руки, он взял меня за подбородок, страдальчески улыбаясь.
– Я хочу, чтобы ты прикасалась к линиям. Тебе надо упражняться. Когда-нибудь магия лей-линий спасет тебе жизнь, и я хочу, чтобы ты стала лучшей лей-линейщицей в этом чертовом Цинциннати. – Он вздохнул. – Но мне надо побыть от тебя на расстоянии. Недолго. И дела у меня есть за пределами штата. В общем, ты ни в чем не виновата. Я вернусь.
Но он сказал – август.
– Ты не вернешься, – сдавленно выговорила я. – Заедешь как-нибудь за книгами и уедешь насовсем.
– Рэйчел…
– Не надо. – Я отвернулась. Ключ холодил ладонь, резал пальцы. Дыши, напомнила я себе. – Уезжай. Джакса я сама завтра завезу. Просто уезжай.
Я зажмурилась, когда он положил руку мне на плечо, но не повернулась. Глаза распахнулись сами, когда он склонился ко мне, обдавая запахом старых книг и новой электроники.
– Спасибо, Рэйчел, – прошептал он и едва ощутимо коснулся губами моих губ. – Я не уеду насовсем. Я к тебе вернусь.
Не дыша, я смотрела на уродливый серый ковер.
Я не заплачу, черт побери. Не заплачу.
Он помедлил, потом ботинки протопали по лестнице. Окно в конце коридора задрожало от негромкого рокота его грузовика, и у меня разболелась голова. Я дождалась, когда рокот пропадет вдали, прежде чем тоже пойти вниз, медленно, ничего не видя вокруг.
Опять все то же.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Я осторожно завела машину в мой миниатюрный гараж, выключила огни и двигатель. Не в силах пошевелиться, смотрела я на оштукатуренную стену в двух футах от радиатора. Тишина просачивалась в салон, нарушаемая только пощелкиванием остывающего двигателя. У боковой стены мирно стоял байк Айви, укутанный брезентом на зиму. Начинался вечер. Я знала, что надо отнести Дженкса в дом, но не было сил расстегнуть ремень и вылезти из машины.
Дженкс с нарочитым шумом приземлился на рулевое колесо. Я не могла рук поднять с колен, плечи поникли.
– Ну, по крайней мере теперь тебе все ясно, – сделал он заход.
Отчаяние вспыхнуло на миг и снова погасло, придавленное. шатией.
– Он сказал, что вернется, – угрюмо ответила я. Мне надо ныло верить в эту ложь, пока я не дорасту до правды.
Дженкс обнял себя руками, стрекозиные крылья перестали двигаться.
– Рэйч! – взмолился он. – Мне нравится Ник, но дождешься ты только двух звонков. Первого, когда он скажет, что ему лучше и он по тебе скучает, и последнего – когда он скажет, что ему очень жаль и попросит вернуть ключи домовладельцу.
Я не отрываясь смотрела в стену.
– Дай мне немного побыть дурой, ладно?
Пикси хмыкнул, условно соглашаясь. Он наверняка мерз – крылья почернели, и сам он дрожал. С этим заездом к Нику я продержала его на холоде слишком долго. Точно надо заняться сегодня печеньем. Нельзя ему ложиться таким замерзшим, мо-кет проснуться только весной.
– Идем? – спросила я, открывая сумку, и он неуклюже туда спрыгнул вместо того, чтобы слететь. Встревожившись, я подумала, не сунуть ли сумку за пазуху, но решила все же ограничиться тем, что поставила ее в пакет с покупками и как можно плотнее завернула его по краям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132