Только 11 августа была достигнута договоренность о повороте 12-й и 1-й Конной армий на Варшаву. В этот день главком приказал вывезти Конармию в резерв, а 12-ю перенацелить на Люблин. Однако при передаче директив шифр был искажен, и руководство Юго-Западного фронта смогло ознакомиться с ними лишь 13 августа. А за день до этого уже бросили 1-ю Конную на "последний решительный" штурм Львова, хотя уже не имели права это делать. Конница Буденного по приказу главкома находилась в резерве и могла быть введена в бой лишь с его согласия. Сталин и Егоров рассчитывали быстро взять Львов, а потом бросить войска на помощь Западному фронту или даже, как предлагал Сталин, - сразу на крымский участок фронта, если под Варшавой всё уже будет кончено. Тухачевский тем временем потребовал немедленной передачи ему обеих армий. Главком отдал соответствующую директиву, требуя передачи армий к полудню 14 августа. Реввоенсовет Юго-Западного фронта возражал, что Конармия и 12-я армия уже втянуты в бои за Львов и немедленно двинуть их на север не представляется возможным. В действительности, как утверждает в своих мемуарах Буденный, в тот момент Конармия еще только выдвигалась к Львову и завязала бои с арьергардами противника. Ее еще можно было повернуть на Грубешов и Замостье для содействия войскам Тухачевского. Однако Егоров и Сталин упорно продолжали гнать конницу к Львову.
Тем временем Тухачевский продолжал глубокий обход польской столицы с севера. 8 августа он отдал приказ о форсировании Вислы 14-го числа. Четыре армии наступают севернее Варшавы - 3-я, 4-я, 15-я и 16-я. Вместе с ними вырвавшийся вперед 3-й конный корпус Гая, угрожающий польским тылам и, как и буденновская Конармия, вынуждающий поляков стремительно откатываться. Южнее польской столицы наступает только слабая Мозырская группа Т. С. Хвесина. Тухачевский подкрепил ее 58-й дивизией из 12-й армии. Он ощущает какое-то смутное беспокойство за свой открытый из-за отставания Юго-Западного фронта левый фланг. Но конкретных данных о сосредоточении здесь поляками сил для контрудара не имеет. А такое сосредоточение уже разворачивается вовсю.
Между тем Ленин торопил Тухачевского с занятием Варшавы и выходом к Данцигу. Советский вождь бомбардировал заместителя Троцкого Э. М. Склянского записками уже после начала польского контрнаступления (о котором в Москве еще не знают):
"Если с военной точки зрения это возможно (Врангеля без этого побьем), то с политической архиважно добить Польшу...";
"Надо нажать: во что бы то ни стало взять Варшаву в 3-5 дней...";
"Немцы пишут, что Красная Армия близко от Грауденца. Нельзя ли там налечь и вовсе отрезать Польшу от Данцига?"
Ильич видит простой способ обойтись под Варшавой даже без Конармии: указать руководству Западного фронта
"поголовно (после сбора хлеба) брать в войско всех взрослых мужчин";
"Мобилизовать поголовно белорусских крестьян. Тогда вздуют поляков без Буденного...".
Но вздуть не получилось.
Хорошо известно, что у победы много отцов, а поражение всегда сирота. После войны в Польше шли долгие споры, кто первый предложил идею контрнаступления с рубежа реки Вепш во фланг армий Тухачевского. Основных претендентов было трое. Это, в первую очередь, сам польский главнокомандующий "первый маршал" Юзеф Пилсудский, по выражению Марка Адданова, новый пан Володыевский, который "словно сорвался со страниц исторических романов Сенкевича", "последний пан Володыевский... вступивший в эпоху, когда Володыевским нечего делать". Это - начальник польского Генштаба генерал Тадеуш Розвадовский, будущий политический противник Пилсудского. Это, наконец, французский генерал Максим Вейган, являвшийся в те дни советником англо-французской военной миссии в Польше. Кстати, двое последних на дух не переносили друг друга и общались посредством записок или через Пилсудского. Объективное исследование опубликованных после войны документов и мемуаров показывает, что главную роль в успехе польского контрнаступления под Варшавой сыграл всё же "первый маршал". Вейган предлагал главный удар нанести на севере, чтобы защитить Данциг, против левого фланга Тухачевского ограничившись вспомогательным наступлением. Он считал, что ради успеха под Варшавой можно пожертвовать Восточной Галицией и Львовом. Пилсудский же настоял, что на севере должен быть лишь вспомогательный удар. Главное наступление маршал решил осуществить с Вепша, в разрыв между Западным и Юго-Западным фронтом. Розвадовский же, по должности, разрабатывал конкретные планы сражения, почему все директивы на проведение Варшавской операции подписаны им. Однако замысел ее принадлежал Пилсудскому. Розвадовский предлагал главный удар нанести из района Гура-Кальвария вблизи Варшавы. Главнокомандующий, однако, остановился на более рискованном наступлении из района реки Вепш, гарантирующем более глубокий обход противника.
6 августа польское главное командование отдало знаменитый "приказ о перегруппировке", считающийся началом Варшавской операции. Северо-Восточный польский фронт предполагалось отвести на Вислу. Одновременно было решено "принять генеральное сражение у Варшавы". Польский план, согласно этой директиве, заключался в следующем:
"1) связать противника на юге, прикрывая Львов и нефтяной бассейн (район Дрогобыча. - Б. С.);
2) не допустить обхода на севере вдоль германской границы и ослабить размах противника путем кровавого отражения ожидающихся атак его на Варшавский тет-де-пон (предмостное укрепление на правом берегу Вислы. - Б. С.);
3) для центра - наступательная задача: быстро сосредоточить на нижнем Вепше маневренную армию с задачей ударить на тыл и фланги противника, наступающего на Варшаву, и разбить его; группа войск на верхнем Вепше, собранная для прикрытия сосредоточения маневренной армии с востока и юго-востока, будет содействовать маневренной армии в северо-восточном направлении".
С польского Юго-Восточного фронта на север во вновь формируемую 5-ю армию перебрасывалась 18-я дивизия, отбившая Броды у конницы Буденного. Эта армия под командованием генерала Владислава Сикорского, будущего главы польского эмигрантского правительства в Лондоне, 14 августа перешла в наступление и потеснила 15-ю советскую армию. Благодаря этому Тухачевский еще более утвердился в том, что главные польские силы сконцентрированы на севере, и продолжал осуществлять свой план. Кавкорпус Гая 16 августа форсировал Вислу и занял Влоцлавск. Дивизии 3-й армии вторглись в Данцигский коридор и к 18 августа заняли Сольдау и Страсбург. Таким образом, советским войскам наконец-то удалось перерезать основную транспортную артерию, по которой шла в Польшу французская помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137