Впервые за последнюю неделю он мог действовать по собственному усмотрению.
Паром, пришвартованный в доке, был одним из тех громоздких и неповоротливых плавательных средств, что в более спокойные времена курсировали по проливу, занимаясь торговлей. Сегодня их внезапно разбогатевшие владельцы, нанятые государством, внесли в конструкцию паромов небольшие изменения – там, где раньше были грузовые места, установили дешевые пассажирские сиденья, превратив паромы в челноки для эмигрантов с билетом в один конец. Этот паром выглядел весьма изношенным. Годами не видавший сухих доков, он весь проржавел и особого доверия не вызывал.
Команде, уже облаченной в костюмы химзащиты и вдыхающей сжатый воздух, запрещалось высаживаться на Земле Максвелла, равно как и вывозить из Африки любые товары. В случае нарушения запрета им грозило неминуемое изгнание.
Владельцы маленьких суденышек, не желавшие обращаться к правительству за лицензией, считались нарушителями резолюции ООН, и при обнаружении их лодки разрешалось топить. Двадцать таких лодок были потоплены за неделю, которую Тейлор просидел в Альхесирасе.
По шаткому деревянному пандусу Тейлор поднялся на борт и вместе с прочими пассажирами встал у перил. Ему захотелось, чтобы нашелся хоть кто-нибудь, пусть это будет даже корыстный Нарсико, с кем он мог бы проститься. Тейлор тщетно вглядывался в лица.
Над головой кружили чайки. Рядом с Тейлором стояли двое чернокожих юнцов с альпинистскими рюкзаками, делавшими их похожими на гномов, но по одежде и речи Тейлор безошибочно узнал соотечественников-американцев. Юнцы пребывали в эйфории по поводу отплытия парома.
– Эй, парень, вот мы и возвращаемся в Африку!
– Кто бы знал, до чего клево!
– Угадай, сколько нужно демонов, чтобы заменить лампочку?
– Ни одного! Эти лампочки никогда не изнашиваются!
Вскоре паром заполнился. Раздался пронзительный звук рожка. С шумным хлопком, изрыгнув черный дым, взревел паромный дизель, канаты отвязали, и пандус, сделав пируэт, упал в море. Тейлор чувствовал, как морской бриз высушивает пот на лбу. Солнце сегодня палило не так, как всегда. Жара не вгоняла в тоску, а напротив, возбуждала. Наверное, все это ему кажется – просто дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки.
На середине пути моторы внезапно перестали вонять и рычать, а корпус скрипеть. Впечатление было такое, словно они сами выпали из реального мира и никаким потусторонним силам не пришлось их выпихивать. Несмотря на заглохшие моторы, корабль под влиянием неизвестного импульса продолжал двигаться вперед еще быстрее, чем раньше.
Тейлор на мгновение удивился любопытному феномену, но тут же выбросил его из головы. Все чудеса Земли Максвелла вместе взятые не имели никакого отношения к его сугубо частной миссии.
Путь до Танжера оказался более быстрым, чем он ожидал. Раньше Тейлор пассивно двигался навстречу судьбе, до поры до времени не имея возможности совершить то, что намеревался. Теперь неопределенность закончилась – пришло время принимать решение.
Беда в том, что Тейлор не представлял, как осуществит свои намерения. Выгрузившись на берег вместе с толпой восторженных эмигрантов, он впервые осознал, что до этого мгновения даже не задумывался, а что потом? Где находятся Холт и Обри и как он доберется до них без денег?
Хорошо хоть портовые чиновники даже не думали рыться в вещах эмигрантов. Им словно говорили: «Что бы вы с собой ни везли, это не имеет никакого значения, раз вы здесь». И, разумеется, никто не поинтересовался, надолго ли они прибыли.
Впрочем, одну формальность пройти все-таки предстояло.
Женщина европейского типа со значком Красного Полумесяца на рубашке держала в руках шприц-пистолет, соединенный шлангом с емкостью из нержавеющей стали. Каждый из вновь прибывших должен был подойти к ней.
Когда пришла очередь Тейлора, он наконец разглядел, что его ожидало. Ужаснувшись, он снял пиджак и обнажил руку.
Женщина приложила дуло и спустила курок.
Когда она отняла пистолет, на предплечье Тейлора красовался ярко-красный демонский знак. На ранке выступила единственная капелька крови.
– Самоорганизуемый и не выводимый, – сказала женщина в ответ на вопросительный взгляд Тейлора. – Даже если вы захотите срезать его, он все равно проявится. Считайте, что это ваш паспорт на Земле Максвелла. Кроме того, вы получили стандартный противовирусный комплекс: против сонной болезни, СПИДа и все такое. Удачи.
