Полковник подошел к сейфу, громоздящемуся в углу комнаты, принес кипу папок.
– Что тебе следует знать о фестивале, – пробормотал он, роясь в бумагах. – Пока что достаточно и того, что без малого четыре сотни человек так и не прорезались на свет божий.
– Ни один? Времени немало прошло.
– Погоди, не перебивай начальство. Теперь касательно аналогичных дел…
Дядя Саша стал раскладывать листы по поверхности стола. Недовольно нахмурившись, он смел коврик и «мышку», следом на пол улетела пачка сигарет и зажигалка. Подскочил Герман:
– Товарищ полковник, ведь все данные есть в компьютере. Разрешите, я…
– Так вернее, – покачал головой консервативно настроенный начальник конторы. – Нет у нас монитора на всю стену. Картина целого будет ускользать, а глаза – уставать. Бумага – это наше все. В бумажках – сила!
Стае и его Тень переглянулись и спрятали улыбки.
– Взгляни, капитан.
Некоторое время Пшибышевский проглядывал краткие служебные записки, протоколы и опросные листы. Герман мрачно перебирал пачку картонок с иероглифами и рунами. Полковник меланхолично потягивал минералку.
– Здесь без малого…
– Четыреста пятьдесят шесть фамилий. Подробные биографии – в соседнем сейфе. Целого отдела не хватит толком перелопатить. Но и так все ясно – люди друг с другом не связанные, из разных городов и регионов, разнополые, разновозрастные. Исчезли в одно и то же время.
– Как я уловил, – почесал в затылке Стае, – есть небольшая разница.
– Ив чем же она состоит?
– Фестивальная публика исчезла в одночасье, с одного определенного пятачка в пять сотен квадратных метров. А эти пропадали из совершенно разных мест в течение…
– Трех примерно суток.
Герман с интересом слушал, отложив свои цветастые карточки.
– Кто решил, что есть некая связь в этих исчезновениях? Я имею в виду вторую группу лиц, о которой впервые слышу.
Полковник потыкал пальцем в самую тощую из папок, старорежимную, еще с гербом КГБ и подслеповатыми треугольными печатями на углах.
– Вот здесь список пропавших без вести в течение тех же трех суток пятилетней давности. Из него методом тщательного отбора группа наших специалистов отобрала представленных тебе лиц, очертив таким образом круг разыскиваемых.
– Каким был критерий отбора?
– Ну, ты и зануда, – проворчал полковник. –
Герман тебе объяснит. Но позже. Какие еще назрели вопросы?
– Я буду работать по обеим группам?
– Точно так, капитан. По «фестивалю» и по «по-теряшкам». Такие уж за ними закрепились названия… В твое распоряжение поступают немалые силы – пять младших офицеров, любые доступные конторе консультанты, включая людей со стороны, а также пять Теней. Деньги, автомобили, документы. Режим работы – полная закрытость.
– Насколько полная?
– Абсолютно, – полковник достал из самой верхней папки лист с внушительным гербом страны и еще более внушительными подписями. – Глянь на это. На лапу не дам, но все смежные конторы будут в случае чего отваливать в сторону и отдавать честь. Это я беру на себя.
Стае присвистнул.
– Как бы мне не раздуться от осознания своей значимости и не лопнуть.
– Вот дерьмо-то разлетится во все стороны… – Дядя Саша, похоже, изменил своему обыкновению – не собирался шутить и ерничать с подчиненным. – Соберись и задавай вопросы.
– Критерий отбора круга лиц, условно именуемых «потеряшками», – упрямо выпятил челюсть Пшибы-шевкий.
– Я же сказал – позже! Герман, давай по фестивалю и «гостю».
Тень колыхнулась и шмыгнула к бумажкам.
– Пять месяцев назад в поле зрения оперативников наших смежников попал некий Игорь. Бывший погранец, работник частного охранного бюро, работавший по какому-то запутанному делу о наследстве аж на острове Бали.
– Эк его, – восхитился Стае.
– Не перебивай. Этот орел сильно там набедокурил – вмешался в операцию Интерпола, покрошил кучу народу, вообще изрядно чудил. Словом, наш консул с трудом выдернул его с острова и прямиком отфутболил в контрразведку. Но там быстро пришли к выводу, что имеют дело с человеком, мягко говоря, обладающим всеми признаками отклоняющегося поведения.
– То есть – психом?
– Примерно так вкратце можно пересказать мудреный диагноз, поставленный в институте имени Сербского… Гражданина Игоря оставили в покое, на всякий случай лишив лицензии на ношение оружия, вкупе с охотничьим билетом. Хорошо еще, смежники наши покопались в материалах, предоставленных славным психиатрическим заведением. И согласно одной засекреченной инструкции отфутболили материал нам. Так появилось дело «гостя».
Терман щелчком пододвинул к Стасу оное дело.
– Прочтешь на досуге, вникнешь.
– А в двух словах?
– Находясь в роли подопытного кролика, этот Игорь зарекомендовал себя изрядным чудаком. Например – ходил в церковь…
– Эка невидаль!
Герман поморщился и продолжил:
– В комнате своей молился, причем такими молитвами, о которых даже в самой Патриархии не слышали.
– Попал в секту? Заделался сатанистом?
– Ни то, ни другое. Это самые настоящие православные молитвы, только вышедшие из употребления… довольно давно. Как утверждают найденные не без труда эксперты – до Никоновских реформ семнадцатого века. Часть молитв из его репертуара еще бытует у старообрядцев, а часть существует лишь в очень редких, почти бесценных книгах. Есть еще часть, которая вообще не ясна, но не содержит никакой ереси и стилистически близка двум первым группам.
– Еще этот стервец повадился читать книжки на старославянском и церковнославянском, – не удержался полковник, – чего за ним в прежней жизни, то есть до поездки на Бали, не водилось.
– Он, вообще, был атеист и раздолбай, особенного образования не имел, тем более – не обучался архаическим молитвенным практикам и древнерусской грамоте.
– Может, на Бали…
– Не может. Там даже русских эмигрантов всего четверо – все очутились на острове после перестройки или в ходе оной.
– И что в нем особенного? Мало ли что бывает – уверовал внезапно человек, ангел ему небесный явился…
Стае был несколько сбит с толку и не улавливал причины действенного интереса конторы к этой личности. А интерес, судя по документам, имелся, причем изрядный. Это сколько надо труда – найти всех этих консультантов? А из Патриархии какую-либо информацию выкачать? Это тоже не фунт изюма.
– Игорь этот, по всем признакам, которые ты еще не в состоянии уловить, – наш клиент. Более того – наш профильный клиент. А самое главное, – Герман для вящего эффекта снял очки и, протерев их специальной салфеткой, медленно одел на переносицу, – психиатры усмотрели в нем все признаки полного расщепления личности.
– Ну, шизоид и шизоид, – Стае нервно закурил. – Дядя Саша, вы не того человека с Лубянки взяли, ей богу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76