Они начали готовиться к отлету.
6-Лакрица и 3-Персик стояли на толстом, прозрачном участке внешних покровов носителя, который некогда был предназначен для того, чтобы пропускать внутрь солнечные лучи – судя по всему, именно такой цели служили эти голубые выпуклости. Новолюди не могли сказать зачем – в отличие от носителя, которому наверняка был известен ответ на этот вопрос.
Теперь эти выпуклости были мертвы, но солнечный свет все равно проникал внутрь.
Носитель утратил способность маневрировать по отношению к гравитации звезды, выпуская наружу наподобие реактивной струи отработанную жидкость и газы, и теперь медленно, но неизбежно падал в невидимый гравитационный колодец, автоматически вращаясь вокруг своей оси. Правда, его собственная внутренняя гравитация пока еще оставалась на прежнем уровне. Так что новолюди по-прежнему крепко стояли на ногах на скользком полу, даже если сам этот пол менял положение в пространстве на сто восемьдесят градусов.
Вращение носителя вокруг своей оси для нашей пары открыло в окне новый вид – планету и ее спутник. Спутник был сер и мертв. Картина его поверхности почему-то вызвала в душе новолюдей смутные, трепетные воспоминания. Планета, некогда голубая и зеленая, теперь представляла собой безжизненный белый шар, такой же безликий, как и сам носитель.
3-Персик и 6-Лакрица молча рассматривали планету. Но вот та скрылась из виду, и тогда 3-Персик спросила у супруга:
– Как ты думаешь, они когда-нибудь исчезнут?
– Кто знает? Ведь нам даже неизвестно, откуда они взялись. Более того, мы не знаем, какого они происхождения – естественного или искусственного. Например, почему внутри их организма действует сила тяжести? А если они исчезнут, то что останется после них? Голые, безжизненные скалы? Нет, на это не стоит рассчитывать, лучше даже не мечтать об этом.
Мимо них промчалась стайка молодняка – ребятишки, смеясь, играли в догонялки. Когда они скрылись из вида, 3-Персик сказала:
– Наверное, ты прав. Так что лучше радоваться той жизни, какая у нас есть.
И, держась за руки, они отошли от окна.
В последний месяц пребывания в теле носителя самки больше не беременели, хотя пары продолжали совокупляться, правда, исключительно ради удовольствия. Обмен веществ готовился к предстоящей смене образа жизни.
Наконец настало время. Все признаки указывали на то, что ослабленный носитель доживает последние дни.
Каждый член колонии выбрал себе по макрофагу – их было великое множество, однако в последние дни силы макрофагов были уже значительно подорваны. Казалось, будто прожорливые гиганты выбросили химический флаг капитуляции. И теперь этот бывший враг станет для новолюдей средством эвакуации.
По одному приблизившись к макрофагам, новолюди позволили ослабевшим хищникам проглотить себя. Только теперь в этом не было ничего страшного. Секрет, выделяемый кожей новолюдей, отменял пищеварительный сигнал макрофога. Такова ирония судьбы – кровожадный хищник превратился в защитную капсулу, своего рода кораблик для космических странствий. Один задругам на пол опустились десятки, сотни, а затем и тысячи пузырьков. Находившиеся внутри них новолюди, вдохнув измененную цитоплазму, постепенно погружались в забытье.
3-Персик и 6-Лакрица постояли минуту-другую, наблюдая за тем, как их собратья по разуму исчезают в защитных капсулах, после чего и сами последовали их примеру.
– Какие это были прекрасные годы! – произнесла 3-Персик.
– Самые лучшие годы в нашей жизни.
– Каких прекрасных детей мы вырастили!
– А какие чудесные песни пели!
– А математические упражнения!
– А секс! Просто чудо!
– Как всегда.
Вокруг царила тишина – если не считать еле слышных слов прощания.
– Ты для меня одна-единственная, – наконец произнес 6-Лакрица.
– А ты для меня. Скорее бы мы снова оказались вместе!
6-Лакрица, более сдержанный в проявлении чувств, нежели его подруга, ничего не ответил, а лишь пожал ей руку.
И они шагнули навстречу своим макрофагам и вскоре уже были внутри защитных капсул.
Прошло всего чуть больше часа – так хорошо новолюди рассчитали момент эвакуации.
Носитель взорвался в полном молчании. Внутреннее давление разнесло в клочья его защитные покровы – завершающий момент процесса, начало которому было положено несколько новочеловеческих рождений назад, когда космические странники пробурили в коже носителя отверстия, чтобы внедриться в его тело. Со стороны могло показаться, будто лопнул огромный стручок, и из него вырвался наружу фонтан семян.
Пузырьки разлетелись во все стороны.
Некоторые взяли курс на Солнце. Другие, по всей видимости, в скором времени столкнутся с Луной или сгорят в верхних слоях земной атмосферы. Выживание каждой особи было делом случая – погруженные в сон, новолюди были лишены возможности маневрирования.
3-Персик и 6-Лакрица затерялись в гуще себе подобных. За мгновение до взрыва их капсулы лежали бок о бок. Возможно, они останутся рядом и во время долгих космических странствий. А может, и нет.
Но все равно многие выживут и дадут жизнь потомству.
И все повторится снова…
И снова…
И снова…
ВАВИЛОНСКИЙ ВОР
Перевод. М. Клеветенко, 2006.
Сколько световых лет до Вавилона?
Вопрос этот вряд ли застанет врасплох Охранителей – меня же скорее всего он поставит в тупик. Вот он, типичный образчик мыслей Охранителей, столь чуждый мне! Не важно, сколько унылых лет я провел среди них (разумеется, в нейтральных мирах), все равно я не готов к ответу. Впрочем, разве сами Охранители готовы смириться с моими простейшими телесными приспособлениями вроде спинной пластины, которой я обязан столь многим?
Только тот, кто разделяет старые идеи Истинной родины, станет выспрашивать о расстоянии до Вавилона, измеряемом в световых годах, вместо того, чтобы просто узнать его относительные координаты. А что уж говорить о том отвращении, которое Охранители испытывают к моим телесным трансформациям, тогда как сами не видят ничего зазорного в обыкновении разгуливать, скрыв тело искусственным туманом, да так, что видна только голова…
Однако то, что я практикую определенную изощренность поведения и не чураюсь телесных трансформаций, принятых среди Сотрапезников, вовсе не означает, что я состою в жестокой оппозиции Охранителям. Подобный однобокий двухвалентный подход свойственен именно их миру и уж мне-то точно не подходит.
Хоть мы и охраняем наш образ мыслей с одинаковым рвением, но мыслим разно.
Итак, глядя в лицо своему гипотетическому собеседнику-Охранителю (не важно, на какой планете или луне, корабле или космической станции, под каким солнцем – зеленым, синим, красным или белым – он пребывает), я заявляю: ваш вопрос меня нисколько не раздражает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97