Сжимая в руке спортивную сумку и вместе с прочими вновь прибывшими потирая воспаленное клеймо, Тейлор, не придумав ничего лучшего, решил прогуляться по городу и выяснить, какие перемены принес в Северную Африку Холт.
Пять лет назад правительство президента Туниса Зайна аль-Абидина Бен Али – одно из самых либеральных и светских правительств в арабском мире – приняло одно предложение. Наслушавшись некоего Десмонда Холта, чьи революционные исследования в области наномеханизмов были запрещены в Америке, правительство предложило Холту финансовую помощь и карт-бланш во внедрении его изобретений.
Через год, когда Холт с небольшой командой своих последователей переселился в эту небогатую, но энергично развивающуюся арабскую страну, государство Тунис попросту пропало.
В физическом смысле оно продолжало существовать. Сама территория – земля, люди, строения – осталась на карте. Однако в метафизическом и правовом смысле Тунис исчез. Страна перестала быть независимым политическим образованием. Президент Бен Али, вовсе того не желая, организовал государственный переворот против себя самого.
Подробности того, что быстро окрестили Революцией технических новинок, скудны. Соседние государства, тут же осознав угрозу своей неприкосновенности, даже если не могли ее точно сформулировать, проявили большое рвение в установлении карантина с зараженной территорией. Однако вскоре стало ясно, что этим дело не кончится.
Разоружив правительственные войска Туниса, Холт с помощью своей технологии захватил Ливию на юго-востоке и Алжир на западе. Обе страны немедленно прекратили качать нефть. Прочие страны – члены ОПЕК вынуждены были увеличить добычу, чтобы предотвратить то, что отозвалось бы в мировой экономике отнюдь не слабой икотой. Закрытие рынка для западных товаров и отказ от выплаты внешнего долга внушали уже более серьезные опасения, поэтому международные корпорации стали ратовать за нормализацию отношений с мятежным новым государством, разумеется, при условии, что оно откажется от применения этих опасных новых технологий.
Марокко, где сейчас находился Тейлор, вступило в союз через год. Мавритания, Мали, Нигер, Чад и Судан присоединились позднее. Египет оказался упрямее, но через шесть месяцев сдался и он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Паром, пришвартованный в доке, был одним из тех громоздких и неповоротливых плавательных средств, что в более спокойные времена курсировали по проливу, занимаясь торговлей. Сегодня их внезапно разбогатевшие владельцы, нанятые государством, внесли в конструкцию паромов небольшие изменения – там, где раньше были грузовые места, установили дешевые пассажирские сиденья, превратив паромы в челноки для эмигрантов с билетом в один конец. Этот паром выглядел весьма изношенным. Годами не видавший сухих доков, он весь проржавел и особого доверия не вызывал.
Команде, уже облаченной в костюмы химзащиты и вдыхающей сжатый воздух, запрещалось высаживаться на Земле Максвелла, равно как и вывозить из Африки любые товары. В случае нарушения запрета им грозило неминуемое изгнание.
Владельцы маленьких суденышек, не желавшие обращаться к правительству за лицензией, считались нарушителями резолюции ООН, и при обнаружении их лодки разрешалось топить. Двадцать таких лодок были потоплены за неделю, которую Тейлор просидел в Альхесирасе.
По шаткому деревянному пандусу Тейлор поднялся на борт и вместе с прочими пассажирами встал у перил. Ему захотелось, чтобы нашелся хоть кто-нибудь, пусть это будет даже корыстный Нарсико, с кем он мог бы проститься. Тейлор тщетно вглядывался в лица.
Над головой кружили чайки. Рядом с Тейлором стояли двое чернокожих юнцов с альпинистскими рюкзаками, делавшими их похожими на гномов, но по одежде и речи Тейлор безошибочно узнал соотечественников-американцев. Юнцы пребывали в эйфории по поводу отплытия парома.
– Эй, парень, вот мы и возвращаемся в Африку!
– Кто бы знал, до чего клево!
– Угадай, сколько нужно демонов, чтобы заменить лампочку?
– Ни одного! Эти лампочки никогда не изнашиваются!
Вскоре паром заполнился. Раздался пронзительный звук рожка. С шумным хлопком, изрыгнув черный дым, взревел паромный дизель, канаты отвязали, и пандус, сделав пируэт, упал в море. Тейлор чувствовал, как морской бриз высушивает пот на лбу. Солнце сегодня палило не так, как всегда. Жара не вгоняла в тоску, а напротив, возбуждала. Наверное, все это ему кажется – просто дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки.
