Медлительный краб остался позади. А Попрыгунчик вступил в благодатные границы Тени. Ее прохлада была подобна целительному бальзаму. На несколько мгновений он ощутил себя в полной безопасности, но вскоре с ужасом понял, какую чудовищную ошибку совершил.
Он нарушил границы соседских владений. Незваный гость, одиночка без роду-племени, он вторгся в их священные пределы.
Уже в следующее мгновение ему навстречу был выслан разведчик. Затем еще один, и еще. Вскоре их собралась уже целая стая. Половозрелые самцы начали ритуал устрашения. Опершись на хвост, они грозно потрясали в воздухе передними конечностями, раздували щеки, после чего громко шлепались вниз, с шумом выпуская воздух и разбрызгивая грязь. Двигаясь полукругом, они подбирались к нему все ближе и ближе, пока наконец один из них едва не обрушился на него.
Однако Попрыгунчик даже не сдвинулся с места. Впрочем, у него не было иного выбора. Он должен либо с честью выдержать сражение с превосходящими силами противника, либо вернуться под палящие лучи и там бесславно сгинуть, став добычей крабов или птиц.
Он был готов постоять за себя. И потому бросился сначала в одну сторону, затем в другую, пытаясь запутать противников. Маневр удался – на какое-то мгновение, сбитые с толку, они замерли на месте. Но затем, разгадав его намерения, вновь перешли в наступление.
Где-то рядом упало нечто огромное и тяжелое – может, исполинский родственник его обидчиков? – однако влажная земля смягчила удар. Обитатели мелководья продолжали свое сражение, не замечая, как за первым толчком последовали другие, чуть слабее.
Неожиданно противоборствующие стороны оказались в кольце прозрачного барьера цилиндрической формы. И все же, несмотря ни на что, продолжали свое сражение за место под Тенью.
Где-то над ними прогремел гром, и сверху упали тени меньших размеров, чем главная. Одинокий нарушитель, изнуренный битвой, по-прежнему пытался постоять за себя.
И тут что-то окружило его. Его легонько сжали и подняли вверх, высоко в воздух.
На него смотрело чье-то огромное лицо – оно показалось ему размером с луну, повисшую над потемневшими водами. Глаза неведомого существа цветом напоминали небо. И вновь прогремел гром – звуки эти исходили, по всей видимости, из ярко накрашенного рта этого загадочного создания.
Позднее, уже в Верхнем Городе, прокручивая эту сцену одновременно и под новым, и под старым углом зрения, он одновременно испытывал и гордость, и стыд. Рядом с ним сидела Октавия, и стоило ему вспомнить, как ее рука обхватила его от кончика носа до кончика хвоста, стоило вспомнить нежность ее голоса, как его бросало в дрожь.
– Посмотрите, как храбро он сражается, и это при его-то шансах на победу. Как по-вашему, может, ему надо попробовать себя на новой высоте? Ну-ну, попрыгунчик, мой милый малыш, тебе пора подняться выше. Поторопитесь, друзья мои, иначе мы не сможем вырваться из этого поля.
После этих ее слов он покинул привычную стихию, единственный известный ему с рождения мир илистых отмелей вокруг горы Шелдрейк.
2
Вот так Попрыгунчик пережил свое первое перерождение.
Помещенный в пресноводный пруд с поросшими травой берегами, он лежал, не в силах опомниться. Эти странные существа, что выхватили его из ила в самый разгар битвы, вскоре бросили его в пресную воду, а сами тотчас удалились. (Попрыгунчик, обняв Октавию за талию, наблюдал за Октавией на плоском экране. «Отныне тебе придется выживать в одиночку, попрыгунчик!»)
Собравшись с остатками сил, Попрыгунчик подплыл к краю пруда и спрятался среди стеблей каких-то растений. Интересно, съедобны ли они? Собравшись с духом, он попробовал их на вкус. Нельзя сказать, чтобы это было очень вкусно. Впрочем, и вода здесь какая-то не такая, да и воздух тоже. Здесь все какое-то не такое. Это не его мир. Внутренний голос подсказывал ему, что здесь ему не место…
Внезапно Попрыгунчика охватила какая-то вялость, сонливость. По всему его телу, от носа и до хвоста, разлилась усталость, внимание притупилось.
А еще его накрыло облаком. Попрыгунчик знал, что такое облака. Они приносили с собой тень и дождь. Но это облако было какое-то не такое. Оно состояло из попрыгунчиков. Миллионов и миллионов ему подобных. Или нет, это был один попрыгунчик. Но зато какой огромный! Настоящий исполин, Отец и Мать всех других попрыгунчиков. И он, одинокий и потерянный Попрыгунчик, тоже был его частью. Он ощущал, что все его существо словно растворяется в этом облаке, сливается с ним, превращается в единое целое.
Вместе с тем, хотя он и чувствовал это свое слияние с облаком, одновременно ощущал, как их тянет в разные стороны. Облако поплыло дальше, вырвавшись куда-то прочь из-под него. Нет, это он сам отрывается от этого облака-попрыгунчика, утрачивает свое родство, свое единение с ним, со своими собратьями. Место разрыва болело как в прямом, так и в переносном смысле. Казалось, будто неведомая сила раздирает его пополам, но потоки воздуха увлекают его дальше.
И тут появилось еще одно облако. Отчаявшись, Попрыгунчик устремляется ему навстречу – или это облако само движется к нему?
Они сливаются.
В пруду, посреди водорослей, Попрыгунчик начинает менять свою форму.
Хвост его удлинился и сделался толще. Плавники исчезли, а на их месте выросли конечности, оканчивающиеся острыми когтями. Когда-то гладкая и скользкая кожа покрылась пластинами и чешуей. Нос удлинился, наполнившись рядами острых зубов. Над глазами вздыбились остистые дуги.
И Попрыгунчик проснулся – на этот раз небольшой ящерицей.
Мир снова стал прекрасен. Все ощущения, все звуки, цвета, запахи были в полной гармонии с его новым обликом. Воспоминания об илистой отмели постепенно блекли, утрачивая былую яркость, зато им на смену, тесня друг друга, приходили новые, яркие и волнующие впечатления.
Мимо, не заметив присутствия Попрыгунчика, среди водорослей проплыл небольшой карась.
Быстрый как мысль Попрыгунчик метнулся из своего укрытия. Карась тотчас переместился ему в рот, а затем и в желудок.
Пища пошла ему только на пользу, и Попрыгунчик начал быстро расти.
3
Более восьми футов в длину, массивный и мощный Попрыгунчик, волоча за собой тяжелый хвост, двинулся на коротких мускулистых ногах сквозь пышную зеленую растительность вверх по склону.
Некая неведомая сила гнала его вперед. Она была сильнее, чем позыв к спариванию, сильнее, чем голод, и была ведома только ему одному.
Возможно, источник ее – воспоминание о тех мгновениях, когда его с головой накрыла чья-то мягкая ладонь.
Он шел несколько дней, останавливаясь лишь затем, чтобы утолить голод. Не имея представления о том, что такое расстояние, Попрыгунчик оставался в неведении относительно того, сколько миль преодолел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97