Со стороны шесть переплетенных ног напоминали перепутавшиеся водоросли. Какое-то мгновение, пытаясь восстановить дыхание, все трое молчали. Первым заговорил Брюстер:
– Я только теперь понял, что мне следовало быть добрее к ней. Я же вел себя по отношению к Шелли как бесчувственная скотина.
Фабиола перекатилась на спину и обняла лежащих по обе стороны от нее мужчин.
– Добрее? – задумчиво произнесла она. – Может быть. Хотя лично я сомневаюсь, что нам удалось бы ее отговорить.
– А эти создатели ангелов тоже хороши, – сердито произнес Брюстер. – Почему они не отказали ей под тем предлогом, что ее решение не продумано.
– А что, у других добровольцев оно бывает продумано? – язвительно поинтересовался Рэнд.
– Все так или иначе виноваты, – неожиданно проговорила Фабиола. – Мы с вами тоже в некотором роде создатели ангелов.
Брюстер приподнялся на локте и удивленно посмотрел на подругу.
– Как это?
– Я хочу сказать вот что: отношения в нашей четверке сложились так, что это заставило Шелли сделать главный выбор своей жизни. Впрочем, общество в целом тоже виновно. Мы допустили, что еще в школе Шелли заразилась вирусом идеализма, и этот вирус в конечном итоге пробудился к жизни и сделал свое дело.
Брюстер снова откинулся на спину.
– Не могу с тобой согласиться, Фабиола.
– Но ведь так оно и есть.
– Ты помнишь, Брю, – вступил в разговор Рэнд, и в голосе его прозвучала неподдельная растерянность, – свои слова, сказанные много лет назад, когда мы еще учились в школе? О том, что мы вчетвером составляем единое целое? Тогда объясни мне, почему я сейчас не чувствую, что какая-то часть меня отсутствует?
– Наверное, потому что Шелли все еще рядом с нами, только теперь она в другой форме.
– Ученые до сих пор не пришли к согласию относительно того, сохраняется ли память индивида после гибридизации или нет, – с неуверенностью добавила Фабиола.
– Надеюсь, что не сохраняется, – ответил Рэнд и вздрогнул.
Брюстер неожиданно приподнялся и сел, как будто осененный неким мудрым решением.
– Давайте навсегда запомним этот день. Предлагаю каждый год собираться вместе и праздновать вознесение Шелли на небеса.
– Поддерживаю твое предложение, – отозвался Рэнд.
– Принято единогласно! – крепко сжав руки обоих мужчин, подхватила Фабиола. – В память о Шелли собираемся каждый год в этот самый день.
Огромная лапища Брюстера скользнула ей между ног.
– А ты будешь королевой на нашем вечере встречи!
– А ты – ее пажом! – предложил Рэнд.
Все трое рассмеялись, прежде чем дружно поцеловаться.
Тропическими лесами Сакраменто Брюстер гордился так, будто собственноручно высадил все до единого высоченные деревья с черными листьями, бережно окутал каждое лианами, населил их удивительными животными, развел беззаботно жужжащих насекомых. Ведя Фабиолу и Рэнда по тропинке, проложенной среди огромного, раскинувшегося под лучами палящего солнца лесного массива, он был абсолютно не похож на себя прежнего – грубоватого парня, который когда-то жил далеко-далеко от этого удивительного искусственного леса. Нынешний Брюстер вещал с ученым видом, сыпал нескончаемыми примерами, статистическими данными и философскими афоризмами.
– Вы ни за что не поверите, что идете по тем местам, которые когда-то были улицами огромного города. Почти целое десятилетие ушло на то, чтобы при помощи плазменных аннигиляторов разгрести груды обломков. Сейчас в любое время суток вы вряд ли встретите здесь больше нескольких десятков людей в радиусе ста километров. Это в основном туристы, приезжающие сюда на один день, изредка – любители пеших походов, которые устраиваются в кемпинге на ночевку, ну и проводники вроде меня. Правда, проводников здесь мало, можно по пальцам пересчитать. Подождите минутку.
Брюстер остановился возле дерева, чьи нижние ветви поразила какая-то болезнь. Опустившись на корточки у основания ствола, он начал отдирать омертвевшие листья. Вскоре на стволе обнажился коммуникационный диск, который осуществлял связь с миниатюрным аналогом на запястье Брюстера.
– Ничего особенного. Всего лишь запланированное отмирание старых клеток, – произнес тот, считав информацию.
Рэнд с облегчением скинул с плеч массивный рюкзак. Рубашка у него на спине была мокрая от пота.
– Возможно, лофтеры и решили проблему доставки тяжестей, но я почему-то по-прежнему вынужден таскать на себе рюкзак.
– А у меня ноги жутко болят! – пожаловалась Фабиола. – Сколько нам еще идти, Брю?
– Всего милю с чем-то. Вам, ребята, похоже, следует пройти системную перезагрузку. У меня тут на прошлой неделе гостила одна парочка стариков-разбойников – им было лет по девяносто и ни днем меньше, – так даже они не замучили меня так, как вы.
Рэнд снова надел рюкзак, изобразив на лице смирение и готовность к самопожертвованию.
– Разве мы с Фабиолой виноваты в том, что сидячая работа нас так изнежила? В отличие от тебя у нас нет возможности целыми днями бродить по лесам и болотам. Должен же кто-то управлять цивилизованным миром.
Брюстер пренебрежительно фыркнул.
– Одна засовывает мешки с инопланетным дерьмом в лабораторные клетки. Другой выводит на орбиту гигантские газовые баллоны. Благороднее занятий не придумаешь! Давайте-ка топайте за мной и не ворчите!
Брюстерова «миля с чем-то» оказалась на деле добрыми пятью. Однако открывшийся перед путешественниками вид стоил долгого пути: поросший пышной травой луг рядом с высоким, но не огороженным – если не считать нескольких сигнальных столбиков – обрывом.
Брюстер быстро ввел в свой коммуникационный диск несколько кодов.
– Я отключил сигнализацию ограды на то время, пока мы будем находиться здесь. Думаю, мы с вами люди понятливые и не свалимся вниз.
Бросив рюкзаки на траву, все трое приблизились к обрыву и, подойдя к самому краю, заглянули вниз. Их взгляду предстала река Сакраменто, пенившаяся среди огромных валунов. С высоты пятидесяти футов она казалась мутной змеей, корчившейся в муках не то родовых, не то смертных.
– Институт восстановления Природы повысил скорость потока на сезон лесосплава. Если бы вы могли провести со мной хотя бы еще денек, то…
– Никак невозможно, – решительно возразила Фабиола. – Так что давайте-ка займемся пикником и не будем омрачать прекрасное настроение всякими «могли бы»!
Отойдя на несколько ярдов от обрыва, друзья принялись выкладывать на траву содержимое рюкзаков. Вскоре на расстеленном одеяле стояло не менее десятка тарелок с горячими и холодными закусками. Рэнд откупорил бутылку шампанского и разлил по бокалам. Налив себе последнему, он предложил тост.
– Выпьем за Шелли! Прошло уже пять лет с того дня, как она покинула нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97