На середине пути моторы внезапно перестали вонять и рычать, а корпус скрипеть. Впечатление было такое, словно они сами выпали из реального мира и никаким потусторонним силам не пришлось их выпихивать. Несмотря на заглохшие моторы, корабль под влиянием неизвестного импульса продолжал двигаться вперед еще быстрее, чем раньше.
Тейлор на мгновение удивился любопытному феномену, но тут же выбросил его из головы. Все чудеса Земли Максвелла вместе взятые не имели никакого отношения к его сугубо частной миссии.
Путь до Танжера оказался более быстрым, чем он ожидал. Раньше Тейлор пассивно двигался навстречу судьбе, до поры до времени не имея возможности совершить то, что намеревался. Теперь неопределенность закончилась – пришло время принимать решение.
Беда в том, что Тейлор не представлял, как осуществит свои намерения. Выгрузившись на берег вместе с толпой восторженных эмигрантов, он впервые осознал, что до этого мгновения даже не задумывался, а что потом? Где находятся Холт и Обри и как он доберется до них без денег?
Хорошо хоть портовые чиновники даже не думали рыться в вещах эмигрантов. Им словно говорили: «Что бы вы с собой ни везли, это не имеет никакого значения, раз вы здесь». И, разумеется, никто не поинтересовался, надолго ли они прибыли.
Впрочем, одну формальность пройти все-таки предстояло.
Женщина европейского типа со значком Красного Полумесяца на рубашке держала в руках шприц-пистолет, соединенный шлангом с емкостью из нержавеющей стали. Каждый из вновь прибывших должен был подойти к ней.
Когда пришла очередь Тейлора, он наконец разглядел, что его ожидало. Ужаснувшись, он снял пиджак и обнажил руку.
Женщина приложила дуло и спустила курок.
Когда она отняла пистолет, на предплечье Тейлора красовался ярко-красный демонский знак. На ранке выступила единственная капелька крови.
– Самоорганизуемый и не выводимый, – сказала женщина в ответ на вопросительный взгляд Тейлора. – Даже если вы захотите срезать его, он все равно проявится. Считайте, что это ваш паспорт на Земле Максвелла. Кроме того, вы получили стандартный противовирусный комплекс: против сонной болезни, СПИДа и все такое. Удачи.
Сжимая в руке спортивную сумку и вместе с прочими вновь прибывшими потирая воспаленное клеймо, Тейлор, не придумав ничего лучшего, решил прогуляться по городу и выяснить, какие перемены принес в Северную Африку Холт.
Пять лет назад правительство президента Туниса Зайна аль-Абидина Бен Али – одно из самых либеральных и светских правительств в арабском мире – приняло одно предложение. Наслушавшись некоего Десмонда Холта, чьи революционные исследования в области наномеханизмов были запрещены в Америке, правительство предложило Холту финансовую помощь и карт-бланш во внедрении его изобретений.
Через год, когда Холт с небольшой командой своих последователей переселился в эту небогатую, но энергично развивающуюся арабскую страну, государство Тунис попросту пропало.
В физическом смысле оно продолжало существовать. Сама территория – земля, люди, строения – осталась на карте. Однако в метафизическом и правовом смысле Тунис исчез. Страна перестала быть независимым политическим образованием. Президент Бен Али, вовсе того не желая, организовал государственный переворот против себя самого.
Подробности того, что быстро окрестили Революцией технических новинок, скудны. Соседние государства, тут же осознав угрозу своей неприкосновенности, даже если не могли ее точно сформулировать, проявили большое рвение в установлении карантина с зараженной территорией. Однако вскоре стало ясно, что этим дело не кончится.
Разоружив правительственные войска Туниса, Холт с помощью своей технологии захватил Ливию на юго-востоке и Алжир на западе. Обе страны немедленно прекратили качать нефть. Прочие страны – члены ОПЕК вынуждены были увеличить добычу, чтобы предотвратить то, что отозвалось бы в мировой экономике отнюдь не слабой икотой. Закрытие рынка для западных товаров и отказ от выплаты внешнего долга внушали уже более серьезные опасения, поэтому международные корпорации стали ратовать за нормализацию отношений с мятежным новым государством, разумеется, при условии, что оно откажется от применения этих опасных новых технологий.
Марокко, где сейчас находился Тейлор, вступило в союз через год. Мавритания, Мали, Нигер, Чад и Судан присоединились позднее. Египет оказался упрямее, но через шесть месяцев сдался и он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97